Предпоследняя в сегодняшнем марафоне конкурсная та самая история — от автора рассказа «Как я повеселилась в Берлине на шесть евро» Елены Житниковой. Елена, спасибо! Пишите нам ещё! Читатели, напоминаем, что уже во вторник будут подведены итоги конкурса на лучшую ту самую историю, и три футболки с портретом Теодора Глаголева отправятся победителям, которых определяете вы — путём голосования лайками, шерами и ретвитами.
Осень для меня — это время переломов. У каждого свои традиции: ходить в баню каждый Новый год, ездить на море или пить кефир перед сном. А моя традиция — это ломать ноги по осени.
Расскажу вам о том, к чему привёл один из таких переломов четыре года назад. Начиналась эта история совершенно невинно. Ко мне приехала подруга детства с шампанским и конфетами, вечер затянулся до глубокой ночи. Мы вспоминали былое и, как водится, то безудержно ржали, то начинали всхлипывать, а на особо драматичных моментах даже пару раз порыдали. В три часа ночи от переизбытка чувств и выпитого алкоголя мы решили выйти на улицу освежиться. Сели на лавочку, продолжая болтать. Примерно через полчаса на горизонте замаячил парень на велосипеде.
— Дай прокатится? — потребовала я
— Бери! — не задумываясь, ответил он.
И чёрт меня понёс… Два оборота педалей — и я уже лежу на земле. Встаю, залезаю на железного коня, ещё два оборота — и снова падаю. Во второй раз уже пронзает дикая боль. Из глаз сыплются искры. Коленка в крови. Руки в грязи.
Кое-как подруга оттащила меня в постель. А утром встать с кровати я уже не смогла. Скорая привезла меня в больницу, там сделали рентген — закрытый перелом правого надколенника. На всю ногу наложили гипс.
В палате, в которую меня определили, уже лежали пять бабушек. Так и начались наши с ними совместные будни. Еда по расписанию. Процедуры по утрам. Обучение хождению на костылях.
В то время у меня было два ухажера. Назовем их вялотекущий Фабио и прыткий Пабло. Так вот, с Фабио у меня вроде как были отношения аж целый месяц до перелома. А с Пабло мы познакомились за год до происшествия, потом не общались, потом снова продолжили. Юмор и общие интересы объединяли нас.
Интерес ко мне и моей личной жизни у бабулек проснулся в тот день, когда утром ко мне приехал Пабло, а после обеда — Фабио. Естественно, весь вечер, да и все последующие дни, между бабусями шла ожесточенная борьба за выбор для меня подходящего спутника. Дискуссии продолжались до самого отбоя, и только медсестра могла их остановить. Вооружившись снотворным, она заходила в нашу палату и говорила:
— Женщины, на ночь нельзя смеяться!
— А пердеть можно? — отражала нападение баба Люба.
К слову, баба Люба была звездой нашей палаты.
Каждое своё действие она сопровождала хлёстким словцом. Так, например, при походе в туалет она приговаривала: «Сколько же в человеке говна». Меня она называла «бриллиантовая ножка». А по вечерам рассказывала истории из своей жизни.
— … вот так вот, девочки. Мне семьдесят четыре, и я до сих пор жалею, что упустила любовь всей своей жизни. Пришёл ко мне жених, а я не открыла ему дверь, потому что сидела на кухне с другим, как его там, козлом каким-то…
Житьё моё в больнице закончилась спустя две недели. Провожали меня всей палатой. Честное слово, как в детском лагере. Баба Люба на прощание посоветовала остановить свой выбор на Пабло, добавив напоследок:
— Хороший он у тебя друг.
И действительно, как бабули предсказали, так все и вышло. С Фабио мы разошлись. А так и не начавшиеся отношения с Пабло вскоре переросли в крепкую дружбу на долгие годы.
