Человеческий мозг — тема лекций, семинаров и споров, предмет для хирургических манипуляций и философских спекуляций, а также одна из самых загадочный вещей на свете. Директор отдела Эстетика Настя Травкина делится одним из своих открытий в тёмной области нейрофизиологии.
Существуют две полярные точки зрения на отношения человеческого сознания и реальности. Одна рассматривает сознание как продукт действия объективных сил: белковые клетки, биохимические процессы организма, определяющее значение среды. Многие называют её «научной», я обзываю её «вульгарным материализмом», потому что чаще всего отстаивающие её люди говорят фразами вроде «это просто мозг» или «просто химия». Просто, ха. Когда я говорю о вульгарности этой точки зрения, я имею в виду не общеупотребительное значение — что-то близкое к непристойности, а словарное — упрощённый до крайности (латинское vulgaris означает «обычный, обыкновенный; общедоступный»). Другая точка зрения, напротив, эксплуатируя идею субъективности, призывает смотреть на мир как на производное деятельности сознания. Такой взгляд порождает непреходящий поток популярных эзотерических книг и намертво цепляет пассивный мозг некоторых домохозяек и увлекающихся наркотическими веществами кухонных философов. Они часто доводят свою способность рассуждать до афористического апофеоза: «Это всё иллюзия, чувак» — и в таком духе.
Обе точки зрения, на мой взгляд, одинаково провальны, потому что уплощают реальность. И, несмотря на то, что топят они за противоположные вещи, приводят всегда к одному и тому же: владеющий только половиной информации человек не может эффективно управлять отношениями сознания и реальности. Так появляется пассивная точка зрения «знатока» на жизнь — будь то мнимый знаток рационального обоснования своих чувств или мнимый управитель вселенной, посылающий запросы в космос.
Я побывала на обоих полюсах и буквально ощутила на себе как сильные стороны, так и неразрешимые противоречия каждой из точек зрения. Сегодня я думаю, что только объединение двух полюсов в целостную науку о жизни может дать хороший научный (как теоретический, так и практический) аппарат для изучения реальности и управления ею — то есть для жизни в этом большом и загадочном мире, полном вызовов и несделанных ещё открытий.
Именно поэтому мне (как и многим-многим другим, судя по популяризации этой темы в последнее время) очень интересна нейрофизиология и этот удивительно сложный и неизученный объект — мозг. На данный момент мы знаем о мозге очень и очень мало. Одновременно за последние лет тридцать мы узнали о мозге больше, чем когда-либо, но, несмотря на это, путь до раскрытия секретов мозга ещё очень и очень долог. Проиллюстрировать скорость развития знаний о мозге можно простым примером. Вы наверняка помните из школьного курса по анатомии тему о сером веществе мозга, основная часть которого называется глиальными клетками. Глия — по сути означает «клей», и в школе мы все проходили, что это просто вспомогательные клетки для нейронов, по которым идёт основная электрическая реакция. Что делать с тем фактом, что «клея» почти в десять раз больше, чем нейронов, было непонятно. Но сегодня нейрофизиологи открывают недоступную раньше активность в сером веществе: глиальные клетки могут управлять нейронами, определять процессы формирования и удаления нейронных цепочек — и всё это пока что толком не изучено!
Самая лучшая книга для того, кто решил ознакомиться с деятельностью своего мозга, по-моему, — книга журналистки Риты Картер под названием «Как работает мозг?», изданная Династией. Картер в течение десятка лет беседовала с различными учеными и изучала сканирование мозга, чтобы собрать последние на тот момент данные о тех процессах, которые мы доподлинно без догадок можем наблюдать.
Полная больших и полезных картинок, она делает чтение о таком сложном предмете захватывающим, каким было в детстве чтение тома советской Детской Энциклопедии про космос. В общем-то, мозг — это тоже космос, и по итогам изучения трудов на эту тему, кажется, что нейрофизиологи и космологи с одинаковой тайной надеждой ищут разум как в космосе — так и в человеческой голове. И они его находят!
Суммируя и обобщая результаты исследования извилин, можно сказать, что вся наша жизнь — продукт жизнедеятельности нашего мозга. Всё, что мы чувствуем, думаем, чем озаряемся и что глубоко переживаем, — всё это наша реакция на мозговые процессы и активирования различных зон мозга. Он управляет нами: чрезмерная активность в базальных ганглиях даёт человека тревожного, определяет его пессимистическое мировоззрение, привычку прогнозировать дурное и панические атаки; повышенная работа поясной коры рождает человека мстительного, злопамятного, склонного прокручивать навязчивые мысли до посинения; повышенная активность лимбической системы затрудняет контакт и эмпатию с окружающими людьми, препятствует налаживанию любви и дружбы и в зависимости от того, левая или правая часть «перегрета» дарит нам либо агрессию, либо депрессию.
На эту тему здорово почитать очень легко читающуюся и сдобренную многими примерами из практики книгу Дэниела Амена «Измени мозг — изменится и жизнь». Несмотря на продающее популистское название, книга даёт хорошую схему распределения ответственности за разные типы чувств и мыслей по мозгу. Амен — действующий нейропсихиатр. Это значит, что люди приходят к нему на приём с личными проблемами, а он сканирует их мозг и точно локализует все переживания, чтобы затем дать рекомендации.
Много лет мысль о том, сколько миллиардов людей жили в этом мире до меня, и сколько людей ещё будут жить, отрезвляла мой пафос по поводу уникальности собственных переживаний. Представить себе, что до меня никто так не любил, не был обижен, не страдал, не думал о суициде, не чувствовал одиночества, не мучился амбициями — просто невозможно. Затем меня стало отрезвлять изучение окружающих людей: в общих чертах мы все делимся на типы, и я готова на спор собрать по клубу на каждый тип, чтобы свести вместе людей, которые будут отчаянно пытаться быть не похожими на своих соседей по клубу — и обнаружат, что предпринимают для этого аналогичные соседским усилия. Но теперь, когда я начинаю понимать, из каких типический свойств нашей конструкции проистекает наша «индивидуальность», я всё больше думаю: если большинство наших чувств — продукт биохимической реакции, не всегда здоровой, то что же такое человеческая индивидуальность?
Обе книги, в особенности последняя, натолкнули меня на дорогу к ответу. Доктор Амен, так как он психиатр, после сканирования мозга прописывает лекарства, в том числе и антидепрессанты, для коррекции работы системы. Но он часто упоминает о людях, которые по медицинским или идеологическим причинам не могут принимать препараты. Не беда, говорит он, ведь почти всё, что делают препараты, мы можем скорректировать сами. Это происходит потому, что, несмотря на то, что мозг управляет нами, мы можем управлять мозгом. Это, условно говоря, два разных режима. Когда мозг управляет тобой, ты принимаешь свои импульсы и реакции как руководство к действию. Возможно, ты даже не отслеживаешь, как меняется твоё состояние и поток мыслей, прежде чем твоя реальность изменяется и требует какого-либо действия. Второй режим — когда ты наблюдаешь за своими ощущениями и мыслями со стороны, не принимая их как абсолютную реальность: некоторые принимаешь, некоторые подвергаешь сомнению, а некоторые отбрасываешь и заменяешь совсем другими. Это — обратная связь между мозгом и — пожалуй, назову это так — волей. Это воля не та, которая «сила воли» — бездумная мышца сознания, но воля в каком-то философском смысле, как главная сила действия универсального сознания (может быть, здесь понятнее будет слово «душа» или что-то такое, одушевлённое).
Вот в этом месте и встречаются две точки зрения из начала текста. Дело в том, что эти два режима — и есть производные точек зрения. Вульгарный материализм заставляет пассивно катиться под пинками биохимических импульсов. Популярная эзотерика заставляет фантазировать абсолютную власть над природой. Но два этих режима не существуют друг без друга, как не может существовать любовных отношений без ответа одной из сторон. Чтобы признать себя продуктом биохимии — нужно смирение. Чтобы продолжать овладевать навыком управления своей биохимией — тоже нужно смирение, потому что на этом пути много трудностей. В книге Дэниела Амена содержатся различные упражнения для самостоятельного управления активностью нуждающихся в корректировке зон мозга. Первый шаг — связать свои мысли и чувства с их источником в мозге. Второй — понять их тенденции. Третий — как только эти тенденции проявляются, взять и сделать всё наоборот. Хочется сидеть и перебирать мстительные мыслишки — сосредоточься на добром отношении ко всем, кто вызывает твой гнев. Боишься конфликтов и превращаешься в терпилу — возьми за правило идти на конфликт, когда он ещё на ранней стадии. Чувствуешь отчуждённость и одиночество — иди навстречу людям и давай им заботу и поддержку, которых не достаёт тебе. Тревожишься или злишься — используй расслабляющую медитацию.
Смирение нужно, потому что это будет непросто. Не только потому, что для изменений в мозгу нужны длительность и регулярность упражнений и настойчивость в попытках. Но и потому, что, пока мы мало знаем о себе, всегда будет множество не предусмотренных нами препятствий. На эту тему можно посмотреть фильм «Сахар» («That Sugar Film» для тех, кто готов слушать про микроэлементы на английском), который идёт с субтитрами в Центре документального кино. Это весело сделанный документальный фильм с широким концептуальным и географическим охватом о парне, который несколько лет не ел сахара, а потом решил поставить эксперимент и питаться, как условный среднестатистический человек, получающий кучу сахарозы из соусов, соков, йогуртов, молочных коктейлей и прочей вроде бы как не вредной пищи.
Рассказывать не буду, потому что стоит посмотреть. Но в симптомах, развившихся у него уже после трёх недель употребления подсластителей, я узнала себя. Головокружения, зависимость от удовольствия, скачки настроения и способности концентрироваться без сладкого, утреннее «похмелье» после подслащённого ужина, снижение мотивации через некоторое время после еды и трудности с чувством насыщения. Всё это — примеры тех препятствий, которые мы будем пытаться обойти, думая, что можем управлять своим мозгом с помощью воли, — и потерпим поражение, если не примем во внимание, что у них есть и объективные причины в нашей материальной жизни. То есть — не будем слаженно работать на двух противоположных полюсах.
Конечно, я не трескаю столько, сколько автор фильма ради эксперимента, но досадное присутствие тяги к сладкому, как и любая зависимость, меня расстраивает. Поэтому я продолжаю читать книги про мозг и перестаю есть сладкое. Моему решению всего лишь сутки, но я намерена побить свой прошлый рекорд. Тогда я не прикасалась к подслащённой еде, включая соусы и соки, в течение десяти месяцев. Я перестала, потому что у меня не было научной базы для подведения итогов моего эксперимента. Но ведь у вас она уже будет. Горько!
