Прошло семь лет с тех пор, как на марафоне в центре Бостона прогремели два взрыва, унёсших жизни троих и покалечивших сотни человек. Для террористов это стало бесславным финалом долгого бегства от сложностей русско-чеченских отношений и поисков лучшей жизни в Америке. Для волонтёров, бросившихся помогать раненым, — испытанием духа, для жертв — трагедией и началом новой жизни в искалеченном теле. Корреспондент самиздата рассказывает, как сложились жизни тех, кто 15 апреля 2013 года по разным причинам оказался на Бойлстон-стрит.

19 апреля 1775 года на территории мятежного штата Массачусетс американские повстанцы впервые сошлись в битве с солдатами британской армии — так началась Война за независимость США. В память об этом событии спустя 119 лет губернатор штата Фредерик Гринхэлдж учредил государственный праздник — День патриотов. Традиционно он проводится в третий понедельник апреля, а самое крупное мероприятие празднования — марафон в Бостоне, столице Массачусетса.

15 апреля 2013 года было свежим солнечным днём. Жители Бостона с удовольствием стекались к Бойлстон-стрит, чтобы посмотреть на престижное спортивное соревнование, расправить плечи после промозглой зимы, выпить пива и закусить бургером. Среди них был 27-летний Джефф Бауман, кассир в продуктовом магазине 7- Eleven, который пришёл посмотреть, как пробежит марафон его любимая девушка.

Тамерлан и Джохар Царнаевы пришли на Бойлстон-стрит примерно в 14:40. Камера видеонаблюдения, расположенная за несколько кварталов до финиша, зафиксировала, как они пробирались через толпу зрителей: Тамерлан шёл впереди, Джохар молча следовал за ним. У каждого за спиной был рюкзак. В какой-то момент братья разделились: Джохар не дошёл примерно один квартал до финиша и остановился у ресторана Forum, где люди смотрели соревнования и потягивали пиво за столиками, расставленными на тротуаре. Камера над дверью ресторана сняла, как Джохар остановился, снял рюкзак, поставил его на тротуар и принялся безучастно смотреть по сторонам. Тамерлан же направился к финишной черте.

Карлос Арредондо сидел у финиша, на трибуне для почётных гостей, со своей женой Мелидой. Он ежегодно приходил на марафон ради благотворительности и в тот день поддерживал группу Tough Ruck, что можно перевести как «крепкие бойцы». Участники группы проходили всю марафонскую дистанцию в боевой экипировке, чтобы собрать деньги для семей погибших военнослужащих. Мелида осталась на трибуне, а Карлос спустился вниз, подошёл к ограждению и принялся раздавать дошедшим до финиша «крепким бойцам» американские флажки.

Чтобы поздравить свою девушку с пройденным марафоном, Джефф Бауман встал у ограждения, отделявшего проезжую часть, по которой бежали марафонцы, от зрителей, заполнивших тротуар Бойлстон-стрит. Вдруг молодой человек почувствовал грубый толчок, как будто его пихнули локтем. С возмущённым возгласом «Эй!» Джефф обернулся и увидел хмурого высокого парня с едва заметной щетиной, в чёрной кепке и солнцезащитных очках-авиаторах. Что-то в этом человеке казалось странным. Позже Джефф понял, что парень как будто не интересовался марафоном и был чем-то озабочен, пока остальные безмятежно наблюдали за соревнованиями. 

Через несколько минут, вновь обернувшись, Джефф заметил на тротуаре возле ограждения чей-то рюкзак. Он вспомнил предупреждения об оставленных без присмотра вещах, которые часто слышал в аэропортах и на вокзалах. «В Бостоне ничего такого не случается», — подумал Джефф. В следующую секунду грянул взрыв. 

Тысячи зрителей повернули головы в одну сторону. В это время Джохар Царнаев начал выбираться из толпы, двигаясь обратно по пути, которым они с братом пришли на мероприятие. Через 12 секунд, когда его белая кепка ещё была видна в углу кадра, на месте, где он оставил рюкзак, прогремел второй взрыв. В этой точке странным образом сплелись судьбы двух непохожих семейств из разных частей света.

Карлос Арредондо родился в бедном квартале Сан-Хосе, столицы Коста-Рики, в 1960 году. У него было два брата. Всех детей воспитывала мать, отца Карлос почти не знал. Несмотря на бедность, юность Арредондо была насыщенной: он вступил в ряды добровольцев-пожарных, пытался лечить людей от змеиных укусов (в Коста-Рике змеи — частые гости фанерных хижин, в которых живёт значительная часть населения), бросался помогать пострадавшим в дорожных авариях. С семнадцати лет он участвовал в корриде: по костариканской традиции, участие открыто всем желающим, а животных нельзя увечить. Подобно другим тореадорам-любителям, Карлос приходил на местный стадион, выскакивал на поле и начинал бешено носиться и уворачиваться от разъярённых быков под одобрительные возгласы подвыпившей публики.

В 19 лет Карлос вместе со своим другом Ирвингом Бенданой сделал первую попытку перебраться жить в США. Ушли молодые люди недалеко: в соседней Никарагуа их схватили повстанцы Даниэля Ортеги, который в тот год как раз возглавлял Сандинистскую революцию, и отправили обратно в Коста-Рику. Но Карлос и Ирвинг были упрямыми и через несколько месяцев снова выдвинулись в сторону Северной Америки. На этот раз они автостопом через Никарагуа, Гондурас и Гватемалу добрались до Мексики, где в приграничном городе Агуа-Приета познакомились с «койотом» — контрабандистом, который обещал провести их через границу в Аризону.

Преодолев с риском для жизни забор из колючей проволоки и долгий путь через аризонскую пустыню, друзья попали туда же, где и после них оказывались тысячи нелегальных мигрантов, — на цитрусовую плантацию. Но они не собирались гробить молодость и здоровье ради аризонских цитрусовых магнатов — их манили огни Нью-Йорка и солнце Калифорнии. При первой возможности Карлос и Ирвинг сбежали с плантации и двинули дальше на север. Ночуя под мостами и питаясь чем попало, друзья добрались до Лос-Анджелеса, где устроились работать в кубинский ресторан, а в августе 1980 года приехали в Бостон, где у Ирвинга была тётка, которая поначалу приютила и Карлоса.

В Бостоне Карлос решил закрепиться. Сначала он подрабатывал маляром, а потом устроился по профессии, которую получил, ещё будучи школьником, — ремонтировать пишущие машинки. В 1982 году в центральном бостонском парке он познакомился с Викторией Фоли. Дочь пьющего моряка и матери, страдавшей шизофренией, Виктория часть детства провела в детском доме, вторую — в доме тётки. В 15 лет девушка сбежала, а с Карлосом познакомилась, когда ей было 18. Вскоре они поженились.

Примерно в то же время, когда Карлос и его юная жена начинали строить семейную жизнь в Бостоне, на другом конце света, в Новосибирске, Анзор Царнаев отслужил в армии и познакомился с Зубейдат. Зубейдат приехала в Новосибирск из Махачкалы — к старшему брату. Зубейдат и Анзор поженились в 1986 году. Около полугода они прожили в Калмыкии и потом переехали в город Токмак в Чуйской долине Киргизии. Там, в результате депортации чеченцев в 1944 году, когда-то оказались предки Царнаевых по отцовской линии. В Калмыкии у пары родился первенец — сын Тамерлан. Затем, уже в Токмаке, родились две дочери — Белла и Айлина. 

Отец Анзора мечтал вернуться на родину, в Чечню, и даже начал строить дом в посёлке Чири-Юрт. В 1992 году Царнаевы наконец осуществили эту мечту и переехали. Через год у них родился Джохар. Но в Чечне пара не прожила и двух лет: когда в конце 1994 года в регион вошли российские федеральные войска, Царнаевы вернулись в Токмак. 

В то же время брат Анзора Руслан и сестра Марет получили в Бишкеке юридическое образование и начали быстро делать карьеру. Вскоре Марет эмигрировала в Канаду, а Руслан — в США, затем туда уехал и другой брат Анзора — Алви. Царнаевы решили, что им тоже нужно искать счастья в Новом Свете. Они поступили на заочное отделение юридического факультета и начали готовиться к эмиграции в США.

В 1984 году у Карлоса и Виктории родился сын Алекс, а через три года — Брайан. Карлос работал автослесарем и подрабатывал на стройке, чтобы обеспечить семью, но его отношения с женой разладились, и в 1989 году Виктория забрала мальчиков и переехала к сестре в штат Мэн, за 150 миль от Бостона. Каждую неделю они встречались на полпути между городами, чтобы Карлос мог забрать сыновей на выходные к себе. 

В разгар бракоразводного процесса Карлос встретил Мелиду. Она родилась в США, в семье эмигрантов из Коста-Рики. Казалось, она хорошо понимала Карлоса и сочувствовала ему. Они поженились и прожили во Флориде несколько лет. За это время отношения между Карлосом и Викторией стали более мирными, развод был оформлен, мальчикам было нужно общение с отцом, и суд отменил запрет на приближение. Карлос и Мелида вернулись в Бостон. Сыновья от первого брака хорошо приняли новую жену отца: они проводили много времени вчетвером, вместе гуляли с собакой. Казалось, жизнь стала налаживаться.

После окончания школы, летом 2001 года, Алекс пошёл служить в морскую пехоту. А 11 сентября террористы на угнанных самолётах врезались в здания Всемирного торгового центра в Нью-Йорке и Пентагона в Вашингтоне. Теракт унёс жизни почти трёх тысяч человек. В ответ на атаки правительство США объявило войну против терроризма и поставило целью уничтожить террористические группировки за пределами США. В марте 2003 года войска США в составе международной коалиции вторглись в Ирак. В том же году в свою первую боевую командировку в Ирак отправился сын Карлоса Алекс Арредондо.

В 2002 году Анзор и Зубейдат Царнаевы с восьмилетним сыном Джохаром по туристической визе приехали в Бостон. Там они запросили у иммиграционных властей статус беженцев, объяснив просьбу тем, что на родине им угрожает дискриминация или даже тюрьма. Они рассказывали о чеченских войнах и о плохом отношении к чеченцам в Киргизии. В действительности дискриминации там подвержены скорее узбеки, а в Чечне Царнаевы прожили очень мало и войны почти не застали, но они говорили чиновникам то, что говорят все беженцы, пытаясь получить убежище. Через год запрос был одобрен: родители и Джохар получили вид на жительство, а это позволяло остальным детям — Тамерлану, Айлине и Белле — получить визы для воссоединения с семьёй.

Через знакомых Царнаевы нашли квартиру в Кембридже — пригороде Бостона. Кембридж известен тем, что здесь находится Массачусетский технологический институт (MIT) и один из самых элитных университетов мира — Гарвард. Квартира, в которой поселились Царнаевы, принадлежала слависту из MIT, автору учебника по русскому языку Александру Липсону. Жена Липсона Джоанна Хирлихи вместе с мужем и его студентами несколько раз бывала в турпоездках по Советскому Союзу. Она отнеслась к семье новоприбывших с сердечным участием.

Анзор Царнаев ещё в Киргизии начал зарабатывать ремонтом машин и продолжил заниматься этим в США. Люди, знавшие его, отзывались о нём как о трудолюбивом человеке, однако развивать дело ему мешало слабое знание английского. «Анзор всё пытался арендовать где-нибудь помещение для мастерской, но ничего не получалось», — вспоминает в разговоре с корреспондентом самиздата Сэм, сын Александра и Джоанны, часто навещавший мать и знакомый с Царнаевыми. Зубейдат работала визажистом на дому. Оплачивать квартиру Царнаевым помогало государство через специальную программу субсидий на жильё для малоимущих.

В 2004 году Мелида и Карлос решили снова переехать во Флориду. Благодаря разнице в ценах на недвижимость, на те деньги, которые они платили за небольшую квартиру в Бостоне, во Флориде можно было позволить себе хороший дом с садом. 

Стоял август. Карлос собирался отмечать свой день рождения и наводил в доме порядок к скромному семейному торжеству, запланированному на вечер. Его мать, приехавшая погостить из Коста-Рики, готовила ужин. В это время к дому подъехал микроавтобус, из которого вышли несколько морских пехотинцев в парадной форме. Когда Карлос открыл дверь, морпехи удостоверились, что он отец младшего капрала Алекса Арредондо. Затем они сообщили ему, что капрал Арредондо убит в бою.

«Они убили Алекса!» — закричал Карлос. Он начал звонить друзьям и знакомым. Позвонил и младшему сыну Брайану, который жил у матери. Тот ответил, что всё знает: морпехи уже приезжали в дом Виктории. Военные просили Карлоса успокоиться и отказывались уходить, так как нужно было заполнить некоторые бумаги. Но Арредондо захлёстывала ярость и боль утраты. Он выскочил из дома, забежал в гараж, схватил молоток и канистру с бензином и кинулся к микроавтобусу военных.

Забравшись внутрь, Карлос стал крушить молотком электронику, которой был напичкан автомобиль, а потом облил салон бензином и поджёг. Пары бензина моментально вспыхнули, взрывной волной Карлоса выкинуло через дверь на улицу. Он попал в больницу с ожогами тридцати процентов поверхности кожи. На похороны сына Карлоса привезли на носилках.

Тем временем в Кембридже Джоанна старалась помочь Царнаевым закрепиться и найти источник более стабильного дохода. Вместе с Зубейдат они сходили на организованную Amnesty International презентацию доклада общества «Мемориал» о ситуации в Чечне. После этого Зубейдат на волонтёрских началах помогала правозащитникам переводить документы, но для более серьёзной правозащитной работы ей нужно было пройти обучение. Джоанна помогла Зубейдат записаться на курсы в Harvard Extension School — школе повышения квалификации при Гарвардском университете. Однако женщина бросила учёбу: ей не понравилось, как на одном из занятий обсуждали палестино-израильский конфликт.

Нужно было решить вопрос с учёбой. Царнаевы не могли позволить себе отправить детей в частные школы, которые в США считаются залогом успешного будущего, поэтому Тамерлан, Айлина, Белла и Джохар пошли учиться в бесплатные и не очень хорошие, по местным меркам, городские школы Кембриджа. Впрочем, и там при желании можно было подготовиться к поступлению в престижный вуз.

Армия не стала требовать с Карлоса компенсации за сгоревший микроавтобус, и машину просто списали. Больницы согласились лечить его от ожогов бесплатно. Выздоровев, Карлос лично извинился перед морпехами, которые приходили известить его о гибели сына. Но горе требовало выплеска эмоций, и всё своё время безутешный отец стал посвящать борьбе за мир. 

Свой пикап он превратил в передвижной мемориал: написал на кузове полное имя сына и даты его рождения и гибели, внутри разместил гроб, накрытый американским флагом. Рядом закрепил фотографии Алекса. На этом пикапе Карлос колесил по всей Америке, участвовал в антивоенных демонстрациях и устраивал пикеты перед виллой Джорджа Буша в Техасе и перед Белым домом. Виктория, мать Алекса, болезненно воспринимала действия бывшего мужа. Ей нужно было переживать утрату в тишине и спокойствии, но фотографии передвижного мемориала, попадавшие в газеты, бередили её раны. Как рассказала жена Карлоса Мелида корреспонденту самиздата, такое публичное выражение скорби свойственно латиноамериканской культуре, это нечто сродни карнавалу в День мёртвых, проходящему в Мексике в первые дни ноября.

Алекса похоронили недалеко от Бостона на кладбище, где уже лежали все его предки со стороны матери. Армия субсидирует страхование жизни военных, и на деньги, полученные от страховой компании, Виктория купила дом рядом с кладбищем. Младший сын Брайан продолжал жить с ней.

Ещё до гибели старшего брата у Брайана появились симптомы депрессии. Возникли затруднения с учёбой — однажды его даже оставили на второй год. Юноше было трудно справляться с разводом и постоянными ссорами родителей, он разрывался между ними. Частые переезды ещё больше усложняли жизнь. Некоторые родственники предполагают, что Брайана мучили психические расстройства, унаследованные от бабушки. 

Первую попытку самоубийства Брайан совершил в 2006 году, после чего ненадолго оказался в психиатрической клинике. Психотерапию он отвергал. Мать купила ему спортивную машину, но это не отвлекло его от трудностей, а может быть, даже усугубило их. Ко всему прочему добавились наркотики и проблемы с законом, Брайан стал часто конфликтовать с обоими родителями. Он обустроил себе жильё в сарае, чтобы не жить в доме с матерью. 

Однажды вечером, в декабре 2011 года, он заперся у себя, долго не открывал дверь и не отзывался. Когда сарай взломали, Брайана обнаружили повесившимся.

Потеряв обоих сыновей, Карлос почувствовал себя неприкаянным. Жизнь стала казаться пустой, больше ничего не держало его в Бостоне. На некоторое время он вернулся в Коста-Рику, где жил с престарелой матерью. Иногда у него гостили американские друзья. Мелида скучала по мужу и часто писала ему, звала назад. Наконец Карлос решил вернуться в Бостон. В последние годы жизни Брайана они каждый год ходили смотреть Бостонский марафон и участвовали в благотворительной акции Tough Ruck. В 2013 году Карлос решил продолжить эту традицию с Мелидой.

С детства Тамерлан, старший сын в семье Царнаевых, занимался боксом и собирался строить на этом карьеру. У него были и способности, и физические данные: высокий рост и длинные руки. В 2004 году он победил в разряде новичков в полутяжёлом весе на чемпионате «Золотые перчатки Новой Англии». Параллельно с тренировками он подрабатывал и учился в Bunker Hill Community College — чём-то вроде техникума с двухгодичной программой обучения. И то и другое не слишком ему удавалось: колледж Тамерлан не закончил, много денег не заработал. Владелец центра помощи пожилым людям «Здоровье» Макс Мазаев рассказывал корреспонденту самиздата, что Тамерлан какое-то время работал у него «на подхвате», но усердия не проявлял и вскоре бросил.

В 2006 году тринадцатилетний Тамерлан заявил своему дяде Руслану, что собирается поступать в Гарвард. Когда тот попытался выяснить, понимает ли племянник, какие для этого нужны оценки и сколько стоит обучение, Тамерлан заверил его, что он очень хороший боксёр, так что спортивные успехи компенсируют плохую успеваемость и обеспечат ему стипендию. Регулярно тренируясь, он нарастил мышечную массу и превратился в плечистого гиганта. 

В 2009 году юноша снова стал чемпионом Новой Англии, но уже в тяжёлом весе. Это обеспечило ему путёвку на национальный турнир по любительскому боксу National Golden Gloves в Солт-Лейк-Сити. В следующем году он в третий раз стал чемпионом Новой Англии, но на национальный турнир поехать не получилось: правила изменились, и теперь в таком турнире могли участвовать только граждане страны, а с получением гражданства у Тамерлана были серьёзные трудности. Он мог бы рассчитывать на гражданство после 2011 года, но ещё в 2009-м его арестовали за побои: в пылу ссоры он ударил по лицу свою подругу Надин, с которой познакомился ещё в школе. 

Ссора произошла из-за того, что Надин собиралась выйти на улицу в коротких шортах. По её словам, в то время Тамерлан ударился в религию: начал молиться по пять раз в день и убеждал её принять ислам. После того случая с рукоприкладством отношения Тамерлана и Надин прекратились.

Надеясь, что спортивные достижения помогут ему всё-таки получить гражданство, Тамерлан мечтал попасть в олимпийскую сборную США по боксу. По крайней мере, так он говорил Йоханнесу Хирну, студенту факультета журналистики Бостонского университета, который сделал о нём фоторепортаж под названием «Готов боксировать за паспорт». Однако тренер Боб Руссо, готовивший команду Новой Англии к национальному турниру, уверен, что мечта об олимпийской сборной была наивной фантазией, так как Тамерлан провёл ещё слишком мало боёв. Не попав на турнир 2010 года, он разочаровался в этой мечте. Владелец спортзала, где тренировался Тамерлан, рассказывал, что молодой человек начал приходить один-два раза в неделю, хотя раньше тренировался каждый день.

Поссорившись с Надин, Тамерлан скоро стал встречаться с Катрин Рассел, студенткой университета Саффолк в Бостоне. Катрин приняла ислам, взяла имя Карима, стала носить хиджаб и изучать Коран. На третьем курсе она оставила университет. В июне 2010 года Тамерлан и Карима поженились, и вскоре у них родилась дочь Захира.

Они стали жить в одной квартире с родителями Тамерлана, которые к тому моменту развелись, но продолжали делить одну жилплощадь. Зубейдат Царнаева тоже становилась всё более религиозной. Она, как и Карима, стала носить хиджаб. По рассказам знакомых, Зубейдат с сыном всерьёз обсуждали разнообразные теории заговора, о которых читали в интернете. Например, о том, что теракты 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке — дело рук американских спецслужб. Эту версию Тамерлан обсуждал и с другом, Брендоном Мессом. По воспоминаниям общих знакомых, они часто спорили о религии и политике.

Владелец спортзала, в который ходил Тамерлан, отзывался о нём как о высокомерном человеке, который утверждал, что Библия — дешёвая подделка Корана, любил провоцировать людей на споры о религии и говорил, что во всех бедах человечества виноваты евреи. Квартирная хозяйка Джоанна вспоминала, что Тамерлан советовал ей изучить «Протоколы сионских мудрецов».

Существуют свидетельства, что российская ФСБ тогда же, в 2011 году, сообщила американским спецслужбам, что Тамерлан Царнаев общается в интернете с радикалами и может представлять террористическую угрозу. После этого агенты ФБР неоднократно допрашивали Тамерлана и его мать Зубейдат, но ничего подозрительного как будто не обнаружили. 

В 2012 году Тамерлан чуть меньше шести месяцев провёл в Дагестане, где, по данным «Новой газеты», контактировал с боевиками и пытался присоединиться к бандитскому подполью. Одним из его контактов был канадец русского происхождения Уильям Плотников, который ещё в Канаде принял ислам, после чего переехал в Дагестан и вступил в бандформирование. Также Царнаев контактировал с Махмудом Нидалем, которого силовики считали вербовщиком. Родные Царнаева утверждали, что в Дагестане Тамерлан общался только с родственниками и ни с какими боевиками не контактировал. Как бы там ни было, но в мае 2012-го Махмуд Нидаль был уничтожен в ходе спецоперации, а в июле того же года был убит и Плотников. Буквально через несколько дней после этого Царнаев покинул Россию и вернулся в Бостон. Его родители, наоборот, переехали в Дагестан.

В США Тамерлан остался неудавшимся спортсменом, несостоявшимся студентом Гарварда, без денег и гражданства.

Сэм Липсон, сын квартирной хозяйки Царнаевых, вспоминает, что Тамерлан был не самым приятным человеком в общении, казался высокомерным и неискренним и в этом отношении был полной противоположностью Джохару. Тот всегда был открытым и добродушным парнем. 

В кембриджской школе Джохар занимался борьбой и довольно быстро стал капитаном школьной команды. По воспоминаниям учителей, он был умным парнем, учился неплохо, но особого рвения не проявлял. Однажды учитель английского дал задание написать сочинение о своей национальной идентичности. Джохар принялся писать о Чечне, и ему посоветовали обратиться за помощью к профессору Университета штата Массачусетс Брайану Вильямсу, который, помимо прочего, преподавал курс по истории Чечни. Вильямс вспоминал, что Джохар задавал ему вопросы самого общего свойства и был плохо знаком с историей и культурой своей родины.

В 2011 году Джохар окончил школу и поступил в Университет штата Массачусетс — один из самых дешёвых и наименее престижных вузов штата, но через год совершенно потерял интерес к учёбе. Успеваемость снизилась настолько, что его лишили стипендии. Денег на оплату учёбы у Джохара не было, и в январе 2013 года он написал прошение о восстановлении стипендии. Свою плохую успеваемость он объяснял так: «В этом году я потерял очень много любимых родственников. Я не мог справляться с этим стрессом и заниматься учёбой. Мои родные живут в Чечне. Эта республика оккупирована российскими солдатами, которые фальсифицируют обвинения в терроризме и похищают невинных людей».

Годом ранее Царнаевы потеряли государственную субсидию на жильё. Тогда Тамерлан перестал платить Джоанне за квартиру, и она предупредила его, что займётся выселением. Этот процесс в США может занять много месяцев, но, по словам Сэма Липсона, мать была готова дать Царнаевым время на поиски новой квартиры. Очевидно, это уже не волновало Тамерлана. Как следует из доказательств, представленных позже в суде, в начале 2013 года он начал готовиться к теракту. 15 апреля 2013 года около трёх часов дня братья Царнаевы приехали в район финиша Бостонского марафона. Здесь видеокамеры на Бойлстон-стрит запечатлели их путь с рюкзаками к месту теракта.

Когда прогремел первый взрыв, на трибуне моментально возникла паника. Люди метались, перепрыгивая через сиденья, внизу расстилался дым, трибуна раскачивалась и, казалось, сейчас упадёт. Мелида вдруг поняла, что ничего не слышит. Она попыталась встать, но не удержалась на ногах и снова села на скамейку. Оказавшийся рядом мужчина помог ей спуститься. В суматохе женщина пыталась найти Карлоса, но он куда-то исчез.

Карлос же, который в тот момент раздавал флажки участникам благотворительной акции Tough Ruck, мгновенно сориентировался и кинулся через дорогу, на противоположный тротуар, куда Тамерлан и принёс свою бомбу. 

Перебравшись через завалившееся ограждение, Карлос увидел Джеффа Баумана — того самого юношу, что пришёл посмотреть на выступление своей девушки. Обе ноги молодого человека были оторваны, из опалённых кровоточащих ошмётков плоти торчали обломанные кости. Он это понял, но не сразу почувствовал боль. «Вот так всё закончится», — подумалось ему.

Карлос зажал пальцами бедренную артерию Джеффа, а оказавшийся рядом доктор Алан Пантер наложил жгут на одну ногу. Жгут для другой Карлос сделал, оторвав полоску от валявшегося рядом свитера. Джеффа подняли с тротуара, усадили в инвалидную коляску и повезли к карете скорой помощи. Карлос бежал рядом и непрерывно разговаривал с молодым человеком, чтобы тот не потерял сознание.

Оказавшийся рядом фотограф газеты Boston Globe Чарльз Кру́па сделал снимок Джеффа в инвалидной коляске. Фотография разлетелась по СМИ и стала одним из символов бостонской трагедии (фото не для слабонервных). Джефф выжил. Ещё 264 человека были ранены: почти у всех, оказавшихся поблизости от взрыва, порвало барабанные перепонки, многие получили ожоги и потеряли руки или ноги.

Погибших в тот день на Бойлстон-стрит было трое. Двадцатидевятилетнюю Кристл Кэмпбелл и двадцатитрёхлетнюю китайскую студентку Люй Линцзы прошило металлическими шариками, которыми были начинены бомбы. Металлические фрагменты скороварок, использованные в конструкции взрывных устройств, оставили на ногах глубокие резаные раны. Обе девушки быстро умерли от потери крови. Восьмилетнего Мартина Ричарда, оказавшегося ближе всех к взрыву, практически разорвало осколками — он погиб мгновенно.

Пока раненых развозили по больницам, перед спецслужбами стояла задача как можно быстрее вычислить и поймать террористов. Агенты ФБР больше суток рассматривали видеозаписи и фотографии, сделанные перед самым терактом, и обнаружили двух предполагаемых террористов, которых они обозначили «чёрная кепка» и «белая кепка». Надежды на дорогостоящий софт по распознаванию лиц не оправдались: камеры снимали толпу под не подходящим углом. 

ФБР опубликовало фотографии подозреваемых, попросило сообщить о них любую информацию и приготовилось принимать звонки от сознательных граждан, но никто не звонил. Однако через три дня после взрыва недалеко от MIT неизвестные убили полицейского Шона Колиера, пытаясь завладеть его пистолетом.

Затем поступил звонок от владельца новенького внедорожника «Мерседес»: двое бандитов, угрожая пистолетом, завладели его машиной и взяли его в заложники, однако он смог бежать от них на бензоколонке. Нападавшие хвастались, что это они устроили теракт на марафоне.

Благодаря GPS-трекеру, установленному на автомобиле, полиция и спецслужбы вскоре вычислили террористов и устроили облаву. Сержант МакЛеллан направил машину на Царнаевых, а сам выскочил и укрылся за деревом. Царнаевы стреляли в едущий на них автомобиль, а затем кинули в него скороварку, начинённую взрывчаткой. Она взорвалась рядом с автомобилем. Одна пуля во время перестрелки залетела в квартиру и пробила телевизор, по которому в реальном времени показывали трансляцию событий.

Позже выяснилось, что у Царнаевых был один пистолет на двоих. По полиции стрелял Тамерлан, и когда у него закончились патроны, полицейские навалились на него и попытались скрутить. «В нём было восемь пуль, но он продолжал драться», — рассказывал сержант МакЛеллан.

Увидев это, Джохар вскочил за руль мерседеса и направил его на дерущихся (предположительно, ему показалось, что двое полицейских оказывают первую помощь раненому коллеге). Полицейские отскочили в сторону, а внедорожник протащил умирающего Тамерлана несколько метров и скрылся. В больнице врачи констатировали смерть старшего из братьев Царнаевых, после чего агенты ФБР установили его личность по отпечаткам пальцев. Джохар же бросил угнанный мерседес и ещё сутки отсиживался в катере, упакованном на зиму и задвинутом в дальний угол одного из соседних дворов. Тут его и повязали, когда хозяин катера заметил, что брезент на катере разодран и испачкан кровью.

Врачам удалось спасти жизнь двадцатилетнего Джохара. Его ожидала либо смертная казнь, либо пожизненный срок без права на досрочное освобождение. Сомнений в его виновности не было, суду предстояло лишь выяснить, какую роль младший Царнаев играл в подготовке теракта: был ли он убеждённым и деятельным соучастником или наивным и глупым юнцом, попавшим под влияние старшего брата. Дядя братьев Руслан в интервью CNN уверял, что Джохар стал орудием в руках Тамерлана, и призывал племянника покаяться и всё рассказать, чтобы всем стало ясно, как он оказался втянут в это кошмарное дело. 

Джохар предложил государству сделку: он будет сотрудничать со следствием в обмен на отказ стороны обвинения от смертной казни. Но обвинители на это не согласились. В июле 2013 года в федеральном окружном суде Массачусетса Джохару Царнаеву предъявили обвинение по тридцати пунктам, семнадцать из которых грозили ему смертной казнью. Суд начался только марте 2015 года. Государственным защитником была назначена Джуди Кларк, знаменитая тем, что защищала многих террористов и убийц. До Царнаева ей удавалось избавить от смертной казни всех своих подзащитных.

Общественное мнение разделилось. Многие поддерживали смертную казнь, чему способствовал манифест, написанный карандашом на борту лодки, в которой Джохар прятался перед самым арестом. В своём послании он просил Аллаха сделать его шахидом и утверждал, что завидует брату, который попал в рай раньше него. Позже, на допросе в больнице, он говорил следователям, что мотивом для теракта стали действия США в Афганистане и Ираке. 

Но были и принципиальные противники смертной казни. Они пикетировали здание суда с плакатами «Смертная казнь — это убийство» или «Мы убиваем людей, которые убивают людей, чтоб показать, что убивать людей плохо». У суда собирались и конспирологи, утверждавшие, что взрывов на самом деле не было, а на фотографиях с места теракта тротуары залиты красной краской. Иногда возникали стычки между выжившими в теракте и пикетчиками. Так, в декабре 2014 года Марк Фукарили, потерявший в теракте ногу, снял протез и, размахивая им перед лицом пикетчиков, говорил: «Вот вам доказательство!» 

Адвокаты Джохара строили защиту на том, что он добрый и дружелюбный парень и не мог задумать такое ужасное преступление. Сам подсудимый молчал, не проявлял никаких эмоций и даже во время выступлений пострадавших оставался внешне абсолютно безучастным. Лишь когда в зале суда появились его тётушки и двоюродные сёстры, приехавшие из России, чтобы рассказать о том, каким он был милым ребёнком в раннем детстве, на его глазах выступили слёзы. Присяжные признали Джохара виновным по всем тридцати пунктам обвинения и отдельным голосованием приняли единогласное решение: смертная казнь за убийство восьмилетнего Мартина Ричарда и студентки Люй Линцзы. В конце процесса Джохару дали слово. Он провозгласил хвалу и благодарность Аллаху, а затем извинился перед пострадавшими и полностью признал вину в том, что причинил людям страдания и отнял жизни.

В заключение судебного процесса судья Джордж О'Тул процитировал Шекспира: «Зло, сотворённое людьми, живёт и после них. Добро же часто погребается с их костями». Затем он обратился к Джохару: «При упоминании твоего имени люди будут помнить лишь то зло, которое ты сотворил… Никто не вспомнит, что тебя любили учителя… Никто не скажет, что ты был талантливым спортсменом… Но будут помнить, что ты убивал и калечил невинных людей…» 

Последние несколько лет Джохар сидит в тюрьме максимально строгого режима ADX Florence в Колорадо — вместе с другими осужденными за терроризм, шпионаж и массовые убийства. Они содержатся в одиночных камерах и двадцать три часа в сутки проводят в полной изоляции. 

Из-за взрывов на Бостонском марафоне шестнадцать человек потеряли конечности. Среди них — семилетняя Джейн Ричард, младшая сестра погибшего Мартина. Их мать Дениз потеряла глаз, а отец Билл частично оглох. Старший брат Генри чудом не пострадал. Билл увёл его с места трагедии, закрыв ему глаза, чтобы тот не увидел изувеченных тел брата и сестры. Отцу пришлось принять непростое решение: оставить погибшего сына, чтобы спасти дочь.

«Когда я увидел, в каком состоянии был Мартин, сразу понял, что его не спасти. Я знал, что нужно действовать быстро, чтобы не потерять ещё и Джейн», — рассказывал позже Билл, выступая на суде в качестве пострадавшего. Ричарды были среди тех, кто призывал сохранить Царнаеву жизнь. Они объясняли это тем, что, с одной стороны, смертная казнь не поможет вернуть жизни, загубленные преступником, а с другой — закон требует обязательной апелляции смертной казни. То есть будет ещё одно судебное разбирательство, на котором пострадавшим заново придётся пережить трагедию, вновь слышать показания свидетелей, видеть фотографии кровопролития и вещдоки, среди которых был, например, изодранный окровавленный свитер, в который был одет Мартин в момент гибели.

Был среди пострадавших и военный пилот Адам Дэвис. В момент взрыва он оказался рядом с рестораном Forum и, как многие, получил разрыв барабанных перепонок, у него были повреждены артерия и нерв на левой ноге. Его жена, танцовщица Эдриан Хаслет, потеряла ногу. Она осознала это лишь через несколько дней, в больнице, после ампутации. 

В приступе гнева Эдриан разбрасывала вещи по больничной палате, пыталась встать, забыв, что теперь у неё только одна нога, падала, получая синяки. После длительной реабилитации она научилась жить с протезом, продолжила танцевать и начала заниматься бегом. В 2016 году она впервые бежала Бостонский марафон.

Джефф Браун с Карлосом много раз участвовали вместе в благотворительных мероприятиях. К примеру, в августе 2013 года они приняли участие в благотворительной игре Hollywood Squares в пользу детей, больных раком. Джефф женился на своей девушке, у них родилась дочь, а позже они развелись. Карлос Арредондо теперь живёт в Коста-Рике, ухаживая за престарелой матерью. 

Попав на снимки, разлетевшиеся по всем первым полосам газет, Карлос стал знаменитостью. Сам он говорил, что не любит ярлык героя. Он ничего не просил от общественности и не брал плату за своё появление перед камерами, хотя хорошо разбирается в СМИ и умеет позировать. Также он не отказывался от подарков и принял от дилера новый пикап Red Toyota Tacoma.

«Кто-то сказал мне на днях: „Тебе не кажется, что он доит свои 15 минут славы уже достаточно долго?“ — говорила журналистам бывшая жена Карлоса Виктория. — Я думаю, что [Карлос и Мелида] всегда ищут внимания всеми возможными способами, но у них больше нет сыновей, которые могли бы умереть». Она видит в Карлосе мужчину, которого пытается простить, но всё ещё не может ему доверять.

«Чего [Виктория] никогда не понимала все эти годы, так это того, что речь шла не только о нас, но и о смене политики, помощи всем семьям», — сказала Мелида. Она видит в своём муже «латиноамериканского Форреста Гампа», человека, который внезапно оказался в гуще событий мирового масштаба.