Исследование
«Окружающая среда»
Сельское хозяйство — одна из важнейших отраслей экономики, в которой занято около миллиарда экономически активного населения планеты. Несмотря на то, что возделыванию земли около десяти тысяч лет, мы всё ещё регулярно сталкиваемся с проблемой неэффективности сельскохозяйственных методов. Сегодня стало ясно, что сельское хозяйство может быть не только непродуктивным — но и неэкологичным. Мы узнали, что за глаза экологически дружелюбная методика фермерства называется «пермакультурой» и есть ли у нового старого земледелия будущее в России.
«Что я могу ещё усовершенствовать в Природе, где и так всё превосходно работает?»
Зепп Хольцер
Экология и экономика
Во второй половине двадцатого века авторитетные учёные и исследователи сошлись в пессимистическом прогнозировании дальнейшего будущего человечества. Увеличение численности мирового населения, небережное использование природных ресурсов, истощение почв, загрязнение окружающей среды промышленными отходами, угрозы исчезновения растительных и животных видов — всё это уже полвека вызывает серьёзную озабоченность в научном мире.
В 1970 году итальянский учёный Аурелио Печчеи учредил Римский клуб — международный аналитический центр, который занялся поиском решения обозначенных проблем. В клуб вошли признанные члены научных сообществ, представители финансовой элиты, политические и культурные деятели. В 2004 году выходит книга Дениса и Донеллы Медоузов, «Пределы роста. Тридцать лет спустя» — публичное продолжение одноимённого доклада Римскому клубу от 1972 года. В ней они пытаются привлечь внимание к проблеме большого дисбаланса между темпами роста финансового и реального секторов экономики: «Мы особое внимание уделяем „физической экономике“, реальным вещам и факторам, на которые распространяются физические пределы Земли, а не „денежной экономике“, которая на самом деле является социальным изобретением и с физическими законами планеты ничего общего не имеет». По мнению Медоузов, этот разрыв затрудняет возможность самовоспроизводства земных ресурсов, что в свою очередь ведёт к увеличению расхода природного сырья и усиленной эксплуатации возможностей промышленного и аграрного секторов.Иначе говоря, Медоузы указали на риск образования пропасти между объёмами потребления и производства, который способен повлечь за собой катастрофические последствия. Приведённая ими статистика организации ООН по вопросам продовольствия и сельского хозяйства, показывала, что около восьмисот пятидесяти миллионов человек на планете хронически недоедали, а около девяти миллионов ежегодно умирали из-за голода. В исследовании экологической программы ООН от 1986 года сообщалось, что промышленная революция привела к многократному сокращению (в тридцать раз) плодородных слоёв — гумуса. Подобное сокращение обусловлено эрозией почвы, снижением уровня грунтовых вод, а также использованием химических удобрений, пестицидов и других современных агротехнологий .
Таким образом, значительное уменьшение плодородного гумуса и загрязнение почвы являются основными факторами деградации экосистем, поскольку приводят к разрушению пищевых цепей и опустошению экологических ниш. В недалёком будущем это может стать причиной масштабных экологических катастроф и привести к исчезновению многих растительных и животных видов. Однако едва ли можно говорить о том, что сегодняшние голод и недоедание во многих точках планеты — следствие экологических проблем.
Планетарное переедание
Как пишет учёный-мультидисциплинарист, лауреат Пулицеровской премии Джаред Даймонд в своей книге «Коллапс», посвящённой исследованию причин упадка архаичных обществ:
«Проблемы с питанием на самом деле нет. Пищи достаточно, нужно только решить проблему её доставки и распределения. Но, очевидно, жители богатых стран не пожелают есть меньше, чтобы жители бедных стран смогли есть больше. Очевидно также, что, хотя развитые страны время от времени помогают бедным продуктами, если там в результате войны или бедствия возникает голод, жители развитых стран вовсе не заинтересованы постоянно выплачивать гуманитарную помощь или субсидии фермерам, чтобы прокормить миллиарды жителей бедных стран».
По его мнению, не решается вопрос и при помощи использования ГМО. Но вовсе не потому что ГМО могут представлять угрозу для здоровья или из-за того, что их культивация истощает плодородные слои земляной толщи, — а всего лишь потому, что поставщики продают семена богатым аграриям в умеренных климатических зонах, а не бедным фермерам из тропических стран.
Давно стало ясно, что восстановление деградировавших и разрушенных экосистем и решение проблемы массового голода требуют внедрения альтернативных способов и подходов в сельское хозяйство.
«Пермакультура»
Когда оказалось, что самоуверенные попытки насильственным образом перестроить природу могут стоить человечеству слишком дорого, появилась идея, что куда лучше попытаться под природу подстроиться. Такая подстройка называется пермакультурой. Это понятие — пермакультура, или перманентная культивация — было введено в научный оборот австралийским экологом Биллом Моллисоном в 1978 году и подразумевает постоянное и продолжительное земледелие. Для такого земледелия действительно необходимо время, терпение и безостановочный труд, поскольку задача фермера — «всего лишь» воспроизвести на взятой им в работу земле природный биоценоз, соответствующий данной климатической зоне.
Традиционное земледелие — или монокультурное хозяйствование — преследует цель удовлетворения потребительского спроса и извлечения максимальной прибыли от реализации выращиваемых на полях культур. При этом совершенно не имеют значения такие параметры, как экологичность собранного урожая, и тем более, последствия для равновесия обрабатываемой природной зоны — а ведь односторонний засев и использование химикатов сказываются не лучшим образом. В результате такой традиционной обработки происходит закисание почвы, но главное — истощается гумус, который удерживает влагу в грунте. Если традиционные способы обработки земли и получения урожая продиктованы лишь сиюминутной экономической целесообразностью без учёта особенностей экосистем, то пермакультура не только учитывает всё это, но и приводит природную зону в равновесие, что автоматически устраняет угрозу деградации и разрушения.
Если пермакультурный садовод хочет получить хороший урожай, ему не стоит сволакивать осенью листву, опавшую с плодовых деревьев, а затем сжигать. Конечно, освоивший все традиционные методические рекомендации культиватор скажет, что листья необходимо сжигать, так как опавшая листва перегнивает — и под ней заводятся всевозможные вредители (к тому же пепел — это хорошее удобрение). Но для фермера, избравшего альтернативный способ ведения хозяйства, вопрос с вредителями решается с помощью рассадки растений, отпугивающих паразитов. А перегнившая листва для него — куда более хорошее удобрение.
Некоторые начинающие заниматься перманентной культивацией фермеры ошибочно полагают, что такой способ хозяйствования не потребует опеки и ухода за выбранным участком и что природа «сама обо всём позаботится» — но это не так. Во первых, для ведения пермакультуры необходимы большие познания и опыт наблюдения за природой, законы которой ты намерен воспроизводить на своём участке. А во-вторых, природа не станет вместо фермера заниматься высадкой необходимых растений и планировать обустройство ландшафтов. Создание природной экосистемы и гармонизация пространства займёт некоторое время, тогда как монокультурный способ ничего этого не предполагает: всё, что нужно — выбрать посевную площадь, обработать ядами против паразитов и залить участок химическими удобрениями. Последствия известны.
Биоценоз Хольцера
Зепп Хольцер — один из тех самоотверженных энтузиастов, который сумел воплотить на отдельно взятой территории альтернативное решение и обустроил хозяйствование по принципам пермакультуры. В отличие от многих кабинетных теоретиков, занимающихся откровенным корпоративным лоббизмом, потомственный фермер Зепп Хольцер — не только обладатель обширных академических познаний, но и опытный практик, имеющий в своём распоряжении более четырёх десятков лет опыта непосредственного наблюдения за природой.
Началось всё с того, что в возрасте девятнадцати лет Хольцер начал заниматься хозяйством, доставшимся ему от родителей в горном зальцбургском Лунгау (Австрия). На своём участке он заложил террасы и сады, развёл крупный рогатый скот, вырыл пруды, занялся выращиванием грибов. Поначалу соседи подумали, что он не в своём уме, и пророчили ему скорое разорение (впоследствии всё оказалось с точностью до наоборот).
По правилам, установленным прогрессивным законодательством, дотационное сельское хозяйство требует соблюдения всех традиционных канонов. Несоблюдение грозит отказом в финансировании и даже штрафами, как, например, за сезонное неподрезание деревьев. Поэтому вскоре решение вести хозяйство по пермакультурным принципам обернулось для молодого фермера множеством проблем с властями. В конечном итоге он отказался от дотационного финансирования ради того, чтобы иметь возможность беспрепятственно идти по выбранному пути. В дальнейшем Хольцер неоднократно задавался вопросом о причинах подобного административного давления:
«Мне до сих пор непонятно, почему перед человеком с инновационными идеями на его пути наваливается столько камней и препон. Тот факт, что я не дал себя запугать и не молчу, чтобы кому-то угодить, создал мне репутацию „аграрника-революционера“. Как печально то обстоятельство, что это вообще необходимо — стать „революционером“, чтобы вести фермерское хозяйство в гармонии с Природой!»
В 1995 году Хольцер получил запрос из Венского университета природных ресурсов и прикладных наук с приглашением провести семинар в Краметерхофе. С удивлением он обнаружил, что для избранной им формы хозяйствования уже существует специальное понятие — «пермакультура». Когда позже участвовавшие в семинаре студенты университета прислали ему материалы по пермакультуре, выяснилось, что изложенная в них теория едва ли не полностью совпадает с практическим опытом самого Хольцера. Сегодня его методы подтверждены научными исследованиями и проверены на практике.
Размышляя о современном состоянием дел в сельском хозяйстве, он всякий раз акцентирует своё внимание на том, что аграрии совершают большую ошибку, рассчитывая на получение субсидий сельхозведомств и возлагая надежды на то, что им укажут, что и как правильно делать. Хольцер находит такой подход тупиковым, так как, по его словам, все эти учреждения поражены лоббизмом аграрной индустрии, химических концернов и корпораций. Это значит, что результаты специальных и якобы научных исследований, профинансированные лоббистами, заранее предопределены. Кроме того, полагаясь на прогрессивизм и разного рода прорывные решения, нынешние крестьяне утрачивают свой творческий подход и перестают чувствовать природу вокруг них.
Хольцер вспоминает об этом:
«Я тоже совершил много ошибок от имени так называемого „прогрессивного“ земледелия. На различных курсах, в сельскохозяйственной академии, за время приобретения многочисленных квалификаций, также из профлитературы я познакомился с основами современного земледелия. Сельскохозяйственная Палата со своими односторонними системами финансирования и различными хозяйственными экспертами объясняла мне, молодому крестьянину, как применять современные техники хозяйствования. Меня приучали быть „прогрессивным земледельцем“ и не оставаться „деревенщиной“. Я тоже позволил себя переубедить, в силу односторонней информации на курсах повышения квалификации, и шёл некоторое время неверным путём».
Основы земледелия по Хольцеру
Ведение хозяйства по Хольцеру базируется на организации рельефа участка таким образом, чтобы защитить посевные площади от ветров и обеспечить достаточный приток и циркуляцию воды. Для этого помимо грунтовых вод задействуются искусственные водоёмы. На спроектированным таким образом ландшафте появляются особые микроклиматические ниши, которые, вступая во взаимодействие между собой, генерируют условия для саморегуляции экосистемы. В конечном итоге обустройство этих микроклиматических ниш создаёт предпосылки для накопления гумуса, который затем используется в качестве удобрения.
Большое внимание уделяется оценкам характеристики почвы: необходимо определить её тип, установить, каковы в ней запасы влаги, проанализировать кислотно-щелочное соотношение (pH). На основе полученных характеристик осуществляется выбор растений для посадки. Зепп Хольцер утверждает, что даже высохшие грунты Южной Африки, Северной Бразилии и Колумбии, подвергающиеся постоянной эрозии, могут стать пригодными для продуктивного земледелия, если предварительно позаботиться о создании зон микроклимата. Поскольку участок Хольцера в сорок пять гектаров расположен в горах, его принципы ведения хозяйства продиктованы соответствующими климатическими особенностями гористой местности. Но многие основы и рекомендации являются общими и для ландшафтов, расположенных в иных климатических зонах.
Прежде всего для преобразования истощённой почвы и наполнения её плодородными слоями Хольцер рекомендует высаживать растения-сидераты, преобразующие азот. Это улучшает питательный состав почвы и обеспечивает условия для естественного накопления биомассы, постепенно преобразующейся в гумус. Сорняки, паразиты и разнообразные вредители не уничтожаются с помощью химикатов, а встраиваются в пищевые цепочки, благодаря чему их популяции не увеличиваются, а служат важнейшими компонентами саморегуляции экосистемы. Например, для борьбы с нетребовательными сорняками фермер задействует свиней, которые выращиваются в специальных загонах. Высаженные на участке Хольцера топинамбур, подсолнечник, конопля вытягивают из толщи излишки питательных веществ и тем самым ухудшают условия роста для множества сорных культур, а также создают тень для защиты земли от палящего солнца. Топинамбур впоследствии служит кормом для тех же свиней, тогда как конопля отпугивает вредителей. Таким образом, используя природные взаимосвязи и естественные кругообороты, Хольцер cоздал предпосылки для появления большого многообразия форм жизни на своём участке.
С 2010 года Хольцер посещает Россию и помогает обустроить экспериментальные хозяйства по пермакультурным принципам. Он не устает повторять, что главное богатство России — её земля, и что если правильно распорядиться этим богатством, можно наконец догнать и перегнать запад. Для этого нужно в полной мере использовать главные преимущества — огромную территорию и равнинный ландшафт. На поддержку чиновников советует особо не рассчитывать, так как, по его словам, те заботятся лишь о наполнении собственных карманов. «Мы должны начинать снизу, воспитывать детей, именно детей, которые будут расти вместе с природой», — говорит Хольцер. Взрослым он советует учиться читать книгу природы, а тем из них, кто решил заняться пермакультурой в полной мере — использовать мозг, осваивать управление природными процессами, а не искать надуманные причины, почему продуктивное земледелие в России невозможно.
В 2010 году в России открылся Центр пермакультуры Зеппа Хольцера, который занимается организацией тематических конференций и обучающих семинаров. Существуют филиалы и региональные отделения центра, помогающие в обучении и переквалификации местных специалистов. На данный момент большинство пермакультурных проектов успешно реализуются на многочисленных экспериментальных площадках, которыми в основном служат пахотные земли в экопоселениях. Государственная поддержка сводится к выделению участков под строительства пермакультурных ландшафтов и содействии в основании новых экопоселений, специализирующихся на органическом земледелии. В потенциале есть надежда превратить успешные крестьянские фермерские хозяйства в крупные агрокомплексы: это позволит фермерам получать государственные субсидии, а экопоселениям — обрести статус населённого пункта.
Но пока что речь не идёт о широком внедрении пермакультурного земледелия в России из-за его несоразмерности масштабам монокультурного хозяйствования. Кроме того, мешает отсутствие целостного системного подхода в применении хольцеровских методов.
Как рассказывает пермакультурный дизайнер Татьяна Чистякова, занимающаяся практической пермакультурой с 2010 года, её собственный успешный опыт основан на освоении участка размером два гектара. Вдохнуть жизнь в землю ей удалось при помощи восстановления водного баланса, который, в свою очередь, привёл в равновесие экосистему. Она отметила, что такие проекты в целом по стране оказываются успешными. Главное для фермера-пермакультурника — «выключить сознание потребителя», ведь для запуска природных экосистем потребуется три-пять лет труда и терпения.
Государство, по словам Татьяны Чистяковой, поддержки фермерам никакой не оказывает: «Спасибо, хоть не мешает», — замечает она. Мечта Татьяны, как и многих других увлечённых пермакультурой, — провести рекультивацию земель сельхозназначения и внедрить пермакультурные подходы в масштабах всей страны. «В некоторых регионах земли настолько выработаны и обезвожены, что находятся буквально на грани опустынивания. И в конечном счёте нам придётся об этом задуматься — но тогда вложения будут гораздо более внушительными», — сокрушается она.
