Суверенный холодец смерти

Первый этаж рынка забит до отказа. Все ждут появления гигантского холодца. Ведущая заливается соловьём:
— Вы пришли, чтобы увидеть огромный настоящий русский — что?
— Холодец! — хором подхватывают гости.

Дальше все начинают хором призывать холодец, как Снегурочку: «Хо-ло-дец!»

Он вот-вот появится!

Ведущая в нетерпении:
— Холодец действительно гигантский. Не просто гигантский, огромный. Где же он, наш великан?

«Великан» наконец появляется. Публика снимает явление холодца.

Размер холодца действительно пугает. Как и внешний вид: желе белое, плоское и прямоугольное, как ковёр. В середине из красных перцев выложено что-то неразборчивое и патриотичное. Если подойти ближе, оглушительно пахнет мясом.

Ведущие измеряют холодец. Ширина — сто двадцать девять сантиметров. Пробуют измерить длину, но не хватает ленты рулетки. Люди в нетерпении рвутся к холодцу, для них размер не имеет значения.

«Первый, кто назовёт площадь холодца, получит приз», — разрывается ведущая. Двое юношей в «Адидасе» мучительно пытаются вспомнить азы математики.

Но самый главный вопрос: кто его разрежет. Публика обмирает, девушка в сером пальто и «найках» перестаёт жевать салат.

Детей поднимают на руки, чтобы они успели увидеть желеобразное чудо нетронутым. Отрезать первый кусок будет директор рынка. Он сладострастно хватается за нож, но эксперт из Книги рекордов Гиннесса ещё не подъехал, резать нельзя.
— И что делать, раз ещё полчаса ждать?
— А там медовуху дают, пойдёмте, — переговариваются соседи.

Парень и девушка в футболках «70 лет победе» пребывают в радостном возбуждении. На вопрос: «Скажите, а какое отношение холодец имеет к Победе?» уверенно отвечают: «Ну, это благотворительная акция, будем продавать ленточки по 50 рублей». В ушах у девушки серёжки в виде крестов.

Мужчина в костюме таксиста начинает пританцовывать в стиле Дмитрия Медведева. В пляс пустились ещё трое мужчин. Один даже игриво поинтересовался: «Девушка, вы танцуете?» Похоже, близкое соседство с холодцом разрушает внутренние барьеры.

Вокруг холодца аплодируют, чтобы, как выразилась ведущая, «поддержать тех ветеранов, которые дожили до сегодняшнего дня». Холодец явно как-то связан с Великой Победой, но пока не ясно, как именно. Возможно, чуть позже ведущие раскроют секрет.

Для ветеранов звучит запись «Смуглянки» в исполнении Газманова, публика пытается подпевать.

Вытащили ребёнка из зала петь «Смуглянку». Ведущая говорит, что «эту страну не победить», раз даже дети поют патриотические песни возле холодца.

Парень в куртке H&M тоже не может понять, как Великая Победа связана с гигантским холодцом.
— А вам это не кажется странным?
— Ну а чего вы хотите? — отвечает парень.— Это же армяне.
— Где?
— Ну как — где? Везде! Посмотрите: они же рынок этот держат.

Появился представитель Книги рекордов. Фотографирует холодец. Не вижу его лица, но спина выглядит удивлённой.

Пожилая, но бодрая Мария Анатольевна тоже затрудняется ответить, как мясное желе связано с подвигом ветеранов и величием России. «Да я только пришла, ещё ничего не поняла, — почти извиняющимся тоном говорит женщина, — но вообще я в шоке. Дико как-то это всё».

Разговариваю с жительницей соседнего с рынком дома, Валентиной Подкладкиной.
— Скажите, связан ли холодец с Великой Победой?
— Конечно, связан, ну что вы?
— А как?
— Ну… Я даже не знаю. Но видите, поют же про неё — значит, связан.

Из-за колонны появляется мужчина и начинает раскачивать лодку: «А пройдёмте к той стойке, там плов, медовуха!» Народ не реагирует, безмолвствует, ждёт своей очереди к дармовому холодцу.

Двое мужчин — Николай и Александр — сами попросили меня, чтобы я поговорила с ними про холодец. Что ж, мне не жалко.

Александр:
— Когда я думаю о холодце, я представляю себе мощь и суставы (WTF?!). Обязательно съем кусок, всех распихаю, если надо будет. Мне в другом конце рынка сегодня плова не досталось, я теперь ни перед чем не остановлюсь, я зол!

Привезли ветеранов. Они с радостью общаются с журналистами, им приятно, что к ним столько внимания. Но, кажется, никто даже не рассказал им, что здесь происходит.

Спрашиваю:
— А холодец-то вы попробуете?
— Какой такой холодец? Где он? — отвечает девяностолетний старичок.

Организаторы тут же замяли мой вопрос. Суровый единоросс, который привёз ветеранов, похоже, как-то по-другому обрисовал им суть праздника.

Пока в помещении рынка начинают поедать холодец, снаружи стоит живая, тёплая рыжая корова. Каждый желающий может её подоить. Но место около вымени оккупировал молодой человек с серебряными зубами и не отходит. Животное гладят и фотографируют. Корова смотрит на происходящее умными грустными глазами.

Говорит Юлия, помощница организатора мероприятия:
— Мне вчера звонили из Moscow Times, а я не ожидала совсем, к тому же сто лет не говорила по-английски, и ляпнула: «We are making holodets because it’s very patriotic». Открываю газету — так и написали.

Внутри уже вовсю дерутся за разрезанный холодец. Девушка из «Москвы 24» пытается поймать людей с тарелками:
— Здравствуйте, удалось вам взять холодец?
— Да, удалось, — грубо отмахиваются они и разбегаются с тарелками по углам, пока не отняли.

— Хороший холодец?
— Нормальный, — отвечает угрюмый парень.
— Хороший, отличный холодец, — поправляет его миловидная девушка.

Бабуля расталкивает парней, которые оттерли её в очереди: «Молодой человек, пустите меня холодец получить».

Встречаю девушку с крестами в ушах.
— Скажите, вы православная?
— Да, конечно.
— Как вы считаете, правильно ли готовить гигантский холодец во время Великого поста?
— Ну, я его есть не буду, но вообще — почему бы и нет. Пост — он и в Африке пост, а вкусно поесть все любят.

Из очереди еле-еле выбирается женщина с тарелкой желанного блюда: «Суки, да обожритесь сами». Она, похоже, чем-то недовольна.

Две женщины едят холодец из одной тарелки.
— Как вам холодец?
— Очень вкусный! Но мы бы лучше приготовили!
— А в чём недостатки этого?
— У него нет недостатков. Просто мы могли бы лучше.

Дальше на вопросы отвечать не могут: истерически смеются. Состав холодца начинает вызывать подозрения.

Миша, сотрудник склада, пришёл за холодцом с лопатой. «Ну, я прочитал, что будет ажиотаж. И видел в интернете, что в Севастополе — или где там — людей кормят с лопат. Так что это, можно сказать, акция».

В школе у меня был учитель математики Феликс Вачеевич. Однажды, возвращаясь поздно вечером домой, я встретила его около продуктовой палатки. Феликса Вачеевича раскачивало на ветру, от него пахло коньяком. «Юля! Вот ты хорошая ученица! Помоги мне, скажи, какой холодец выбрать?» Феликс Вачеевич ткнул пальцем в витрину, где в пакетиках лежали разные холодцы. Я всегда терпеть не могла холодец, но, поборов тошноту, просто показала на один из пакетов. Феликс Вачеевич расплатился и протянул мне пакет: «Вот, Юля, с наступающим тебя Новым годом!» Развернулся и побрёл домой. А холодец ещё долго лежал у меня в морозилке. Дорогой Феликс Вачеевич, эту трансляцию я посвящаю вам.