Московская международная биеннале молодого искусства — своеобразная алхимическая лаборатория, в недрах которой синтезируется эликсир правды. Молодость бескомпромиссна, и важно давать ей высказаться, потому как в хоре её нестройных мнений живёт истина.
Миссия биеннале, организованной ГЦСИ и ММОМА, состоит в том, чтобы открывать новые имена, создавать условия для представления молодых авторов публике и развивать современное искусство в городской среде: «В отличие от прошлых лет, с этого года куратор биеннале, как и её участники, принадлежит к молодому поколению (до тридцати пяти лет)» — гласит описание. Вот кто-кто, а Паоло Соррентино сейчас бы возразил. В этом году площадкой основного проекта биеннале стала Трёхгорная мануфактура. Начало проекту положил ежегодный фестиваль молодого искусства «Стой! Кто идёт?», который проводился Государственным центром современного искусства (ГЦСИ) ежегодно с 2002 по 2006 год в сотрудничестве со Школой современного искусства «Свободные мастерские» Московского музея современного искусства (MMOMA). И пошло-поехало: биеннале проводится уже в пятый раз.
Несмотря на кажущуюся легкомысленность, смысл экспонатов выставки довольно непростой. Куратор основного проекта британец по имени Надим Самман призвал участников сосредоточиться на проблемах экологии и экономики, опасности новых технологий и социальной неустойчивости. По мнению Саммана, теперь художники находят вдохновение в неопределённости и двусмысленности, рассуждая о нестабильности и многомерности: «Мы пребываем в состоянии бесконечного падения, уносясь всё глубже и глубже в некое подобие чёрной дыры». Мы и правда уносимся всё глубже и глубже в чёрную дыру: каждый читатель самиздата знает, что мир в огне. В этом мире художники перестали проводить смысл своих работ через самих себя. Выдавая «поварёшку в сапоге» за двусмысленность, современные художники зачастую способствуют глобальному обесцениванию искусства. И вот — биеннале молодых: не выживших из ума последователей Иеговы, а свежих умов — будущего нашего и заморского искусства.
Основная площадка молодёжной биеннале расположилась в отдающем концы ветхом здании. На входе в обрамлении индустриального пейзажа сидят два бугая и повторяют: «Туда, туда!». На первом этаже — загончик билетёрши, описание проекта, занимающее целую стену и предсказуемо начинающееся с фразы «традиционные системы дискретных сущностей», и экспонат под названием «Новый цвет».
Работа Егора Крафта (на самом деле — Егора Крида) представляет собой интервенцию в онлайн-пространство с помощью фиктивного сайта несуществующей американской компании ACI, специализирующейся в области прикладной химии.
На этом сайте компания объявила о революционном открытии совершенно нового ранее неизвестного цвета. Сайт имеет невероятную популярность, на почту вымышленной компании приходят тысячи писем — восторженных, удивлённых, злобных. Тут же процитирован Жан Бодийяр: «Мы живём в мире, где всё больше и больше информации, но всё меньше и меньше смысла». Желание человека верить в чудеса у него не отнять — это не только новый цвет, но и чудесное исцеление, доброта, любовь и изначальная невинность детства. Рядами стоят всякие баночки-скляночки, жидкости разных цветов (небось, акварель развели), перчатки и всякое такое. Не знаю, можно ли было это трогать, но я, пользуясь отсутствием соглядатаев, всё облапала.
Затем я вошла в тёмную комнату, наполненную звуком льющейся в раковину ржавой воды. Посереди комнаты можно было разобрать нечто чёрное и огромное, оно двигалось и ужасало. В глубине зала, чуть правее от экспоната «Ausfluss», который и представлял собой льющуюся в грязную раковину ржавую омерзительную воду, на белом стуле сидел манекен. Лысый, весь в чёрном и в солнцезащитных очках. У меня перехватило дыхание. Ещё не прочитав описание, я стала размышлять, что же это всё, чёрт возьми, значит. Смерть от воды? Тайный мир канализации? И в этот момент манекен встал на ноги. Сложно описать мои чувства в то мгновение, я была близка к преждевременной нелепой смерти — молодой, но седой. Оказалось, что это был смотритель зала. Поборов немоту, я спросила: «Вы не сошли с ума тут сидеть?». Он сказал, что слушает на рабочем месте аудиокниги и лекции, поэтому ему нормально. Но вид его был мне страшен, и я молча отшатнулась.
Чёрной штуковиной оказался надувной самолёт француженки Маргерит Юмо. «Существа?-Путешествие на Европу(2013-)» — вот какое название у этого экспоната. Речь в фантастическом описании идёт о каких-то существах, живущих под ледяной корой небесной Европы, спутника Юпитера: люди с Земли их нашли и собираются с ними общаться при помощи вибраций чёрного самолёта. Описание реально увлекает. Это как с новым цветом — думаешь: «Бред какой-то!», а сам хочешь верить.
Напротив самолёта много отверстий в стене, через которые можно попасть в микроскопические комнатки с другими работами молодёжи. Половина из них — видеоинсталляции, так что описать их будет непросто, но одно могу сказать точно: это нечто среднее между экраном заглючившего компа и вирусным роликом. В каждую работу, разумеется, вложен смысл, но понять его зачастую — невозможно. Вообще, это моё мнение относительно всех экспонатов любой выставки — хотите бейте меня, хотите нет. Ещё здесь можно повалятся в стоге сена. Потом вся машина была в соломе.
Второй этаж масштабнее и, слава богу, светлее. Открывает его «Всеобщий вылет». Это табло рейсов и голова женщины в ободке унитаза (на самом дела — в иллюминаторе).
Символизирует неумеренность общества. Ну, кстати, мой вариант видения тоже подходит. Потом идут огромные комнаты с экранами: многомерные объекты, какие-то съёмки из космоса, что-то зависло (или так и нужно?), звуки, звуки, звуки — сумасшедший дом, одним словом. И вот думаешь: сейчас, ещё пару шагов до воли, но там и подавно — клетка с жирными гусеницами (ладно, шелкопрядами), видео увеличенной в тысячи раз личинки. Она розового цвета и напоминает двусторонний фаллоимитатор. Как говорит Рамзан Кадыров: «Кто не понял — тот поймёт». Короче, меня чуть не стошнило прямо в клетку с милыми животными.
В последней комнатке этого зловещего дендрария столпилось неимоверное количество народа — три человека, которые с упоением обсуждали нечто, находящееся посередине. Еле протолкнувшись, я увидела пустой пластмассовый контейнер, окружённый всяческими проводками, соединяющимися сосудами и прочим хламом из гаража дядюшки Сэма. Называется это чудо-юдо «Мыльный пузырь». Написано, что машина (а это машина) выдувает мыльный пузырь, отправляет его в камеру с контролируемой атмосферой и держит его там в подвешенном состоянии максимально долго. Я стояла возле машины минут пять — ничего не появилось. Так настоящий мыльный пузырь превратился в метафорический.
А вот сразу после этого экспоната (видимо, в соответствии с тонким психологическим расчётом) в абсолютно пустом пространстве повесили огромный экран, на котором изображение колышущегося леса. Звуки, даже ветерок. Может, это, конечно, сквозь дыры в стенах дуло, но не суть. Я заметила, что выдохнули многие, и не хватало только сесть на пригорок, сделать большой глоток молока, откусить краюшку хлеба и затянуть песню. Рядом в стене выдолблена дыра размером с мышонка Джерри, а внутри — лес. Стволы деревьев, земля. Чувствуешь себя Алисой в Стране чудес. Тут же на стене висят запутанные провода. Описание тоже запутано, поэтому не буду даже пытаться распутать. А автору Эдди Вагенкнехту из Австрии скажу: лучшее — враг хорошего.
Да. Так вот, непросто, но всё-таки мы с вами добрались до самого большого зала. В дверях ютится сделанный из проволоки и цветных бусинок мозг. А слева — тоненькая самодельная полочка, на которой лежат разные колюще-режущие предметы. Я было подумала, что это для посетителей: не понравилось что-то — заточкой р-р-раз!
Но нет — это экспонат. Хотя автор Леэ Нево из Израиля рассуждает примерно так же, как и я: «Иерихон» воплощает в себе «жестокие» действия, возможные при самых затруднительных обстоятельствах. «Попытка объятий №25» — цифровые фотографии вулкана, а там — то ли в лаве, то ли в пепле — то ли курица, то ли куски мяса. В общем, изображению больше подошло бы название «Майский шашлык». Ещё из прикольного: все окна в зале обклеены чёрной изолентой. Я думала — украшение зала, но нет, тоже экспонат, с помощью которого Дарья Кольцова из Украины рассказывает о теории защиты. Оказывается, что во время взрыва окна выбивает взрывной волной, а при нанесении на стёкла правильного орнамента из изоленты они остаются на месте. Кое-что понравилось и показалось сильным и трогательным. Речь идёт о серии фотографий «Ни слова о войне»: на чёрно-белые изображения красной краской нанесены очертания людей и событий времён Второй мировой. Напротив полотен висят красные фильтры. Если смотреть на фото сквозь эти фильтры, людей становится не видно, и пейзаж кажется довольно мирным.
Тема войны — тяжёлая, но новым поколениям о ней рассказывать необходимо, поэтому я выражаю Дарье мысленный (а если мне повезло, и она читает этот текст, то и письменный) респект.
А ещё… Большой чёрный круг под названием «АнтиСолнце», валяющаяся на полу гипсовая голова, напоминающая облысевшего Теодора Глаголева, а также вертикальные отпечатки обнажённых женских частей тела. То есть, как и в жизни, тут среди горы непонятного, где-то нечестного, а где-то и откровенно глупого, есть искренние и по-настоящему талантливые работы, способные затронуть что-то глубоко внутри зрителя.
