Старые добрые MC: Путеводитель по петербургским магазинам аудиокассет

Что касается кассет, то передо мной их тут лежит штук сорок. Здесь к ним ещё относятся уважительно: поместили в чёрные гробики и закрыли в шкаф. В середине девяностых кассеты составляли добрую половину товара, через десять лет их перестали заказывать вовсе. Стоят они меньше, чем проезд в автобусе, их продают по такой цене, чтобы просто избавиться. Спросит об усопших разве что один человек раз в неделю: в основном это коллекционеры, которым интересна не столько сама музыка, сколько сбор фирм: Sony, BASF, TDK… Прослушать их в магазине всё равно не на чем: в углу пылится один поломанный магнитофон. CD-диски, тут, кстати, тоже лишь в остатках, но всё же пара стеллажей имеется. На один проданный диск приходится сотня пластинок. В магазине два зала, и первый предназначен для привлечения туристов: тут когда-то снимали сцену из фильма «Брат», и фото получаются очень олдскульными. А если говорить чисто о музыке, то как уже и было сказано, в «Острове» прослеживается новый виток популярности винила: продажи расширяются, приходит молодёжь. Лет пять назад в Европе запустились новые производства, проигрыватель теперь можно подключить к USB, наушникам и любым колонкам, а сами пластинки стоят от 500 рублей до заоблачных сумм — кто какие может себе позволить.

Сергей:

— Поймите, винил долговечнее. Во-первых, на кассету действуют электромагнитные поля, что приводит либо к стиранию, либо к искажению записи. Во-вторых, сам материал — это магнитное покрытие, которое осыпается, вытягивается, а на пластинке как сделали бороздочки, так они и остаются, если не бить молотком, конечно.

Пластинки в «Эллингтоне» стоят до 1 500 рублей, что ещё вполне прилично и соответствует хоть какому-то качеству, но компакт-диски в первичном состоянии лучше не видеть: прокуренные жёлтые коробки, которые продавец разбирает, отмачивает пластик у себя в ванной в спецрастворе, оттирает, а потом собирает коробку, диск и обложку обратно. Это вызывает некоторое умиление, когда узнаёшь, что продавец Валентин в прошлом — преподаватель музыки. Всё же не каждый продолжит смиренно восхищаться содержанием, успев поработать с формой — с такой, какая осталась не у коллекционеров, а у обычных людей родом из Советского Союза. Людей, которые ещё согласны на самое низкое качество CD, но уже точно не согласны на кассеты.

Валентин:

— Честно говоря, я не предполагал, что кассеты вообще никто не будет покупать. Год назад я узнавал спрос, и он вроде как был. Кто-то на мусорке находил и приносил сюда, кто-то из дома остатки. Сначала я ставил на них ценник 150 рублей, потом 100, потом 50. Через несколько месяцев начали брать только по 10 рублей. Лучшее раскупили сразу — русский и западный рок, а вся эта русская попса вообще никому не нужна.

В соседнем магазине мне рассказали, что однажды к Валентину всё-таки пришёл один олигарх: попросил целую коробку кассет за 500 рублей и чтобы отложили, пообещал, что потом приедет и возьмёт. Продавец обрадовался, ждал-ждал, ждал-ждал, но не дождался, расстроился и решил идти по другой чисто русской формуле: продавать не то, что лучше купят, а то, что не стыдно у себя держать. Эдакая стратегия примирения с покупателем.

Но при детальном рассмотрении всё оказывается не совсем уж плачевно: с самого входа меня встретил стеллаж с CD по 100 — 150 рублей за штуку, а чуть дальше — целых девять аудиокассет и несколько видео с клипами «Коррозии металла» и Iron Maiden. Когда я спросила про кассеты, продавец совсем не удивилась, только сделала мне выговор, что я опоздала. Как выяснилось, есть магазины, которые любят делать уборку, а есть те, которые не любят. Так вот, «Культура» настолько не любит уборку, что ещё год назад тут стоял десяток стеллажей с одними только лицензионными кассетами, и за год их все расхватали. Девять — это те, что остались. Плюс целая стена CD.

Елена:

— Часть кассет у нас была на комиссии: у рок-музыкантов появлялись деньги, они шли записываться на «Добролёт», потом ходили по магазинам и предлагали. Сейчас всё то же самое, только с CD. Например, есть такая группа «Тролль гнёт ель», и их фанаты считают, что они обязаны иметь свой диск. Плюс есть молодёжь, которая принципиально не качает музыку из интернета, и её на удивление много.

В отличие от других точек, где я побывала, в «Ретро» кипит жизнь, а товар обновляется. Возможно, за счёт близости Апраксинова двора. Продавец Олег уверен, что кассета никогда не сможет стать в России менее популярной, чем, например, винил, хотя бы из-за цены. Кто, например, сейчас будет покупать головку для проигрывателя винила за 100 долларов? А колонки к нему? А микроцехи? По мнению адептов MC, все проблемы звучания идут не от качества носителя, а от качества деки. И дека должна быть зашибенной, иначе зачем вообще подсаживаться на аналоговый звук, если устройство не может воспроизвести все его преимущества?

Олег:

— Аналоговый звук всегда был ценнее, и это видно по самим ценам на CD и винил: самым первым диском в мире были «Abba Visitors», и за сколько он сейчас продаётся? Оригинал стоит 500 евро. Ну, ещё, может, Битлы первые будут продаваться — максимум за 1000 евро, но точно не современная музыка. А винил? На первом издании «Yesterday And Today» заклеивали обложку, потому что при печати не понравился цвет, и теперь этот экземпляр стоит 4 000 евро. Прелесть винила как раз в этих красных изданиях, потому что это первый пресс и на них остаются недостатки. На синем издании могут увеличить расстояние между дорожками, и звук станет чище, но людям как раз и нравятся эти самые недостатки аналога.

В «Ретро» обычные кассеты стоят по 30 рублей, но иногда можно достать и хромированные за 350, а уж металл будет стоит все долларов 10 за штуку.

Позже мне объяснили, что на базах в последние годы действительно стали выходить популярные вещи на кассетах: Grimes, Joanna Newsom и прочие. Вот только стоят эти кассеты по 1 000 рублей за штуку, и в России, где всё ещё привыкли собирать остатки с блошиных рынков, это нерентабельно. А то, что лежит в углу на полке, — это либо тот же советский вариант от владельца магазина, который решил прибраться на антресолях, либо питерский самиздат. Самиздат — это когда по двадцать-тридцать экземпляров домашних записей или записей прямо с концертов непредсказуемого качества. Зато в VINYLBOX есть современные пластинки малого тиража по 1 000 — 1 500 рублей за штуку, они приезжают из Москвы, Екатеринбурга, Перми, Ростова, Питера… Например, пластинку «Самое большое простое число» когда-то даже помог выпустить сам магазин.

Филипп:

— Кассета в любом случае звучит грязнее, чем винил, и без разницы — старая она или новая. Конечно, человеку нравятся несовершенные звуки, и именно поэтому стерилизованные CD сейчас все перезаписывают на винил. Но это всё та же цифра. Самый большой европейский завод находится в Чехии, туда всё и отправляется: электроника, голос, а больше ничего и не надо. Так что вопрос с аналогом — это, скорее, вопрос фетиша, чем аудиофилии: держать пластинку намного приятнее. А что касается кассет, то хорошие стоят нечеловеческих денег, в то время как мы в России привыкли, что они были по 150 рублей максимум.

Тот самый питерский самиздат, который «иногда заносят», называется GoTape. Это такое производство кассет для тех, кто хочет внести хоть немного профессионализма в группу, где (так уж и быть) решили издаваться на аналоге, только как-нибудь подешевле, чем в Чехии. С ними и сотрудничает питерский кассетный лейбл Floe, что нашёлся в «Фонотеке» на полочки под прилавком по кодовой фразе «А покажите, пожалуйста, кассеты».

Дмитрий Шпаликов — кассетный продюсер, и он уверен, что мода на кассеты у знающих людей уже давно началась, точнее — возродилась. Настоящая музыка — это физическое обладание продуктом, и, в отличии от CD, у кассеты есть тираж, на ней можно стоить эксклюзив: у каждой кассеты Floe на обложке стоит номер экземпляра, всего их не больше пятидесяти в тираже. Есть несколько выпусков, пару-тройку треков с которых нельзя найти в интернете. Однажды Дмитрий продал все экземпляры кассеты, а она ему срочно понадобилась, и нашёл он одну вообще на «Авито», причём продавец находился в Америке и продавал её за 50 долларов. Пришлось купить. Но самая главная ценность самиздатской кассеты в том, что дана она очень небольшому кругу людей, слушать её можно от начала и до конца, без страха, что её обрезали или переработали от авторского варианта.

Дмитрий:

— В Америке зайдёшь в магазин — и там всегда есть полочки с кассетами. Эта культура никуда в мире не исчезала. Synecdoche Montauk выпустились только на кассетах, Arial круто звучат на виниле, Massive Attack очень грамотно работают с цифрой, а вот Slaver ужасно делают CD, и слушать их можно только на виниле. «Аукцыон» же выпустились на виниле, отправив цифровую запись, и это слышится как цифровая запись. Это мы придумали себе миф, что аналог рулит. Просто есть хорошие руки и есть хреновые руки — мастеринг играет далеко не последнюю роль.

Даже с учётом, что многие кассеты записаны с цифры и это такой аналоговый звук с щепоткой сомнения и привкусом подозрения, всё же есть люди, которые покупают только кассеты. Они действительно существуют.

HellStore — это такое исключение из мира рок-магазинов, ибо там действительно продаётся музыка, причём всех рок-сортов, где две трети стеллажей — это CD, а одна треть — кассеты. Винила же тут даже меньше, чем кассет.

Алексей:

— Ассортимент кассет большой, потому что это интересно, в первую очередь, мне самому. Не думаю, что стоит отсекать хоть какую-то отрасль рок-музыки как ущербную, это касается и винила, и кассет, и CD. Есть то, что кому-то больше нравится на виниле, а есть то, что лучше смотрится на компактах. Мне, например, приятнее слушать Thrash или Hard'N'Heavy на виниле, а вот Black metal — на компактах. Музыка — это нечто индивидуальное.

Торжественно вхожу в этот храм с намерением услышать последнее слово эксперта, что кассеты — это круто и все коллекционеры давно хотят их вернуть. Подхожу к вожаку стаи. Но услышав от меня слово «кассета», тот кривится, как от ругательства.
— Что вас интересует о таком некчёмнейшем виде на сегодняшний день?

Однако чуть позже, меня вывели из зала с винилом и CD и отвели в коморку с маленькой коллекционной выставкой кассет. Всего их было около десятка. Показав мне одну из них, мой экскурсовод сообщил, что эти советские раритеты со свалки устаревших компактов слушать уже нельзя, а потом предположил, что я взялась писать материал о кассетах лишь потому, что не пыталась их слушать.

Потом мне рассказали, что, да, в мире вроде как ещё существует производство кассет, кто-то пытается что-то выдумать, например, недавно появились семичасовые кассеты, но те вещи, которые сейчас продаются у нас, — это сплошная советская самодельная ерунда китайского качества, а хром и метал сорокалетней давности — это редчайшие исключения, лишь подтверждающие правило. Конечно, кассетами можно баловаться, но лишь в двух случаях: если по невероятному стечению обстоятельств случилось так, что какая-то запись осталась только на кассете и нигде больше (например, со встречи друзей), или же если у вас есть аналоговый диктофон Панасоник. Кассету ведь можно стереть и взять на неё интервью, а если вдруг дело дойдёт до суда, то цифру могут и не принять, а вот аналог принять обязаны. Может быть, в этом и есть предназначение устаревшей культуры сегодня?

Александр:

— Если я продюсер, то я попрошу принести запись на бобине, а не на кассете. Бобина большая, приятная, удерживает качество и имеет намного больше спроса. Коллекционеры записывают с винила только на бобины. Как-то музыканты принесли мне запись сорокалетней давности. Включили — всё плывет! Потом они нашли где-то ту же запись с бобины. Хороший звук, как сейчас записали.