Несколько месяцев назад самиздат запустил экспериментальный гонзо-дневник о нелёгкой доле женщины в хип-хоп-индустрии. Напомним вводные: певица и журналист Женя Белая, уже создавшая свою группу «Гриша любит Грушу», придумала себе альтер-эго в лице маникюрщицы из Шатуры по имени Ляля Бабон, которая читает рэп о материнском капитале, лыжах и вообще больше всего походит на женскую версию «Кровостока». В этом выпуске она отправляется искать мудрости у недавно освободившегося из СИЗО промоутера Касболата Байкулова, прославившегося своим тюремным блогом и даже издавшим книгу по следам своих твитов. Ляля и Касс поговорили о том, действительно ли хип-хоп-среда так недружелюбна к женщинам, отчего певица Кристина Си чувствовала себя на своём лейбле как в СИЗО и почему консервативность рэп-индустрии на самом деле изрядно мифологизирована.
Напомню свою историю. Ради эксперимента я решила сделать женский рэп-проект «Ляля Бабон». В феврале моё восхождение на хип-хоп-Олимп было прервано вторыми родами, но я ни в коем случае не сдалась. Кроме первого EP с февраля я стала делать серию авторских подкастов для «Глаголев ФМ» под названием «Всё серьёзно» — треки по мотивам самых горячих или абсурдных новостей и вообще обо всём, что меня прямо вот сейчас волнует.
Задумавшись в какой-то момент о судьбе отечественного женского рэпа, я решила сходить к мудрецам из индустрии и расспросить о нелёгкой женской доле.
Во многом мои размышления опирались на публикацию «Медузы» о том, «каково женщине в русском хип-хопе» (вывод — ох, очень непросто): они взяли семь рэп-исполнительниц и поговорили о том, как оно вообще.
Первым мудрецом, отвечающим Ляле Бабон, стал Касс — питерец Касболат Байкулов, в прошлом музыкальный промоутер, а теперь ещё и звезда Twitter, писатель и дизайнер. Четыре года назад Касс по нелепой случайности оказался в тюрьме, получив девять лет по 228-й статье. Его тюремный блог набрал в итоге 130 тысяч подписчиков, а коллекция его футболок, пошитых на зоне, хайпанула невероятно. Касс вышел по УДО в феврале, а по архивам своих твитов издал книгу. Её презентация проходила в Москве, после неё мы как раз и встретились в редакции «Батеньки».
Касс — приятный молодой человек с густым и мягким тембром, у меня сразу возникли ассоциации с ночным диджеем на радио, от голоса которого слушатели млеют. В начале 2010-х он делал трэп-вечеринки с промогруппой A.V.G. и фактически вскормил миллионную аудиторию хип-хопа в России. Начиналось всё с полузакрытых тусовок для друзей, а в итоге переросло в многотысячные вечеринки с иностранными привозами. Самих ребят в качестве организаторов возили по стране, они были настолько близки к хип-хоп-сообществу, что, казалось, вот-вот зачитают сами — Касса во многих публикациях называют рэпером.
Я тщетно пыталась найти его треки в сети: оказалось, их нет. Он никогда не читал и не собирается, хотя пристально следит и дружит со многими исполнителями и в самом деле идеально подходит под стереотипное восприятие рэпера. «Даже на презентации я хотел речь толкнуть, а мне начали кричать с задних рядов: „Зачитай, зачитай!“»
Раз уж речь в нашей истории пойдёт о сексизме, Касс в конце нашей беседы предложил заменить термин «эмсесса» на «эмсиська».
Касс, как выяснилось, не верит в заговор против женщин в рэпе. В ответ на моё нытьё, что вот, притесняют, объективируют — чуть что, так сразу «да ты стрёмная, найди мужика», — ответил, что часто слышит подобные разговоры о сексизме — и типа это всё надуманно. Что девчонкам, которые делают классную музыку, удаётся пробиться и им никто не вставляет палки в колёса. И конкуренция для всех одинакова: над Фараоном и Фейсом издевались не меньше. Другое дело, что у людей всё равно существуют в голове устоявшиеся образы и стереотипы — и они болезненно ломаются, когда, к примеру бывшая стриптизёрша Карди Би выдаёт сальности в своих интервью. Тому же Кассу неприятно читать книги, где много мата, или описаны откровенные сцены, или когда девушка лихо зачитывает про члены. Будто это не вяжется с образом приличной женщины.
Рэп, по словам Касса, всё равно несёт ассоциации с образом жизни темнокожих ребят. И с мужчиной это вяжется проще, чем с девушкой. Криминал, к примеру: девушкам сам факт нахождения в тюрьме не идёт страшно, и у него это вызывает когнитивный диссонанс — что попала девочка за решётку, потому что травку курила или что-то подобное. Когда мой собеседник сидел в СИЗО, тот факт, что местные камеры битком набиты мужиками, воспринимался обыденно, а осознание того, что в соседнем помещении томятся такие же девчонки, — каждый раз как ножом по сердцу.
Касс считает, что, поскольку у женского рэпа меньше представительниц, ошибки их сразу бросаются в глаза и подвергаются обсуждению. Но то же самое случается и с парнями, он сам изначально предвзято относился к Фараону — из-за неприятия его визуального образа. А сейчас и сам персонаж, и его музыка очень ему импонируют. Или Айгель Гайсина из «Аигел», к примеру, делает классный самобытный проект, образ у неё сам по себе очень женский, и вряд ли кто-то способен её объективировать.
Более того, Касс уверен, что и девушкам самим такое восприятие себя ближе. Он привёл пример Кристины Си, которая недавно рассталась со своим лейблом Blackstar Records. Касс с Кристиной довольно близко общаются, и когда он находился в тюрьме, несколько раз созванивались. Когда он упомянул, что у него скоро УДО, Кристина посмеялась, что у неё тоже скоро УДО. Своё нахождение на лейбле она воспринимала отчасти как заключение, ибо в момент подписания контракта она совсем потеряла право голоса в собственном творчестве. Изначально она себя видела больше как лирического исполнителя, но по задумке продюсеров должна была как раз занять пустующую нишу женского хип-хопа. Её туда активно направляли, но сама она себя видела в более женственном образе, и это отражалось на творчестве: за пять или шесть лет нахождения на лейбле она выпустила только один альбом.
Хотя даже если бы Кристина и заняла эту нишу и комфортно бы себя в ней чувствовала, один, два или даже три человека — это мало, ниша всё ещё свободна, и Касс говорит о нескольких перспективных исполнительницах, которые как раз в данный момент планируют её занять. Имён он не называет, но мне следует поторопиться.
Поговорили мы и о буме в российской рэп-индустрии, случившемся несколько лет назад, когда масштабы всего движения увеличились на порядок или на два. Из-за долгого нахождения в изоляции Кассу эти перемены оказались даже более заметны. Его гипотеза — что Россия унаследовала от Советского Союза в том числе и музыкальную культуру, и советскую эстраду. Это отчасти объясняет и такой бум качественной и крутой новой поп-музыки в Украине, которой это советское наследие досталось в меньшей степени. Россия же после 91-го года ещё долго жила при свете «Голубого огонька».
У молодёжной аудитории годами формировался запрос на свою часть культуры, который надо было чем-то подкармливать. Когда Касс начинал делать трэп-вечеринки в начале 2010-х, публика была настолько голодной, что даже не требовалось какого-то оригинального контента — достаточно было образов, скопированных с западных, и это заходило на ура. Промогруппа A.V.G. ничего сама не исполняла, только ставила музыку, и тем не менее их с успехом возили на гастроли по всей стране. А сейчас появилось сразу и много артистов, производящих собственный контент и собирающих стадионы. Как Окси — за два года от клубов на тысячу человек пришёл к стадионному туру и в итоге собрал Олимпийский. Этот годами подготавливаемый взрыв молодёжной культуры принял именно рэп-форму, видимо потому, что эту музыку проще производить.
Достаточно камеры и простой домашней студии, чтобы делать качественный контент, и это будет распространяться на огромных вирусных скоростях. Мне всегда казалось, что в 90-х рэп-культура в России была более самобытной и классной, хотя продакшен был из говна и палок, — может, сказывается ностальгия по детству. И те же «Грибы» сейчас копируют сценический стиль «Мальчишника» или Мистера Малого, а сейчас всё больше клишированных артистов. По мнению Касса, в 90-х у рэпа был совсем другой масштаб и направлен он был на узкую аудиторию, а сейчас просто аудитория массовая, в сотни раз больше, на которую производится в сотни раз больше материала музыкального, и продакшен по-прежнему из говна и палок, только уровень говна и палок вырос.
Моя проблема образа, кажется, в том, что, создавая Лялю, я пыталась как раз высмеять все клише: комичный вездесущий леопард, цацки-брюлики, каблуки, жопки-сиськи — всё то, что девочки в своих произведениях обычно демонстрируют. В итоге получилось так похоже, что это стёбом даже не считали, ибо многие делают то же самое и на полном серьёзе. Девочки в своих интервью утверждают, что сами терпеть не могут, когда их объективируют, но голая жопа по-прежнему остаётся центральным объектом в их кадре.
На рэп-баттлах девушкам традиционно достаётся ниже пояса: стрёмная, рожей не вышла, никто тебя никогда не трахнет, месячные у тебя завтра. В общем, это выглядит не совсем по правилам дуэли, в мужских баттлах мериться письками уже совсем даже моветон. Но на рэп-баттлах правил типа нет, и можно всё, тем более что публика это воспринимает на ура. Я уже просмотрела несколько десятков разных баттлов — самой смешной шуткой, по уровню гогота в зале, там неизменно остаётся «Иди на х*й!» Будучи девушкой и зная, что с этим столкнёшься, надо десять раз подумать, прежде чем заявляться.
При этом, по словам самих исполнительниц, конкуренция между собой и взаимная ненависть у них очень сильны. Я обращала внимание, что у той же Ники Минаж фитов раз в десять больше, чем собственных треков. Касс объясняет это тем, что техника её исполнения находится на очень высоком уровне. По тембру, подаче и харизме — девочек, которые могут так круто зачитать, можно по пальцам пересчитать. Артисты приглашают её, чтобы разнообразить свои треки: включить туда куплет женской читки — она нарасхват. А на Западе, если тебя позвали на фит, ты можешь сразу серьёзный ценник заломить.
Как звезда твиттера Касс вообще не советует обращать внимание на комментарии, поскольку жёсткие комментарии под любым новым контентом — это соревнование и уже дополнительный контент сам по себе. Зачастую комментарии интереснее читать, чем сам исходный инфоповод для них. Когда на The Flow вышла новость о том, что он издаёт книгу, основанную на твитах, в комментариях кто-то предложил ему издать книгу, основанную на комментариях к этой новости.
Я всегда исходила из того, что рэп — это донельзя консервативный жанр, поэтому аудитория такая сексистская. Касс утверждает, что рэп как раз очень подвижен и трансформируется постоянно. Он недавно смотрел документальный фильм о развитии гей-рэпа (к нам, кстати, недавно приезжал артист Микки Бланко), так что ни о какой консервативности речь не идёт. И, по его мнению, нет никакого воровства и стиля читки, принадлежащего конкретному артисту, — это к тому, что я не пыталась подражать «Кровостоку» намеренно, просто так получилось. В другом фильме, где анализируется стиль рифмовки очень популярной сейчас группы Migos, рассказывается, как она разложена по долям, и приводятся примеры ранних артистов, которые так делали до них, в 90-е или в 2000-е. Но так феноменально популярно это стало только сейчас, и все ассоциируют такую читку именно с Migos, хотя не они её придумали.
