Сегодня в прокате фильм «Звёздные войны. Эпизод VII: Пробуждение силы». Вчера мы объясняли, почему именно весь мир лишился рассудка из-за этих фильмов, а сегодня «Киношок» расскажет вам про новый фильм и почему он после себя оставляет чувство растерянности. ВНИМАНИЕ: есть НЕМНОГО НЕВАЖНЫХ спойлеров. Спасибо!
Во вторник я и ещё сотня таких же, как я, унылых журналистов первыми в России увидели «Пробуждение силы». Мне никогда не было так страшно в кинозале: Джордж Лукас планировал самостоятельно снять продолжение «Звёздных войн», и для последней трилогии у него были свои идеи и сюжеты — но это сделали совсем другие люди. Потратив полжизни на эту космическую эпопею, Лукас, конечно, хотел двигаться дальше как режиссёр, ведь главная работа режиссёра — создавать н о в ы е миры. Столкнувшись с негативной реакцией на трилогию-приквел, он почувствовал, как теряет свободу (типичная ситуация для всех провидцев, которые начинают сказочно хорошо продаваться). Его попытка быть проводником в мир «Звёздных войн» для Диснея тоже провалилась: компания хотела использовать свою собственную успешную мифолого-маркетинговую стратегию, и авторские задумки режиссёра только помешали бы машине продаж работать на полной мощности. Творческий демократический лидер вселенной «Звёздных Войн», позволявший персонажам жить своей жизнью, сдал управление абсолютному капиталистическому монарху. Замерев перед просмотром в похожем на космический корабль зале с огромным лобовым аймакс иллюминатором, многие, наверное, думали: будет ли новый властелин милостивым к моей любимой вселенной?
Новый эпизод, как и планировала компания Дисней, — для фанатов. Каждое появление знакомого предмета или персонажа на экране вызывает бурю аплодисментов в зале. Обломок имперского корабля в пустыне, возвращение Тысячелетнего Сокола в дело, появление на экране престарелого Хана Соло в «той же самой куртке» и с шутками по поводу давних приключений, старушка Лея и их с Соло разговорчики старых сварливых супругов, сетование по поводу отбившегося от рук отпрыска — ну и, конечно, не затыкающийся C3PO и погрузившийся в тоску R2D2.
Если вы любите «Звёздные войны» и засмотрели их до дыр, то Хан Соло солидарен с вами в чувстве: «Chewie, we’re home». Классическая эстетика космических разборок воспроизведена так точно, что ни улучшение технологий в реальности, ни технологический прогресс нескольких десятилетий в реальности фильма не нарушают единого визуального стиля, вызывая в памяти знакомые тактильные ощущения от песчаных планет, грубой робы искателей приключений и глянцевой симметрии формы штурмовиков. И каждый раз, когда новый эпизод цитирует своих предшественников, я слышу, как жирный кусок ностальгической приманки шлёпается прямо перед моим носом. И всё же: за нос, жадно вдыхающий аромат знакомого космического восторга, меня, прямо скажем, водят.
Те, кто никогда не видели оригинальных эпизодов в силу возраста (или иных, загадочных для меня, причин), будут вырваны из кинозала и втянуты в экранное действо мгновенно: несмотря на обилие цитат, въехать в кино можно с ходу. Возможно, новому поколению, не вникавшему в оригинальную философию Силы, будет даже легче смотреть седьмой эпизод: не придётся прогонять с сердца скребущее чувство утраты. Привычное к супергеройским фильмам — основным источникам крупнобюджетных франшиз — новое поколение кинозрителей вряд ли заметит подвох (может быть, даже не учует тонкую разницу между первой и второй трилогиями). Теперь одним из главных героев франшизы стала девушка в исполнении начинающей английской актрисы Дейзи Ридли, удивительно тонкокостной и меня лично сразившей своей манерой бегать: если где-то в кино и был «бег силы» по Карлосу Кастанеде — то у неё.
Глава штурмовиков в седьмом эпизоде — тоже женщина, похожая на дочь штурмовика и железного дровосека, — крайне привлекательный персонаж, жаль, что дубляж не позволяет услышать оригинальное звучание её голоса. Лучшее применение актёрским способностям Бриенны Тарт.
Самым большим открытием стал актёрский дебют дроида BB8 в роли самого себя: его сферическая конструкция с подвижной головой и более антропоморфное, в отличие от предшественника, звучание делают его чем-то средним между ребёнком и зверушкой.
Разумеется, дроид уже в продаже за 149 долларов: умеет ездить, крутить головой и мило пищать.
Что бы ни было написано в прессе о «Звёздных войнах» — все всё равно пойдут на фильм, потому что долг каждого фаната — понести это тяжкое бремя вместе со мной. К гадалке не ходи: компания Дисней заработает на одном только прокате этого фильма 2 400 000 000 долларов — всего лишь в два раза меньше, чем заплатила за все права Джорджу Лукасу (4 100 000 000), а ведь Эпизод VII — лишь первый из шести новых фильмов, которые нас ждут. Вместе с галактически бесчисленным количеством товаров доход седьмого эпизода должен составить около 9 500 000 000 долларов: это примерно как ВВП маленького государства, например, Черногории или Сьерра-Леоне. С тех пор, как под руководством нового управляющего Боба Айгера компания Дисней скупила Pixar (родившийся, по иронии, тоже из «Звёздных войн»), Marvel вместе со всей франшизой «Мстителей», а теперь ещё и Lucasfilm вместе с правами на весь необъятный мерчендайзинг — она превратилась не только в экономическую единицу государственного масштаба, но и в крупнейшего игрока на культурной арене, монополизировавшего современную мифологию. Мы уже говорили о том, как важны мифы для коллективного сознания: мифологическая индустрия — ключ к коллективному разуму, к картине мира. Антиутописты боятся чипирования — но оно может просто не пригодиться, потому что киноиндустрия не просто производит фильмы: она создаёт миры, в которых можно жить и удовлетворять глубокие потребности психики.
Вирусы локализуются в самом сердце клетки, в ДНК, и подменяют информацию о белке в ней на свою: таким образом, продолжающая репродукцию клетка воспроизводит уже не себя — а ДНК вируса. Так и коварный призрак Микки Мауса проник в тело «Звёздных войн» и стал размножаться в его тепличных условиях (не могу удержаться и отошлю вас к эпизоду «Саус Парка», в котором здорово описывается современный характер акулы Микки Мауса). Диагностировать болезнь со стопроцентным летальным исходом (творческим — но не финансовым) оказалось нетрудно: это капиталистический рак «Звёздных войн».
Руками и деньгами ностальгирующих родителей Дисней привлечёт к франшизе стада малолетних неофитов, которых по какой-то причине минула звёздновойная обсессия — и эта инфантилизация дискурса бросается в глаза.
Скрывающийся под маской Кайло Рена восходящая звезда театра и кино Адам Драйвер превратился в юную реинкарнацию злого доброго волшебника Северуса Снегга из «Гарри Поттера» (не худо было бы отбить у Уорнеров уже истосковавшуюся по новому волшебству аудиторию). НЕБОЛЬШОЙ И НЕВАЖНЫЙ СПОЙЛЕР: Кощунственная аналогия с Гарри Поттером просится ещё и потому, что вместо Дарта Сидиуса в качестве тёмного лорда предстаёт громадная голограмма, похожая одновременно на обгоревшую в пожаре кошку и главного злодея поттерианы Волан-Де-Морта. Эта трансформация — следствие отхода создателей нового эпизода от лукасовского принципа человечности зла: он создавал Дарта Сидиуса и Дарта Мола намеренно человечными, чтобы зритель мог отождествить себя со злом, представители которого на сто процентов являются людьми. Эта тревожная предпосылка философского размышления о самом себе полностью истирается с появлением этого громадного призрака обожжённого лемура.
Сюжетные особенности седьмого эпизода можно объединить названием «возрождение штампов»: на разный лад инвертированные, повторяются мотивы предыдущих фильмов. Здесь мы найдём брошенных джедайских детей, невероятную Силу в невежде из низших слоёв общества, метания талантливого молодого человека от Света к Тьме, борьбу отца и сына. А также новый вариант Звезды смерти: в двадцать раз больше и мощнее, но с точно таким же багом в разработке, как и у его далёкого предка.
В мире «Звёздных войн» снова наступает упадок джедайства, как и в начале первой трилогии — однако недостаток веры в сознании создателей тоже бросается в глаза.
В новом эпизоде Сила становится больше похожей на магию, которой можно владеть и делать с её помощью фокусы — статус духовного учения пропадает, ещё больше сконцентрировавшись на наследственных факторах. Кстати, о наследственности: новые эпизоды переняли идею родовых травм слишком буквально. Пожалуй, фразы со словами «отец» или «сын» смотрятся здесь не как глубокое откровение, а как мем. Сила пробуждается: персонажи «Звёздных войн» активно размножаются. На ум приходит стремительное развитие бразильских и мексиканских сериалов. Поскольку Дисней планировала снять трилогию «для фанатов» и во всём угодить аудитории, одного отпрыска мы увидим точно: думаю, Джа Джа Бинкса по просьбе зрителей стерилизовали, прежде чем уничтожить его подводную братву. В Голливуде самый любимый персонаж — Хан Соло (а я больше всех люблю Йоду и Вейдера).
То, что случилось с новым эпизодом «Звёздных войн», — по сути, то же самое, за что правоверные фанаты возненавидели ещё трилогию о Дарте Вейдере: чем больше денег приносила франшиза, тем меньше в ней оставалось тру-философии, из-за которой прошаренные в гуманитарной мысли зафанатели от IV и V частей. В IV — VI эпизодах все политические и военные перипетии разворачивались в смысловой среде учения о Силе. В её контексте приключения джедая были наглядной иллюстрацией положений философской системы, основанной на сплаве мировых духовных практик. Джедаем мог стать любой практикующий: по сути, украденное из японского кинематографа слово «джедай» несло примерно тот же смысл, что «самурай», «йогин» или «садхака». В I — III частях внезапно оказывается, что Сила наследуется генетически, то есть идея осознанности как основной силы джедая исчезает. Более того, джедаи оказываются церберами политического строя, готовыми бездумно порубить всех социально опасных, подозрительных и несогласных. Понятие «джедай» из вероисповедания становится титулом принадлежащего к элитным войскам наёмного убийцы. Уникальный для массового кино персонаж превращается в очередного агента с лицензией на убийство, совет джедаев становится силовой структурой наподобие МИ-6, — в общем, добро пожаловать в громадную очередь голливудских добрых копов, крепких орешков и супергероев.
Голливудская киноиндустрия унифицирует киногероя в соответствии со временем: фабрике паттернов коллективного бессознательного сегодня ни к чему религиозно-философские образы осознанных воинов света. Стрессовая ситуация пока что несколько вяло текущей Третьей мировой войны требует не рефлексирующего, а решительно действующего супергероя, чьи выдающиеся способности могут противостоять агрессии целого государства и вселять веру в чудесную победу «правых» и в торжество военного превосходства демократического устройства.
Фильм будет успешен. И два последующих эпизода — тоже. Это не хорошо и не плохо: как всегда — это только симптом состояния коллективного сознания. «Good is a point of view», — могли бы сказать мне авторы франшизы вслед за Палпатином (если бы читали по-русски).
P.S. Тем временем Джордж Лукас надеется вернуться к экспериментальному авторскому кино, с которого и начиналась его карьера в период «Нового Голливуда».
Пошлите мастеру лучи Силы, пересмотрев его полнометражный дебют-антиутопию «THX 1138» и ностальгический гимн шестидесятым «Американские граффити».
