Исследование
«Паранормальные явления»
В мировом искусстве — и тем более фольклоре, мифологии — можно найти огромное количество изображений и описаний сверхъестественного. В XX веке, когда вера в такие вещи, казалось бы, существенно пошатнулась, художники иногда пытались выдать нечто фантастическое за реальное, всамделишное — для особого эффекта и привлечения внимания.
Орсон Уэллс поздравил Америку с Хэллоуином 1938 года, поставив радиоспектакль по роману своего однофамильца Герберта Уэллса «Война миров» в виде репортажа об инопланетной атаке на нашу планету. Говорят, нашлись слушатели, принявшие постановку за чистую монету. С изрядным успехом прошёл в прокате фильм Дэниела Майрика и Эдуардо Санчеса «Ведьма из Блэр» (1999). Он состоял из кусков, якобы снятых на любительскую камеру тремя студентами, отправившимися в штат Мэриленд с целью разузнать про легендарную местную ведьму (все легенды о которой режиссёры же и выдумали), да так и сгинули. А что уж говорить о сопровождающем ряд хорроров титре с уведомлением «Основано на реальных событиях».
Неизмеримо меньше сюжетов, где нечто невероятное, запредельное оказывается мистификацией. Дон Кихота из романов Мигеля де Сервантеса (1605 и 1615) обмануть было легче лёгкого. Для человека, свято верящего в то, что он является странствующим рыцарем, видящего грозную армию вместо стада баранов и размахивающих руками великанов вместо мельниц, понятия «сверхъестественного» не существует. Родные замуровывают домашнее книгохранилище с коллекцией рыцарских романов, ставшее причиной помешательства, а герою говорят, что это сделал колдун — и он ничуть не удивлён. Его односельчанин Санчо Панса, выбранный им в «оруженосцы», уверяет его, что некая крестьянка — на самом деле заколдованная Дульсинея Тобосская, Прекрасная Дама для Кихота. И рехнувшийся идальго погружается в глубокую печаль. Когда герои, странствуя по Испании, попадают в герцогский замок, его владелец с женой устраивают для них целое представление, цинично забавляясь доверчивостью Дон Кихота. Но в большинстве случаев рыцаря вводят в заблуждение, чтобы вернуть домой.
Изображение сверхъестественного может иметь и другие, вполне невинные цели. Например, сбить спесь с интеллектуала, как в рассказе Честертона «Проклятая книга» (сборник «Скандальное происшествие с отцом Брауном» 1935 года). Или помочь близкому человеку обрести уверенность в себе — как в комедии с участием Гарольда Ллойда «Бабушкин сынок» (1922) Фреда С. Ньюмейера. В фильме бабушка вручает внуку талисман, оказывающийся в итоге ручкой зонтика и выполняющий роль своего рода плацебо.
И нельзя не упомянуть совсем редкий случай: одно невероятное существо изображает другое просто потехи ради. Это когда Карлсон играет в привидение.
Более сложный вариант представлен в «Деревне» (российское название — «Таинственный лес») 2004 года М. Найта Шьямалана, где создание пугающей иллюзии продиктовано намерением оградиться от реального зла. Начинается фильм с похорон маленького сына одного из старейшин деревни. Дата на могиле подсказывает время действия — 1897 год. Жителям деревни запрещено входить в окружающий их лес — место обитания неких существ с большими когтями, которых люди предпочитают никак не называть. Ещё известно, что их может привлечь красный цвет. Сами эти создания в деревне не появляются и не трогают людей. Юноша Люций (Хоакин Феникс) мечтает попасть в город и всё время испрашивает разрешения у совета старейшин. Раньше него, конечно, без всякого разрешения, в лес входит слабоумный Ной (Эдриан Броуди) и к тому же собирает там ягоды запрещённого красного цвета. Реакция таинственных обитателей леса незамедлительна: они приходят в деревню, оставляя после себя освежёванные тушки домашних животных. Выходит, ноге человека и впрямь лучше в лес не ступать. Но однажды нарушить запрет всё же придётся. Люций собирается жениться на Айви Уокер (Брайс Даллас Ховард), дочери старейшины Эдварда (Уильям Хёрт). Приревновавший её Ной тяжело ранит Люция ножом. Нужен ряд медикаментов, без которых юноша скоро умрёт. Теперь Айви требует отпустить её в город. Отец, вынужденный согласиться, открывает ей секрет: никаких монстров в лесу нет. Всё это — тщательно продуманная инсценировка, чтобы удерживать население деревни подальше от города. У каждого из старейшин был родственник, когда-то погибший там насильственной смертью. Пережившие личные трагедии, они решили обезопасить себя и детей, основав общину вдалеке от цивилизации. Айви проходит лес и оказывается у забора, ограждающего заповедник, на территории которого и укрылась община. Теперь ясно, что подлинное время действия фильма — наши дни. Смотритель заповедника (сыгранный, кстати, самим Шьямаланом) читает газету. Судя по фото в ней, новости она сообщает невесёлые. Такие, как и те, о которых говорят по радио. В XXI веке и впрямь небезопасно. Получив лекарства, Айви возвращается в общину. Детали современного мира её никак не впечатлили, контраст с её миром не потряс — дело в том, что девушка слепа. Зато она способна чувствовать самое главное, лучшее в окружающих: например, любовь сдержанного в выражении чувств Люция, ради которого презрела страх. И доброту в голосе напарника смотрителя, снабдившего её лекарствами и отпустившего без лишних вопросов — и в городе есть хорошие люди.
Мистификация способна стать средством избавления от соперника в любви — как в «Легенде о Сонной лощине» (1820) Вашингтона Ирвинга. Или источником заработка. Так, супруги из фильма Альфреда Хичкока «Семейный заговор» (1976) — успешные мошенники. Жена делает вид, что она медиум, а муж добывает для неё информацию о клиентах.
В «Братьях Гримм» (2005) Терри Гиллиама герои имитируют присутствие нечисти для того, чтобы затем «изгнать» её, получив за это деньги. Но и та, и другая пары проходят по разряду положительных героев, симпатичных авантюристов.
О том, как кого-либо убеждают в существовании инфернального в целях безусловно порочных, рассказано, к примеру, в ряде классических британских детективных историй. И разумеется, первой из них на память приходит повесть сэра Артура Конан Дойла «Собака Баскервилей» (1901). Есть выразительная семейная легенда о грехе предка, навлёкшего проклятие на невинных потомков. И есть наследник, готовый устранить родственников, имитируя явление сил Зла в облике огромного пса.
Убийца из рассказа Гилберта Кита Честертона «Злой рок семьи Дарнуэй» (сборник «Недоверчивость отца Брауна» (1926)) идёт дальше. Он сначала придумывает легенду, а затем убивает в соответствии с ней. Но этих негодяев ждёт разоблачение. В первом случае преступление (точнее, второй его акт) предотвращает сугубый материалист и рационалист Шерлок Холмс, во втором убийство раскрывает эрудированный и абсолютно не склонный к суевериям отец Браун.
«Собаку Баскервилей» не раз переносили на экран. Особенной — и заслуженной — популярностью пользуется телефильм Игоря Масленникова (1981).
А вот классику белорусской литературы — «Дикую охоту короля Стаха» (1958, опубликовано в 1964) Владимира Короткевича — экранизировали пока лишь однажды. Повесть Короткевича является очевидным парафразом «Собаки…» — это увлекательнейший исторический детектив, поначалу притворяющийся типичным образцом готики.
Конец XIX века. Этнограф, собиратель фольклора Андрей Белорецкий, застигнутый ночной непогодой в Полесье, просит ночлега в замке Болотные Ялины. Его хозяйка, юная Надежда Яновская, последняя в своём роду. Её предки гибнут ночью под копытами так называемой Дикой охоты короля Стаха (сам образ призрачной группы всадников имеет корни в скандинавских сказаниях). «Король» — прозвище, а сам Стах пал когда-то от руки одного из Яновских, и теперь мстит им, приходя с того света. Более того, и в самом замке водятся призраки — вовсе уж загадочные Малый человек и Голубая женщина. Обессилевшая от страха и тоски девушка близка к потере рассудка.
Белорецкий начинает опасное, сложное расследование, подходя иногда к черте отчаяния и едва не поверив в сверхъестественное, бороться с которым вроде и бессмысленно. Победив сомнения внутри себя, он с помощью местных жителей расправится с людьми, пытавшимися довести до безумия, а то и смерти беззащитную Яновскую ради наследства и заодно пугавшими народ, чтобы проще было управлять им. Короткевич описал здесь, по сути, своеобразный вариант так называемого газлайтинга. Это психологическое насилие, ставящее себе задачу посеять в человеке сомнение в собственном здравом рассудке. Термин был образован от названия триллера Джорджа Кьюкора «Gaslight» («Газовый свет», 1944), принёсшего Ингрид Бергман её первый «Оскар».
«Дикая охота короля Стаха» (1979) Валерия Рубинчика — скорее экранизация по мотивам. Действие было перенесено немного вперёд — на самый рубеж веков. Динамичное эмоциональное повествование трансформировалось в неторопливое элегично-декадентское зрелище. Детективный сюжет упростился, главным стало создание зыбкой, несколько даже болезненной атмосферы.
В первую же ночь в замке Белорецкий (Борис Плотников) наблюдает обряд, призванный оберегать Надежду (Елена Димитрова) от нечистой силы. Обнажённая, она лежит в куче белых перьев, а старуха в чёрном произносит над ней заклинания. Воздух открытого пространства возле замка, кажется, пропитан угрозой. Неведомо кем выпущенная пуля ранит Белорецкого. Позднее его новый друг, бывший студент Светилович (Александр Харитонов), помогающий этнографу в расследовании, делает шаги к нему навстречу, и вдруг из его головы начинает сочиться кровь: он слишком много узнал и за несколько мгновений до этого получил смертельный удар. Та же невидимость врага — и во время дуэли с аристократом Вороной (Борис Хмельницкий), когда у соперников завязаны глаза.
В фильме множество монологов, обращённых к герою: управляющего (Альберт Филозов), пересказывающего легенду; безумной вдовы, уверяющей, что видела Стаха; полицмейстера, не желающего ни во что вмешиваться; наконец, Надежды, уверенной в полной безысходности своего положения и умоляющей Белорецкого уехать. Едва ли не лучшее лекарство от страха — смех. И вот уже в вертепе разыграно представление, высмеивающее Стаха. Людям надоедает бояться, и в очередной раз пожаловавшую пресловутую «охоту» мужики встречают лицом к лицу. Убегают теперь «призраки». Финал повести изменён: Белорецкого арестовывают за подстрекательство к бунту. Яновская решает ехать с ним. Наступило утро нового века, суеверные тревоги, порождённые мрачными преданиями, остались в прошлом столетии.
Кристина (Вера Клузо), учительница английского в собственной школе из фильма «Дьяволицы» (1955) Анри-Жоржа Клузо повторила печальный опыт Чарльза Баскервиля. В основу этого нуара по-французски лёг почти полностью переделанный роман Пьера Буало и Тома Нарсежака «Та, которой не стало» (1952). Она тоже умерла от страха, увидев невероятное — в данном случае, своего мужа, в чьей смерти не имела оснований сомневаться, так как сама его убивала.
Кристина вообще боялась мужа, что неудивительно: Мишель (Поль Мёрисс) был прирождённым садистом, открыто изменяющим ей с Николь (Симона Синьоре), также преподававшей в школе. С ней он обращается не лучше — лишь чёрные очки скрывают синяк на лице. За обедом Мишель заставляет жену есть рыбу, причём в присутствии учеников. А потом, оставшись с ней наедине, насильно овладевает женщиной. Так что можно даже поймать себя на некотором понимании героинь, когда те начинают готовить план убийства Мишеля. Всё удается, его топят в ванне в доме сообщницы, Николь, и опускают тело в школьный бассейн — для инсценировки несчастного случая.
К великому удивлению Кристины, наутро тела в бассейне уже нет. Николь совершенно хладнокровна. Кристина же слишком совестлива и религиозна, от раскаяния она страдает куда больше, чем от боязни разоблачения. Тем временем какой-то мужчина забирает из прачечной костюм Мишеля, затем его лицо попадёт в кадр на общей школьной фотографии. А один ученик добровольно встаёт в угол и на все вопросы отвечает, что его наказал директор.
От этого станет не по себе и абсолютно здоровому человеку, а Кристина ещё и страдает серьёзной болезнью сердца. Не выдержав, она признаётся во всем бывшему инспектору полиции Фише (Шарль Ванель), разыскивающему её мужа в частном порядке. Той же ночью её вера в существование ада получает страшное подтверждение. Она слышит звук пишущей машинки из кабинета мужа и видит его имя, многократно напечатанное на странице. Чувствуя недомогание, она добирается до ванной комнаты. А там из заполненной ванны медленно поднимется Мишель — зрелище, от которого сердце Кристины остановится. А «муж-призрак» невозмутимо снимет линзы, создававшие эффект мертвецких глаз.
Следом в комнату войдут ещё двое. Первой будет Николь, бывшая на самом деле сообщницей не Кристины, но Мишеля. Вторым — чуть позже, — Фише, слышавший диалог торжествующих убийц, предвкушающих жизнь на деньги Кристины. Победа закона — финал типичный для большинства криминальных фильмов. Эпилог же не типичен совсем, он усиливает и без того зловещее настроение «Дьяволиц»: мальчишка, наказанный директором (теперь-то ясно, что он не лгал!), уверяет, что разговаривал с «госпожой директрисой». И после смерти она сохранила милосердие: вернула сорванцу его рогатку.
***
Трудно сказать с полной определённостью, возможны ли паранормальные явления. Но, ко всеобщему несчастью, не вызывает сомнения, что некоторые из живущих рядом с нами лишь похожи на людей — на самом деле они настоящие чудовища.
