С днём рождения, Иисус!

Сам фильм «Гамлет 2» не имеет никакого отношения к Новому Завету, зато в нём есть зажигательный номер «Rock me, sexy Jesus» — буквальное (и потому очень смешное) воплощение идеи об Иисусе как рок-звезде, торговой марке и предмете обожания толпы. Никто не может выжить под напором машины потребления: всё в её жерновах превращается в трейдмарку и выгодную покупку. Шоппинг-моллы американской Мегацеркви, торговля распятиями и услугами попов, футболки с исусиками — в конечном итоге индустрия продаёт то, что лучше всего продаётся: стиль жизни. Одинаковым отключением больших полушарий мозга веет и от коммерциализованного американского стиля христианства — и от зачастую агрессивной циклотимной восточно-европейской ортодоксии. Зато песенка весёлая.

Все, у кого поперёк горла застряли образ безжизненного страдальца и поклонение трупу, по достоинству оценят борьбу со злом христианских панков нового тысячелетия. Иисус остригает волосы, бреется и идёт валить вампирш с помощью заточенного святого креста. Поклонники B-movies и любительски смонтированных драчек, пресыщенные киноведы старших курсов и торчки проведут рождественские выходные, поедая чесночные гренки за просмотром «Охотника на вампиров».

Эротическая анимационная сатира известных своими талантами немцев содержит историю Христа только как фон для создания провокационной истории о соперничестве Иисуса и Иуды за тело или душу (кому что) Марии Магдалины. Все персонажи мультфильма — овечки, что особенно идёт толпе новообращённой паствы. Фокус истории в большей мере сосредоточен не на учении Христа, а на сиськах Магдалины, поэтому авторы заменили диалоги звукоподражанием. Несмотря на все окружающие его непристойности, Иисус остаётся непорочным от начала до конца фильма: в отличие от своего усатого соотечественника-антихриста, эта порнушная антиутопия всё же не подвергает сомнению божественность Христа.

В Библии мы все читаем об одном и том же Иисусе Христе — но каждый по-разному представляет себе, как тот ходил по воде, исцелял раны и паралич, воскрешал мёртвых, превращал воду в вино. Мел Гибсон с помощью кинематографа старается вовсю, чтобы мы лучше представляли, как выглядит пустыня, Иерусалим и распятие людей (особенно — распятие людей). Заподозрить Гибсона в том, что он способен снять такой фильм, можно было уже после «Храброго сердца», в финале которого он распинает своего героя на площади с нешуточным градусом эмоций. В христианском snuff-movie длиной два часа и шесть минут Безумный Мел на спинномозговом уровне объясняет, что именно происходило с Иисусом, когда его били плётками, драли палками и приколачивали к кресту. Верующих этот фильм возмущает до глубины души, подросткам наносит психические травмы, впечатлительным снится в кошмарных снах, а любители боди-хоррора ставят ему твердую пятёрку. Однако стоит признать, что, если Иисус существовал и его таки казнили, то, скорее всего, так всё и выглядело. Посмотрев этот фильм, Папа Римский сказал: «Так и было», — а больше ничего не сказал.

Иисуса Христа часто путали с его соседом, которому доставались предназначенные Спасителю тумаки. Христианам всегда было трудно понимать тонкий английский юмор, сатирический анализ быта и пороков современников Иисуса в исполнении «Монти Пайтон» не понравился верующим и в этот раз: BBC отказалась показывать фильм из страха оскорбить верующих, последний запрет сняли через сорок лет после его выхода (в Швеции фильм шёл под слоганом «Он такой смешной, что его запретили в Норвегии»). Любители исторических реконструкций, «Монти Пайтон», показали времена, в которые побивание камнями, религиозные проповеди и распятие людей на крестах были частью культурно-развлекательной программы дремучего иудейского общества. Человеческая жизнь довольно дешёвый товар в таких условиях — но люди привыкают ко всему.

Знаменитый итало-французский альманах Ро.Го.Па.Г. режиссёров Росселини, Годара, Пазолини и Грегоретти включает в себя и новеллу о съёмках эпизода распятия Христа (кстати, в роли сердитого режиссёра фильма выступает гигант Орсон Уэллс). Главный герой новеллы — вовсе не богочеловек, а маленький толстенький актёр массовки, исполняющий роль распятого вместе с Христом разбойника. Его потешные комические злоключения приводят к нелепой и трагической смерти на кресте. Фильм стал сатирическим желчным высказыванием Пазолини об обществе, в котором христианское учение превратилось в лозунги на афишах увеселений для богатых. Поэтому Пазолини приговорили к тюремному заключению за богохульство. Так что когда через пару лет новый фильм на христианскую тему открытого марксиста, атеиста и гомосексуала «Евангелие от Матфея» оказался любимой кинопостановкой Ватикана — режиссёр очень удивился. Вероятно, сила «Евангелия» именно в том, что неверующему Пазолини тогда стало душно в марксисткой идеологии: он искал разгадку ощущению тайны жизни и смерти — а находил только материалистический вакуум. Правда, маэстро так увлёкся, что перешёл всякие левые границы и вдохновенно снял «чудеса»: преломление хлебов и хождение по воде — за что впоследствии каялся. Чудеса, в конечном итоге, — способ продавать.

В цветущем хипанством 1971 году на бродвейскую сцену выпустили рок-оперу о последних днях Иисуса, которая обрела мировую известность, была поставлена десятки раз и вдохнула новую жизнь в образ приевшегося христианским Штатам длинноволосого елейного человечка с масляными добрыми глазками. Многие чиновники от церкви назвали постановку богохульной. Двумя главными проблемами мюзикла были слишком человеческий образ Иисуса Христа и слишком симпатичный Иуда.

Нельзя сказать, что подобное виденье фигуры Христа — только вольность художника. После обнаружения в сороковых годах Кумранских рукописей появилось мнение о том, что Иисус не был уникальным проповедником своего времени, а принадлежал иудейской секте ессеев, которые проповедовали ценности, близкие тем, что известны нам из Нового Завета.

Где историческая правда, а где заблуждение — всё ещё разбирается занимательная библейская археология. Взгляд на Иисуса Христа как на одного из духовных подвижников, своеобразного дона Хуана своего времени, заставляет предположить, что силой своего духа и верностью своим принципам человек способен перейти свои пределы и добиться такой осознанности, при которой жизнь и смерть едины. Разумеется, эта позиция не может быть выгодной религиозно-политическому институту церкви (выходит, они всё как бы перепутали) — да и её пастве. Куда удобнее думать, что Иисус умер специально для тебя, мудака, чтобы скостить твои грешки.

Фильм квебекского кинематографиста рассказывает о театральном режиссёре, собирающем небольшую труппу апостолов-актёров, чтобы поставить на сцене «Страсти Христовы». В процессе осмысления автором духовного пути Иисуса разрешённая епархией постановка начинает попахивать мистическим вольнодумством и, в конечном итоге, ересью (например, оказывается, что отцом назарянина был римский солдат). Спектакль проникает в жизнь актёров, а дух христианских проповедей оживает в реальных людях. Противостояние духовных подвижников и власть имущих церковников приводит к трагедии. Идея о том, что исторический Христос не так значим, как содержащийся в его фигуре мистический принцип, проглядывает сквозь миражную реальность повествования: что за странная сила скрыта в архетипе мученика, идущего дорогой жертвы до самого конца и отдающего свою плоть на съедение голодающим — вопрос, об ответе на который посмотревший фильм Дени Аркана будет думать уже после титров.

Американские семидесятые подарили нам психоделическую неорелигию со своими пророками, мучениками и святыми писаниями. Мучениками были рок-звёзды, принимавшие ритуальную смерть от наркотиков и алкоголя (современных аналогов креста). Святые писания в XX веке записывались не на камне, а на киноплёнке: Алехандро Ходоровски с помощью апостолов Джона и Джорджа (Леннона и Харрисона) снял главное психоделическое Евангелие эпохи рок-н-ролла и Карлоса Кастанеды. В то время молодые люди искали Бога и эзотерических переживаний во всех религиозных учениях мира, Будда, Христос и Кришна были частью бортовой команды супергероев на корабле, ведущем к просветлению и прямиком в рай. Хиппи старались познавать священные писания не через теологические диспуты, а через опыт непосредственного переживания, обострённого психоделическими наркотиками. Главный герой «Святой горы» подозрительно похож на Христа — но, вместо того чтобы восходить на крест, он хочет получить бессмертие, превратив свои какашки в золото (то есть найдя философский камень). По экрану проносится свистопляска алхимических, астрологических и христианских символов в ритме трипа одного хитрого чилийца. Слюноотделительно красивая картинка, яркие образы, качающая музыка и интенсивное религиозное переживание наевшейся кислоты съёмочной группы.

Лучший фильм, непосредственно изображающий жизнь Христа, был в своё время запрещён в Греции, Турции, Мексике, Чили и Аргентине — и до сих пор в опале на Филиппинах и в Сингапуре. Вообще степень «богохульности» изображения христовых приключений только на первый взгляд зависит исключительно от степени несоответствия букве закона. На деле, чем больше личной ответственности возлагает автор на главного героя — тем более богохульным будет признан фильм: не дай бог зародить в уме христиан идею о том, что посредники не нужны для того, чтобы перестать вести себя, как мудень, а исповеди только закрепляют привычку индульгировать, самоуничижительно шмыгая носом.

Идея гладкого, как куриное яйцо, Христа, который родился умником и таким же невозмутимым умником умер — весьма подозрительна для человека, который не только верит в возможность внутренней трансформации — но и предпринимает практические шаги к этому. Мистическая трактовка проецирует идею двойственной природы Христа на человека: всякое человеческое существо может лежать камнем на земле, а может парить в вышине. Для того, чтобы понять, что значит призыв Христа «идти за ним», автор романа «Последнее искушение Христа» Никос Казандзакис присочинил ему последнее искушение, совершив громадное метафизическое усилие и позволив Скорсезе создать кинематографический коан для медитации, подобный притчам-ребусам самого Иисуса.

Отдельный респект Мартин Скорсезе и Уиллем Дефо получают за создание образа мощного телом, духом и страстями Христа, который наконец дискредитирует немощный образ безжизненного куска благости с модной бородкой. Вообще идея о том, что святость — это от природы немощная душа размером с аквариум золотой рыбки — довольно вредное заблуждение. Вульгарное христианство изображает Христа мягкотелой иррациональной жертвой, а Скорсезе постарался исправить это и показал высшую степень проявления силы — полный осознанный отказ от неё.

Французский немой фильм датского режиссёра Карла Теодора Дрейера о мученической смерти Жанны Д’Арк — лучшие «Страсти Христовы» всего мирового кинематографа. Смотреть его нужно в одиночестве, в полной темноте и тишине, прилипнув к монитору и не шевелясь. Больше о нём ничего знать не нужно.