Иллюстрация часто считается вспомогательной функцией, поясняющей, привлекающей внимание, расставляющей акценты — но всегда вторичной по отношению к тексту. Такова иерархия текстоцентричного пространства печатных или интернет-изданий. Но если вдруг сама действительность становится текстом, тогда оказывается, что мы совершенно слепы в своих попытках прочитать эту криптограмму. Именно в такой ситуации иллюстрация становится инструментом исследования реальности.
Один из наших постоянных художников, Соня Коршенбойм, чьи картинки вы видели в самиздате много раз, нарисовала для «Батеньки» зин «Неделька». Соня уже пять лет живёт в Израиле и посвятила свой зин документальному исследованию российских культурных парадоксов, которые, как известно, видятся на расстоянии.
«Я попыталась показать ту Россию, которую я вижу, находясь вовне. Это то, что режет глаза, когда ты приезжаешь в Москву спустя пять лет. То, что транслируется в пабликах ВКонтакте вроде «Расеянства» вперемежку с полезными советами программы «Доброе утро» на «Первом канале» и страницами друзей бывших одноклассников из Ангарска.
Эти совершенно не выдуманные персонажи состоят целиком из противоречий. Какое-то поколение «друзей Путина». Я подчёркиваю в своей работе псевдорелигиозность. Когда ты носишь на шее крест, ещё какие-то атрибуты вроде кольца «спаси и сохрани» (это же просто какой-то символ бесконечного русского горя), а сам живёшь, как скотина и сволочь. Конечно: бог ведь всех простит. И вот у тебя с одной стороны — купола на груди и очереди к святым мощам, а с другой — нетленные вожди. Но никого не смущает, что одно с другим ну вообще никак не вяжется. Собрать все эти пункты в кучу — получается какое-то идолопоклонство. И главный праздник страны, 9 мая, — её главное шоу.
Вместо того чтобы делать реальные вещи и брать на себя ответственность хотя бы за свою собственную жизнь, мы вот уже семьдесят лет спекулируем образами наших мёртвых героев. А сами мы что? Страна живёт одной большой иллюзией. Особенно хорошо это осознаёшь, когда листаешь прилизанные Инстаграмы, где все модные, прогрессивные, всё органическое, просто глютен-фри смузи-царство какое-то. А потом приезжаешь, и тебя без предупреждения бьёт по голове реальность. Непоколебимая «станция Площадь Ильича», «выход к платформе Серп и Молот», «Белорусский центр моды», пельмени за 500 рублей, конвой дружинников и висящее в воздухе напряжение, от которого моментально забываешь, как улыбаться.
Сначала пытаешься убедить всех своих иностранных друзей в том, что русские совсем не такие, как о них принято думать. Рассказываешь им о Байкале и об авангардном искусстве. А вернувшись, видишь: нет. Все ведь и правда пьют. И так горько и отчаянно. Хотя что ещё остаётся, когда бутылка водки стоит в два раза дешевле, чем билет в музей?»
