Эту ту самую историю нам рассказал Виктор Дятликович, бывший редактор отдела «Политика» журнала «Русский репортёр». Сейчас Виктор работает в РБК, улыбается хитрой улыбкой и учит вас, как можно попасть в светскую хронику журнала GQ — для начала вам пригодятся Вызывающе Дорогие Часы. Спасибо, Виктор! Дорогие читатели! Не забывайте, пожалуйста, что мы собираем ваши самые дикие и невероятные истории для всемирной переписи диких историй. Мы читаем все письма, отвечаем и публикуем по мере возможности. Спасибо!
Вы мечтали когда-нибудь о вызывающе дорогих часах? Таких, чтобы, оказавшись рядом с патриархом, не прослыть голодранцем. Чтобы все: «Ах!» В общем, чтобы счастье… Я вот не мечтал, а получил. И мне не жалко поделиться. Для начала алгоритмом. Записывайте.
Главное условие: нам нужна Гордая, но Непризнанная Самопровозглашённая Республика. Лучше, чтобы вдоль реки — Днестра или на худой конец Вислы. Ещё нужна производственная необходимость в эту жопу мира поехать. Потому что нормальный человек никогда по своей воле, из праздного интереса по Гордым, но Непризнанным Республикам шастать не будет. Разве что если там море, а не только река. Но в моей Гордой, но Непризнанной Республике моря не было. Так что давайте без моря. Потому что если будет море — вдруг алгоритм не сработает…
Приехав в маленькую, но непризнанную самопровозглашённую республику, вы, как правило, ограничены в выборе. Как правило, там одна приличная гостиница. Принадлежит она, как правило, сыну (брату, зятю, тестю) гордого главы гордой республики. Вообще, у главы, как правило, есть родственник, у которого, в свою очередь, есть дикий предпринимательский талант, благодаря которому он пробивается из подвалов жизни к её вершинам. Иначе как объяснить, что ему принадлежат лучшая гостиница, лучший ресторан (при этой же гостинице), лучшие контракты на поставку в республику топлива от компании, в названии которой что-то говорится о промышленности и газе, лучший клуб ножного мяча и вообще почти всё лучшее.
То лучшее, которое не принадлежит сыну главы, как правило, принадлежит брату (сестре, жене) сына главы. На крайний случай брат сына главы возглавляет таможенный комитет гордой республики, а значит, через его руки проходит всё лучшее, что хочет пройти в гордую республику и выйти из неё.
Ещё одна отличительная особенность гордых, но непризнанных республик — их размер. Они обычно маленькие. По сравнению с Химками. По сравнению с Россией их вообще, считай, нет. А это значит, если вы каждый вечер ходите ужинать в единственный приличный ресторан в единственной приличной гостинице непризнанной республики, то рано или поздно неминуемо столкнётесь с тем, кому всё это благодаря его предпринимательскому таланту принадлежит. Не в первый день, конечно. И даже не во второй. Обычно — вечером накануне отъезда. И даже лучше, если накануне отъезда. Потому что вы уже можете позволить себе приличную порцию местного коньяка. Её с вами разделят два товарища, но вам не жалко — коньяка много. Коньяк (чача, сивуха, самогон) — это вообще единственное, чего обычно много в гордых, но непризнанных республиках, не считая оружия.
И вот, скажем прямо, вы в хлам. А за соседним (всегда зарезервированным) столиком в хлам, понятное дело, сын. Сын в хлам в одиночестве. У сына нет товарищей. Сыновья глав гордых, но непризнанных республик теряют товарищей по мере подъёма из подвалов к вершинам. Товарищи просто перестают соответствовать масштабам их личности и предпринимательского таланта. Здесь даже Ганди не помог бы, будь он жив. А он к тому же ещё и мёртв.
Вы почти подружитесь. Вы будете говорить о республике и признании, которого не хватает. О футболе. О бабах. Кстати о бабах, хочешь на ночь вон ту, официантку? Бесплатно. Бери, здесь всё моё. Подойди сюда. Красавица? Твоя. Бери. Не хочешь? Пидорас, что ли?
Да, это стадия конфликта. В гордых, но непризнанных республиках сам воздух такой: вместо кислорода — конфликт. Когда конфликт исчезает из воздуха, люди не понимают, как жить, хватают ртом азот с лёгкой примесью двуокиси углерода и задыхаются. Хватаются за автомат — отпускает.
Вот и тон вашей беседы повышается. Все уже на ногах — вы, сын и два ваших товарища. У вас должны быть хорошие товарищи. Такие товарищи, которым не нравится, когда оскорбляют их товарища. Товарищи, которые тоже в хлам и которым плевать, что оскорбивший товарища снимает сливки с контрактов с фирмой, в названии которой что-то про промышленность и газ. И что он сын (тесть, зять, сват) главы гордой, но непризнанной республики. В общем, мордобитие и никаких чудес. Или пронесёт. Просто постоите, взявшись за грудки. Обсудите, кто, где, когда, Чечня, Афган, кому и что там за какие слова. Сойдётесь во мнении. «Ты мужик!» «И ты мужик!» Выпьем. Обиделся? Я виноват. Держи. Подарок. Бери, или я обижусь. Выпьем. Нальём. Выпьем.
У сыновей глав республик, как правило, специфический вкус. Поэтому к твоему запястью не прильнут утончённо-великолепные Maurice Lacroix или вызывающе-лаконичные Panerai. Это будет что-то массивное, громоздкое, кричащее, с тяжёлым золочёным браслетом — Rolex там или Breguet. Как повезёт. Ты такое никогда не будешь носить — не твой стиль. Загонишь, наверное, в Москве по спекулятивной цене. Знать бы, где такие загоняют. Если довезёшь. Блядь, что вообще с ними делать?!
Но это уже утренние мысли. Они придут после похмельного взгляда на прикроватную тумбочку. Не будут отпускать, пока ты собираешь вещи. Станут настойчивее, когда к гостинице подъедет такси. Надо будет уже что-то решать.Но это уже утренние мысли. Они придут после похмельного взгляда на прикроватную тумбочку. Не будут отпускать, пока ты собираешь вещи. Станут настойчивее, когда к гостинице подъедет такси. Надо будет уже что-то решать.
И хорошо, когда решение за тебя примет стук в дверь. Да, их ни с кем не спутаешь. Два товарища. Уже не твои. И не сына главы. У сына главы ведь нет товарищей. Только подчинённые. В штатском. Сдержанно улыбчивые, вежливые, в поисках твоего понимания во взгляде. Здравствуйте. Ну, вы понимаете… Вчера… Михаил Петрович (Иван Сергеевич, Олег Николаевич). Переборщили. Да, они… Спасибо за понимание. Приятной дороги. Мы на границу передали, чтобы вас пропустили без проверки.
Так закончится ваше обладание вызывающе дорогими часами. Шесть часов — тоже срок. Пусть уходят. Может, с бывшим они опять будут счастливы. Хотя вряд ли так же счастливы, как раньше. Ведь отец сына не вечен. Вот и смена подоспела. И уголовное дело на сына (зятя, свата, брата) главы. Та компания, которая про промышленность и газ, вдруг поймёт, как долго и много крали у неё те, кому она так долго и беззаветно доверяла. Фотография в контексте новостей. Одно лицо, рук не видно. Но они на нём, я уверен. В горе и в радости.
Иначе почему ему было так сложно с ними расстаться…
