Наш читатель, представившийся Иваном Б., вспоминает, как ставил музло в баре «Фидель» на Думской, и рассказывает, чему смог научиться этими чумовыми ночами. Спасибо вам, Иван. В эпоху Постапокалипсиса умение за четыре минуты добираться до клубного туалета и, самое главное, выбираться из него живым, попутно уворачиваясь от летящих лимонов, становится не менее важным и жизненно-необходимым, чем умение фехтовать в XVIII веке или прицельно швырять копьё в мамонта на заре человечества.
Недавно я зашёл на Думскую, на вечеринку в честь десятилетия бара «Фидель», и на меня накатили воспоминания о том бесценном жизненном опыте, что я тут приобрёл. Если кто не в курсе, Думская — это самая главная тусовая улица в Санкт-Петербурге (а может, и во всей России), а «Фидель» — второй старейший бар на ней после «Дачи».
С «Фиделем» меня связывают особые отношения. Половину срока его существования я раз в неделю, а то и чаще, приходил туда поздним вечером и уходил в шесть утра. Я работал там «модным диджеем», как бы нелепо это ни звучало. Пять лет подряд я окунался с головой в этот невообразимый угар, и более того — самолично участвовал в создании и нагнетании этого самого угара.
За эти ночи я многое повидал и многому научился. Например, пробираться сквозь толпу. Если вы думаете, что это не такой уж и важный и сложный в приобретении навык, то вы ошибаетесь и, скорее всего, никогда не бывали на Думской. В «Фиделе», войдя в дверь и поздоровавшись с охраной, ты первым делом упираешься в стену из потных спин. Все их обладатели пьяны, все они кричат на десяти языках, и пробраться через всю кишку бара кажется совершенно невозможным. Во всяком случае, первое время. Просить подвинуться — просто смешно. Попытаться оттолкнуть кого-то — стоит сразу же ждать драки. Поэтому нужно набраться мужества, сгруппироваться и просто пройти сквозь толпу, даже если это кажется абсолютно невероятным. Довольно быстро я научился преодолевать эту живую преграду за несколько секунд. Я даже достиг в этом определённого уровня мастерства: по дороге до крохотной сцены, служившей одновременно танцполом и местом расположения диджея, я умудрялся здороваться с барменами и барбэками, о чём-то с ними перекрикиваться, а дойдя до конца стойки, взять пару бутылок пива или бутылку вина.
Прямо за сценой, на которой стоит диджей, в «Фиделе» находятся туалеты. В них тоже надо было научиться пробираться. Если у дверей и вдоль барной стойки люди просто стоят, то тут они ещё и танцуют. Или думают, что танцуют. Но и этот навык я со временем освоил. Не забывайте, что мне нужно было не просто умудряться протиснуться в туалет, но и уложиться в то время, пока играет песня и не началась следующая. Чтобы сходить в туалет, нужно поставить длинную песню. Для первого похода я обычно ставил «I was made for lovin’ you» группы Kiss, это четыре с чем-то минуты. У меня до сих пор рефлекс собаки Павлова на это песню — при её звуках я хочу в туалет. На второй поход я ставил «Radio ga-ga» в исполнении Electric Six.
Ещё было нужно иметь несколько умеренных, но не совсем спокойных песен, чтобы во время их звучания протолкаться к краю бара за очередной выпивкой. Если в этот момент поставить, например, что-нибудь типа «Hey ya» Outkast, то до бара будет не добраться — начнётся дикий визг восторга, и все станут скакать сильнее обычного. Слишком же спокойная песня может распугать публику.
На моём веку народу иногда бывало так много, что никто вообще не мог толком танцевать. Все стояли вплотную друг к другу и только радостно стонали при звуках знакомых песен.
Однажды я застал в туалете драку. Точнее, это была уже не драка, а скорее агония: двое человек, все в крови и без нескольких зубов, лежали, сцепившись, под раковинами и из последних сил били друг друга. Никому не было до них никакого дела, все осторожно их переступали. Мне тоже не было до них дела — «I was made for lovin’ you» уже заканчивалась.
А в самом углу сцены-танцпола стояла красная бочка, в неё охранники бросали забытые вещи. Однажды я нашёл в этой бочке пьяную в кал девку. Она осталась от предыдущего диджея. Надо полагать, она сидела на краю бочки, а затем свалилась в неё, застряла и заснула. Утром охранник выкатил эту бочку на улицу.
Однажды утром я не нашёл своей одежды. Я был в мокрой от пота футболке, а на улице был ферваль. На полу я нашёл чьё-то пальто размера S. Я надел его от безысходности и обнаружил в его кармане паспорт. Я вспомнил его обладателя — этот щенок плясал у меня за спиной, пока я его не выгнал. По паспорту щенок был зарегистрирован на Лиговском проспекте. Я поехал туда. Там на кухне сидела заплаканная мама щенка, сам же он, одетый во все мои вещи и даже с моими наушниками в ушах, валялся на полу в бессознательном состоянии. Самое дурацкое, что его мама решила, будто бы я его кореш, и это именно я довёл его до такого состояния.
Как-то раз меня побили какие-то урки. Я отказался поставить им песню. Кстати, желающие заказать песню — это самое ужасное. Вы даже не можете представить себе, насколько это ужасно. Я даже не знаю, с чем это можно сравнить. Даже какие-то стрёмные девки, просящие оставить у меня свои сраные сумки, и то не так ужасны, как заказывание песни. Ночь, когда у меня пытались заказать песню всего один раз, или вообще ни разу, я считал очень удачной. К счастью, урки не успели избить меня сильно, спасибо охране — своим профессиональным шестым чувством они всё поняли и поспешили мне на помощь.
Только играя в «Фиделе», я понял, что такое пресловутое чувство локтя. В какой-то момент я вдруг осознал, что охрана на входе, ребята и девчонки за баром и я — мы все единое целое. И это единое целое управляет этой пьяной толпой. Естественно, в момент этого озарения я и сам был пьян.
Чаще всего я играл в смену барменов Макса и Юрца. В моём репертуаре у них были две любимые песни – «Пососи мой чупа-чупс» группы «Пойманные муравьеды» и «Песня про зайцев» в исполнении Никулина. Когда им хотелось их послушать, они кидали в меня лимоном. Однажды я кинул в них лимоном обратно и подбил глаз какой-то девчонке.
Я водил знакомства с сирийцами из шавермы на Ломоносова, с болгарскими, азербайджанскими и русскими таксистами, с какими-то монгольскими проститутками, с экспатами из Калифорнии...
Наверное, вы ждали от диджея с Думской рассказа про музыку и всё такое прочее, но тогда, на вечеринке, заглянув в это своё прошлое, я вдруг понял, что всё это не имеет никакого значения.
В какой-то момент весь этот угар в «Фиделе» стал меня утомлять. Я попросил найти себе замену на один раз, потом ещё на один раз, потом почти на целый месяц, а потом и вовсе пропал из расписания. Я не жалею, что это всё закончилось. Я рад, что это всё со мной произошло.
Пожалуй, это были одни из самых лучших моих ночей. И я надеюсь, что таких ночей у меня никогда больше не будет.
