Завтра днём мы наконец-то презентуем первый эпизод нашего фундаментального мультимедийного лонгрида по следам экспедиции «Обитель чёрного дьявола». Вечером в Москве на Флаконе пройдёт презентация, а пока что почитайте пролог к тексту и путевые заметки.
Закрой на секунду глаза, и увидишь, как старенькие красные «Жигули» седьмой модели мчатся по серпантину, поднимая клубы пыли и песка. Открой бутылку, сделай глоток и закрой глаза снова. Там, в Аскизе, лицо беспомощного шамана выражает усталость и страх. Он забыл русский язык и не может найти ответы на главные вопросы. Снова и снова закрывай глаза. Лошадиные табуны летят по предгорьям, обгоняя новосибирский трамвай номер тринадцать, чтобы вместе исчезнуть в иссиня-чёрном мареве Красноярского водохранилища. Мир сужается до прогорклого чада далёкой бильярдной «Старый Филин». На горную реку Малая Сыя спускается туманный рассвет. Стоп.
Водка — это рефлексия, воспоминания. Чувства, разбавленные смертью. Повтори обряд: глоток, резкий выдох. Закрой глаза и попробуй снова. Вспомни самое главное — с чего всё началось?
Огромный сталагмит в центре чёртовой пещеры то и дело бликует от света семи фонарей. Сталагмит растёт из земли, словно корень народа, культуры. Словно фаллос, что-то переходное между эросом и дьяволом, ведь вся Хакасия — фаллосы, разбросанные по степям. Запечатлённый в могильных камнях и столбах символ, обвязанный ленточками в обряде поклонения местным духам. Это они, сто девяносто девять детей Большой каменной матери, древней богини хакасов Улуг Хуртуях-Тас, молчат, словно ждут, когда ты объявишь это сам.
Зачем пришёл.
Большая каменная мать — женщина трудной судьбы. Её муж, Сартыкбай, тянул мосты и дороги. Это было давно, так давно, что никто не помнит, когда. Однажды в горы пришли враги. Семья попыталась сбежать, Сартыкбай решил задержать врагов. Сказал жене бежать и не оборачиваться. Она перешла реку. И обернулась. Библейский сюжет. Её дети погибли, муж исчез. Женщина попросила богов обратить её в камень. Так она стала Большой каменной матерью, а каменные столбы, торчащие из хакасской земли, нарекли её детьми. Теперь в этих краях живёт достопочтенная шаманка, дружит с Гребенщиковым, проводит семинары для московской публики в горной деревне Малая Сыя, откуда начинается бездорожье в Кашкулакскую пещеру. Пещеру, неизвестно кем прозванную Обителью чёрного дьявола. Шаманка говорит: каждый, кто придёт в пещеру, вынесет из неё в два раза больше того, с чем пришёл.
Потому молчит Кашкулакская пещера — её молчание обиженное, спокойное, неловкое, угрожающее. Пещера вымалчивает, вытягивает сырую тишину, закалённая не одним тысячелетием жертвоприношений и шаманских обрядов. Скользя по сырым грязным камням, хватаясь за всё, за что можно схватиться, в слепом остервенении свет семи дешёвых фонариков пытается выкрасть у тьмы последнюю надежду. Экскурсоводы Малой Сыи любят смаковать историю о безымянных студентах, съехавших в пещере с катушек в шестидесятых. Какие-то учёные даже проводили исследования и ни к чему не пришли: беспричинный страх охватывает посетителей пещеры из-за неизвестно откуда взявшегося ультразвука.
Тусклый, истрёпанный свет фонарей проникает в центральный зал. Надсадно капает известковая вода. Под этот же звук хакасы приносили жертвоприношение таг-тайыг — ежегодное летнее посвящение духам горы. С незапамятных времён на заклание приносили молодого барашка — умилостивить родового духа, Чёрного шамана. Капает извёстка. Под те же звуки приносили жертвы новому времени: в Обители чёрного дьявола прятался последний партизанский отряд белогвардейцев под командованием народного героя атамана Соловьёва. Здесь расстреливали красных. Неподалёку вероломно убит и сам героический есаул.
Фонарик вырывает последние обрывки действительности. Ритуальный полок со следами приношений: монеты, сладости, мусор. На неровной стене над алтарём прямо в камне крупно вырезано слово. Вот с чего всё началось. Надпись-разгадка.
Неизвестный посетитель Обители чёрного дьявола вырезал здесь слово «Любовь».
