В начале 90-х экстрасенсы и целители наводнили газеты и телевидение. В очередном рассказе из цикла «Русская готика»
https://batenka.ru/heading/26
писатель Михаил Боков вспоминает, как один находчивый предприниматель собрал суперкоманду экстрасенсов для победы на местных выборах. Но в итоге — пал перед красной угрозой.Когда строили кинотеатр «Октябрь», ковырнули землю старого монастырского кладбища. Подняли бульдозером кости, перемололи гусеницами, оставшиеся отвезли на свалку. Растревоженные души монахов взбунтовались, разлетелись по округе — и началась в голодранских окраинах катавасия.
Души стенали по ночам, проникая в частные дома и квартиры. Души каверзничали, требуя вернуть им покой. У одной женщины призрак разбил трёхлитровую банку с компотом. Другая божилась, что видела, как бесплотный дух убил её мужа. Официальная медэкспертиза заявила, что тот умер от инфаркта. Женщине выписали сильные таблетки и увезли в больницу: она успокоилась. Но призраки — как ни закрывали на них глаза в атеистическом государстве — никуда не делись. В городе всё шло чёрт-те как.
Ломались машины и заводские станки. У людей пропадали паспорта и очки. Горожанам мерещилось всякое: не было такого человека, который не видел бы призраков. С ними сталкивались на улицах (чаще ночью), на собственных кухнях, даже в клозетах. Призраки щипали людей. Иногда они хохотали. Всем было ясно: тревожить монастырское кладбище было нельзя, теперь не видать всем удачи.
Дела у кинотеатра «Октябрь» тоже шли неважнецки. В первый же год он сгорел. Деревянное здание полыхнуло одной ночью, а как и почему — того никто не ведал. Милиция сказала: хулиганы. Но горожан, собаку съевших на призраках, было трудно провести. Они знали, что это неупокоенные монашеские души требуют вернуть им их место.
По телевизору выступал Михаил Горбачёв, в стране полным ходом шла перестройка, ещё всюду висели красные флаги, а маленький город в мордовском лесу с ног до головы погряз в сверхъестественном. Один мужчина, по примеру Чарльза Хайдера, затеял голодовку. Он уселся у городского исполкома, бородатый и безумный. Плакат, который стоял рядом с ним, гласил: «Не буду жрать, пока не уберёте призраков из города!»
Известно, что доктор Хайдер голодал 218 дней. Его последователю в нашем городе дали поголодать ровно пятнадцать минут. Приехала милиция, свинтила безумца, дальше всё шло по накатанной. В городской больнице ему вкатили дежурную дозу галоперидола и затем накормили с ложечки. Двое санитаров держали челюсти, третий засовывал ложку с белковой смесью безумцу в рот. Позже в больничных коридорах он встретил ту женщину, которая пятью годами раньше утверждала, что призраки убили её мужа.
— Вы тоже из-за этих? — осторожно спросила она.
Мужчина молчал. Глаза его вытаращились от лекарств.
— Вы можете мне довериться, — сказала она. — Мы на одной стороне. Я никому ничего не скажу.
Изо рта мужчины длинной тягучей каплей упала на пол слюна. Заговор не клеился.
В 91-м году рухнул Советский Союз. А уже в 92-м в нашем городке прошли первые демократические выборы мэра. Выдвиженцев было два. Один из них — болезненный и весь покрытый родимыми пятнами, бывший секретарь исполкома. Он хотел втиснуться в новую жизнь. Другой — представитель зарождающегося бизнес-класса, частный предприниматель. Он прошёл уже огонь и медные трубы: держал подпольный видеосалон, продавал огуречный лосьон, выдавая его за ликёр «Амаретто», и, наконец, высоко поднялся, собрав со всего города деньги на сахар. Сахара никто не увидел. Зато предпринимателя в следующий раз увидели на новой машине в красном костюме от «Армани». О том, что это именно «Армани», а не просто безымянный костюм, говорила большая надпись на спине пиджака.
Понимая, что сделка с сахаром серьёзно испортила его репутацию, предприниматель зашёл с козырей. В то время как его конкурент, старый партиец, решил вообще обойтись без рекламы — он попросту не знал, что это такое, — предприниматель стал бомбить своей предвыборной программой горожан.
Ощущение горечи от того, что их кинули с сахаром, могло затмить только нечто сенсационное, понимал он. В листовках, которые вскоре разбросали по квартирам, предприниматель обещал ни много ни мало — ИЗБАВИТЬ ГОРОД ОТ ПРИЗРАКОВ.
«Но как? Как???» — задавались вопросами жители. «Как? — публично призвал предпринимателя к ответу бывший глава исполкома, его конкурент на выборах. — Вы собираетесь обмануть всех, вот что! Вы поступите с призраками так же, как поступили с сахаром: ничего не произойдёт!» — заявил он, признавая таким образом существование призраков. Забыв, что ещё в недавнем прошлом он сам сажал людей на годы в психиатрическую клинику, если те говорили о призраках публично.
Предприниматель показал как. На дворе стоял 92-й год. В открывшуюся после распада страны бездну сыпалось всякое. Газета «Московский комсомолец», которую иногда доставляли в город, писала о маньяках, инопланетянах и о том, что страной управляет дух Сталина. Грех было этим не воспользоваться.
Первым в город, по приглашению предпринимателя, заехал абсолютно лысый мужчина без бровей, в костюме из фольги. Он представился Александром — Контактёром с Космосом. Те, кто читал «Московский комсомолец», кое-что знали о нём. Александр был серьёзным игроком в общении с потусторонним. Газета утверждала, что он мог получать сигналы из космоса и предвидеть будущее. Предприниматель поселил Контактёра в местной гостинице.
Второй в городе появилась Целительница Зарина: полная женщина, закутанная в павлово-посадский платок. Кое-что знали и о ней. Газета «Московский комсомолец» писала, что Целительница Зарина могла голыми руками вынуть сердце из живого человека, обмыть его в тазу с водой и вставить обратно. После этой процедуры человек забывал обо всех недугах и исцелялся.
Третьим визитёром стал Персидский Шах Варфалаим — так он называл себя сам. Его знали и без газеты: в прошлом году Персидский Шах был первым приехавшим в город экстрасенсом. Он лечил ошалевших от счастья людей от запоев и недержания, заряжал воду, вводил в транс.
Последним активом в предвыборной гонке стали женщина, которая утверждала, что призраки убили её мужа, и мужчина, который выходил голодать, — те самые, упрятанные прежней душегубской властью в больницу. Предприниматель договорился, чтобы их выпустили ненадолго. К тому моменту оба от выпитых лекарств уже могли свободно видеть сквозь пространство и материю.
Стало ясно, что предприниматель настроен решительно. Мы ещё ничего не знали тогда о супергероях, но в нашем городке это выглядело именно так. Контактёр с Космосом Александр, Целительница Зарина, Персидский Шах Варфалаим и двое городских сумасшедших были нашим ответом команде «Марвел». Они прогуливались группой по городским улицам и сверлили взглядами пространство в поисках астральных дыр — готовясь дать последнюю битву неопознанному.
Город притих.
На 1 Мая бывший глава исполкома по привычке вывел на демонстрацию коммунистов. Предприниматель ответил своей демонстрацией. Супергерои возглавляли её, а за ними длинной шеренгой тянулась чувствительная городская шелупонь: люди, которые прониклись симпатией к кандидату и хотели видеть свой город чистым от признаков — как и обещали его листовки.
Две процессии встретились на центральной площади и начали оскорблять друг друга. Скоро дело дошло и до драки. Коммунисты побросали флаги и стали теснить партию сверхъестественного — за ними был численный перевес. Работяга в кепке сразил Контактёра с Космосом Александра жёсткой оплеухой. Контактёр упал и лежал на асфальте без чувств. Дерущиеся переступали через него. Целительница Зарина пробовала наложить проклятие на нападавших. Она театрально махнула руками — нападавшие на миг остановились, ожидая взрыва, волшебства или того, что у всех вдруг отвалятся члены, — но ничего из вышеперечисленного не произошло. Тогда с Зарины содрали павлово-посадский платок и порвали лифчик. Груди Целительницы выскочили наружу и болтались, как два больших баклажана, — заставив чаще биться рабочие мужские сердца. Целительница голосила. Её больше не трогали.
Персидский Шах Варфалаим пробовал самоустраниться в пространстве. Он произнёс магическое заклинание: «Абдусалам рахман!» — но что-то пошло не так. Он не исчез, как предполагалось, а остался на месте. Рабочие люди надвинули чалму ему на глаза, связали рукавами его шёлкового халата со звёздами и бросили в ближайший куст крапивы.
Женщина и мужчина, которые вышли из больницы по воле предпринимателя, уже и сами поняли, что битва проиграна. Они апеллировали к нападавшим тем фактом, что сами они местные, что их жестоко обманули, — и их трогать не стали.
Это был конец. На первых выборах, которые состоялись через неделю, с большим отрывом победил бывший глава исполкома. За него голосовал даже мой отец. Хотя он недолюбливал коммунизм ещё с четвёртого курса — после того, как его заставили сдавать экзамен по марксистско-ленинской философии. «Всё-таки коммунизм — сила!» — сказал он после результатов побоища. И отдал бывшему главе свой голос.
Предприниматель после тех выборов уехал из города. Призраки мятущихся монахов продолжили докучать горожанам — хотя и реже. Было видно, что убедительная победа красных в драке на главной площади впечатлила и их.
Окончательно город распрощался с призраками через двадцать лет. На месте сгоревшего кинотеатра «Октябрь» построили трёхэтажный торговый центр с подземной парковкой. Новая религия глянца, стекла и хрома была всемогущей и поймала в свои сети всех до единого горожан. Сопротивляться было бессмысленно. Призраков ещё видели иногда на окраинах. Они пакостили, но совсем мелко, необидно — масштаб был уже не тот.
В тот день, когда в сверкающем торговом центре начались летние распродажи, призраки ушли из города навсегда. Разлетелись по лесу. Просочились в линии проводов. Уехали в поисках лучшей жизни поездами. Один из них, рассказывали, ехал в плацкартном вагоне: бесплотный монах с дымящейся бородой. Он вздыхал и охал на верхней койке. Люди предлагали ему хлеба с колбасой. Монах отказывался. На конечной станции он вышел и растворился на глазах у всех.
