Природа настолько очистилась из-за коронавируса, что в центр Уфы вернулись лесные зайцы, в Курган прилетели пеликаны, в ярославский детский сад забежал лосёнок, по проспекту Ленина в центре Якутска проследовал табун диких лошадей, во Львове лиса забралась в подъезд многоквартирного дома, а оголодавшие московские вороны начинают атаковать людей. Ну, вы все слышали этот мем: пока планета сидит по домам на карантине, дикая природа и окружающая среда берут реванш, мир исцеляется и показывает — люди и есть вирус. Сегодня я планировал рассказать, как люди меняют свою жизнь и взгляды вслед за любимыми брендами, но пока не нашёл интересных историй, поэтому изучим, как человек, сам того не осознавая, живёт в тесном симбиозе с дикой природой. С этим мемом, конечно же, всё гораздо сложнее: это не исцеление, а очередная демонстрация тотальной зависимости окружающей среды от человека. Мир постоянно меняется, как ветер, и кто не адаптировался, тот мертвец.
Есть популярная точка зрения, что вся человеческая жизнедеятельность, её развитие и рост, индустриализация и урбанизация — это антиприродное и противоестественное явление, вредительство и террор над землей. Человек загрязняет, портит, уничтожает, выжигает, истребляет всё, что его окружает. Эта точка зрения противопоставляет человека природе, тогда как он есть часть и порождение природы. Человек — главный экосистемный инженер на планете, который перестраивает и перекраивает окружающую действительность, и всё, что он делает, есть неотъемлемая часть природы. Животный и растительный мир трансформируется вместе с человеком, и эволюция требует от них учиться выживать, пользоваться благами цивилизации, находить пропитание, размножаться, расти и сливаться с человечеством в симбиозе. И найти следы этого союза можно повсюду.
Взять, скажем, пустую бутылку из-под пива.
В 1983 году австралийские биологи Дэрил Гвинн и Дэвид Ренц опубликовали короткую научную статью в Journal of the Australian Entomological Society «Жуки на бутылке». Главное в публикации — пара чёрно-белых фотографий, на которых запечатлены жуки вида Julodimorpha bakewelli из разветвлённого и многочисленного семейства златок (Jewel Beetle), отчаянно совокупляющиеся с пустой золотисто-коричневой 370-миллиметровой пивной бутылкой. Учёные, вообще-то изучающие сексуальное поведение и проводящие гендерные исследования, находились в командировке в Западной Австралии и во время прогулки по грязной обочине заметили разбросанные по земле бутылки. Исследователи обратили внимание, что пупырчатые днища этих бутылок облеплены жуками, которые остервенело долбились о стекло эрегированными пенисами. Самцы Julodimorpha bakewelli считаются одними из самых больших на континенте: достигают длины до 40 миллиметров, покровы их тел тверды и прочны, надкрылья покрыты густой крупной пунктировкой, из маленькой головы, занятой в основном глазами, растут короткие усики. У жуков тёмно-коричневый и коричневато-оранжевый окрас, самцы активны и много летают, а самки, превосходящие их размером в разы, проводят всё время в земле. Личинки этих жуков развиваются в древесине корней и стволов эвкалипта, а взрослыми особями питаются местные мелкие соколы, известные как седобородые пустельги. Дэрил Гвинн и Дэвид Ренц точно знали, что не остатки пива привлекли жуков, поскольку ни один австралиец в здравом уме не выбросит бутылку, в которой ещё что-то осталось.
Они собрали по округе ещё пару похожих бутылок и несколько других, из-под вина, расставили их и стали ждать. Через полчаса прилетевшие жуки штурмовали все пивные бутылки и не обращали внимания на винные. Сидя на днище, жуки не оставляли попыток совокупиться, даже когда жара сжигала их или голодные муравьи откусывали им гениталии и сжирали их заживо. Не обращая внимания на трупы павших сородичей, остальные осаждали стеклотару.
В результате эксперимента учёные выяснили: жуков привлекли эти бутылки золотисто-коричневым цветом, выпуклой формой (так называемые stabby) и рядом небольших бугорков вокруг основания. Мужские особи думали, что перед ними исполинская самка — колоссальная и такая желанная, что остальные самки просто перестают их интересовать и они готовы отдать свою жизнь в попытке сойтись. Учёные заключили: выброшенные ёмкости из-под пива представляют собой серьёзную опасность не только для окружающей среды в целом, но и для самцов Julodimorpha bakewelli в частности, потому что «вмешиваются» в жизнь жуков и меняют их сексуальные отношения.
После публикации статьи учёные связались с местной пивной фабрикой, выпускающей пиво в этой стеклотаре, и попросили изменить текстуру дна, чтобы не вводить жуков в заблуждение. Ответа так и не последовало, но затем дизайн бутылок несколько изменился. В 2011 году, 30 лет спустя, учёные получили Шнобелевскую премию по биологии. И хотя «шнобелевка» считается пародийной премией и к ней принято относиться несерьёзно, на самом деле главная её задача — популяризировать науку. Из интервью учёных, взятого после церемонии награждения (вручают устаревшую банкноту в 10 триллионов зимбабвийских долларов), можно узнать больше деталей. А это видео демонстрирует, что нынче жуков Julodimorpha bakewelli привлекают не только пивные бутылки, но и оранжевые дорожные конусы и яркие строительные жилеты.
Открытие австралийцев и сегодня остаётся классическим примером «эволюционной ловушки». Ловушка — это одно из многочисленных изменений в естественном поведении животных из-за человеческой деятельности: животные считывают новые поведенческие или иные сигналы в окружающем мире, которые, как им кажется, коррелируют со старыми знаниями, но на самом деле это ложь. Самый известный пример эволюционной ловушки — насекомые, слетающиеся в ночи на свет лампы и сгорающие из-за температуры: насекомые думают, что это лунный свет, отражающийся в лужах и водоёмах — естественных местах обитания. Трансформация океана и перемены климата порождают эволюционную ловушку, из-за которой массово гибнут пингвины. Подобные эволюционные и экологические ловушки могут привести к вымиранию вида, если численность популяции упадёт ниже критического уровня прежде, чем произойдёт адаптация к новым условиям.
В отличной книге «Darwin Comes to Town» (на русском не выпускалась) голландский эволюционный биолог профессор Менно Шильтуизен подробно изучает и демонстрирует сотни примеров коэволюции человека и природы, даже более впечатляющих, чем жуки с бутылкой. Чёрные вороны в японском городе Сендай научились открывать орехи с помощью медленно ездящих машин в местной автошколе: вместо того чтобы бросать орех несколько раз подряд с высоты птичьего полёта, пока он не треснет, они чинно подкладывают его под колёса автомобиля, отходят в сторону и ждут. Пауки в Вене возводят паутины рядом с лампами, привлекающими мотыльков, тогда как мотыльки в некоторых городах учится не вестись на электрический свет. Некоторые пуэрториканские ящерицы эволюционно приобретают лапки, которые лучше цепляются за бетон. Европейские чёрные дрозды научились петь на более высоких нотах, чтобы сородичи слышали их в городском шуме. ДНК мышей, обитающих в парках Нью-Йорка, различаются от парка к парку. Профессор убеждён: учёные привыкли думать, что увидеть естественный отбор и эволюцию можно только постфактум, потому что это медленный процесс, занимающий столетия, но города дают возможность наблюдать его прямо здесь и сейчас. Каждый вид животного и растительного мира, который не вымер в городских условиях, адаптируется и меняется.
Современные города такие огромные, что создают собственный климат: в городах ходит сильный ветер, там всегда жарче и выше влажность, чем в близлежащих землях. Городское дыхание — какофония шумовых волн, звуков двигателей, машин, сигналов и сирен, тормозов и криков, кондиционеров, воплей и музыки, громкоговорителей. Многоликое и серое пюре звуков, путешествующее через лабиринты улиц. Во всём этом с человеком живут флора и фауна, и стоило мировым городам чуть сбавить обороты из-за пандемии, люди обратили внимание, что живут не одни. Природа не очищается — просто дикий мир, живущий в синтезе с человеком, выбрался на улицы, потому что ищет пропитание, которое обычно находит в остатках человеческой пищи.
Когда самоизоляция закончится, и люди, рискуя схлопотать вторую волну заболевания коронавирусом, массово выберутся на улицы, животные снова попрячутся, но никуда не денутся: они всегда где-то рядом, мы просто их не замечаем. Сращивание человека и дикой природы с развитием городов будет только набирать обороты. Поэтому сейчас начинает развиваться профессия урбанистов-экологов. В их задачи входит проектирование городов на основе экологических биотехнологий, новейших разработок в строительстве и энергетике, и должно учитывать сохранность флоры и фауны. Высокотехнологичные «зелёные города» проектируют и строят в Малайзии, Китае, Арабских Эмиратах, Индии, Южной Корее и странах Европы. Вот, скажем, сингапурский небоскрёб Tree House, он же — самый высокий в мире вертикальный сад. Если вы сами заняты в этой сфере или у вас есть друзья, строящие дома и города, нацеленные на создание синтеза человека и природы, дайте, пожалуйста, знать. Нам очень интересна эта тема, и мы бы её внимательно изучили.
Хороших майских праздников! В следующее воскресенье хочу посмотреть, как искусственный интеллект и новейшие разработки помогают ставить диагнозы. Если вам есть что рассказать по этому поводу — буду рад вашей весточке.
Спасибо, и не забывайте: мир в огне. Подписаться на нашу рассылку, кстати, можно здесь.
