Эту ту самую историю нам рассказал наш читатель Алексей Полоротов. Алексей, спасибо вам большое и больше не деритесь! Напоминаем, дорогие друзья — мы ведём перепись ваших самых дивных, невероятных, запредельных историй из жизни. Присылайте их нам скорее.
— Два «Гиннесса», будьте добры, — сказал Дима барменше.
Дама эта, к слову, была дико мила и симпатична. Я шепнул на ухо своему другу:
— А она в порядке, может, подкатишь?
— Иди в жопу, я же трезвый! — вполне резонно ответил Дима.
— Ладно, мы ещё вернёмся к этому вопросу, — предсказал я.
Мы расположились в уголке, чтобы нас было не особо видно и можно было спокойно разглядывать людей. Всё же мы пришли не только напиться, но и с надеждой перехватить женского внимания. Только мы пригубили наш «Гиннесс», — лучшее, по факту, пиво в мире — как в поле нашего зрения появились две симпатичные девушки. Мы переглянулись. Диму дамочки тоже заинтересовали.
— Пойдём, познакомимся, — предложил я.
— Чуть позже, — ответил Дима, — я ещё не раскрепостился. Не готов.
— Уговорил, — согласился я.
Но не прошло и пяти минут, как наш план провалился. К девушкам, которых мы приметили, подсели какие-то пареньки. Одеты они были… Ну, как сказать, видимо, это модно сейчас. «Творческий беспорядок» на голове, очки в здоровых оправах, шарфики и пиджачки-рубашечки в стиле «я парень с богатым внутренним миром», цветные джинсы и цветные же ботиночки.
Мои мысли будто прочитал Дима. Он был бородат и угрюм:
— Смотри, хипстеры к девушкам подкатывают какие-то, опоздали мы.
— Да я понял.
— Ненавижу хипстоту. Думают, что за нарядными костюмчиками гнилых душонок не заметить.
— Не все такие, Дим, но по сути ты прав. Соглашусь.
Мы заказали ещё по пиву. Чакры начали открываться, и разговор пошёл более открытый и менее осмысленный.
— Я так устал, Дим, хочется всё бросить. Жить в деревне, трахать доярку и ездить на тракторе.
— Да что там? У меня есть тело, с которым можно предаться утехам. А радости это не приносит.
— Просто у тебя трактора нет. А тело корову не доит.
— Да-а, трактор — было б отлично! — подтвердил Дима.
— Может, коммуну замутим? С тракторами и доярками, — предложил я.
— Это называется колхоз. Так дедушка твой жил.
— А почему только мой? Твой, что ли, нет?
— Нет, конечно, он же еврей был. Евреи на тракторах не ездят! — сообщил Дима.
Мы любили фантазировать с Димой на разные темы. После пары пива это получалось значительно лучше.
— Можно и коммуну, — подумал вслух Дима, но потом посмотрел в сторону хипстеров и озвучил другую идею, — а может, рабство? Смотри: плантацию купим, наберём туда хипстеров, значит, они будут пахать землю там, в поле работать и знаешь, что самое главное? Они каждые два часа должны, суки, отписывать в «Твиттер», как им работается и в «Инстаграм» фотки выкладывать!
— А потом знаешь что? По итогам недели самого фигового работника казнить на глазах у других! Я такое в кино видел, — я с энтузиазмом начал развивать идею Димы.
— О, а потом про это кино снять. На премьеру по-любому много хипстеров придёт. А мы их на просмотре всех в фургоны — и на плантацию!
Настроение у нас поднялось.
— Ай да мы! — воскликнул Дима.
— Слушай, нам надо будет написать в таком стиле текст и продать на Lookatme или в другое модное издание. Это будет дико концептуально, и мы станем популярны среди тех, кого ненавидим, — предложил я.
— Ну, уж нет, жирно для них. Я бы имя своё не стал марать. Мы же не шлюхи с тобой, правильно?
— Правильно, конечно, мы — честные давалки!
Дима хлебнул ещё пива и сказал:
— Нет, сейчас, чтобы быть востребованным автором, нужно не только хорошо описывать интересные истории. Этого мало, друг. Для начала нужно знатно оскандалиться, забухать, лёгкие или тяжёлые наркотики на выбор, а потом ещё и сдохнуть с бабой на члене. Ну, или с членом в жопе, это уж кому что больше нравится.
— Меня стошнит сейчас, Дим.
— А что, я где-то не прав? Сейчас даже журналист, если его убить не пытались, хорошим журналистом не считается!
— О, здорово, я могу считаться хорошим журналистом, меня изредка обещают покалечить за мои колонки.
— Вот! Когда в подъезде нож под ребро сунут — сразу станешь хорошим, а сейчас — так, подающий надежды.
— Ну, спасибо, утешил, дружище. А если я сдохну, то стану гениальным?
Мой друг не ответил, да и не надо было. Наши бокалы встретились, и мы выпили ещё. Вечер перестал казаться провальным. Дима тем временем задал вопрос, который я ждал намного раньше:
— А где Аня твоя? Ты ж так с ней носился: Аня-Анечка-Анюта, а теперь в вечер пятницы со мной.
— А всё. Нет никакой Ани больше.
Друг мой засмеялся.
— Ничего смешного, Димочка. Я её, значит, на концерт любимой группы пригласил, а она: «Ты достал уже со своим рок-н-роллом, я хочу нормально оттянуться с пятницы на понедельник, под нормальных диджеев, с красивыми людьми!» Вот, пусть с нормальными диджеями и встречается, и трахается, и живёт!
— Типичное дитя современного торгово-политического информационного пространства. Причём и она, и ты.
— Иди в жопу, — ответил я.
— Вот, видишь? Я про это тебе и толкую сейчас. А в жопу не пойду.
Через некоторое время наши задницы начали отчаянно жаждать приключений. Всему виной был алкоголь. И, конечно, то, что мы были злыми и одинокими. Единственных симпатичных дамочек подцепили какие-то петушки. Мало весёлого.
— Лёха, а пошли им пропишем? — предложил Дима.
— Так-то можно, но мы же не можем сделать это без повода, — чуть заплетающимся языком ответил я.
— Да, ты прав. Мы же не быдло какое-то.
— Пошли лучше еще по пиву возьмём?
— Давай.
Мы встали, подошли к барной стойке. Дима отвесил какой-то смелый комплимент барменше, и она смутилась. «Почву подготавливает», — подумал я. Мы взяли своё пиво, и, когда проходили мимо столика с ненавистными нам персонажами, Дима то ли случайно, то ли специально облил одного из них пивом. Я обернулся.
— Эй, ты чего творишь? — с вызовом в голосе сказал Дима. — Аккуратнее будь! Или ещё одни очки себе купи.
Парень начал вставать, его модненький пиджачок был безнадёжно испорчен.
— Мне кажется, ты должен извиниться, — сказал он.
— Что? Парень, ты перепутал что-то. Это ты должен извиниться.
Дима явно шёл на конфликт. И мне это нравилось. Я поставил своё пиво на стол и подошёл ближе. В воздухе витало напряжение. Парень что-то невнятно пробормотал, сел обратно, повернулся к своим. Я расслышал только одно слово:
— Быдло.
Дима, видимо, услышал то же самое. Левой рукой он поднял и развернул паренька, а правой смачно прописал ему по щщам. Тот даже опомниться не успел. «Неспортивно», — подумал я про себя. Зато весело. Второй паренёк не растерялся и уже наскочил на Диму. Но тут я резко подскочил к нему и в духе старого доброго ультранасилия уронил его с помощью прогиба. Не зря же борьбой в детстве занимался.
Паб был разгромлен. Началась суматоха. Кто-то кого-то разнимал. Мне сзади сунули по почкам. Больно. Я кому-то прописал ногой в живот. Барменша звонила в полицию. Я схватил Диму за рукав и сказал, что надо сваливать. Да он и сам не дурак. Всё понял.
Вышли мы слегка помятые, но дико довольные.
— Вот! Как в Англии семидесятых, — воскликнул Дима, — staroe dobroe ultranasilie!
— А по-моему, как в России девяностых, — ответил я. — Дима, мы с тобой такая быдлятина!
— Ну, не без этого, зато вечер удался.
Мы шли по улице совсем не спеша. Тут около нас остановился полицейский уазик. Оттуда выскочили три законника и без лишних предисловий скрутили нас. Быстро работают ребята. Нам теперь административка светит, точно.
Мы сидели в клетке. Пока я расстраивался, Дима что-то нашёптывал менту. Они посмеялись, тот открыл дверь и сказал:
— У вас тридцать секунд. Исчезли. Бегом!
Нас второй раз просить было не нужно. Мы по-быстрому смотались. И лишь потом я спросил:
— Димка, а что ты ему сказал?
— А что я мог сказать? — засмеялся Дима, — Сказал, что это были голубые и он ко мне приставать начал. Это же Россия, друг! Тут геев не любят. Ментяра сказал, мы правильно сделали, что прописали им.
— Возьму на заметку!
— Правительство уже давно взяло этот нюанс на заметку, неужели не заметил?
— Да, заметил.
Следующим утром я сел за компьютер и подробно задокументировал наш с Димой вечер. Естественно, с надеждой куда-то это продать. Но мне не повезло — ведь я не хипстер.
