По статистике, в мире насчитывается чуть больше одного миллиона ассирийцев — потомков тех самых жителей Ассирийского царства, о котором вы точно читали в школьном учебнике истории. За несколько веков до нашей эры царство было уничтожено, народ, по идее, тоже должен был исчезнуть, но он выжил и остался в Ираке, где когда-то существовали их крупнейшие города. С 2014 года ассирийцы переживают ещё одно испытание на прочность: нашествие боевиков запрещённого в России Исламского государства. По идее, этот народ должен был окончательно исчезнуть, но дал отпор и выжил. Автор самиздата Александр Рыбин отправился в Ирак, чтобы стать свидетелем этой борьбы за существование, а теперь рассказывает, что он там увидел.

Собираясь в сентябре этого года в поездку в Ирак, на вопрос знакомой девушки-фотографа («зачем?») ответил: «Пообщаться с ассирийцами». Она недоумевающе: «Они ведь умерли все, давным-давно. Ещё христианства вроде даже не возникло». Это обычная реакция в России на упоминание одного из древнейших народов Месопотамии. Мы знаем об Ассирийском царстве из школьного цикла. И логично: царство за несколько веков до наступления нашей эры было разгромлено, народ частью погиб, частью был уведён в рабство, оставшиеся поразбежались куда смогли. Царство погибло, цивилизация — в том виде, в каком она существовала, — тоже. Логично, что и народ исчез, растворился среди других этносов. Но ассирийцы дожили до нашего времени. Они продолжают держаться за те земли, где некогда существовали их крупнейшие города: Ниневия, Нимруд и Ашшур. Хотя регулярно подвергаются атакам со стороны нехристианских народов. Во время наступления Исламского государства (ИГ, организация запрещена в России) на севере Ирака летом 2014-го ассирийцы, наряду с езидами, стали основной целью радикалов.

Меня больше всего поражает упорство, с которым ассирийцы цепляются за земли своей исторической родины. Более четырёх тысяч лет они настырно держатся за клочок (по российским меркам) земли, который называется Ниневийская равнина. Ладно бы, когда у них имелось собственное царство и они были «силой и правдой» для окрестных народов. Но потом, со второй половины I тысячелетия до нашей эры, они попадали под власть других народов. А с первого века нашей эры, когда ассирийцы стали переходить в христианство, им хотя бы раз в столетие устраивали массовую резню те, кто считал христианство «неправильной» религией.

Крупнейший из ныне существующих ассирийских городов в Ираке — Бахдида (это ассирийское название, ещё у него есть турецкое — Каракош и арабское — Хамдания). Пятнадцать километров по прямой, на северо-запад, до Мосула. Этот город упоминается в самой первой книге, составляющей Библию: в книге Моисея. «И Ресен между Ниневию и между Калахом; это город великий». Ресен — и есть Бахдида. До лета 2014-го «город великий» населяло около 60 тысяч жителей.

Большинство из них — прихожане Сирийской католической церкви. Вторая по численности община — последователи Сирийской православной церкви. Эта община значительно уменьшилась после американской оккупации Ирака в 2003 году — когда начались преследования христиан фанатиками-исламистами. До оккупации православные ассирийцы составляли 30 процентов горожан — самую состоятельную прослойку, поэтому финансовые возможности навсегда покинуть родину и уехать в Европу, Австралию или Америку у них есть.

10 июня 2014-го Мосул был взят отрядами ИГ. Иракская армия и полиция — около 20 тысяч солдат и офицеров — бросили город без боя. Со стороны кажется очевидным: ассирийцам надо было быстрее собирать пожитки и удирать из Бахдиды. Но это Ближний Восток. Здесь взаимная неприязнь тянется через века, даже через тысячелетия. И при такой вражде разные этносы и конфессии умудряются в отдельные отрезки времени мирно сосуществовать. Порой — на взаимовыгодных условиях. Ассирийцы Бахдиды, например, торговали алкоголем, держали игровые клубы и дискотеки, поэтому к ним постоянно приезжали арабы и курды из Мосула, которые «из соображений ислама» подобным бизнесом не занимались. А потом ситуация резко поменялась: христиане стали врагами, которых можно и нужно истреблять и грабить, — так провозгласили лидеры ИГ, которые обрели власть в Мосуле. Вчерашние клиенты превратились для ассирийцев в смертельно опасную угрозу. Один из жителей Бахдиды, Гиваргис, рассказывал мне, что знакомые арабы-сунниты из Мосула звонили ему и предлагали заплатить налог для немусульман «джизью», тогда его не тронут боевики ИГ. Эти знакомые уже стали боевиками, поэтому предлагали защиту от самих себя.

Ассирийцы потихоньку уезжали из города: кто-то к родственникам в Иракский Курдистан, кто-то в лагеря беженцев, а кто-то за границу. Но бóльшая часть жителей продолжала заниматься привычными делами, хотя всего в пятнадцати километрах от них радикалы проводили показательные казни: рубили головы, провозгласили создание всемирного Халифата.

Поздно вечером 5 августа 2014-го курдские вооруженные формирования «Пешмерга», которые исполняли функции органов безопасности Бахдиды, неожиданно покинули город. Он остался совершенно без защиты (местным курды не дали ни оружия, ни военной техники). Начался массовый исход. Рано утром 6 августа на нескольких пикапах в город въехали боевики ИГ. Улицы были почти пусты. Оставалось пару десятков жителей — в основном, пожилые люди, у которых не было возможности покинуть город.

«Первое время, — рассказывал мне местный житель Давид, — боевики просто приезжали из Мосула в Бахдиду, чтобы пограбить. Затем стали обустраиваться здесь. Организовали несколько тренировочных центров в наших церквях». Под двумя холмами, на которых располагались старинные монастыри, на западном и северном выездах из города, были прокопаны тоннели и оборудованы огневые позиции. Оба холма соединили тоннелем длиной в четыре километра.

В октябре 2016-го Бахдида была освобождена иракской армией. Но местные начали возвращаться в город только после окончания штурма Мосула — в июне 2017-го. К концу сентября вернулось около трети жителей.

И очень странно от вернувшихся слышать фразы вроде: «Арабы снова что-нибудь устроят (какую-нибудь резню, атаку на христиан. — Прим. авт.). Но это же наша земля. В любой другой стране мы будем вечными гостями». Такая вот логика: быть вечными беглецами хуже, чем стать в какой-то момент жертвами фанатиков.

Во времена расцвета Ассирийского царства Бахдида являлась городом-спутником, по сегодняшним меркам, столицы, одного из самых крупных и богатейших городов месопотамской истории — Ниневии. В VII веке до нашей эры Ниневию разгромили вавилоняне с союзниками. Руины дворцов, храмов и оборонительных башен утонули в земле и поросли травой. К началу XIX века Ниневия являлась чем-то вроде Трои: то ли мифический город, то ли действительно существовавший. Точное его местоположение утерялось в течении времени. Поиском легендарной ассирийской столицы увлеклись французские и английские дипломаты, служившие в консульствах в Мосуле (сам он в то время входил в состав Османской империи).

В окрестностях Мосула (и в Верхней Месопотамии вообще) множество отдельно стоящих холмов, которые на арабском называются «телль» или «таль». С очень большой долей вероятности, многие из них являются остатками какого-нибудь древнего поселения, и не все они исследованы даже сегодня. Что уж говорить про XIX век.

В 1847-м поисками Ниневии занялся англичанин Остин Генри Лэйард, поверивший в предположения своего соотечественника Рича, что руины древней столицы находятся около Мосула на холме Куюнджик. Возле Куюнджика проглядывались следы искусственных древних каналов. Лэйард решил, что это могла быть система водоснабжения ассирийской столицы. Поэтому между большим каналом и Тигром он приступил к поискам Ниневии. Довольно скоро удалось обнаружить большие ворота, рядом с которыми стояли крылатые быки. Год спустя был раскопан царский дворец. Но это всё были молчаливые свидетельства существовавшего некогда государства. Самую важную находку сделал помощник Лэйарда — Хормузд Рассам, уроженец Мосула, ассириец по национальности. Он получил образование в Оксфорде и был отправлен британскими властями на помощь английской экспедиции, копавшей Куюнджик. Когда Лэйард, не выдержав местного климата, вынужден был вернуться в Англию, раскопки возглавил Рассам. И в 1854 году ему удалось найти библиотеку царя Ашшурбанипала — крупнейшую из известных на сегодня ассирийских библиотек. Таблички из неё расшифровывают до сих пор — во многом благодаря им известна дохристианская история ассирийцев.

Другие крупнейшие города Ассирии возводились недалеко от Ниневии: на берегу Тигра или на равнине к востоку от Ниневии. Эта плодородная область с очень благоприятным для сельского хозяйства климатом получила название Ниневийской равнины. Сегодня, как и три тысячи лет назад, это регион компактного проживания ассирийцев.

В Ветхом Завете Ассирийскому царству уделяется внимания не меньше, чем Иерусалиму. Видимо, в то время, когда писалась старейшая часть Библии, ассирийские власти были действительно серьёзной проблемой для иудеев. Одна из цитат: «Царь Ассирийский взял Самарию, и переселил израильтян в Ассирию, и поселил их в Халахе, и в Хаворе при реке Гозан, и в городах мидийских… И привел царь Ассирийский людей из Вавилона, и из Куты, и из Аввы, и из Хамата, и из Сепариваима, и поселил их в городах Самарии вместо сынов Израиля. И они овладели Самарией, и стали жить в городах её». История с израильтянами известна также по записям на стенах царского дворца в Дур-Шаррукин (древний город, раскопанный на Ниневийской равнине к северу от Мосула).

В соответствии с устными ассирийскими преданиями, Иисус Христос и все его апостолы, кроме Иуды Искариота, были потомками тех ассирийских колонистов, которые заселили «города Самарии», то есть древний Израиль. А бороться с иудейскими священниками и начальниками Иисус начал потому, что они всячески унижали ассирийцев. Из этой борьбы и родилось новое религиозное учение — христианство. Иуда, так как он являлся представителем другого этноса, Христа предал — всё логично: чужой предал наших.

То, что вытворяли ассирийцы-язычники с соседними народами, спустя века пришлось испытать на себе ассирийцам-христианам. Их убивали, угоняли в рабство, их церкви и монастыри разрушали, их города и сёла заселяли нехристианские народы.

К началу XX века, тем не менее, ассирийцы продолжали удерживаться на землях, где стояли их старейшие церкви и монастыри: Ниневийская равнина, плато Тур-Абдин и ряд районов к северу от Дамаска (современная Сирия). Эти области в то время входили в состав Османской империи.

Во время Первой мировой войны ассирийцы, как и армяне, стали жертвами геноцида, устроенного турецкими властями. Погибло около полумиллиона ассирийцев. Если почитать воспоминания жертв геноцида, то понимаешь, что турки и племена курдов-суннитов делали с ними то же, что в начале XXI века террористы ИГ: рубили головы, женщин забирали в сексуальное рабство, имущество разворовывали, а пленников из богатых семей турки предлагали освобождать за крупные выкупы. Геноцид коснулся, главным образом, ассирийцев, живших на плато Тур-Абдин. Сегодня там можно увидеть десятки заброшенных церквей, монастырей, старинных деревень. В городах, где до Первой мировой жили, в основном, ассирийцы, армяне и еврейские общины, теперь живут преимущественно курды. Занятный факт: эта местность считается нынче «сердцем Курдистана» — там происходят наиболее ожесточённые стычки между курдскими повстанцами и турецкими властями.

Некоторые из церквей относятся к первым векам христианства. В селении Хах, населённом всего несколькими ассирийскими семьями, расположена церковь, которую начали строить в первом веке нашей эры. По преданию, в том месте, где она расположена, трое волхвов, направлявшихся с дарами к новорожденному Иисусу, увидели звезду, указавшую им место рождения будущего основателя христианства. В Диярбакыре — сегодня он является неофициальной столицей турецких курдов — есть церковь Девы Марии. Совершенно нетипичная для христианских храмов архитектура. По своей планировке она больше напоминает современный концертный зал. Здание построили в первом веке до нашей эры — для проведения зороастрийских церемоний. В III веке местный ассирийцы, принявшие христианство, переделали его под нужды новой веры.

У ассирийцев на Ниневийской равнине в начале нашей эры тоже преобладал зороастризм. И возникали серьезные конфликты даже в среде местной элиты, переходившей в христианство. Самые почитаемые святые на равнине — Бехнам и его сестра Сара. История такова. В Мосуле, возникшем на месте древней Ниневии, но на противоположном берегу Тигра, правил в начале IV века царь Синхариб. Он являлся правителем ассирийской провинции, входившей в состав Персидской империи.

Однажды сын Синхариба Бехнам отправился на охоту с многочисленной свитой и заблудился, остался один среди леса. Бехнаму встретился христианин-отшельник Святой Матвей (Мар Маттай, по-ассирийски). Отшельник, пока выводил из зарослей царского сына, рассказывал ему о христианстве. Бехнам предложил Матвею совершить чудо, тогда он уверует в Христа. В следующий раз царский сын приехал к отшельнику со своей сестрой Сарой, она страдала от проказы. Матвей крестил Сару в ручье — и она выздоровела. В тот же день Бехнам и сорок слуг, сопровождавших его, тоже приняли крещение.

Дальше разыгралась семейная драма: отец был против, дети проявляли настойчивость. Синхариб, не сумев переубедить ни сына, ни дочь отказаться от христианства, приказал казнить их. Бехнам и Сара сбежали из Мосула. Но их скоро догнала отцовская стража. Казнь состоялась на холме в двадцати километрах к югу от города Бахдиды.

После убийства детей сам Синхариб заболел проказой и повредился рассудком. То ли его жене, то ли ему самому явился ангел и указал посетить место казни Бехнама и Сары. Оказавшись на месте казни, ассирийский царь выздоровел и решил креститься. А над могилами детей был построен монастырь. Также он приказал построить монастырь для Святого Матвея на горе Альфаф, где тот скитался (недалеко от современного города Башика). Таким образом, монастыри Мар Бехнам и Сара и Мар Маттай стали самыми первыми монастырями на Ниневийской равнине. Дата постройки первого точно неизвестна. Мар Маттай был возведён в 363 году.

Имя Святого Бехнама и его сестры Сары носят еще несколько монастырей и церквей на Ниневийской равнине и Ираке в целом. Другой весьма почитаемый на равнине святой — монах Хормизд (другая версия произношения его имени — Хормузд). Он жил в начале VII века.

Поселился в пещере недалеко от города Алькош. Горы над Алькошем вообще славятся многочисленными пещерами и родниками. Потому-то и город этот является одним из самых древних на равнине.

Когда к Хормизду присоединились ещё два отшельника, то вместе они решили основать монастырь («монах» на арамейском — «раббан»). Это произошло в 640 году. Со временем монастырь получил имя — Раббан Хормизд.

В пещере, где Хормизд молился, он потихоньку высекал крест. Двенадцатиконечный гладко отшлифованный крест, над которым он трудился много лет, позже стал главной святыней монастыря. Монастырь за почти 1400 лет неоднократно подвергался разрушениям и разграблениям. Но он снова возрождался вокруг пещеры с крестом. Монголы, Тамерлан, арабы, курдские разбойники — кто приходил с оружием на равнину, обязательно нападали и на монашескую обитель. Однако крест Раббана Хормизда никто из них не повредил (или не пытались, или не смогли).

В 1858-м ближе к Алькошу, на равнине, монахи отстроили новый монастырь — Пресвятой Девы Марии. Он и стал основной обителью монахов. Сегодня там делают лучший во всем Ираке кагор. А Раббан Хормизд потихоньку опустел. Лишь изредка в нём проводятся службы.

За две тысячи лет христиане Ближнего Востока пережили массу расколов. Поэтому в настоящее время ассирийские церкви Ниневийской равнины, тысячу лет назад относившиеся к православному течению, разделены между четырьмя наиболее крупными в Месопотамии ответвлениями: Сирийской православной церковью (ещё её называют Сиро-Яковитской), Ассирийской церковью Востока, Сирийской католической церковью и Халдейской католической. Все они имеют обрядовые и декоративные элементы православия. И непривычный человек не поймёт, чем они отличаются, не посетив службы.

Монастырь Мар Бехнам и Сара стал относиться к Сирийской католической церкви. Мар Маттай остался за православными ассирийцами (сиро-яковитами). В Раббан Хормизд с 1551 по 1804 год находилась резиденция патриархов Церкви Востока. В 1830-м монастырь перешёл под управление Халдейской католической церкви, отколовшейся от Церкви Востока (халдеи признали главенство Ватикана, а Ватикан разрешил им учредить собственный патриархат). Другой откол от Церкви Востока — Ассирийская церковь Востока, она главенство Ватикана признавать отказалась, в качестве резиденции своего патриарха выбрала деревню Кочанис в горах провинции Хяккари, в нынешней Турции.

Но, несмотря на расколы и конфликты между разными течениями христианства, ассирийцы по-прежнему составляли значительную долю населения в Мосуле и абсолютное большинство жителей в самых старых городах Ниневийской равнины вплоть до прихода к власти в независимом Ираке Саддама Хусейна. По переписи 1957 года, ассирийцы составляли 75 процентов жителей равнины. После вторжения армии США в Ирак в 2003 году количество ассирийцев стало быстро сокращаться. В стране появилась масса группировок исламских радикалов. Они нападали на ассирийцев, их священников, сжигали, взрывали или просто грабили их церкви и монастыри.

К лету 2014-го, перед захватом Мосула боевиками ИГ, количество ассирийцев на Ниневийской равнине составляло не более 250 тысяч человек, то есть не более 30 процентов жителей равнины.

Алькош — пожалуй, самый красивый ассирийский город на Ниневийской равнине. Он является местом регулярного паломничества иудеев, так как там расположена гробница иудейского пророка Наума. Текст Наума составляет одну из книг Ветхого Завета. Вся книга посвящена разрушению Ниневии (Наум восхищается свершающейся гибелью, погибает оплот «блудодеяний и чародействований»). Ассирийцы почитают пророка как одного из христианских святых. Правда, ни одной церкви в его честь ни в Алькоше, ни на Ниневийской равнине в целом нет.

Город расположен на склоне гор, являющихся естественной границей равнины на северо-востоке. Горы похожи на слоистые замершие волны. Весной, в короткие две-три недели в конце февраля — начале марта, когда интенсивно цветёт местная природа, солнце ещё не успело выжечь растительность, пейзажи там похожи на картинки рая из средневековых изданий Библии.

В настоящее время алькошцы ведут тихую, но упорную борьбу с курдскими властями, которые считают город частью автономии Иракский Курдистан (де-факто в состав автономии Алькош попал во время американского вторжения, курды просто пришли и назначили свою власть; до того он входил в состав провинции Ниневия с административным центром в Мосуле). Жители в городе довольно воинственные. К слову, это единственный ассирийский город на Ниневийской равнине, который местные не покинули летом 2014-го во время наступления ИГ. Алькошские ополченцы засели в горах с оружием и стали ждать боевиков. Один раз террористы попробовали напасть на город — и больше подобных ошибок не повторяли: равнина с гор видна в хорошую погоду на 50 километров, даже из винтовок можно эффективно отстреливать приближающихся к Алькошу врагов.

Алькошцы хотят подчиняться федеральному правительству в Багдаде. Они, как и другие ассирийцы Ниневийской равнины, желают, чтобы была создана отдельная автономия (или провинция для них), включающая территорию равнины. Ассирийцы уверены, что это единственный способ сохранить этнос, свою культуру и традиции.

Ниневийская равнина была полностью освобождена от ИГ в январе 2017-го. Половина её попала под власть Багдада, половина досталась автономии Иракский Курдистан (курды просто отказались выходить из районов, которые заняли в ходе боёв против ИГ). В той части региона, которая подчиняется федеральному правительству, создано ассирийское ополчение «Части защиты Ниневийской равнины». Сейчас основные функции безопасности в ассирийских городах и сёлах — у них. Местные жители уверены, что это важное достижение: кто лучше своих обеспечит безопасность в случае очередных проблем с религиозными фанатиками. А вот курды создавать собственное ополчение и своё самоуправление ассирийцам не позволяют.

Очередная ближневосточная коллизия. В 2014-м ассирийцы спасались от ИГ, перемещаясь, в основном, на территории, подконтрольные курдам. Арабские области в то время они считали самыми небезопасными. Сейчас — ассирийцы предпочитают власть арабов, нежели курдскую.

В конце октября этого года багдадский федеральный суд восстановил в должности мэра Алькоша Фаиза Джаури (Faiez Jahwareh), который летом 2017-го был отстранён от своей должности властями Иракского Курдистана. Курды отстранили мэра, потому что он вёл слишком независимую политику: не хотел поддерживать инициативу курдов провести референдум о независимости Иракского Курдистана от Ирака. Фаиз Джаури попытался исполнить решение суда — попасть в свой кабинет в муниципалитете. Но курдская пешмарга ему не позволила этого сделать.

Ассирийцы ждут окончания военной операции федеральных сил против ИГ на западе Ирака. Тогда, они надеются, Багдад займётся решением их проблем — созданием для них автономии. Ассирийцам Ирака остаётся только надеяться: без надежды им нечего делать на землях своих предков.