Исследование «Героин»

Текст «Героин — собственность модели», вызвавший бурную реакцию у читателей и Роскомнадзора, показал, в числе прочего, важную проблему: в России, по сути, отсутствует язык для осмысленного разговора о героине и зависимых от него. Самиздат изучил комментарии к уже удалённому тексту на своём сайте и в социальных сетях, чтобы вычленить основные паттерны поведения комментаторов, и представляет своё краткое исследование пока не сформированного языка этой важной дискуссии.

В чём различие языка и речи? Если вспомнить работы швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра и французского философа Ролана Барта, то язык — это сложная и замкнутая знаковая система со своими правилами, а речь — это использование языка, непосредственный процесс общения. Вся коммуникация индивида — с внешним миром, с другими людьми и даже с самим собой — сводится к использованию двух этих структур. Но действительно ли мы умеем их использовать и интерпретировать? И, что важнее, как эти системы трансформируются и развиваются в процессе коммуникации?

День за днём мы обмениваемся мнениями и впечатлениями, сплетничаем и утешаем, говорим, говорим, говорим — и в этой речи рождаются не только повседневность, контекст, в котором мы живём, но и дискурс — это, по сути, та же речь, процесс языковой деятельности. Если опираться на философскую трактовку постмодернизма, то дискурс — это особый целостный настрой, погружённый в определённый контекст. Например, если вы в компании из пяти человек обсуждаете новую песню Бейонсе, то создаёте свой дискурс вокруг этой конкретной песни и стиля певицы. Чем больше в обсуждении субъектов и контекстов, тем он шире и глубже и тем, разумеется, сложнее.

Дискурс, который формируется в социальных сетях, способен сконструировать взгляд целого сообщества на определённую проблему. Как и в любой системе, язык вычленяет знак как базовую единицу, кирпичик, из которого выстраивается стена языковой коммуникации. Если принять социальные сети за отдельную замкнутую речевую систему, то такой единицей станет комментарий.

Мы заинтересовались, как действительно можно проследить процесс формирования дискурса в социальных сетях или как уже существующий дискурс отображается на конкретном примере. Для этого мы обращаемся к уже удалённому по требованию Роскомнадзора тексту «Героин — собственность модели» и к реакции на него в комментариях на сайте самиздата и в соцсетях. Мы сформировали первичную выборку и проанализировали комментарии, которые относятся непосредственно к теме героиновой зависимости и к самой героине этой статьи, Тэо, чтобы понять, какой дискурс выстроен вокруг темы героина в соцсетях, как пользователи реагируют на тему героина и наркотиков, прибегают ли они к оценочным суждениям, на какой опыт опираются и какую лексику используют.

Юлия Меламед, режиссёр и колумнист

Общение, общность, общество зависят от того, посредством чего осуществляется коммуникация. Она трансформирует социальность. Соцсети — это же не просто технология, это общение, а общение никогда не безразлично к тому, посредством чего оно осуществляется. Если мы хотим понимать что-то об обществе, то должны изучать современное общение, то есть соцсети.

Как и любое языковое явление, комментарии в соцсетях могут быть интересны для анализа. Это приметы, маркеры нашего времени. Однако формат комментария не предполагает никакого углубления в сюжет: ведь комментарий по своей сути должен быть коротким и ироничным.

Наталья Боженкова, доктор филологических наук и профессор

Дискурс — это любой коммуникативный акт, некое социокоммуникативное явление, поэтому даже один комментарий на чей-либо пост уже следует рассматривать как дискурс. Вовлечённость в этот дискурс — это вторая составляющая. Комментарии — это отдельный самостоятельный дискурс, и он действительно вызывает исследовательский интерес.

Немецкий философ и социолог Юрген Хабермас трактует дискурс как продукт речевой коммуникации, которая представляет из себя не только и не столько процесс говорения, но включает и рефлексивность участников коммуникации, их равноценное и полное участие во всех её аспектах. Комментарий — это трансляция субъективности по отношению к теме. Субъективность в этом случае — попытка индивида, то есть автора комментария, объективировать тему сквозь собственные ощущения.

Французский философ и теоретик культуры Мишель Фуко отмечает, что «комментарий предотвращает случайность дискурса тем, что... он позволяет высказать нечто иное, чем сам комментируемый текст, но лишь при условии, что будет сказан и в некотором роде осуществлён сам этот текст». То есть комментарий — это реакция на тему, и он напрямую связан с ней. И хотя он транслирует субъективную точку зрения, когда индивидов (и их комментариев) становится много, формируется новое поле, и это поле представляет особый интерес. Ведь тогда индивид теряет субъективность и становится частью дискурса.

Николай Фоглер, автор портала Sygma, админ паблика «Семиотика повседневного»

Думаю, что многие из нас видели, как секция комментариев порой быстро начинает, как говорится, жить своей жизнью из-за «вброса» или троллинга, что является, в свою очередь, тоже достаточно уникальным паттерном сетевого общения. Даже самый тривиальный комментарий под случайной новостью принадлежит не столько его автору, сколько всей инфраструктуре значений и контекстов конкретного места в сети, а также тому огромному культурному бэкграунду общества и комьюнити, откуда высказывание было сделано. Не «кто говорит?», но уже и «что говорит?».

Комментарий в социальных сетях — текст рефлексивного характера, он возникает в тот момент, когда рефлексия того, кто читает первоначальное сообщение (материал или пост в соцсетях), выступает субъектом в теме сообщения и проецирует свою субъективность на объективность. Проще говоря, человек находит в своём опыте некоторую схожую тематику и спешит этим поделиться, потому что убеждён, что это дополнит текст первоначального сообщения. Однако выходит, что любой комментарий — это мнение пользователя относительно того, как сообщение встраивается в его картину мира. В результате вокруг темы формируется своеобразное поле различных опытов и мнений, и это поле репрезентирует отношение к теме. В нашем случае это касается темы героина и героинозависимых, и  мы попытались выяснить, какие подтемы можно выделить, опираясь на контент-анализ комментариев на сайте самиздата.

Для того чтобы провести корректный анализ, мы определили критерии для выбора. Прежде всего, это один тип источника — комментарии на сайте «Батенька, да вы трансформер» на странице удалённого текста и комментарии на страницах Facebook и VK самиздата под постом с текстом. Мы анализируем один тип сообщений — комментарии пользователей. У нас также заданы стороны, участвующие в процессе коммуникации (отправитель и реципиент), — это читатели с одной стороны и авторы и герои материала — с другой. Время появления сообщений — все комментарии, которые появились до момента анализа — до 6 февраля.

Первая и самая частая подтема, которую поднимают пользователи, — это стигматизация героинозависимых. Некоторые комментарии отобразили чёткое отделение героинозависимых от социума: таким людям не место в обществе, все они больны, слабы и не имеют никакого права на полноценное сосуществование с теми, у кого нет героиновой зависимости. Это чётко отделяет тему обсуждения и рефлексию на один лишь образ наркомана.

Из первой подтемы стигматизации вытекает следующая — обвинение героини материала во лжи. Эти обвинения строятся на основании информации, полученной из некоторого опыта пользователей. Причём в качестве опыта в некоторых случаях выступает массовая культура (фильмы, сериалы, видеоклипы). Из-за того, что в большинстве случаев образ героинозависимого выстроен перед пользователем через масскультурные клише, — и обвинения героини строятся на данных, которые зачастую пользователь выдаёт за свой реальный опыт.

Дальнейшее апеллирование к опыту сводится к отрицанию. Пользователи выдают отрицание за собственную экспертизу. В этом случае индивидам не только важно почему-то стать частью дискурса, но и убедить других индивидов, что суждения в тексте ложные, сквозь призму этого отрицания.

Одна из важнейших подтем, которая возникла в результате обсуждения, — это развитие дискурса. Дальнейшее развитие предмета обсуждения по спирали, которое, как мы выяснили, — основная задача комментариев, состоялось, хоть и было спрятано за другими ветками обсуждения. В этом случае пользователи вытаскивали те вопросы, которые у них возникли после прочтения текста, или, вероятно, эти вопросы уже были, но не было площадки для того, чтобы эти вопросы задать.

Что действительно важно — пользователи делились своим опытом, связанным с героиновой зависимостью. Так поле комментариев оказалось для них способом не только высказаться, но и стать частью дискурса.

Случаи с деструктивными подтемами, например ненависть по отношению к теме и её героям, — это самый частый паттерн в среде комментирования. В нашем случае этот паттерн тоже был, и это может быть сигналом к углублению в субъективность.

После анализа комментариев текста напрямую мы обратились к комментариям в соцсетях самиздата, включая те, что сопровождали посты в соцсетях и пабликах. Интересно, что подтемы в этом случае распределились немного иначе. Например, комментариев, стигматизирующих героинозависимых, было значительно меньше.

А вот комментариев, обвиняющих редакцию в недобросовестной работе, было гораздо больше. Причём это было связано напрямую с тем, что материал не релевантен аудитории и неправильным образом развивает тему героинозависимых. С одной стороны, это может быть связано с тем, что в полях комментариев под постом у лидеров мнений или в пабликах аудитория сформирована вокруг конкретной профессии или конкретного направления деятельности, и тогда для пользователей важен не только предмет дискуссии, но и форма, в которую эта дискуссия облечена. С другой стороны, в этом случае может произойти перекос в выборке, ведь поле комментариев под различными постами и расшарами собирает разную аудиторию с разными контекстами — соответственно, формируются разные дискурсы. И, конечно, это может быть сигналом к тому, что пользователи готовы обсуждать тему и высказываться о ней.

А раз формируются различные кластеры аудитории, то и субъективизация происходит гораздо интенсивнее, и комментариев с оценочными суждениями гораздо больше. Причём в этом случае пользователи не опираются ни на чей-либо опыт, ни на клише из массовой культуры.

Как и на сайте с текстом материала, в соцсетях явно выражена позитивная динамика развития дискурса. Тема получила ещё большее развитие, потому что обсуждалась не только в поле самого текста: здесь уже поле не ограничено только лишь самим материалом и комментариями к нему. В комментариях под постом, а затем и в комментариях под расшарами поста появлялись новые подтемы, целые кластеры пользователей взаимодействовали друг с другом, объединяя дискурсы.

Наталья Боженкова, доктор филологических наук, профессор

Эта длительная переписка под какой-то темой, как правило, связана не с самой проблематикой, а с языковым выражением кого-либо и тех, кто общается по этой теме. Я могу быть неправа, но практически всегда от темы уходят на обсуждение того, кто и что по этому поводу сказал. Вот здесь, особенно если есть какие-то негативные или табуированные реплики, мы переходим к оценке «свой» и «чужой». Когда есть проблема и в рамках этой проблемы появляются высказывания по отношению к ней, то таким образом мы начинаем искать вот этот «круг своих», чтобы получить одобрение.

Ролан Барт в своем знаменитом эссе «Смерть автора» пишет, что сегодня мы уже не можем обнаружить то, что вкладывал в текст автор. По Барту, мы не имеем права интерпретировать текст, исходя из личности автора или контекста, потому что сразу после выхода текста в свет он теряет какое-либо авторство. Теперь текст живёт собственной жизнью, перемещаясь от одной интерпретации к другой. При этом каждая интерпретация из множества других будет отличаться из-за социального, культурного и политического контекста того, кто его интерпретирует. При этом текстом стоит считать не только слова и предложения, но и абсолютно любую знаковую систему: от слова до песни, от картины до улицы. Социальные сети в этом контексте каждый день воспроизводят миллионы различных текстов и сообщений.

Наш небольшой лингвистический анализ комментариев показал, что интерпретация конкретного текста ― очерка о героинозависимой женщине ― выявила отсутствие языка, который бы позволил обсуждать тему героина и героиновой зависимости. Вместо этого мы обнаружили, что прежде всего при обсуждении героина возникает стигматизация героинозависимых и наркоманов в целом. Эта стигматизация появляется в результате переноса субъективности комментирующего на тему обсуждения. Эта субъективность основывается на тех клишированных образах массовой культуры, которые приводят пользователи в качестве фактологических доказательств.

Ещё один аспект этой стигматизации и субъективности ― это оценочные суждения, в некоторых случаях несущие ненависть и обобщения. Это в том числе отражает языковую особенность индивида обобщать составные части незнакомой ему темы и по-своему их интерпретировать.