Исследование
«Окружающая среда»
Россия прожила уже чуть больше половины Года экологии. Главными его задачами были названы улучшение общих экологических показателей России, обеспечение экологической безопасности страны, а также «развитие экологической ответственности всех слоёв общества и привлечение граждан к сохранению природных богатств России». Особенно интересны последние два пункта, так как в их реализацию должны быть вовлечены не только чиновники, но и простые граждане. По просьбе самиздата «Батенька, да вы трансформер» журналист Елизавета Нестерова вспоминает, как на самом деле устроены отношения любителей природы и государства.
Не так давно Минприроды выступило с инициативой, призванной привлекать обывателей к защите природы: за сообщения, например, о нелегальном складировании отходов или браконьерстве будут премировать. Предполагается, что доносить на обидчиков природы можно будет онлайн или по старинке — лично обращаясь с жалобами. Вознаграждение будет выделяться из бюджета, складывающегося из штрафов, взятых с тех самых вредителей. По словам экологов, идея не новая, вынашивалась несколько лет, к тому же имеет аналог в европейском законодательстве, а когда-то нечто похожее практиковалось в СССР.
«В некоторых европейских странах такая практика премирования существует, — рассказывает кандидат в мундепы по району Сокол эколог Николай Маркин. — В Италии, например, это помогло практически полностью прекратить пожары, потому что в Европе пожары почти всегда рукотворного плана, не природные — для очищения территории под дальнейшую застройку. Как только ввели инициативу премирования, пожары прекратились».
Тут следует отметить, что, по оценкам различных экологов, активные граждане и так сообщают о нарушениях, особенно если они их как-то касаются. Пассивную часть населения возможность заработать может и в самом деле подстегнуть. Специалист по природоохранному законодательству организации «Гринпис России» Михаил Крейндлин сразу отметил одну из слабых сторон инициативы: «Тут есть угроза злоупотреблений. У нас довольно часто бывают ситуации, когда через жалобы экологического характера соседи по участкам сводят личные счёты — когда, например, устраивают тяжбу из-за спиленного дерева, которое не на тот участок бросало тень. И с этими жалобами на дерево они доходят до прокуратуры и Гринписа. И никаких методов фильтрации таких случаев система не предусматривает». Но проблема не только в мелких недочётах системы.
Задача такого подхода, казалось бы, ясна: мотивировать граждан внимательнее относиться к окружающей среде и помогать государству отслеживать нарушения природоохранительного законодательства. Но так ли заинтересовано в этом государство?
В один ноябрьский вечер 2008 года Михаил Бекетов, главный редактор газеты «Химкинская правда», перестал отвечать на телефонные звонки. Только через день после того, как журналист исчез, выяснится, что поздним вечером буквально в нескольких шагах от его дома на Бекетова напали неизвестные. Журналист почти сутки пролежал на земле без сознания, пока его не заметили соседи. С множественными переломами, черепно-мозговой травмой и разбитым лицом Бекетова сначала увезли в районную больницу города Химки, а потом в НИИ имени Склифосовского. Травмы были чудовищные, а без медицинской помощи Бекетов был слишком долго: началась гангрена, врачам пришлось ампутировать правую ногу и три пальца левой руки. Почти две недели журналист был в коме, а вышел из неё с непоправимыми нарушениями речи и инвалидностью первой степени. Через несколько лет главный защитник природы города Химки умрёт от сердечного приступа. В газете «Химкинская правда» Бекетов в пух и прах разносил работу администрации Химок — например, писал о борьбе за сохранение Химкинского леса, вырубка которого началась в рамках строительства автотрассы Москва — Санкт-Петербург. Бекетову неоднократно угрожали. Всего за несколько месяцев до избиения Бекетову взорвали машину. Казалось бы, вот: Бекетова даже не было необходимости мотивировать, он сообщал об экологических преступлениях, ещё когда не шло речи о премировании, но ни дело о взрыве машины, ни дело об избиении до сих пор даже не расследованы.
Не расследовано дело об избиении активистов в Новохоперском районе на Еланском месторождении — местные жители также поплатились за сообщение о нарушении природоохранительного законодательства: создав мирный протестный лагерь, они протестовали против незаконной геологической разведки Медногорским медно-серным комбинатом. Место будущей геологоразведки предусмотрительно обнесли забором (незаконно установленным) — напротив него и был разбит протестный лагерь, на чьи претензии долго не следовало никакой реакции. Реакция последовала поздним майским вечером, когда охранники ЧОП «Патруль» открыли «незаконные» ворота и внезапно напали на активистов, а затем троих из них затащили за забор и продолжили избивать там. Прошло больше четырёх лет, нападавшие не понесли никакого наказания, а саму историю никто не вспоминает. Почему?
Активист Олег Козырев в принципе не верит в то, что государство может искренне делать какие-то шаги навстречу экологам, так как, по его наблюдениям, «больше всего нападений на защитников природы организовано местными властями или компаниями, с ними связанными». «Нет никаких шансов, что данная инициатива [премирования] пойдёт на пользу экоактивистам. Бизнес на свалках, застройка зелёных территорий, вырубка лесов, охота на краснокнижных животных — всё это следствие коррупции и местного криминала. Извините, как ломали рёбра и черепа активистам за жалобы, так и будут ломать. Как сажали их, так и будут сажать. Если кто и заработает на данной инициативе — так это прокремлёвские молодёжки, разного рода псевдоэкологи, которые всегда успешно имитировали защиту природы, не влезая в по-настоящему серьёзные темы», — добавил Козырев.
Упомянутый выше Николай Маркин, борец за парк Покровское-Стрешнево (который ждёт «реабилитация», включающая в себя осушение прудов, вырубку деревьев, капитальное строительство и заметный невооружённым глазом через сайт госзакупок «распил» на 1 300 000 000 рублей), согласен с коллегой: «У нас, по моим ощущениям, — а я по образованию всё-таки юрист — такая идея работать просто не будет. К сожалению, у нас не работают даже те законы (довольно, к слову, неплохие), которые уже есть. У нас органы контроля и защиты природы на деле являются главными нарушителями. Например, департамент природопользования в Москве, возглавляемый господином Кульбачевским: мало того, что на всех руководящих должностях некомпетентные люди, не имеющие профильного образования, так эти люди ещё и выдают скопом „порубочные билеты“ на вырубки по всему городу. И на кого и, главное, кому тут людям жаловаться? Пока деятельность профильных организаций и государственных органов не будет приведена в соответствие с законами страны, подобная инициатива вряд ли будет работать», — поясняет свою позицию Маркин.
Впрочем, активист верит, что на федеральном уровне желание решить некоторые экологические вопросы есть, а проблема заключается в местных властях, которые свои частные интересы ставят выше экологического благополучия, проводят какие-то работы, даже не уведомляя жителей: вырубая деревья, разрушая парки. «Коррупционная составляющая во всех городских контрактах легко просматривается. Опять же, на сайте госзакупок прекрасно видно, что в тендерах на строительство участвуют множество компаний, а выигрывают в итоге одни и те же», — заявил Маркин.
Инициатива премирования за сообщения об экологических нарушениях озвучена совсем недавно — возможно, нападавшие на Бекетова и районных активистов просто ещё не знали, что экологи делают важное дело, и всего через несколько лет это станет темой года?
Тогда перейдём к другой инициативе, поступившей в Год экологии — очередным поправкам в Градостроительный кодекс. Депутаты от ЛДПР Данила Шилков и Виталий Пашин хотят расширить полномочия региональных властей в вопросе разрешений на строительство и согласования проектов схем территориального планирования, а также ввести отдельную процедуру оценки проекта на соответствие экологическому законодательству. Тут сразу же встаёт вопрос: а что у нас сейчас с соответствием экологическому законодательству и как на данный момент проходит процедура оценки?
Тут следует вспомнить, что уже десять лет как внесены поправки в Градостроительный кодекс и ещё около сорока законопроектов, по официальным формулировкам, «упрощающие организацию строительства в России», а на деле отменившие как таковую экологическую экспертизу. Идейный вдохновитель документа, тогда председатель Комитета Госдумы Мартин Шаккум назвал это «просто борьбой с бюрократией», а реакция экологов была незамедлительна — специалисты взвыли: не стало должной экспертной оценки строительных работ, неизбежны аварии и экологические проблемы, института общественных слушаний больше нет, у граждан нет права голоса. Даже президент Владимир Путин критически оценил новые поправки и велел убрать пункты, не касающиеся жилищного строительства (то есть почти все). Мартин Шаккум посетовал на происки «экологического лобби», и... без единого исправления законопроект был принят.
Наверное, это и правда несколько упростило организацию строительства в стране. И в первую очередь — строительства дач разнокалиберных государственных деятелей. Упростило настолько, что при строительстве этих самых дач перестали в принципе опираться на экологическое законодательство.
В одной из самых громких «дачных» историй пострадали экологи-активисты Сурен Газарян и Евгений Витишко. Несколько лет назад они решили провести общественную инспекцию на побережье Чёрного моря, исследовали объект, известный как «дача Ткачёва» — территорию в десять гектаров, огороженную высоким забором в лесу и на побережье, что нарушает положения одновременно Лесного и Водного кодексов РФ. Активисты провели ряд акций протеста против незаконно возведённого забора, одна из которых закончилась уголовным делом. Газарян и Витишко оказались на скамье подсудимых за повреждение чужого имущества — нанесение на забор надписей «Саня вор», «Партия воров», «Это наш лес». Экологи настаивали, что раз забор незаконный, то и его повреждение не может быть наказуемо. Дело называли «Губернатор против экологов», а закончилось оно тремя годами условно для обоих активистов. Сурен Газарян эмигрировал из России в Эстонию. Витишко продолжил общественную деятельность в Краснодарском крае, и вскоре его условный срок превратился в реальный: почти год активист провёл в колонии-поселении.
А совсем недавно, прямо в преддверии Года экологии в России, Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального опубликовал расследование уже о даче бизнесмена Евгения Пригожина — известного в СМИ как «личный повар Путина», — которая занимает почти четыре гектара земли посреди хвойного леса под Геленджиком. Вскоре после публикации расследования активисты «Экологической вахты» провели общественную инспекцию этой дачи. После этой проверки активисты подтвердили, что дача находится на участке земли государственного лесного фонда, где какое-либо частное строительство запрещено законом, но стройка на этой территории до сих пор ведётся и ради неё рубят охраняемые породы деревьев. Ранее по такому же принципу строились «дворец Путина» и «дача патриарха» — всё там же, под Геленджиком.
Неясно, справится ли экологически ориентированная поправка с дачами высокопоставленных деятелей. Но если бы проблема ограничивалась только дачами. Специалист «Гринписа России» Михаил Крейндлин считает, что с властными и околовластными структурами воевать за экологию практически бесполезно, так как, даже если такое желание есть, жаловаться власти на саму власть довольно бессмысленно: любые жалобы стараются замять.
«На деле попытки урезать ценные территории постоянно осуществляются. Например, через Кургальский заказник в Ленинградской области компания „Норд Стрим 2“ прокладывает газопровод, хотя есть другие варианты прохождения, но вот они упёрлись. А охрана этих территорий подпадает под действие сразу двух международных конвенций. Но это Газпром, у них серьёзные, хм-хм, лоббистские возможности», — рассказывает об актуальных делах Гринписа Крейндлин.
Эксперты Гринписа действительно давно борются за Кургальский заказник. По их оценкам, прокладка там газопровода приведёт к разрушению уникальных природных комплексов в полосе не менее четырёх километров, в том числе в непосредственной близости от обитаемого гнезда редкого орлана-белохвоста, включённого в российскую и международную Красные книги. Как нас всех бесит сосед с дрелью, так и птица не обрадуется строительным работам под её гнездом и улетит, даже если не тронуть конкретное дерево обитания.
И это не только в год экологии. 2017-й — ещё и год особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Российской заповедной системе, которая абсолютно уникальна в своём роде и была раньше самой развитой в мире — стукнуло сто лет. Юбилей.
Позитивнее всех остальных собеседников издания был настроен председатель «Альянса защитников животных» Юрий Есман, который верит, что государство всё же показало большую заинтересованность в решении экологических вопросов. «К сожалению, административных ресурсов не хватает для мониторинга и охвата всех проблем, но государство активно пытается наладить работу с общественными организациями и волонтёрами», — уверен зоозащитник. Юрий рассказал о своём опыте взаимодействия с государством в качестве зоозащитника и считает этот опыт успешным: «У нашей организации был опыт взаимодействия с комитетом экологии Государственной Думы по работе над законопроектом „Об ответственном обращении с животными“. Также Общественная палата за этот год провела несколько круглых столов на тему защиты животных, на которых присутствовали представители различных зоозащитных организаций, в том числе и нашей. Парк культуры и отдыха „Красная Пресня“ предоставил нам очень хорошие условия для проведения веганского благотворительного фестиваля, что тоже может говорить о заинтересованности государства в поддержке и развитии „зелёных“ инициатив», — считает Юрий.
Пресс-секретарь Гринписа Константин Фомин добавляет, что государство всё же идёт навстречу экологам в некоторых вопросах: «В нашей стране, где государство сильно доминирует над гражданским обществом, многие большие победы Гринписа были бы просто невозможны без содействия государства на каком-то этапе. Недавно нам удалось добиться от „Росатома“ того, что в экспериментальную плавучую АЭС не будут загружать ядерное топливо и запускать её реакторы в самом центре Петербурга, в двух километрах от Исаакиевского собора. Всё это — достижения гражданского общества, но их бы не было, если бы нам не удалось убедить государство в их необходимости», — считает эколог.
Михаил Крейндлин признаёт, что слова в Год экологии говорятся верные и справедливые. Но всё же дальше слов дело чаще всего не идёт:
