Цикл «Ядерная угроза»

В текстовом сериале «Ядерная угроза», который самиздат запустил совместно с телеграм-каналом «Сьерамадре», мы расскажем о том, как зарождался страх ядерной войны, как это было отображено в кино и к чему это привело. В этом эпизоде Егор Сенников расскажет, как человечество научилось защищаться от ядерного удара и как правительства США и СССР готовили население спасаться от конца света. 

Жила-была черепаха по имени Берт,
И Берт всегда был настороже;
Когда ему угрожала опасность, он знал, что делать...
Он пригибался!
И укрывался!
Пригибался!
И укрывался! Он делал то, что мы все должны научиться делать.
И ты, и ты, и ты, и ты!
Пригнись и укройся!

<…>

Теперь мы должны быть готовы к новой опасности ― атомной бомбе. 

Для начала вы должны знать, что происходит, когда взрывается атомная бомба. Вы узнаете, когда она взорвётся. Естественно, мы надеемся, что она не взорвётся никогда, но мы должны быть готовы.

Это выглядит примерно так. Вначале ― яркая вспышка. Ярче солнца, ярче всего, что вы когда-либо видели. Если вы не готовы и не будете знать, что делать, она может причинить вам вред. Она может отбросить вас, может ударить о дерево или о стену. Это очень сильный взрыв, который может снести дома или выбить стёкла по всему городу.

В августе 1945 года человечество шагнуло в атомный век. Когда Хиросима и Нагасаки ещё горели в ядерном огне, в мире уже родился новый страх. Апокалиптичность возможной ядерной войны была очевидна для всех, кто собственными глазами видел разбомблённые японские города, людей, умирающих от лучевой болезни, дома, превратившиеся в пыль.

Осознав и почувствовав этот страх, человечество стало искать от него защиту. Американские, советские, британские учёные и военные эксперты изучали последствия атомного взрыва для здоровья людей и животных, находящихся в зоне взрыва атомной бомбы. Особенно пристально изучался опыт выживших при бомбардировке двух японских городов ― учёные систематизировали произошедшее с жителями города и постарались описать причины, по которым кто-то пережил ядерный удар с меньшими потерями. В 1948 году американцы разрешили британским учёным присутствовать при испытаниях ядерной бомбы на Тихом океане, несмотря на то, что обмен технической информацией между двумя державами был остановлен. Настолько важной считалась проблема выживания в атомной войне.

После 1945 года американцы обладали монополией на ядерное оружие. Руководство страны понимало, что долго такая ситуация не продлится и необходимо упрочить своё положение. На горизонте уже маячила новая цель ― водородная бомба, или, как кратко её называли в прессе, H-Bomb. Вместе с тем необходимо было позаботиться и о защите на случай ядерной атаки со стороны врага ― укреплением системы безопасности занималось Управление гражданской обороны при Министерстве обороны США, которое было создано ещё во время Второй мировой.

Испытание советской ядерной бомбы не только сделало очевидным тот факт, что американская разведка недостаточно информирована в вопросе советского атомного проекта: взрыв в Семипалатинске показал, что американцам необходимо ускорить создание системы гражданской обороны. В СССР, в свою очередь, понимали, что американское ядерное оружие ― это постоянная угроза советской безопасности, которая стала особенно острой после создания НАТО в 1949 году. Значит, создавать защиту нужно было и Советскому Союзу.

Две нации пошли разными путями, и принятые ими стратегии отражают не только разницу в менталитете двух наций, но и существенные различия в том, как готовились отражать смертельную угрозу руководство США и СССР. 

Статья, а затем и книга Джона Хёрси «Хиросима» была внимательно изучена американскими военными экспертами, и часть выводов автора были перенесены в разрабатывавшуюся в США стратегию гражданской обороны. Самые очевидные из них были такими: наибольшие шансы на выживание есть у тех, кто может скрыться в каком-то убежище, пригнуться, спрятаться под стол. Кроме того, отдельную опасность при ядерном взрыве представляли окна ― их выбивало, и многие люди погибали именно из-за осколков. Наконец, ещё один важный вывод заключался в том, что не стоило смотреть на вспышку от ядерного взрыва: именно из-за этого большинство людей получали ожоги и радиационное заражение.

В 1950 году правительство США выпустило информационно-образовательный буклет Survival Under Atomic Attack. Книга была ориентирована на взрослую аудиторию и, по идее её авторов, должна была научить людей базовой информации о действиях в условиях ядерной атаки. Большая часть выводов основывалась как раз на изучении последствий Хиросимы и Нагасаки, что делало книгу отчасти устаревающей: мощность бомб, использованных в Японии, была сравнительно небольшой для ядерного оружия, новые бомбы были гораздо разрушительнее и опаснее.

Год спустя Трумэн создал Федеральное управление по гражданской обороне США, во главе которого поставил Милларда Калдвелла, бывшего губернатора Флориды, известного своими расистскими взглядами и жёстким подходом к решению проблемы. В управлении решили сосредоточиться на информировании населения об угрозах ядерной войны, тогда же была создана система оповещения CONELRAD, а в качестве основной стратегии спасения в случае реального конфликта выбрали эвакуацию жителей крупных городов вглубь страны.

За информирование и медиаполитику взялись всерьёз. Пропагандистский фильм «Duck and Cover» представлял специально созданного персонажа ― Берта-черепаху. Главный совет черепахи Берта «Пригнись и укройся!» может казаться слишком наивным и странным, но он был выведен из реального опыта выживших. Например, Кико Такакура оказалась в 300 метрах от эпицентра взрыва в Хиросиме, но её спасло то, что она находилась в вестибюле хорошо укреплённого здания Банка Японии. Эйзо Номура был застигнут взрывом в подвале в 170 метрах от эпицентра и успешно пережил бомбардировку, дожив потом до восьмидесяти четырёх лет.

В крупных американских городах постоянно проводились тестовые учения и проверки. Учителя могли в любой момент крикнуть своим ученикам: «Вспышка!» или «Взрыв!» — и те должны были в ответ действовать по инструкции. Миллионы бойскаутов распространяли брошюры среди сверстников и взрослых, а сами проводили время в бесконечных тренировках на случай ядерной атаки.

Несмотря на всю эту бурную деятельность, кампания Duck and Cover в основном подвергалась осмеянию. Основной совет показался наивным большинству американцев, несмотря на то, что он на самом деле был выведен из опыта выживших. Впрочем, кампания Duck and Cover начала устаревать уже почти в момент выхода: как раз в 1952 году США провели первые испытания гораздо более мощной водородной бомбы, а вскоре она появилась и у Советского Союза. Шансы спастись от неё в укрытии были не нулевыми, но довольно низкими. На протяжении 1950-х и 1960-х развитие гражданской обороны в США никогда не финансировалось на том уровне, который считали достаточным военные эксперты. Это было связано не только с неуверенностью руководства в эффективности принимаемых мер, но и с тем, что больше доверия вызывало развитие противоракетной и противовоздушной обороны.

Некоторые и вовсе посчитали реальной целью кампании раздувание «красной угрозы». С этим аргументом отчасти можно согласиться: на самом деле до конца 1950-х у СССР просто не было достаточного количества ядерных бомб, а средства доставки — бомбардировщики Ту-4 — не позволяли осуществить атаку на основные американские города. Но вместе с тем авторы кампании считали её сильной стороной психологический фактор, она давала то же ощущение, что и ремень безопасности в машине: иллюзию защищённости и контроля над ситуацией. На достижение такого же эффекта были направлены и другие кампании (самая крупная из них ― Alert America!), проводимые в рамках развития системы гражданской обороны.

Ещё одной стратегией, которую применяли в руководстве США, были военные учения и игры, как правило, секретные. За закрытыми дверями проводились репетиции возможных стадий ядерного конфликта с целью определить оптимальное поведение на каждом этапе. В некоторых играх принимало участие большое количество людей, другие были камерными. На некоторых отрабатывалась реакция госаппарата на ядерную атаку, в ходе других обсуждали возможные действия во время радиационного загрязнения или план по эвакуации из крупных городов.

Подобная система гражданской обороны отрабатывалась и в Великобритании. Правда, там не очень увлекались военными играми: в 1950-е годы, когда холодная война постоянно грозила перерасти в горячую, две державы наладили обмен военной и разведывательной информацией и разрабатывали совместные оборонительные подходы, пытаясь узнать, что же происходит в почти закрытом для чужих глаз Советском Союзе.

CONELRAD (Control of Electromagnetic Radiation) ― система экстренного оповещения населения США в случае начала войны. Система должна была действовать по всей стране и хаотически менять передатчики, чтобы сделать сообщение недоступным для советских бомбардировщиков. CONELRAD была запущена в 1953 году и работала 10 лет, пока её не заменили системой EBS.

Подход к организации гражданской обороны в СССР отличался от методов американцев. Прежде всего — степенью организации: если в США государственный орган во многом занимался информированием населения и надзором за проводимыми мерами, а значительная часть обороны заключалась в том, чтобы научить всех быть настороже, то в СССР с самого начала исповедовали государственный и централизованный подход.

Предшественница системы гражданской обороны в СССР появилась ещё в 1932 году — тогда была организована местная противовоздушная оборона. Её задачи ― организация оборонительной и вспомогательной деятельности при атаке с воздуха: маскировка, разбор завалов, помощь пострадавшим. Поначалу МПВО подчинялась Наркомату обороны; затем, в начале 1940-х, её передали в ведение НКВД. Система хорошо себя проявила во время войны, но после 1945 года надо было задуматься о переменах.

Сталин посчитал, что час пробил, в 1949 году. В конце октября было принято новое «Положение о МПВО СССР», которое было написано с учётом изменившихся обстоятельств: система обороны прежде всего должна была быть готовой к ядерной войне. Советское руководство не полагалось на случай, оно строило масштабную централизованную военизированную систему обороны, которая должна была не просто минимизировать потери от возможного конфликта, но и спасти руководство, крупную промышленность и значительную часть населения.

Руководителями МПВО в регионах становились офицеры с боевым опытом, в штабах работали сотрудники МВД и отобранные волонтёры. С одной стороны, именно это было сильной стороной всей системы: в случае угрозы она должна была действовать как настоящая армейская структура. С другой ― она в меньшей степени была нацелена на защиту гражданского населения, а её готовность к техногенным и природным катаклизмам на протяжении многих лет была ниже, чем готовность к войне.

На протяжении 1950-х значение МПВО, которая постепенно всё больше превращалась в масштабную систему гражданской обороны, возрастало. Всё чаще поднимался вопрос о том, что всю систему необходимо передать под контроль Министерства обороны.

О том, как возросли бюджеты и значение ведомства, можно судить по тому, что всю вторую половину 1950-х система МПВО строила спецобъекты (подземные заводы, бункеры, бомбоубежища), которые должны были помочь защитить промышленность и сельское хозяйство. Хотя объекты, естественно, были не самыми дешёвыми, это не означало, что теперь страна в безопасности. Даже в конце 1970-х убежищ было достаточно для того, чтобы спасти около 25 % населения страны, около 10–15 % рабочих, занятых в ключевых отраслях промышленности, и почти всё руководство страны. Впрочем, многое зависело от количества времени на подготовку к атаке: в случае если об атаке стало бы известно за несколько часов, то потери превышали бы 100 миллионов человек, а вот за неделю подготовки в СССР рассчитывали эвакуировать городское население почти полностью.

В 1961 году МПВО уже доросла до таких масштабов, что не могла сохраниться в составе МВД, и её наконец передали военным, а также преобразовали в Гражданскую оборону. Её руководителем стал замминистра обороны СССР; первым этот пост занял маршал Чуйков, в своё время сыгравший ключевую роль в командовании советской обороной во время Сталинградской битвы. 1960-е, а затем и 1970-е стали временем расцвета Гражданской обороны в СССР. Теперь у ведомства из имеющихся средств были не только крепкие офицеры-ветераны и брошюры «Атомиздата» о том, что делать при бомбардировке, но и огромные вложения в инфраструктуру, собственные учебные заведения и учения. Но всё это стало возможным только после того, как всей системе пришлось пережить один жесточайший, практически экзистенциальный кризис.

В 1946 году народные комиссариаты (или наркоматы) были реорганизованы в министерства. НКВД было переименовано в МВД, часть функций ведомства была передана в ведение только что созданного МГБ (Министерства государственной безопасности).

Паранойя и страх ядерной войны захватывали мир постепенно. К концу 1950-х — началу 1960-х Америку охватила лихорадка строительства бомбоубежищ. Мотивы у советских и американских строителей убежищ были схожи, различались подходы: в СССР строили массовые коллективные объекты, а в США поначалу ― индивидуальные.

Особенно жаркой эта лихорадка стала в начале президентства Кеннеди. Администрации Трумэна и Эйзенхауэра не считали необходимым поддержку строительства большого количества убежищ. Это объяснимо: в 1950-е основным возможным способом ядерной атаки была бомбардировка с самолётов. Это означало, что у властей и населения было достаточно времени для того, чтобы приготовиться к атаке. 

Всё изменилось в конце 1950-х: в 1957 году успешное испытание первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 провёл Советский Союз, годом позже ракета SM-65 Atlas была испытана в США. Теперь можно было обойтись и без самолётов.

В 1961 году президент Кеннеди обратился к нации с речью, в которой предложил массовое строительство бомбоубежищ: «Мы обязаны защитить таким образом наши семьи и нашу страну. Время пришло. В ближайшие месяцы я надеюсь сообщить каждому гражданину, какие шаги он должен предпринять без промедления, чтобы защитить свою семью в случае нападения». 

Предлагавшиеся проекты бомбоубежищ не могли защитить от прямого попадания ракеты, но зато могли снизить последствия для здоровья от радиационного загрязнения. Кеннеди потребовал от Конгресса выделить более 100 миллионов долларов на создание сети общественных убежищ, законодатели выделили даже больше ― около 169 миллионов. 

В короткие сроки началась медиакампания: в январе 1962 года обложка журнала Life была посвящена статье о The Drive for Mass Shelters. Статья пришлась очень кстати ― уже в октябре 1962 года грянул Карибский кризис. Обострение отношений, которое началось после размещения американцами ракет средней дальности в Турции, продолжилось тайным размещением советских ракет на Кубе. После того как руководство США узнало, что прямо у них под носом размещены советские ракеты, способные долететь до Вашингтона за 20 минут, началась паника. 

Карибский кризис ― период острой напряжённости в отношениях между Советским Союзом и США в октябре 1962 года. Конфликт грозил перерасти в полномасштабную ядерную войну, но был остановлен благодаря стремлению к переговорам со стороны Джона Кеннеди и Никиты Хрущёва.

Американцы в ужасе покидали крупные города, Фидель Кастро предлагал Никите Хрущёву поскорее ударить по Нью-Йорку, «ястребы» в Вашингтоне и Москве наседали на первых лиц государства, подталкивая тех к активным действиям. Октябрь 1962 года был временем, когда накапливаемые годами истерия и страх перед ядерной войной впервые дошли до пика и грозили обрушить и без того шаткий миропорядок. 

Карибский кризис стал пиковым моментом паники. В СССР выстраивались очереди за продуктами в магазинах, некоторые даже уезжали из городов. То же самое происходило в США, да и по всему миру. Все ждали, что с минуты на минуту начнётся война. 

Ужас, который охватил человечество в те две октябрьские недели, был настолько мощным, что импульса от него хватило надолго. Осознав, что весь тот путь, который прошло человечество после Второй мировой, может быть запросто уничтожен за несколько часов, политики по обе стороны океана зашевелились. Уже через год был подписан договор о запрете испытаний ядерного оружия в трёх сферах. В 1968 году ― о нераспространении ядерного оружия; за ними последовали договоры о сокращении ракет средней и малой дальности. 1970-е стали временем «разрядки»: СССР и США сближались, налаживали сотрудничество и всеми силами пытались найти устойчивое равновесие. Довольно долго у них это получалось.

Дата выхода следующего текста ― 19 июля на канале «Сьерамадре».