Смотришь на неё — и первое, что приходит в голову, — неформал. На бледном осунувшемся лице особо выделяются большие, подведённые чёрным карандашом глаза и тонкие, как спички, брови. Взгляд холодный, почти враждебный. Тёмные пряди закрывают впалые щёки. В носу и на нижней губе — кольца.  В ушах — шипы и туннели по 30 миллиметров.

Руки забиты разными татуировками, которые гармонично соседствуют с глубокими шрамами от ожогов и порезов. На выпирающих ключицах — тату в виде козлиного черепа с раскинутыми синими крыльями. При росте 165 сантиметров она весит 38 килограммов и считает себя толстой. Она практически не спит, так как по ночам её охватывают тревога и страх, она видит мёртвых и слышит их голоса и единственное спасение находит в шрамировании. Она живёт так уже 15 лет, и её всё устраивает.

Женя росла странным и закрытым ребёнком. В семь лет она  увидела свою первую галлюцинацию — вырванный человеческий глаз на подушке. Мать долго не могла принять, что её ребёнок может быть ненормальным, и списывала всё на детское воображение. По словам Жени, её мама изначально имела в голове образ идеальной дочери без изъянов.  Образ был продуман до мелочей: хобби, цвет волос, даже вес. Будучи подростком, девушка мечтала отрастить волосы, но мама насильно обреза́ла их в каре.

Однажды Женя просто решила, что больше не будет подстраиваться под образ, придуманный матерью, и та сразу определила для себя, что ребёнка надо срочно вести к психиатру.

Так, Женя уже в 12 лет встала на учёт в ПНД. Никто толком не объяснял ей, что происходит и почему её пичкают различными таблетками. Как-то летним вечером Женя нашла выписки от врачей, и всё встало на свои места: и глюки, и панические атаки, и внезапное прекращение придирок матери.

Первые галлюцинации

«Я не сплю, мне просто страшно спать. Постоянно трясёт. Я поворачиваю голову — и вижу на подушке вырванное глазное яблоко, покрытое мерзкой слизью. Я пытаюсь кричать, но не слышно ни звука. Потом резко спазмы и судороги, боль в мышцах, всё путается в голове. Мне удаётся разжать пересохшие губы и позвать на помощь родителей. Приходят мои спасители, обнимают и говорят, что это был просто ночной кошмар».

Самочувствие

«Я — шизофреничка. И не стесняюсь психических расстройств, в душе себя ненормальной всё равно не считаю. Разве что мозгами понимаю, что моё поведение — не самое адекватное. Мои родаки обратили внимание не сразу. Сваливали на обычные странности и не воспринимали всерьёз. Может, из-за этого и усложнилось всё».

Родители

«Мать ненормальная — от неё, как выяснилось, шизофрения и досталась.
Всё время пытается подстроить меня под себя, чтобы я была такой, какой она хочет. Я, естественно, такой не хочу быть и сразу это показала.
После того как я послала её, она постоянно хочет в психушку меня упечь и выставить себя хорошей матерью, типа „вовремя отправила лечиться“.
Её я ненавижу.
С отцом бывали разногласия, но они, думаю, рано или поздно у всех возникают, с ним хорошие отношения».

Принятие себя как «человека с особенностями» проходило не гладко. В шестом классе Женя пришла в школу на первый звонок — и сразу пропала на полгода. Два с половиной месяца она провела дома, а дальше — психиатрическая больница, откуда родители её забрали только под Новый год. В седьмом классе Женя отказалась идти в школу и перешла на домашнее обучение из-за психических отклонений. Всё своё «обучение» она не делала почти ничего, кроме как фотографировалась, рисовала, гуляла и красилась. Тогда же появилась странная идея о похудении.

Женя никогда не была полной, всегда весила меньше сверстников, но когда она случайно увидела в интернете фото узников концлагерей, вдруг поняла: это её идеал. Через несколько лет ей поставили брекеты, и это было лучшее прикрытие для того, чтобы ничего не есть. Почему-то Жене нравилась цифра 25, она думала, что именно в таком весе будет выглядеть, как заключённый лагеря «Аушвиц».

«Худоба — жутко, а я мечтаю выглядеть страшно, как антигерои в ужастиках, злодеи в сказках. Не хочу быть красивой и привлекательной. Я вижу красоту в том, что считается жутким: кости, раны, кровь. Обожаю причинять боль людям, которых люблю: мне хочется, чтобы они страдали ещё сильнее. Самый важный и любимый человек в моей жизни — я сама. Мне кажется, у меня есть склонность к мазохизму».

Пришёл девятый класс. Выпускной из средней школы — важное событие, но не для Жени. Она просто пришла на экзамен, ответила на какие-то вопросы и получила аттестат. Как она признаётся, школа ей ничего совершенно не дала, кроме умения «отключать мозг». Сидеть, отвечать что-то на автомате, не вникая в суть разговора. Теперь Женя посвятит своё освободившееся время похудению. И результаты не заставят себя долго ждать.

В 2013 году она с июня до ноября питалась только свежевыжатыми соками и обезжиренным кефиром. С 39 килограммов Женя похудела до 27 за полгода. В это время участились приступы, панические атаки по ночам, галлюцинации.

Анорексия

«Голодала 14 дней. Первую неделю чувствовала себя нормально, было просто мало сил. Не могла уснуть. На второй — всё очень плохо. Мне кажется, что толку от 0 ккал в день просто нет. Я мучаю себя. Все плывёт в глазах, жутко скручивает мышцы. Голова ватная и не держится на плечах. Когда встаю и прохожу небольшое расстояние, начинает колоть в зоне сердца. Дыхание обрывается. Не хватает воздуха. Невозможно всё описать.
Скажем так: до безумия плохое самочувствие.
Сколько точно ушло веса — не знаю. Я же так и не купила весы».

«Волосы сыпятся клочьями, чуть только прикоснусь. Кожа слезает, будто обгорела. Сильно. И непонятного цвета. Ярко крашусь. Ногти — норм.
Мышцы болят жутко. Даже если тупо на месте лежать. Кости скрипят.
Органы: сердцу однозначно пиздец. Никогда не прекращает болеть. Даже немного пробежать не могу. Пройду 200 метров — и останавливаюсь отдыхать. Кишечник в трещинах, мучное нельзя, кусну — и в реанимацию, ибо разойдутся. Печень опухшая частично — жиры больше 0,5 нельзя. Дёсны кровоточат сильно».

Галлюцинации

«Мне кажется, что за мной кто-то следит. Я прячусь. Недавно разговаривала с мёртвыми. Мне кажется, что теперь они тоже за мной следят. Они в моей голове, они управляют моими руками, ногами — они управляют всем. Сегодня я всю ночь с ножами в руках пряталась в шкафу. Я уже не различаю реальность и галлюцинации, да и до сих пор не могу быть уверена на 100 процентов в том, что это было на самом деле».

Мазохизм

«Настроение плохое, все бесят. Я сажусь — и жгу, жгу. Боли не чувствую. Чувствую лишь то, что вместе с кровью вытекают и все проблемы. И реально становится легче. Спокойнее.
Потом, закончив, смотрю на ожог и охреневаю, типа: „Ничего себе. Это что, моя рука/нога? Как я так сделала?“
И боль уже начинает появляться. Порой, когда раны уже заживут, я смотрю фотки ещё не заживших этих ран и сама не верю, что на них я.
Физическая боль заглушает моральную».

Родители

«Вешу 30 кг. В интернете, на улице спрашивают, всё ли в порядке, а родные вплотную не обращают на это внимания. А обратили, только когда я еле встала и в итоге не смогла дойти до кухни, чтобы что-то им приготовить.
Порванные пару лет назад вены и отравления таблетками тоже оставались незамеченными. 
Если честно, мне эта особенность жутко нравится».

Когда вес Жени снизился до 27 килограммов, а ножи на кухне стали пропадать всё чаще, родители всё-таки отправили девушку на лечение в частную клинику, владелица которой часто появляется в разных телепередачах про анорексию. Сутки «лечения и проживания» там стоят 12 500 рублей.

В больнице истощённой Жене, которая очень долго не ела вообще ничего, сразу сунули картошку с котлетой и заставили съесть. С такой нагрузкой организм не справился, и Женя потеряла сознание. Когда откачали, стали кормить супами. Так прокормили неделю. Потом Жене сообщили, что выпустят, как только её вес достигнет 45 килограммов, и она стала набирать. Её ежедневная норма еды в день составляла: три булки хлеба, бутылка масла, специальные коктейли, наподобие «Малоежки», и еда-еда-еда. За две недели Женя поправилась, но теперь большинство продуктов попросту не усваиваются её организмом. Ну а когда выписали, она снова похудела.

Психологи

«Психологи и психиатры — совершенно тупые люди, у которых одно решение на всё. Когда переедала и слишком быстро набрала, психолог сказала: „Хватит уже жрать столько, вон смотри, какие щёки и ляжки наела“. И я-то ладно — меня не волнуют комментарии со стороны, и набирала я намеренно, чтоб выпустили. Но сказать такое пациенту с анорексией — как-то не очень. Слова дословно такие. А вдруг на моём месте была бы та, на чью психику это бы повлияло?»

Последствия

«Теперь я состою из двух половинок — шизофрении и анорексии. После больницы бо́льшую часть продуктов мой организм не воспринимает вообще. Бывает, от приёма пищи блюю с кровью. А без еды сил нет ни на что — хочется лечь и сдохнуть.
Постепенно появляются странности, связанные и с анорексией, и с шизофренией.  Ем только серебряными или одноразовыми приборами. Напитки пью чисто через трубочку.
Очень зациклена на том, сколько времени я ем.
Не могу есть без каких-либо ограничений. Из-за этого не хватает гормона счастья — серотонина.
Наверно, отсюда и депрессии».

После клиники и проблем с внутренними органами девушка решила отвлечься от навязчивой идеи о похудении. Прошла курсы тату-мастера и год обучалась в модельном агентстве.  Ей всегда нравилось позировать, она уверенно чувствовала себя перед камерой. Часто участвовала в тематических фотосетах. Много читала про шизофрению и даже захотела стать психиатром. Но кто возьмёт с таким диагнозом? Поэтому Женя решила все свои мысли транслировать в соцсети. Создала несколько пабликов во «ВКонтакте», которые до сих пор имеют много подписчиков. Там она описывала всё, что происходило в её жизни, которая, кстати, снова стала налаживаться. Но психические расстройства просто так не проходят.

Галлюцинации

«Я села краситься — и почувствовала, что по горлу кто-то проводит чем-то холодным. Поворачиваю зеркало, а за мной мёртвый дед, который пытается мне горло перерезать. Я первым делом полезла за кухонным топором и стала нападать на всех родных, в результате чего чуть не зарезала всех — и попала в психушку. Это мой самый страшный припадок».

Самочувствие

«Меня пичкают нейролептиками. От них у меня жуткая сонливость. Сплю с 21:00–22:00 до 11:00 — и при этом засыпаю на ходу. Теряю сознание. Очень туплю. Например, совершенно понятное, простое слово читаю — и никак не могу понять его смысл. Думать вообще не могу. В какой-то степени — как овощ. Но работу свою они выполнили (убрали галлюцинации). Бывали только слуховые, но не такие настойчивые, как раньше, и быстро пропадали. Ещё от таблеток я отекла. Но наконец-то вернулась домой».

Анорексия

«Со мной происходит что-то странное. Я ем каждый день и не голодаю. Но мой вес постоянно уменьшается.

Я срочно должна набрать пару кг или хотя бы больше не терять их. Кости — хоть и безумно красиво, но в психушку два раза за год не хочу.
…
У меня начали отказывать ноги. Мой вес скатился до 25 кг.

От меня отказались три реанимации, психушки, и в итоге отвезли туда, где чисто ЖКТ лечат. Здесь мне правда помогли, намного лучше, чем в других больницах. Я буду стараться набирать вес. Я больше не буду опускаться ниже 35 кг (даже, пожалуй, самый предел — 36), но и подниматься больше 42 кг (это мой настоящий вес — без отёков и таблеток, когда нормально ем). Но почему-то мне всё равно нравится худоба. В минимальном весе фигура очень красивая, но лицо стрёмное, а то, что ноги отказывают, — нехорошо».

Самочувствие

«Волосы сыпятся клочьями и не растут практически. Ногти как были, так и есть.
Кожа — по-разному. Иногда сухая настолько, что смотрится, будто наждачной бумагой тёрла. Иногда красная. Иногда, наоборот, бледная или, что самое странное, — иссиня-зелёная.
Очень сильно рвутся старые шрамы — от любого резкого движения. Желудок — язва, грибок, непроходимость кишечника, и в конце врачи ещё дописали: белково-энергетическая недостаточность. Суставы вылетают, печень и сердце посажены».

Женя вернулась домой и сейчас живет с отцом, с матерью не разговаривает. С этого года планирует разорвать общение со всеми родственниками. Она хочет найти модельное агентство, где примут с её внешним видом, и работать. Она пыталась вылечиться. Но её вес продолжает уменьшаться. Теперь анорексия, по её признанию, перетекла в дранкорексию — так на жаргоне людей, старадющих пищевыми расстройствами, называется стремление полностью заменить еду алкоголем. С января девушка пьёт каждый день. В алкоголе ценит вкус и качество. Никогда не напивается.