С июня 2007 года в Таджикистане действует закон «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов». Населению запрещено пышно отмечать свадьбы и мелкие праздники, а также организовывать богатые похороны и траур. По задумке законодателей многочисленные ограничения должны защитить моральные устои и снизить уровень бедности населения. За 11 лет закон исправляли и дополняли четырежды, расширяя полномочия контролирующих органов и попутно увеличивая число запретов. Самиздат выяснил, что стало основанием для ограничения торжеств и традиций, как население соблюдает закон и чего в результате удалось добиться властям Таджикистана.
Как и многие его земляки, уроженец Таджикистана 26-летний Ибрагим однажды отправился в Россию на заработки. Обратно он приезжал редко, а когда всё-таки возвращался — не оставался надолго. Спустя год в трудовой миграции ему удалось поступить в Московский финансово-юридический университет (МФЮА). Затем — получить гражданство РФ и выпуститься с высшим образованием по специальности «финансы и кредит» в 2016 году.
По профессии Ибрагим не работает, выгоднее оказалось быть водителем. Ему платят от 60 тысяч рублей — намного больше, чем за то же самое в родной стране. В октябре мужчина впервые за долгое время собирается вернуться в Таджикистан, чтобы жениться. В последний раз он побывал на настоящей таджикской свадьбе более 11 лет назад, ещё до принятия закона «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов». С тех пор многое поменялось.
Айбай
Свадьбы в Таджикистане — традиционно чрезвычайно затратное дело. Один только выкуп, приносимый в дар родителям невесты, раньше мог обойтись жениху, по разным оценкам, от двух до пяти тысяч долларов. Впрочем, говорят, что просить могли даже больше.
На подготовку же самого торжества таджики тратят и вовсе бешеные по меркам страны деньги. Сотни и тысячи долларов уходят на музыкантов, церемониальные подарки и праздничный стол. Позволить себе шикарный праздник может не каждый. Однако желание не ударить в грязь лицом перед соседями, знакомыми и друзьями преследует всех и зачастую оказывается сильнее рационального мышления. «Айбай» (или «айб аст». — Прим. ред.), стыдно перед другими — так это называется.
«Насколько я знаю, шиковать там нельзя теперь: могут оштрафовать на несколько тысяч сомони, — рассказывает водитель-финансист Ибрагим. — Это для таджика очень большие деньги».
«У таджиков очень много расходов на совершенно ненужные вещи. Идёт пошив матрацев, так называемых курпачей, расшитых вручную подушек. Каждый день вижу, как они везут с базаров целые горы ваты — чтобы эти подушки набить. Есть ещё важная традиция: оши нахор, предсвадебный плов. Утром со всей округи собираются соседи и варят плов. Могут 200 килограммов сварить в огромном котле посреди двора», — рассказывает Леонард, автор треда «100 фактов о Таджикистане» в Twitter.
Из ситуации, когда есть кто-то богаче тебя, таджики видят один-единственный выход: найти деньги и сделать круче. По словам юриста Навруза Одинаева, до принятия закона свадьба обходилась одной стороне в 8–10 тысяч долларов. Средняя зарплата при этом составляла всего около 100 долларов. Таджики брали кредиты и гуляли в долг, чтобы сразу после свадьбы оставить семью и уехать на заработки. Бывало и наоборот: сперва ехали в Россию, а потом спускали деньги на одну, зато шикарную свадьбу на родине. Оставаясь ни с чем, снова уезжали работать. В меньших масштабах, но подобное встречается до сих пор.
Больше 150 не собираться
Закон «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов» должен был побороть иррациональное поведение и положить конец обнищанию таджикских семей. Это становится ясно из текста документа, который даёт весьма конкретные представления о том, как власть задумала всё исправить.
На свадьбу с 2007 года разрешается приглашать не более 150 человек. Кортеж, который повезёт влюблённых в ЗАГС, ограничен четырьмя машинами. Бракосочетание разрешается отмечать не более двух дней и никак не дольше трёх часов. В довесок закон упразднил целых 16 свадебных обрядов. Все они предполагали либо одаривание, либо забой скота и трапезу. Не попавшие под запрет традиции ограничивались в масштабе. Скажем, смотрины (арусбинон) и посещение зятем родителей жены (домодталбон) разрешены — с тем лишь условием, что будут проводиться в домашней обстановке и в узком семейном кругу, то есть не более 15 человек.
Новые правила коснулись не только свадеб. В последней на данный момент редакции закона требуется экономно праздновать официальные государственные праздники; обряды, связанные с рождением ребёнка; торжества по случаю обрезания; похороны и даже дни рождения. Экономно отмечать праздник — значит, как правило, накрывать исключительно скромный стол (дастархан) и не резать скот по любому, даже самому незначительному поводу. Последнее считается расточительством. Отдельной статьей запрещено осыпание деньгами во всех торжествах и обрядах.
Почти вручную законодатели пытаются отвадить граждан от привычки разбрасываться деньгами. Для пущего эффекта за исполнением закона следят специальные комиссии и отдельный государственный орган — Комитет по делам религии, регулированию народных традиций, торжеств и обрядов Республики Таджикистан. Всем им помогает Агентство по борьбе с коррупцией. Их методы кому-то могут показаться неправильными. Зачастую на нарушителей закона доносят информаторы, которым относительно легко затесаться среди толпы гостей.
Таджики в свою очередь по-разному обходят установленные для них ограничения. Например, могут пригласить на свадьбу не 300, но хотя бы 200 человек. Сесть по разным столикам, словно просто обедают, а на вопросы отвечать, что не знакомы друг с другом. В этом случае всё зависит от досматривающего. Леонард объясняет: «Они собаку на этом съели, не так просто их обмануть. При этом штрафуют за нарушение закона как участников свадьбы, так и заведение, которое они оккупировали». Другая возможность, добавляет он, — уехать в Киргизию, с которой граничит Согдийская область. Там таджики переходят границу, отмечают свадьбу и возвращаются назад.
Нарушителей закона облагают крупными штрафами. Для физических лиц сумма составляет 5000 сомони (около 35 тысяч рублей). Должностные лица платят 25 000 сомони (около 173 тысяч рублей), предприниматели — 35 000 сомони (243 тысячи рублей). Последняя поправка к закону, подписанная президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном в августе 2017 года, ужесточила наказание для чиновников, правоохранителей и их детей. Им за нарушение может грозить увольнение со службы.
Гости из Агентства
Однако, судя по всему, перспектива потерять деньги или работу из-за семейного праздника не останавливает таджиков. За 10 лет в стране выписано 4164 штрафа на сумму почти в 12 миллионов сомони, или около 83 миллионов рублей.
В феврале 2018 года стало известно, что на нарушениях попались и были оштрафованы также 13 госслужащих, а директор Национальной библиотеки Таджикистана Сайфиддин Назарзода и вовсе лишился своего поста. Сын чиновника устроил свадьбу на 300 человек, тем самым вдвое превысив разрешённое количество гостей. На предсвадебный плов к нему пришли гости из Агентства по госфинконтролю и борьбе с коррупцией Республики Таджикистан, которых никто не ждал. Назарзода настаивает, что дело против него было сфабриковано.
Для желающих несмотря ни на что устроить шикарную свадьбу есть простой и понятный всей стране способ: дать взятку. «Мне нужно было сделать документ, дело десяти-пятнадцати минут. Госслужащий сказал приходить через неделю. Я ему ответил: слишком долго, мне нужно быстрее. Он написал на бумажке цифру 100. Говорю: всё понял. Документ был готов через 15 минут. Везде так, и со свадьбами тоже. Всё упирается в деньги», — объясняет Леонард.
За последние несколько лет в СМИ периодически всплывали громкие случаи нарушения закона. По мнению Леонарда, это показательные процессы — например, дело директора Национальной библиотеки Назарзоды. Все эти дела направлены против тех, кто «не в клане». Приближённые президента Эмомали Рахмона, его семья и друзья остаются неприкосновенными и всё так же занимают важные должности. Раскол между бедными и богатыми, лишёнными привилегий и власть имущими, вопреки цели закона, только усугубляется.
«Доподлинно известно, что крупные чиновники выдавали своих детей с такой помпой, что римским императорам было бы завидно, — уверен Умед Джайхани, уроженец Горно-Бадахшанской автономной области и исследователь таджикской культуры. — Но уволили только директора Национальной библиотеки — потому что его на этом поймали».
Государство-нянька
«Грубо говоря, правительство начало заботиться о гражданах. Люди у власти поняли, что если к народу как к детям не относиться и не направлять их, они сами себя загонят в яму. Поэтому „извините, ребята, мы лучше знаем, как жить“ — отсюда такие интересные законы», — полагает Леонард. Он соглашается, что всё это слегка напоминает антиутопию, но думает, что жёсткие методы правительства обусловлены национальными особенностями.
Часть населения Таджикистана считает, что законом «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов» государство ущемляет их гражданские права и свободу вероисповедания. У них есть веские причины так думать: некоторые статьи закона действительно затрагивают религиозные обряды, а комиссиям выданы чрезмерные полномочия — вплоть до права вторжения на территорию личной собственности. Считается, что урегулирование традиций может быть связано с желанием правительства уменьшить влияние Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), которая считалась единственной оппозиционной партией в стране. В 2015 году её обвинили в попытке государственного переворота и ликвидировали.
Генеральный директор юридической компании «Химоя» Навруз Одинаев полагает, что сверхвысокие траты таджиков на проведение торжеств — это постсоветское явление. По его словам, после распада СССР в деревнях появились муллы, знатоки мусульманского культа, которые хоть и знали главы Корана, однако не понимали их сути. Профессия считалась почётной и обеспечивала таких людей деньгами и уважением. Мулл приглашали на все деревенские торжества, с их лёгкой руки в обиход вошли далекие от религии обычаи.
Свадьбы в подполье
Закон «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов» имеет двоякое значение, считает Умед Джайхани. С одной стороны, он действительно сподвигает народ не тратить деньги почём зря, но с другой — способствует падению спроса на всё, что связано со свадьбой. Все те, кто был занят в сфере околосвадебного бизнеса, либо разорились, либо потерпели значительные убытки. Зато выросла и без того великая армия чиновников, а вместе с ней — расходы на содержание бюрократического аппарата.
Впрочем, есть свидетельства, что простой народ, люди со средним достатком и ниже, оказались скорее обрадованы новыми правилами. «Для людей, которые не могли себе позволить большие траты, этот закон стал чем-то вроде щита. Раньше приходилось из-за „айбай“ идти на большие растраты, а тут закон — и ничего не поделаешь», — рассказывает Навруз Одинаев. Деньги лучше потратить на детей или, как предлагает текст документа, на улучшение жилищных условий, чем на пустое бахвальство, — только чтобы сосед не сплетничал за спиной.
В обществе потребления, граждане которого не привыкли считать копейки, таджикские традиции чувствовали бы себя замечательно. Обычно государство стимулирует потребление, чтобы наладить постоянный оборот товаров и денежных средств, — это и называется обществом потребления. Чем больше потребляешь, тем больше производишь. «Что до Таджикистана, то повышение спроса на потребление здесь приводит не к увеличению производства, а к обнищанию», — подчёркивает Джайхани.
Нынешний путь запретительных решений ни к чему не приведёт, считает он: следует реформировать экономику. Часть населения избавлена от необходимости тратить огромные деньги на свадьбы и обряды. Однако это не означает конец «айбая». Прежде шикарно праздновали и тратили деньги в открытую, теперь — подпольно.
