Американский мультимиллионер Джон Дюпон считал себя Далай-ламой, приезжал к соседу окровавленным на танке, приказывал разбирать стены своего особняка в поисках трупов и призраков и заставлял спортсменов играть с ним «в поддавки». На его прогрессирующее безумие многие закрывали глаза, ведь наследник миллионного состояния был щедрым меценатом и покровителем любительского и студенческого спорта в США. Его неприятный характер терпели, пока Дюпон не взял в руки револьвер и не совершил ошеломительно бессмысленное и жестокое убийство спортсмена, на которого сам же возлагал большие надежды. Корреспондент самиздата рассказывает историю жизни филантропа и орнитолога Джона Дюпона, которому многое прощали, пока он не зашёл слишком далеко.

Когда Джон Дюпон проезжал по округе на танке, приходил в гости с винтовкой или помахивал револьвером во время разговора, редко у кого возникали вопросы. Во-первых, он был богат. Во-вторых, своё многомиллионное состояние династия Дюпонов сделала на порохе — в начале XIX века прапрапрадед, французский эмигрант Элетер Ирене Дюпон де Немур основал в США пороховую империю DuPont, которая закономерно разбогатела ещё во время Первой мировой войны.

Позже она диверсифицировала производство и стала выпускать нейлон и тефлон. Сегодня DuPont — одна из крупнейших химических компаний в мире. В 1919 году отец Джона Уильям Дюпон-младший выгодно женился на Джин — дочери железнодорожного барона Уильяма Лизетер Остина. Тот подарил молодожёнам почти квадратный километр земли в Филадельфии, штат Пенсильвания. Вскоре на этой территории вырос роскошный трёхэтажный особняк в георгианском стиле, точная копия дома четвёртого президента США Джеймса Мэдисона. 

Детство наследника химической империи, младшего из четырёх детей Дюпон, прошло в этом особняке, наполненном коврами, прислугой, антикварным фарфором и морем книг в семейной библиотеке. Было в доме и эркерное окно — под определёнными углами его стекло увеличивало в размерах беседку на лужайке возле здания. Говорят, оно было сделано для слежки за гостями. 

Джон родился на двадцатый год брака, и ему было всего два года, когда в 1941 году его родители внезапно развелись. Уильям свёл общение с сыном к минимуму. «Я всю жизнь искал отца», — сказал спустя годы Джон. Братья и сёстры тоже мало общались с ним, потому что были намного старше. Единственный, кто скрашивал его одиночество и охотно проводил с ним время, был сын шофёра его матери — Хью Черри. Иногда он звал наследника Дюпонов к себе домой, где его родители накрывали скромный стол, угощали гостя гамбургерами или пиццей. В его особняке обеды проходили по-другому: он сидел на одном конце бесконечно длинного стола, а его мать — на противоположном. Их обслуживала многочисленная молчаливая прислуга. 

Однажды Джин узнала, что её сын употребляет нездоровую пищу с Хью и его родителями, и запретила им общаться. Несколько лет спустя Джон узнал, что дружба с Хью была обманом: мать платила ему, чтобы тот притворялся другом Джона. В итоге Джин сочла, что правильный режим питания важнее социализации сына. 

В школе Джон слыл застенчивым, неуклюжим подростком, который сторонится девушек, пропуская школьные танцы. Единственным способом обратить на себя внимание сверстников были вечеринки, которые Джон закатывал для них в своём особняке. Позже он стал часто использовать этот нехитрый приём, пытаясь купить внимание и любовь. 

Одновременно с самого детства наследник многомиллионного состояния интересовался природой, проводя много времени в поисках птичьих гнёзд на деревьях. В итоге, получив высшее образование, Дюпон стал орнитологом и получил степень доктора естественных наук в Университете Вилланова. 

Он оказался хорошим натуралистом: во время своих научных экспедиций он обнаружил и классифицировал новые виды филиппинского попугая и мексиканского воробья, которые позже назвали в его честь. Он написал несколько книг по орнитологии, а также основал Делавэрский музей естественной истории, где со временем занял пост директора. Там Дюпон разместил свои знаменитые коллекции из 66 тысяч чучел птиц и двух миллионов раковин.

Со временем его увлечение коллекционированием переросло в причудливую манию: он собирал всё, что только можно: от пустячных оловянных игрушек до антикварного столового серебра. 

Однако главным увлечением его жизни всё же был спорт. В Университете Майами он выступал за местную команду по плаванию, но до олимпийской сборной не дорос. После этого он сосредоточился на пентатлоне — комбинации бега, плавания, верховой езды, стрельбы и фехтования. Для тренировок он построил в поместье отдельные помещения. В 1965 году Дюпон даже выиграл чемпионат Австралии, а через три года организовал чемпионат США по пентатлону у себя в поместье и снова попробовал пробиться в олимпийскую сборную. Однако в отборе он занял предпоследнее место. 

Из-за травмы, полученной на скачках, врачи рекомендовали Дюпону воздержаться от занятий контактными видами спорта, но он не смирился с этим и с середины 80-х стал посвящать почти всё своё внимание вольной борьбе.

В те же годы миллионер оборудовал у себя в поместье полигон, который назвал центром Джона Гувера — в честь бывшего директора ФБР. В гости к Джону часто наведывались полицейские, чтобы практиковаться на этом полигоне в стрельбе. Дюпон осыпал их подарками, например дарил каждому бронежилет. Полицейские в ответ наделили миллионера титулом почётного офицера полиции, вручили ему значок, сирену и радиоприёмник для машины. Также они нередко давали ему форму для фотосессий. Он полюбил образ «офицера Джона» и так сжился с ним, что начал останавливать соседей и выписывать им штрафы за превышение скорости. 

Вероятно, тогда же начало прогрессировать его психическое расстройство, на которое официальные лица закрывали глаза. Он утверждал, что с ним разговаривают скалы и что повсюду скрываются убийцы, стремящиеся прикончить его. Однажды миллионер ловил рыбу в пруду, но клёва не было. Разозлившись, Джон схватил ружьё и начал палить по гусям (позже он утверждал, что те наложили на него заклятие). При этом Дюпон едва не застрелил проходившего мимо 12-летнего мальчика. 

В 1984 году, в канун Рождества, Джон подъехал к дому офицера Тима Уэлча на своём личном танке времен войны во Вьетнаме. «Джон выскочил из люка, всё его лицо было в крови — вероятно, он исцарапался о ветки дерева, — вспоминала Вики, жена офицера. — Я с ужасом смотрела на него, а он спросил: „Можно Тиму выйти поиграть со мной?“»

44-летний миллионер попытался взять себя в руки, когда в 1983 году женился на 29-летней медсестре Гейл Венк. Джон устроил роскошную свадьбу с 500 гостями, а затем супруги отправились в кругосветку. Существует версия — правда, не имеющая явных доказательств, — что брак был одним из условий для получения Джоном наследства. 

Так или иначе, брак оказался несчастливым и распался через десять месяцев. Венк подала в суд на Дюпона, потребовав выплаты пяти миллионов долларов. Женщина утверждала, что её муж много пил и даже пытался задушить её. Однажды он вошёл в спальню и включил телевизор, чтобы посмотреть патриотическую передачу. Венк попросила его приглушить звук, тогда он достал из комода пистолет и приставил его к виску жены со словами: «Знаешь, что делают с русскими шпионами? Их расстреливают!» Как-то раз он едва не толкнул супругу в пылающий камин, а в другой раз попытался выкинуть её из машины, ехавшей на приличной скорости. В итоге Дюпон выплатил бывшей жене некую сумму, и судебная тяжба была урегулирована.

Причина, по которой многие готовы были терпеть выходки Дюпона, заключалась в его многомиллионных тратах на развитие любительского и студенческого спорта. 

До 1960-х Олимпийские игры считались соревнованиями любителей, и профессиональные атлеты практически не имели права выступать на них. К тому же спонсорство, реклама и маркетинг в спорте высоких достижений выглядели неприлично. При этом в США всегда щедро оплачивался труд именно профессионалов — игроки НБА, НХЛ, НФЛ жили комфортно, лучшие из них были миллионерами, зарабатывая как раз на рекламе. 

А вот национальные федерации любительских видов спорта в США во времена Дюпона были недофинансированы, и зачастую спортсмены вынуждены были искать себе основную работу, чтобы зарабатывать на жизнь и на спорт. Этим и пользовался Дюпон. Первым делом он потратил несколько миллионов долларов на родной Университет Вилланова, где построил бассейн и баскетбольную площадку. Потом он начал инвестировать в борьбу — в университете его назначили главным тренером по этому виду спорта.

В 1988-м скончалась его 91-летняя мать. С горя Джон перекрасил особняк в первоначальные цвета его отца — сапфирово-голубой и золотой, закрасив бело-зелёную отделку, которую выбрала Джин после развода. Также он поменял название своего поместья с Lister Hall Farm на Foxcatcher Farm — в честь отцовского чистокровного скакуна. 

Джон начал перечислять круглые суммы национальной борцовской сборной и в фонд USA Wrestling — американскую федерацию борьбы. Тогда он и познакомился со своей будущей жертвой — Дэйвом Шульцем из самого титулованного братского дуэта в истории американского спорта.

Братья Шульц — Дэйв и Марк — жили скромно и рано стали самостоятельными: их родители развелись, когда им не исполнилось и пяти лет. Дэйв был амбидекстром, и умение одинаково владеть обеими руками пригодилось ему в борцовской секции. 

— Борьба была для Дэйва жизнью! — рассказала самиздату вдова атлета Нэнси Шульц. — Он любил всё, что было хоть как-то связано с борьбой. Людей, тренировки, путешествия, изучение языков. Он очень любил изучать всякие трюки. Большую часть времени Дэйв тренировался, обычно у него был всего один выходной в неделю. На тренировках он пробовал очень много разных штук, чтобы всё время быть в тонусе и удивлять соперников. У него был технический склад ума, что помогало ему отлично проявлять себя в борьбе. 

Братьями Шульц восхищался весь мир, однако спортивные победы принесли им славу, но не деньги. Они жили в небольшой съёмной квартире втроём с невестой Дэйва Нэнси. После победы на чемпионате в 1985 году Марка уволили с тренерской должности из университета в Стэнфорде, заявив, что не могут себе позволить такого высококлассного спортсмена, а тренерская работа была тогда чуть ли не главным способом заработка для спортсмена-любителя. Прилично заработать на борьбе было невозможно: спортсменам полагались стипендии во время учёбы, но по её окончании они платили за всё сами. В USA Wrestling братьям не могли даже толком обеспечить тренировки. Так обстояли дела и во многих других видах любительского спорта.

У Марка оставалось немного вариантов: пойти в морские пехотинцы, подсесть на социальное пособие или найти какую-нибудь низкооплачиваемую подработку. В тот момент в его доме и раздался звонок от Джона Дюпона, который в 1985 году унаследовал от семейного химического бизнеса 46 миллионов долларов, а после смерти матери стал хозяином поместья.

Впервые увидев Дюпона, Марк был шокирован: перед ним предстал неухоженный суетливый мужчина с крашеными в рыжий цвет волосами, чем-то похожий на Рональда Макдональда. Портрет дополняла корка из перхоти на голове и неровные жёлтые зубы. Он говорил сбивчиво и часто повторял: «Вы меня поняли?» 

Дюпон предложил олимпийскому чемпиону разработать программу развития секции борьбы для Университета Вилланова, а также стать там помощником главного тренера, то есть его самого. 

«Мы пришли с Дюпоном в борцовский зал университета, и я подумал: „Чёрт возьми, да у этого мужика столько денег, что мы сможем покорить любые вершины, даже построить целую борцовскую династию в Вилланове, и эти ребята будут доминировать на ковре“», — рассказывал Шульц. Он также вспоминал слова Дюпона: «Америка не оказала тебе должного уважения, и мы должны это исправить». В конце концов, миллионер был единственным, кто платил братьям-борцам за победы. 

В итоге Марк принял предложение и стал получать 24 тысячи долларов в год. Правда, в Университете Вилланова с ним стали случаться инциденты. Однажды олимпийский чемпион устроил вечеринку в своей квартире, на которую пришли опустившиеся алкоголики и несовершеннолетние борцы, — такой контингент появился в друзьях у Марка с тех пор, как он сблизился с Дюпоном. Но тот, застав Марка в столь неприглядном обществе, решил не увольнять его, потому что и сам был в этом смысле далеко не безупречен. В одном из интервью Марк говорил: «Никогда не было такого, чтобы Дюпон чего-то не употреблял при мне — алкоголя, колёс или кокаина».

В 1988-м Университет Вилланова, получив от Дюпона в общей сложности 5 миллионов долларов, отказался от дальнейшего сотрудничества из опасений, что щедрые пожертвования могут противоречить инструкциям Национальной ассоциации студенческого спорта. Вскоре после этого Марк узнал о новых планах своего босса: Дюпон создавал команду из пловцов, триатлонистов и пятиборцев, которую назвал так же, как и своё поместье, — Foxcatcher.

Миллионер хотел «выращивать» породистых борцов — американских и иностранных, как когда-то его мать выращивала чистокровных пони и псов. Для выполнения своего замысла миллионер построил на территории имения тренировочный центр с 60-метровым спортзалом, оборудованным тренажёрами для силовых упражнений. В центре поместья появились бассейн олимпийского размера, большой борцовский зал, видеокомната для просмотра и анализа записей поединков и кухня. Борцов Дюпон звал к себе на постоянное проживание, размещал в гостевых домиках и платил им по 1000 долларов в месяц. В ответ от спортсменов требовалось, как казалось, немногое: постоянно восхвалять своего благодетеля.

Тогда же Дюпон вошёл в совет директоров USA Wrestling и за 1987–1995 годы выделил на развитие организации в общей сложности 3,3 миллиона долларов. Он также был инвестором и консультантом Международной федерации объединённых стилей борьбы (FILA). Марк Шульц стал важной фигурой в созданной Дюпоном спортивной империи.

В одном из интервью спортсмен раскрыл детали своего общения с миллионером в тот период: «Однажды я рассказал ему историю о своём первом поединке в Оклахоме против Дона Шулера: [во время поединка] он перевернул мою руку и прижался к ладони пахом. Его яички оказались в моей руке. Тогда я просто сжал ладонь — и он отскочил от меня как пробка из бутылки шампанского. Когда я рассказывал об этом Дюпону, у него загорелись глаза, словно он хотел сказать: „О, ты имеешь в виду, что это нормально — хватать кого-то за яйца?“ Но это было ненормально и случилось всего один раз. Вот только Дюпон тут же придумал приём, который назвал Foxcatcher Five. Я чуть было не назвал так автобиографию. По сути, он просто хватал кого-нибудь за яйца. Однажды Дюпон подошёл ко мне и сказал: „А вот и Foxcatcher Five!“ Но я посмотрел на него так, что он прочитал у меня в глазах: „Только дотронься — и ты труп!“» 

По его мнению, Дюпон мог ревновать его брата Дэйва к Валентину: «Брат был единственным, кто мог говорить с болгарином с глазу на глаз, — он немного владел русским. Однажды Дэйв пришёл на вечеринку в форме болгарского солдата, и Дюпон начал орать на него, требовать, чтобы он снял форму. Говорил, что это оскорбление, что только болгарин может носить такую форму. Как-то раз Дюпон даже рассказывал, что его мать занималась сексом с болгарином, поэтому он наполовину болгарин. Думаю, он так сильно хотел отождествлять себя с болгарами из-за Валентина. Йорданов оставался единственным человеком, который мог выносить присутствие Дюпона. Я думаю, из-за этого Джон был от него без ума».

Спустя много лет, перед смертью в тюрьме, Дюпон несколько раз переписывал завещание, и в итоге оставил 80 процентов своего имущества Валентину Йорданову, его жене и детям.

Окружённый элитными борцами, Дюпон и сам в какой-то момент начал выступать на турнирах для ветеранов. Кое-где он даже побеждал, будучи, по совпадению, спонсором соревнований. Он любил выигрывать на ковре, и часто члены команды Foxcatcher поддавались ему, а он, по их воспоминаниям, вёл себя так, будто не сомневался в чистоте своих побед. 

Но его борцы побеждали на различных турнирах по-настоящему, прославляя его имя. В 1987-м Марк Шульц под знамёнами команды Дюпона выиграл чемпионат мира (Дэйв выступал отдельно от Foxcatcher и проиграл в финале советскому борцу Адлану Вараеву одно очко), но затем его отношения с боссом пошли на спад. 

Однажды меценат пригласил его в свой музей естественной истории. Там Шульц увидел несколько рядов с чучелами и понял, что именно так Дюпон смотрел на него и других борцов — как на предметы для коллекционирования. «Мы были его последними трофеями, — писал Марк в автобиографии. — А если кто-то противился тому, чтобы встать к стене, он грозил выгнать такого смельчака на улицу». 

Как-то раз Дюпон принёс Марку пакет с кокаином, на котором было написано: «Улика». Борец тут же вспомнил о тесной связи босса с правоохранителями и подумал, что миллионер украл наркотики из полицейского участка. «Джон сунул соломинку в пакет и вдохнул большую дозу кокаина», — писал Марк, признавшись, что иногда употреблял наркотики вместе с Дюпоном. 

Однажды босс ворвался с ружьём в комнату, где Марк жил со своей подругой. В другой раз меценат пришёл на тренировку, размахивая пистолетом. «Но никто не думал, что Дюпон будет стрелять, а тем более убивать. Зачем человеку с его деньгами, властью и влиянием рисковать потерять всё богатство, чтобы за своё преступление жить в тюремной камере?» — рассуждал Марк. 

И всё-таки он лично видел, как сходил с ума его покровитель. Это видели и все остальные. Миллионер считал, что его дом наполнен ду́хами и шпионами, приглашал специалистов, чтобы они просвечивали рентгеном колонны особняка, опасался, что прорытые под землёй в поместье тоннели кишат врагами. Как-то раз он велел борцам обыскать окрестности имения, считая, что где-то в кронах деревьев скрываются нацисты. Чёрный цвет он считал знамением грядущей смерти и, возможно, поэтому прогнал однажды из команды двух афроамериканцев. Хотя судя по его реплике «Моя команда управляется теперь Ку-клус-кланом», причина могла быть и иной.

Постепенно все борцы из команды Foxcatcher разбежались. Впоследствии один из них так отозвался о Дюпоне: «Всё спортивное сообщество было проституировано, закрывая глаза на его безумие, — лишь бы деньги платил». 

Марк порвал с Дюпоном после Олимпиады-88 в Южной Корее. Одержав на тех соревнованиях пять побед подряд, он неожиданно проиграл шестую и седьмую схватки, а на заключительный поединок против монгольского борца и вовсе не явился. Говорили, что он мог сделать это назло Дюпону. 

После олимпиады борец завершил карьеру и ушёл из команды Foxcatcher. Казалось бы, больше его с Дюпоном ничего не связывало. Но вскоре Марку позвонил брат Дэйв и заявил, что, в свою очередь, принял предложение миллионера. 

Дэйв согласился работать в поместье Foxcatcher в качестве тренера. Он хотел попасть в сборную США с прицелом на Олимпиаду-1996 и стал демонстрировать немалые успехи: в 1993 году он завоевал серебро чемпионата мира, а затем два раза подряд выиграл Кубок мира, чем порадовал Дюпона. Дэйв также стал его рьяным защитником и отстоял его доброе имя на дебатах с руководством USA Wrestling — оно собиралось порвать контракт с миллионером из-за того, что он наводил оружие на борцов и исключил из своей команды темнокожих атлетов. 

— У Дюпона возникла неконтролируемая паранойя ко многому, включая Дэйва, — рассказала самиздату Нэнси Шульц. — При этом мой муж сочувствовал Дюпону. Всё-таки Джон способствовал развитию спорта, помогал борцам. Поэтому муж пытался ему помогать и даже более того: хотел стать частью его семьи. Мы проводили очень много времени с Джоном, включая выходные. При этом было очевидно, что у Джона повреждена психика, что он был нездоров с самого раннего детства. 

Дэйв много раз пытался уговорить Джона получить квалифицированную помощь, настаивал, что ему нужно восстановить психику и справиться с пагубными пристрастиями. Но это ему не удалось — Дюпон всякий раз отмахивался от него. В конце концов, знакомство с миллионером стоило Дэйву Шульцу жизни.

26 января 1996 года Джон Дюпон встретился с бывшим морским пехотинцем Патриком Гудейлом, который работал на него в качестве советника по безопасности. Они поболтали, а затем Дюпон предложил вместе проехаться по территории. Он сел в свой Lincoln Town Car, взяв в дорогу фотоаппарат и пистолет. Гудейл расположился на пассажирском сиденье. Дюпон вёл себя спокойно и казался вменяемым.

В это же время Дэйв, который жил в гостевом домике на территории поместья, обедал со своей женой Нэнси. Услышав звук приближавшегося к дому автомобиля, он решил спуститься, чтобы узнать, кто приехал, — и увидел серебристую машину босса.

Ещё недавно Дюпон дважды на этой же машине въезжал в пруд. В первый раз посчитали, что это случайность: всё-таки человек немолодой, любящий выпить, — мог просто не справиться с управлением. После второго аналогичного инцидента, когда он оставил авто тонуть уже вместе с пассажиром, все просто покрутили пальцем у виска. 

И тем не менее Шульц слегка напрягся, потому что знал: в последнее время один из самых богатых жителей США (Forbes оценивал состояние Дюпона в 200 миллионов долларов) вёл себя совсем странно. Однажды он даже приходил к дому Шульцев с ружьём, и тогда стоило больших усилий не впустить его. Супруга Дэйва Нэнси уже давно говорила, что нужно съехать. Но Дэйв, как и многие другие, относился к Дюпону как к большому ребёнку, который «просто дурачится». 

Увидев у дверей линкольн Джона, Дэйв дружелюбно помахал хозяину поместья рукой и сказал: «Привет, босс!» Водительское стекло опустилось, и спортсмен увидел револьвер, нацеленный прямо на него.

— У тебя какие-то проблемы со мной? — сказал Дюпон. И выстрелил, попав Дэйву в локоть. Следующая пуля прошила ему грудь. 

Из дома выбежала Нэнси. Дюпон выстрелил ещё раз — теперь уже в спину Дэйву. На белом снегу под ним растеклась красная лужа. Нэнси закричала, схватившись за голову. Дюпон навёл пистолет и на неё, тогда она бросилась в дом, чтобы набрать 911. Когда дежурный офицер спросил, почему миллионер начал стрелять в её мужа, Нэнси закричала: «Потому что он псих!»

— Наконец, Дюпон уехал... — рассказала самиздату Нэнси. — Тогда я бросилась к Дэйву. Он умер у меня на руках!

Патрик Гудейл, эксперт по безопасности, у которого было с собой оружие, даже не попытался остановить Дюпона. Давая показания в суде, бывший морпех утверждал, что сам пытался спастись в той ситуации. Когда раздались выстрелы, он просто выскочил из машины. Затем понял, что нужно всё-таки что-то предпринять. Пистолет пришлось вытаскивать из припрятанной на лодыжке кобуры, после чего бодигард наконец навёл его на босса, но Дэйв Шульц к тому моменту был мёртв. Дюпон в ответ нацелил револьвер на Гудейла. Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Джон бросил своё оружие на заднее сиденье и уехал.

Через несколько часов Нэнси рассказала 9-летнему Александеру и 6-летней Даниэле, которых борец должен был забрать вечером из школы, что их папы больше нет. Она потеряла мужа, с которым была счастлива в браке 15 лет.

После убийства Дюпон примчался в особняк и забаррикадировался в библиотеке со стальными стенами. Дома он хранил много оружия, и местные детективы об этом знали, поэтому не решились штурмовать особняк. Вместо этого они отключили подачу топлива к бойлерам отопления, а также заблокировали телефонную линию, оставив Дюпону лишь канал связи с переговорщиками. Перед этим убийца много раз звонил своему адвокату, а также пытался дозвониться до Валентина Йорданова.

Расчет полицейских оправдался: Джон начал сильно мёрзнуть и отправился проверить паровой котёл в сторожке. Тут его и задержали. Дома у него нашли 15 длинноствольных винтовок с оптическим прицелом, тайник с пистолетами, многозарядное барабанное ружьё, заряженное патронами 12-го калибра, бронежилеты, приборы ночного видения. На территории поместья обнаружились вертолёт и танк времён войны во Вьетнаме, на котором миллионер любил разъезжать по окрестным улочкам.

За год до трагедии борцы Дюпона завоевали четыре первых, три вторых и одно третье место на чемпионате США. Ещё трое финишировали в пятёрке сильнейших, больше сотни спортсменов пользовались его тренировочным центром. В этом смысле инвестиции Дюпона в спорт вполне окупились. При этом Джон был меценатом не только для элитных спортсменов — он сделал много пожертвований в фонд Ассоциации американских тренеров по плаванию, разработавших благодаря этому программу, по которой учились миллионы детей. По этой причине многие отзывались о нём осторожно, даже после совершённого им убийства.

«Я очень уважаю Дюпона, — говорил глава ассоциации тренеров по плаванию Джон Леонард. — Если он действительно виновен, то это один ужасный, трагический эпизод в жизни человека, который сделал много хорошего». 

Президент USA Wrestling Ларри Скьяччетано уверял, что Дюпону просто нравилось общество лучших в стране атлетов, а атлетам нравился Дюпон — вместе с ним они тренировались, ходили в рестораны, смотрели фильмы, часто приглашали его к себе домой на выходные. 

«Команда Foxcatcher стала для нас семьёй, — уверяла одна триатлонистка, два года жившая в поместье. — Дюпон был для нас как отец, а мы — как его дети. Человек, убивший Дэйва Шульца, совсем не тот, кого я знаю»

В то же время борец Дэн Чейд рассказал журналистам, что незадолго до убийства Шульца Дюпон выгнал его из имения, где он жил и тренировался девять лет. Миллионер просто пришёл к нему с пулемётом и потребовал убраться. По словам Чейда, полиция не восприняла его рассказ всерьёз. «Но тогда это меня сильно обеспокоило. Я даже сказал Дэйву: „Послушай, ты должен уйти, стало слишком опасно. Джон неуравновешен. Кто-нибудь обязательно пострадает“». 

Однако Шульц остался — он оказался одним из четырёх борцов, продолживших жить в поместье Дюпона за неделю до убийства. Он был слишком лоялен, чтобы уйти.

После убийства борца многие знакомые аристократа стали припоминать все его последние чудачества — например, что он называл себя Далай-ламой, президентом Болгарии и агентом ЦРУ, требовал убрать с беговых дорожек в тренажёрном зале часы, поскольку они «уносят его обратно во времени», считал, что его лошади присылали ему сообщения с Марса, ощущал, как под кожей ползают насекомые, считал, что в стенах дома скрываются призраки, и заказывал раскопки в поисках спрятанных на территории поместья тел.

До сих пор точно неизвестно, что сподвигло Джона Дюпона на убийство. На суде он лишь признался через адвокатов, что считал Дэйва частью международного заговора против него. Вероятно, заявление было сделано для смягчения приговора «в связи с невменяемостью убийцы во время стрельбы» — адвокаты напирали на то, что у их клиента была параноидальная шизофрения, а значит, его нужно признать невменяемым. Главным в этом случае было доказать, что из-за психической болезни в момент убийства Дюпон не осознавал, что стрелять в человека — это неправильно. 

Гособвинители не отрицали, что у Дюпона были ментальные проблемы, но настаивали: никакого юридического статуса для невменяемости в его случае не было. Один из них, Деннис Макэндрюс, говорил так: «Некоторые люди — просто придурки. Родился ли он придурком или его сделали таким, но он был придурком. Он был просто злым парнем. Деньги не имели для него никакого значения. Но когда вас долгие годы поддерживают десятки людей только из-за богатств, которыми вы владеете, это может привести к трагедии. Да, он совершал все те безумные поступки, о которых говорили люди, но обычно за ними скрывалось рациональное зерно».

Перед вынесением приговора Дюпон сказал: «Я очень сожалею в связи с тем, что сделал. Я был болен. Хочу извиниться перед Нэнси Шульц и её детьми». 

В конце концов присяжные решили, что преступник действительно был психически нездоров, но при этом действовал со злым умыслом и виновен в убийстве, хотя и не планировал его заранее. Как сказала на процессе судья Патриция Дженкинс, «he was mad, and he was bad» (он был сумасшедшим, и он был злым). 

Сам миллионер никогда не говорил публично, за что именно убил члена своей команды. Наиболее вероятна следующая версия (помимо помутнения рассудка): возможно, Дэйв Шульц объявил Дюпону о решении покинуть его команду после Олимпиады 1996 года ради тренерской работы в университете Стэнфорда, что разозлило аристократа.

Дюпон получил 30 лет заключения с возможностью досрочного освобождения после 13 лет. Его посадили в тюрьму, где содержались другие преступники с психическими отклонениями. Наказание подразумевало, что при обострениях Дюпон мог проходить лечение своих ментальных заболеваний в специализированной клинике.

«Его психическое состояние за решёткой было настолько хорошим, насколько это возможно в принципе, — вспоминал адвокат Тарас Вочок. — Он всегда спрашивал, когда я смогу вытащить его. За год до его смерти проводилось слушание по условно-досрочному освобождению, но пришёл отказ». 

После оглашения приговора Дюпон распорядился установить возле своего поместья табличку «Foxcatcher prison farm» и выкрасить все здания в матово-чёрный. В тюрьме он играл в футбол, тренировал других заключённых и обучал их гражданскому праву в тюремной часовне.

До возможного освобождения в 2026 году миллионер не дожил. 9 декабря 2010 года он скончался от хронической обструктивной болезни лёгких в возрасте 72 лет. Та часть его состояния, что не отошла борцу Валентину Йорданову, досталась юристам, которые заявили, что средства пойдут в фонд по борьбе с психическими заболеваниями. 

Через три года после смерти Дюпона бульдозеры сравняли его поместье с землёй — сейчас там построен элитный жилой комплекс Liseter housing development. Самого Джона похоронили в неизвестном месте. По условиям его завещания, миллионер был погребён в борцовской майке с надписью «Foxcatcher».