Несмотря на десятки лет развития, глобализацию и волны феминизма, в издательском бизнесе и сегодня остаётся множество стереотипов. У фантастических текстов непременно должен быть автор-мужчина, а бульварным романам подойдёт только «романтичная» женская фамилия на обложке. Автор самиздата разобралась, как псевдонимы помогали выйти за рамки, но сами стали орудием стереотипов.

«Однажды я на спор попробовала написать коммерческую книгу в жанре романтического фэнтези и придумала себе глупый романтический псевдоним, чтобы соответствовать. Ну, знаете, чтобы звучало вроде „Даша Любимая“ или „Милена Небесная“», — вспоминает Е., известная среди литераторов и читателей создательница мрачных романов. Очень скоро произведение завоевало популярность в сети, а издательство «Альфа-книга» предложило его опубликовать, но с одним условием: автора настоятельно попросили использовать псевдоним и не разрешили подписаться своим настоящим именем. «Я думаю, дело в том, что меня знают как автора „мрачняка“, а псевдоним настраивает на лёгкий и романтичный лад», — поясняет писательница.

Сегодня книги Е. выходят в издательстве «АСТ» под двумя псевдонимами: один — для фантастических триллеров, второй — для романтических произведений. «Литература сейчас гендерно поделена: либо ты пишешь лёгкие боевички для мужчин, либо романтическое фэнтези для женщин», — поясняет она. Такие книги хорошо продаются, и, если писатель хочет жить на доходы от литературы, ему необходимо изучать рынок и уметь попадать в целевую аудиторию и её запросы. «Например, когда девушка пишет тёмное фэнтези или тот же хоррор, издательство может предложить изменить имя на мужское», — рассказывает Е. Так случилось с её знакомой, которой навязали мужской псевдоним. 

Другой знакомой Е. и вовсе добавили к настоящему женскому имени несуществующего соавтора-мужчину. Подобное предложение получала и сама Е., но, не согласившись с условиями, столкнулась с отказом в публикации. «Ещё могут предложить сменить псевдоним, если ты нравишься редактору, но книги продались не очень хорошо. Тогда просто советуют взять другое имя», — добавляет Е.

Издание массовой литературы сегодня во многом строится на простой идее: имя может хорошо продавать. Если ваше продаёт недостаточно, от него стоит отказаться. 

В XIX веке отказ от собственного имени открыл женщинам доступ в мир литературы. Под мужскими псевдонимами писали сёстры Бронте, их первый поэтический сборник вышел в 1886 году на собственные средства под вымышленными именами братьев-поэтов Белл (Каррера, Эллиса и Эктона). Позднее под мужскими же псевдонимами сёстры — уже каждая по отдельности — опубликовали романы «Джейн Эйр» (Шарлотта), «Грозовой перевал» (Эмилия), «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла» (Энн). Под мужским именем Жорж Санд работала и Аврора Дюпен. «Новое имя» родилось из коллективного псевдонима Жюль Санд, под которым совместно с Жюлем Сандо она написала роман «Роза и Бланш», который вышел в 1831 году. Затем Аврора написала ещё один роман, но уже самостоятельно. Издатели настаивали, чтобы он вышел под уже узнаваемым именем — Санд, но коллега Авроры Жюль Сандо отказался ставить своё имя под чужим произведением. С тех пор Сандо начал писать под своим полным именем и фамилией, а Аврора приставила к укороченной версии фамилии самое популярное в Берри имя Жорж.

У писательницы и поэтессы Зинаиды Гиппиус псевдонимов было несколько, и все — мужские (Антон Крайний, Товарищ Герман, Никита Вечер, Антон Кирша, Лев Пущий, В. Витовт). В самом начале своего творческого пути поэтесса, как она отмечала в автобиографии, прятала написанные серьёзные стихи, читая только смешливые. Публиковать серьёзные работы она начала под мужским псевдонимом и на протяжении всей жизни писала стихотворения от мужского лица. Гиппиус пользовалась псевдонимами не только для художественной, но и для публицистической деятельности: под своим сборником критических статей «Литературный дневник» она подписалась как Антон Крайний. 

Британская романистка Мэри Энн Эванс также подписывала свои литературные работы именем Джордж Элиот, чтобы завоевать доверие читателей. 

Требования к имени автора не заканчиваются только на гендере. Уже много лет в литературе сохраняется устойчивая мода на иностранные имена  — англоязычные или азиатские. Например, фантастические произведения должны быть написаны не только автором-мужчиной, но к тому же автором-мужчиной издалека. А. Беляев — писатель-фантаст, автор «Острова погибших кораблей», «Последнего человека из Атлантиды» и «Человека-амфибии» писал в том числе под псевдонимами А. Ром и Арбел. 

Автору-фантасту и по совместительству сценаристу Андрею Бельтюкову в 2004 году один из питерских издателей предложил написать роман «под японца». Так зародилась необычная литературная мистификация. Была оговорена только основная сюжетная линия: японский гангстер едет в Штаты помогать попавшему в беду брату. Остальные детали могли подвергаться авторской трактовке и интерпретации. Спустя год им был написан роман «Брат» — правда, псевдоним также придумал издатель: книга вышла под именем «Готэн Китано». 

Другой отличный пример — история Макса Фрая. Личность писателя-фантаста была неизвестна до 2001 года и добавляла произведениям особый шарм, фанаты популярнейших романов строили конспирологические теории. Дошло до подозрений, что автором серии «Лабиринтов», «Хроник» и «Сновидений» Ехо является некий «литературный негр» из Москвы. На волне успеха издательство «Азбука» попыталось присвоить себе псевдоним Фрая и запустить массовое производство по повести в квартал, но автор Светлана Мартынчик отказалась от сделки и раскрыла своё настоящее имя. 

Помимо требований издательств, у сегодняшних авторов немало других причин использовать псевдонимы. Стереотипы настолько сильны, что часто влияют и на независимых авторов, которые не работают с издательствами, а публикуют свои работы на онлайн-площадках, таких как Стихи.ру, Ficbook.net и другие. «С именами у русских авторов вообще отдельная тема. Большинство берут иноязычные псевдонимы, потому что солиднее звучит», — рассказывает автор городского фэнтези Игорь Мельников, который пишет под псевдонимом Мельн. Свою фамилию он счёл слишком длинной и решил сократить её, чтобы было более звучно. 

Прозаик-фантаст Виктор Крейг когда-то тоже изменил фамилию на британский топоним: «Поменял ещё в армии, почти три года назад, — вспоминает он. — Из-за специфики службы нам сказали изменить фамилии в соцсетях и настрого запретили выкладывать фото в форме, на объектах, а я тогда смотрел в свободное от армейских „важных“ дел время мультсериал „Санджей и Крейг“. Не самый адекватный и интеллектуальный, но солдату много и не нужно». В честь персонажа из мультика Виктор сменил фамилию в социальной сети на «Крейг» (зелёная говорящая змея в мультсериале). После армии он не стал обратно ставить свою настоящую фамилию, а когда написал книгу, то счёл Крейга подходящим для литературного псевдонима.

А вот современный поэт и певец Руслан Ивакин, напротив, взял псевдоним ГУРУДЭ в честь фамилии своих предков. Исполнитель объясняет этимологию выбранного имени, разделяя его на два слова: гуру — на санскрите означает «мастер», а дэ — переводится с китайского как «добродетель».

Многие авторы используют псевдонимы для собственной безопасности. Армянская писательница Забел Есаян родилась в Константинополе, а после окончания Училища Святого креста в Скютаре переехала в Париж и продолжила учебу в Сорбонне, что было редкостью для женщины конца XIX века. Она писала из Франции о том, что происходит с её нацией в Османской империи, но делала это под мужским псевдонимом, скрывая своё настоящее имя и испытывая страх за оставшихся в Стамбуле родных. 

В 1934 году русский писатель Марк Леви под именем М. Агеев опубликовал в парижском еженедельнике «Иллюстрированная жизнь» своё автобиографическое произведение с эпизодами воровства и употребления наркотиков «Роман с кокаином». Современники были уверены, что М. Агеев — это псевдоним Владимира Набокова, личность автора «Романа с кокаином» была установлена только в 1994 году, а тремя годами позже была опубликована переписка Марка Леви, в которой содержались фрагменты романа, в том числе не вошедшие в финальное издание.

Эльза Триоле, сестра Лили Брик, в годы Французского Сопротивления (движение против немецкой оккупации) писала под псевдонимом Даниэль Лоран. Под этим именем благодаря подпольному издательству «Полночь» в 1943 году ей удалось тайно выпустить новеллу «Авиньонские любовники» про борьбу с гитлеровскими оккупантами. После войны, уже под своим именем, она стала первой женщиной — лауреатом Гонкуровской премии, главной французской награды в области литературы.

Сегодня псевдонимы обеспечивают безопасность журналистам, которые занимаются расследованиями и освещают уголовные процессы. 

Писательница и журналистка Элла Блюм имеет разные псевдонимы для журналистских расследований и литературной жизни. Первый она взяла из-за специфики журналистской работы. «Хотелось писать расследования и не хотелось портить отношения с важными людьми, — делится девушка. Под вторым она писала истории в ЖЖ, в которых фиксировала события из жизни — своей и знакомых. — Хотелось сохранить конфиденциальность». Совместив местоимение «она» в нескольких языках и «меткий выстрел» на немецком, Элла придумала себе псевдоним, напоминающий о её немецко-еврейских корнях. Им же она воспользовалась для своего романа, чтобы избежать увольнения с работы: «В романе одна из основных линий повествования — однополые отношения, а я в тот момент работала руководителем пресс-службы в одном из органов государственной власти. Метафору читатели мгновенно экстраполировали бы на автора — и это бы завершило мою карьеру».

Иногда писатели почти случайным образом придумывают себе псевдоним, который потом заменяет имя и в реальной жизни: «Примерно в 2010 году я открыл для себя мир компьютерных ролевых игр, а именно — ролевой сервер World of Warcraft „Evening Star“, — объясняет необычный псевдоним писатель Вейлар. — Оттуда и пошла привычка называться никнеймами вместо имени — там просто так было принято». Однажды он «создал» персонажа по имени Вейлар — живого мертвеца, которому задурил голову демон, заключённый в артефакте. В честь этого персонажа и взял себе имя Ярослав и около года всем напоминал, чтобы звали его именно так. Потом от псевдонима было уже не отделаться: «Приклеилось в итоге намертво, а мне и нравится. У меня в сумме легко наберётся сотня-другая никнеймов из разных источников, но этот лучше всех звучит, да и все близкие к нему привыкли». 

Псевдоним может стать настоящей альтернативой имени. Так, оба псевдонима журналистки и писательницы Эллы Блюм официально зарегистрированы: журналистский — в билете Союза журналистов России, литературный — в Союзе профессиональных литераторов РФ.

Регистрация псевдонима похожа на регистрацию товарного знака: заявка в Роспатент избавляет авторов от страха, что кто-то ещё будет подписываться таким же именем. В случае публикации произведения под псевдонимом издатель, чьё имя указано на «обложке», считается представителем автора и имеет право защищать его права. Это правило работает до тех пор, пока автор такого произведения не раскроет свою личность и, как в случае с Максом Фраем, не заявит о своём авторстве. 

Профессор РГГУ Евгения Вежлян взяла себе литературное имя, чтобы отделить научные работы от художественных. Всё началось почти с «издательской» практической цели: «Моя фамилия Воробьёва плохо ищется в интернете. Когда я начинала печататься в 1996 году, интернета у нас, конечно, ещё не было, но я уже тогда думала, что такие обычные имя и фамилия не очень хороши для человека, который пишет и хочет сделать на этом имя». 

После написания диссертации Евгения стала выпускать журнал со своими друзьями — и в этот момент решила придумать себе новый псевдоним: «Чтобы в то же время отделить свою литературную сущность от сущности всей остальной, я взяла то имя, которым я сейчас подписываюсь». Евгения быстро стала востребована как автор, и нагрузка выросла, при этом она продолжила заниматься научной и педагогической деятельностью. «Я не ожидала этого эффекта от псевдонима. Я ещё тогда шутила, что, когда Вежлян спит, Воробьёва работает, — вспоминает Евгения. — Как Воробьёва я вела занятия у студентов, писала какие-то научные статьи, на это действительно нужно много времени и сил. А как Вежлян — готовила литературные тексты. Оказалось, что псевдоним требует „еды“ — подпитки деятельностью. Это похоже на то, как человек выращивает бренд. Со временем стало казаться, что я живу за двоих».