Скандал с массовым харассментом голливудского продюсера уже вторую неделю будоражит американскую прессу и российские соцсети. Сегодня всякий знает, что Вайнштейн — это похотливый американский толстяк в халате с припрятанным под ним сюрпризом, но не каждый в курсе, как ему удалось добраться до тел стольких звёзд шоу-бизнеса. Жданов разобрался, кто такой Харви Вайнштейн, как ему удалось стать голливудским воротилой и откуда у него семьдесят «Оскаров».
Харви Вайнштейн родился в Нью-Йорке 19 марта 1952 года в семье евреев Макса и Мириам Вайнштайнов, а через два года на свет появился его младший брат Боб. Отец Харви воевал во Второй мировой войне, а после работал резчиком алмазов. Каждую субботу Макс водил Харви и Боба в кинотеатр, в котором показывали фильмы европейских режиссёров: Федерико Феллини, Лукино Висконти, Роберто Росселини, Ингмара Бергмана и других. Однажды Харви взял с собой в кино брата и ещё шестерых друзей на фильм «Четыреста ударов» Франсуа Трюффо. Впечатлившись названием, ребята рассчитывали увидеть порно (или на худой конец эротику), а увидели один из самых известных фильмов французской «новой волны». К концу фильма в кинотеатре не осталось никого, кроме юных братьев Вайнштейнов, решивших во что бы то ни стало делать кино.
После окончания школы Харви, чтобы не попасть на Вьетнамскую войну, поступил в Университет в Буффало, штат Нью-Йорк. В конце шестидесятых американская молодёжь сходила с ума по рок-музыке, так что уже через месяц после начала учёбы основной деятельностью Харви стала организация рок-концертов. Харви с младшим братом немедля основали компанию «Харви и Корки представляют» — и уже через несколько лет продюсировали по две тысячи концертов в год. К двадцати годам Харви бросил учёбу: заработанных на продюсерской деятельности денег хватило для покупки старого кинотеатра «The Century» на две тысячи мест. Каждый день там устраивались концерты, а по субботам крутили кино: купив билет на один фильм, можно было посмотреть три подряд. Через семь лет музыкальной деятельности, в 1979 году, братья Вайнштейны продали кинотеатр, вернулись в Нью-Йорк и основали компанию «Мирамакс», названную по имени их родителей, Миры и Макса.
В начале семидесятых киноиндустрия взорвалась независимым кино Нового Голливуда. Молодые режиссёры — Фрэнсис Форд Коппола, Питер Богданович, Стивен Спилберг, Джордж Лукас, Мартин Скорсезе — доказали голливудским киномагнатам, что кассовое кино можно делать на небольшие деньги, создав целую волну лент, ставших киноклассикой и принёсшей киностудиям сотни миллионов долларов. Фильм Спилберга «Челюсти», снятый за 7 000 000 долларов, принёс кинокомпании «Юниверсал» 470 000 000 долларов и утвердил в обиходе термин «блокбастер». А вот к концу семидесятых Новый Голливуд начал подходить к концу: безвестные ранее режиссёры обзавелись громкими именами, стали принадлежать крупным кинокомпаниям, получали многомиллионные бюджеты и приобрели разрушительные кокаиновые зависимости (все, кроме Спилберга, его единственная вредная привычка — грызть ногти) — так что ниша низкобюджетного и взрывоопасного кино снова опустела. И тут на сцене появились братья Вайнштейны со своим Miramax.
Офис компании располагался в обычной жилой квартире: у братьев Вайнштейн было по комнате-кабинету, а остальные четыре работника спали и работали в гостиной. Основным направлением деятельности компании были независимые «инди» фильмы — ленты, снимавшиеся на мизерные бюджеты и не получавшие дистрибуции крупных кинокомпаний зачастую из-за провокативности тем. «Мирамакс» стал специализироваться на дистрибуции и раскрутке фильмов, так как у Вайнштейнов имелся солидный опыт пиара со времён продвижения музыкантов и сбора аншлагов на их концертах. Первые несколько фильмов, вышедших на Miramax, и были записями концертов, в том числе Пола Маккартни. Затем Харви купил права на дистрибуцию комедии Джона Клиза, участника «Монти Пайтонов», под названием «The Secret Policeman's Ball». Вайнштейн перемонтировал и склеил фильм из двух частей в одну, а в качестве рекламы запустил короткий фейковый ролик производства «Пайтонов» во время Saturday Night Live в 1982 году. При потраченных 120 000 долларов на рекламу фильм собрал в Америке 6 000 000 долларов. Воодушевлённые успехом, братья Вайнштейны решили снять собственный фильм в качестве режиссёров, «Playing for Keeps». В этой комедии несколько молодых ребят решают построить рок-отель, а деньги на это собираются получить, продавая в качестве бойскаутов печеньки. После вполне естественного провала фильма братья больше никогда не брались за режиссуру.
Кроме промотирования американского независимого кино Вайнштейны занимались прокатом европейских фильмов в Америке. Самым успешным таким фильмом оказалась датская драма «Twist and Shout», собравшая в американском прокате 1 500 000 долларов. Следующим дистрибьюторским успехом Miramaх стал американский фильм «Working girls» — история о жизни проституток из высшего света, собравшая в прокате 2 000 000 долларов. Получив в своё портфолио два этих фильма, Вайнштайны заключили первую серьёзную финансовую сделку: продали сорок пять процентов Miramax за 3 500 000 долларов британскому банку и получили кредит на производство фильмов в 10 000 000 долларов. Харви стал скупать права на прокат независимых американских и иностранных фильмов и начал делать то, что до него не делал никто — серьёзно инвестировать деньги в их рекламу. До этого независимый фильм рекламировался разве что на объявлениях в субботних газетах, а зарубежное кино показывали только в небольших районных кинотеатрах. Харви рекламировал свои фильмы в общенациональном масштабе: по ТВ, в журналах, на радио, их стали показывать во всех кинотеатрах страны. В 1988 году фильм раскрутки Вайнштейна, шведская драма «Pelle the Conqueror», впервые получил «Оскар». В следующем году ирландский фильм «My Left Foot» получил уже две золотых статуэтки. Харви настаивал, что хотя в иностранных и низкобюджетных фильмах нет кинозвёзд, люди идут на них, потому что история, рассказанная в фильме, — это главное. Ну и немного рекламы не помешает.
Обязанности братьев Вайнштейн внутри «Мирамакса» распределялись очень просто: Боб отвечал за деньги, а Харви — за творческую часть и трату этих денег. И если финансово одарённый Боб в жизни был достаточно скромным и сдержанным, то Харви от года к году становился всё жёстче и нетерпимее. Работники «Мирамакса» рассказывали, что внутри компании царит брутальная атмосфера, а Харви ведёт себя, «как патриархальный отец-алкоголик, который в любой момент может сорваться, оскорбить и даже побить». Харви общался исключительно криком, а любой предмет, попадавшийся ему под руку, превращался в оружие против подчинённых. С другой стороны, когда актёр, продюсер или режиссёр был нужен ему для дела, он расплывался в улыбке и умел очаровывать. Чтобы охмурить объект, он узнавал, где тот сегодня ужинает, резервировал соседний столик и слал ему самое дорогое шампанское. Если его просьбу не удовлетворяли, он просто повторял свою попытку на следующий вечер — и так до бесконечности, пока не получал нужный ответ.
Первым по-настоящему крупным прорывом Miramaх стал фильм двадцатишестилетнего режиссёра Стивена Содерберга «Секс, ложь и видео». Увидев дебютную низкобюджетную картину безвестного режиссёра с никому не известными актёрами, Вайнштейн поверил в него до такой степени, что вложил только в одну телерекламу 2 500 000 долларов — в два раза больше бюджета самого фильма. В итоге Содерберг выиграл «Пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале, собрал больше 54 000 000 долларов в прокате и положил начало инди-буму в кино девяностых.
В начале девяностых Miramax всё ещё не занимался производством фильмов, но всё равно стал главной кузницей независимого кино. У Харви был нюх акулы, которая среди сотен низкобюджетных и малоизвестных лент распознавала самые перспективные и делал на их прокате миллионы долларов. Например, в 1992 году Харви взялся прокатывать английский фильм «The Crying Game». Фильм с бюджетом в 2 3000 000 фунтов в английском прокате провалился и собрал всего 2 000 000 фунтов, потому что английская публика не восприняла всерьёз историю любви подпольного борца Ирландской республиканской армии и темнокожего трансгендера. Однако под чарами Харви в Америке этот фильм собрал 62 000 000 долларов, а зрителей не смутила даже откровенная демонстрация гениталий во весь экран.
Бизнес Вайнштейна строился по принципу азартной игры: он делал ставки, но никогда не мог быть уверен, что ему повезёт. Несмотря на множество успешных проектов, нередко фильмы проваливались в прокате и не окупали деньги, вложенные в их промо. Финансовое положение Miramax оставалось очень шатким, и тогда на сцене появился Джеффри Катценберг, один из руководителей корпорации «Дисней». Под руководством Катценберга «Дисней» выпустил серию своих самых успешных проектов: «Русалочку», «Красавицу и Чудовище», «Аладдина» и «Короля Льва». Катценберг был восхищён деятельностью Вайнштейнов, и по его инициативе «Дисней» решился на покупку Miramax. В 1992 году Вайнштены продали свою компанию за 60 000 000 долларов и подписали контракты, дававшие им право руководить Miramax до 2004 года. Они получили возможность вкладывать до 20 000 000 долларов в производство новых фильмов и творческую свободу выбирать, что именно снимать — главное, чтобы не с рейтингом X.
Заручившись финансовой поддержкой «Диснея», Харви взялся за монополизацию рынка инди-фильмов. Он стал покупать не только фильмы, которые хочет выпустить, но и много других фильмов, чтобы их не смогли выпустить конкуренты. Чтобы заполучить фильм, Харви шёл на любую хитрость и платил любую сумму. К примеру, режиссёрский дебют Билли Боба Торнтона «Slingblade» с бюджетом в 1 000 000 долларов Харви посмотрел на несколько часов раньше, чем его показали всем остальным прокатчикам: пока они смотрели фильм и решали, сколько денег собираются дать за права на его прокат, Харви уже купил их за 10 000 000 долларов. В итоге фильм собрал 25 000 000 долларов. В то же время брат Харви, Боб Вайнштейн, основал дочернюю Miramax кинокомпанию Dimension Films. Dimension специализировалась на прокате и производстве фильмов ужасов, комедий и фильмов категории Б, в том числе таких хитов, как «Крик», «Ворон» и впоследствии «Очень страшное кино». И хотя эти фильмы имели меньшую художественную ценность, чем фильмы Харви, они приносили неплохие сборы и становились культовыми, упрочив киномонополию Вайнштайнов.
Но ещё более успешной оказалась продюсерская деятельность Харви. На следующий же день после продажи Miramax «Диснею» Харви взялся за производство «Криминального чтива» — второго фильма молодого Квентина Тарантино. Харви познакомился с Квентином, когда прокатывал его дебютных «Бешеных псов». Тогда же между Харви и Квентином произошёл первый — и единственный — конфликт.
С ранних дней в индустрии за Харви закрепилось прозвище «Харви Руки-ножницы», потому что он с лёгкой душой отбирал у режиссёров право на финальный монтаж и перемонтировал фильм на свой вкус, мотивируя это тем, что ему лучше известны вкусы зрителя. В «Бешеных псах» Харви первым делом покромсал сцену с отрезанием уха полицейскому и, переделав, сказал Квентину: «Вот в чём разница между фильмом на 20 000 000 и фильмом на 60 000 000, учись. Зрители не хотят смотреть, как отрезают ухо». На что Квентин ответил: «А мне наплевать, что зрители хотят или не хотят, я снял этот фильм для себя и никого на него не приглашаю». Харви поверил Квентину и впоследствии не раз говорил, что Квентин — единственный режиссёр, на которого он ставит вслепую.
Вышедшее в 1994 году «Криминальное чтиво» стало первым инди-фильмом, собравшим больше 100 000 000 долларов: при бюджете в 8 000 000 долларов «Чтиво» собрало в кинотеатрах 214 000 000 долларов, получило семь номинаций на «Оскар» и «Пальмовую ветвь» в Каннах. Харви спродюсировал все фильмы Тарантино, а Miramax стали называть «Дом, который построил Квентин».
В том же 1994 году вышел дебютный фильм Кевина Смита «Клерки». При бюджете в 27 000 долларов с дистрибуцией Miramax фильм собрал 3 200 000 долларов, а Кевин Смит стал ещё одним любимчиком Харви. Однажды Смит принёс Харви сценарий двух никому не известных актёров — Мэтта Деймона и Бена Аффлека. Харви внимательно прочитал его и позвал молодых людей на встречу, на которой сказал: сценарий просто сногсшибательный, но к чему в нём сцена на пятидесятой странице, в которой Уилл и профессор делают друг другу минет? Дэймон и Аффлек расплылись в улыбке и сказали, что эта сцена там для того, чтобы понять, что продюсер прочитал сценарий. Харви был первым из вереницы продюсеров, который действительно его прочитал.
Этим Харви принципиально отличался от большинства голливудских воротил. В интервью 2016 года он рассказывал, что лично читает по пять-шесть сценариев в неделю и делает так с начала своей карьеры — и именно эта внимательность и кропотливость принесла ему его миллионы. «Умница Уилл Хантинг» сделал из Мэтта Деймона и Бена Аффлека звезд и при бюджете 10 000 000 долларов собрал кассу в 225 000 000 долларов. Но за сам фильм, который они выстрадали и создали с нуля, они получили копейки — хотя Робин Уильямс, сыгравший в «Умнице» роль второго плана, получил 20 000 000 долларов.
Основной целью Харви с начала девяностых стали «Оскары». В общей сумме его фильмы номинировались больше трёхсот раз и собрали больше семидесяти статуэток. Харви раньше других осознал и стал использовать «Оскар» не столько как символ престижа и успешности, но как маркетинговую площадку. Даже если его фильм с небольшим бюджетом не выигрывал, сам факт номинации делал его интересным публике, которая потом шла в кино. В оскаровский комитет, отбирающий фильмы-конкурсанты, входит шесть тысяч человек, а саму церемонию награждения смотрит до миллиарда человек. В девяностых и в начале нулевых Харви успешнее остальных охмурял эти шесть тысяч судей. К примеру, он первым додумался в личном порядке и как можно более заранее рассылать всем судьям кассеты с фильмом, который он промотировал, и в целом проявлял «индивидуальный подход». Это подрывало авторитет Академии, но всё равно происходило на системной основе. Особо громко общественность возмущалась в 1998 году, когда спродюсированный Харви «Влюблённый Шекспир» собрал семь статуэток, в том числе вырвав победу в номинации «Лучший фильм» у спилберговского «Спасти рядового Райана». Харви особо гордился этой победой, сравнивая себя с Давидом, победившим голливудского Голиафа Спилберга.
Несмотря на успешность Miramax, в сотрудничестве Вайнштейнов и «Диснея» вызревала буря. С самого начала у Харви не заладились отношения с Майклом Айзнером, директором Disney. Одним из первых камней преткновения стал спор насчёт «Властелина колец» в середине девяностых. В 1994 году Харви спродюсировал один из первых фильмов Питера Джексона «Heavenly Creatures» и вскоре после этого узнал, что Джексон хочет экранизировать «Властелина колец». Харви помог Джексону заполучить права на экранизацию книги и взялся помогать со сбором средств. Когда он пришёл к Айзнеру и попытался убедить того, что толкиеновская сага — золотая жила, Айзнер сказал, что никому и никогда не будут интересны хоббиты, эльфы и гномы, и отказался спонсировать Джексона. Харви всё же приложился к созданию «Властелина колец» и работал исполнительным продюсером во всех трёх частях киносаги, а в итоге получил два с половиной процента от суммарной прибыли фильма, которая составила больше 4 000 000 000 долларов.
Со временем Харви начал подпольную войну против «Диснея». В 1994 году он приложился к фильму «Priest», рассказывающему историю гомосексуального католического священника, чем вызвал протестную волну со стороны американских католиков, бойкоты и нешуточное оскорбление чувств верующих. В 1995 году он выпустил фильм Ларри Кларка «Kids», в котором несовершеннолетние подростки дерутся, употребляют наркотики, занимаются сексом и заражают девственниц СПИДом — и этим возмутил не только общественность, но и саму компанию «Дисней», которая культивировала совсем другой образ детства в массовом сознании.
Вражда с Айзнером приняла новые масштабы в начале нулевых. Айзнер начал критиковать Харви уже не за творческие решения, а за то, что он несерьёзно ведёт бизнес. А Харви и правда начал отвлекаться от кино: он стал инвестировать в журналы, кабельное телевидение, бродвейские мюзиклы, дома моды, ресторанный бизнес и политику. Вайнштейн понял, что нет смысла тусоваться с кинозвёздами — и стал тусоваться с Клинтонами. Он поддерживал президентство Билла и помог Хиллари стать сенатором. В период с 1998 по 2002 годы Харви лично пожертвовал Клинтонам 750 000 долларов и собрал для них ещё 14 000 000 долларов. В качестве контраргумента Айзнеру Харви приводил два суперуспешных проекта: «Банды Нью-Йорка» Скорсезе, собравшие почти 200 000 000 долларов, и мюзикл «Чикаго», собравший 306 000 000 долларов.
Масштабы корпорации «Дисней» не позволяют ей принимать чёткую политическую позицию: президенты и правящие партии меняются, а «Дисней» должен остаться навсегда. Последней каплей терпения Айзнера стало сотрудничество Харви с Майклом Муром. Их первый совместный фильм «Боулинг для Коломбины» при бюджете в 4 000 000 долларов собрал 21 000 000 в прокате. Он откровенно критиковал Республиканскую партию и её отношение к вопросу о свободном владении оружием. Следующая работа дуэта Вайнштейн-Мур, фильм «Farenheit 911», стала последней каплей в отношениях Харви и «Диснея». Фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале, главой жюри в котором в тот год был Тарантино, и собрал в кинотеатрах 100 000 000 долларов. Однако он абсолютно однозначно критиковал президента Буша, что оказалось для «Диснея» гораздо более возмутительным, чем заражённые СПИДом подростки из фильма «Kids». Disney отказался возобновлять истёкший в 2004 году контракт с братьями Вайнштейнами, и они лишились своего детища Miramax.
Однако Харви не выбыл из индустрии, так как за ним стоял целый эшелон взращённых им голливудских звезд и режиссёров. В 2005 году он заручился инвестициями Goldman Sachs — той самой компании, которая стояла за мировым экономическим кризисом 2008 года. Уставный капитал кинокомпании Weinstein составил 500 000 000 долларов, и компания получила кредит ещё на такую же сумму. Goldman Sachs ожидали, что прибыль от фильмов Харви к 2010 году составит 1 000 000 000 долларов в год, но этого не произошло. Несмотря на оскароносные, временами кассовые и культовые фильмы, которые спродюсировал Харви, в целом статистика Weinstein Company уже не кажется такой фееричной, как в девяностых. За первые четыре года существования Weinstein Company выпустила семьдесят фильмов, из которых каждый четвёртый собрал в прокате меньше 1 000 000 долларов, а тринадцать фильмов собрали меньше 100 000 долларов. Когда Вайнштейны ушли от «Диснея», Тарантино сказал: «На хуй этих ребят из „Диснея“, я давно ждал что Харви наконец освободится». Первый релиз Тарантино в новой компании Вайнштейнов, «Доказательство смерти», оказался кассовым провалом, но следующие три фильма («Бесславные ублюдки», «Джанго освобождённый» и «Омерзительная восьмёрка») принесли компании около 1 000 000 000 долларов. Это не спасло унылого состояния киноимперии Вайнштейнов, однако поддержало культовый статус.
В 2010 году Miramax, принадлежащая Disney, перестала существовать. Харви пытался выкупить архив фильмов студии и право на название, состоящее из имён его родителей, за 600 000 000 долларов, но Disney отказались и через несколько месяцев продали мёртвый Miramax группе инвесторов за 675 000 000 долларов. Инвесторы приобрели не столько название компании, сколько права на старые фильмы, которые затем втридорога перепродали телекомпаниям и стриминговым сервисам. В том же 2010 году вышел один из самых успешных фильмов на студии Weinstein — камерная историческая драма «Король говорит». При бюджете в 15 000 000 долларов фильм собрал в прокате 415 000 000 долларов и завоевал четыре «Оскара», в том числе за лучший фильм. Все в очередной раз удивились таланту Харви выбирать непритязательные камерные истории, в данном случае про британского монарха, сражающегося с собственным заиканием, — и делать из них суперкассовое и даже массовое кино.
В 2012 году Мэрил Стрип выиграла «Золотой Глобус» за главную роль в фильме «Железная леди». Дистрибуцией байопика о Маргарет Тэтчер занималась компания Weinstein. Получая награду, Мэрил Стрип поблагодарила своего агента, а затем поблагодарила «Бога — Харви Вайнштейна, карающего и ветхозаветного». Для десятков актёров и актрис, режиссёров и сценаристов Харви на протяжении более чем тридцати лет действительно был богом, который за полгода сотворял из никому не известных и начинающих художников звёзд с толпами фанатов и многомиллионными гонорарами. Взаимодействие с ним за редкими исключениями часто оказывалось серьёзным испытанием: многие говорили, что лучше разрешат просверлить себе здоровый зуб, чем две минуты пообщаются с Харви по телефону. Режиссёр спродюсированного Харви «Английского пациента» Энтони Мингелла сравнивал его с торговцем, который прижимает пальцем весы, пока слепая старушка покупает мясо. С другой стороны, Джуди Денч, получившая «Оскар» за роль Королевы во «Влюблённом Шекспире» и затем номинировавшаяся ещё на четыре «Оскара» за работы с Харви, в качестве подарка ему сделала татуировку на ягодице «Джуди любит Харви» (потом, правда, на месте имени Харви появлялись другие имена, но случай показательный).
На заре Голливуда кинопродюсерами становились люди, часто не имевшие образования, грубые, брутальные, жестокие и непреклонные: шоу-бизнес не терпел никакого попустительства и мягкотелости, по крайней мере, не на уровне организации бизнеса. Классический образ продюсера из тридцатых: небритый видавший виды мужчина со стаканом виски в одной руке, сигарой в пальцах и блондинкой на коленке, его речь состоит из сплошных матов, он не разговаривает — он кричит, увольняет и раздаёт нагоняи. В этом году Гвинет Пэлтроу, Анджелина Джоли, Роуз Макгоуэн, Азия Ардженто, Розанна Аркетт, Кейт Бекинсейл, Ева Грин, Лея Сейду и ещё больше двадцати актрис, в чьих карьерах Харви сыграл значительную роль, обвинили его в сексуальных домогательствах и изнасилованиях. От Харви ушла молодая жена, от него отрёкся брат Боб, его осудила Хиллари Клинтон, от него открестились Кевин Смит, Майкл Мур и множество других людей, обязанных ему карьерным взлётом. Последним сдался Квентин Тарантино, который, правда, пока не дал развёрнутого заявления по делу Вайнштейна. Голливуд целиком и полностью отвернулся от Харви, его выгнали из компании Weinstein, и теперь его дело расследуют полиция и ФБР. Харви действительно никогда не был славным парнем. Эти классические строки могли бы быть посвящены ему:
«Понятно, характер по вкусу
Не сахар, на хуй, нервы не в пизду.
Но кто обещал быть
Буддийским монахом и кому?»
Ветхозаветного голливудского идола решили дружно сбросить с пьедестала, чтобы на смену ему пришёл новый герой — лишённый кровожадности, похоти и гнева.
