Эмансипация продирается даже сквозь дремучие леса российского патриархата: недавно Минтруд пересмотрел список запрещённых для женщин профессий, и с 2021 года они смогут работать дальнобойщиками, управлять электропоездом, ремонтировать автомобили и нести службу на корабле. 11 лет назад, когда жительница Казани Екатерина Хакимова пошла работать в такси, о таком можно было только мечтать. Хорошо, что теперь она может мечтать о большем — например, о зарубежном образовании для дочери и большом бизнесе для себя.

Самиздат и «Ситимобил» продолжают совместный документальный проект про современную Россию глазами таксистов. В новой серии казанская таксистка мчится к свободе, равенству, женскому счастью, отдыху на Канарах и новому джипу мечты на белом рено-сандеро.

Я просыпаюсь в пять утра и говорю себе: «Сегодня — самый лучший день». Потом смотрю пару мотивирующих видео на Ютубе, прописываю планы на день, заговариваю стакан воды на свои мечты, выпиваю его и готовлю завтрак себе и дочке. Автор психологической книги-бестселлера «Магия утра» пишет, что нужно каждый день вставать в одно и то же время — причём чем раньше, тем лучше — и посвящать хотя бы час саморазвитию и планированию. Я следую этому правилу неукоснительно. Сегодня — не исключение.

Сейчас у меня 101 краткосрочная и долгосрочная цель. Все записаны красной ручкой в красном блокноте с золотыми страницами при свете красной свечи в определённый день лунного месяца. Я хочу дать дочери американское образование, родить ещё одного ребёнка, стать успешной бизнесвумен, научиться играть на гитаре, поехать отдыхать на Канары, переехать жить за границу, купить двухкомнатную квартиру на берегу моря и красный джип Mazda CX-5. И мужчину рядом, хотя это, наверное, не главное. Всё это есть и на моей карте желаний: ватмане, куда я наклеиваю вырезки с изображением денег, вещей, машин и мест, о которых мечтаю. Я смотрю на неё каждое утро. А ещё, как советуют нумерологи, время от времени рисую на левом запястье девятки и приговариваю: «Кодирую себя на деньги срочно». Эффект от ритуала чувствую действительно сразу: то перевод от мужа капнет на карту, то заработаю больше чем обычно.

Я знаю, что главное препятствие, мешающее достигать моих целей быстрее, — моё мышление. Вообще-то я позитивный человек, но иногда проскакивает страх, что у меня что-то не получится, и другие деструктивные эмоции. Чтобы корректировать мышление, я читаю книги: «10 записок на салфетке», «Богатый папа, бедный папа» и «Мысли материальны». Главные уроки, которые я вынесла из литературы: 

— не оглядываться назад;
— всегда улыбаться глазами; 
— верить в себя, что бы ни происходило.

После того как все утренние ритуалы выполнены, я собираюсь на работу. Моя униформа: ярко-салатовая куртка с фиолетовой подстёжкой и идеально белые кроссы. Внешний вид — это мой заработок. Я красивая, поэтому клиенты и сдачу не забирают, и в целом платят больше, чем другим таксистам. Я люблю свою работу, но не считаю, что я таксист по призванию. По призванию я — миллионер и иду к этому любыми путями. Но работа в такси даёт мне базовый заработок. А ещё она несколько раз вытаскивала меня с самого дна жизни.

Я родилась в Казани, в доме на озере. Папа всю жизнь работал охранником, мама — главным бухгалтером. Не голодали, но и богато не жили. Мы с сестрой росли в 1990-е, и все их «не ходи», «не смотри», «не трогай», «не будь выскочкой» мощно промыли нам мозги: родители чётко дали понять, что мечтать о чём-то большем, чем работа на заводе после школы, — бесполезно, а получать высшее образование не стоит даже пытаться. Помню, что мне хотелось понимания и задушевных разговоров, а в нашей семье это было не принято. На 8 Марта они водили нас в оперный театр, на Новый год — в цирк, и на этом всё. Сейчас мне кажется, что родители должны сильнее участвовать в жизни ребёнка, но я не виню своих: они делали что могли. Хотя то, что я подростком ушла из дома, было закономерно. 

Всё началось после девятого класса, когда администрация школы попросила меня добровольно отчислиться. Я связалась с плохой компанией и больше не тянула учёбу в самом престижном, юридическом классе. Год я ничего не делала и болталась по городу с друзьями, а потом по совету подруги поступила в ПТУ, из которого вышла сборщиком верха обуви четвёртого разряда. Понятное дело, зацепила меня не перспектива работать обувщиком: в шарагу я пошла тусить, и в итоге все три года учёбы была капитаном училищной команды КВН. Однажды после игры мы с ребятами пошли в какое-то стрёмное кафе пить пиво. Кто самая яркая и запоминающаяся? Конечно, Катя! Неудивительно, что на меня обратил внимание хороший парень — даже не наркоман, что по тем временам в нашем кругу было редкостью. Мы провстречались два месяца по съёмным квартирам, а потом я ушла к другому. Секрет его обаяния был прост: у нового парня было своё жильё, а мне не хотелось возвращаться к родителям.

Помимо всего прочего, тогда я начала тусоваться с карманниками. Ребята были солидные, со статусом в тюрьме, да и на воле их многие знали. Сама я тогда частенько держала общак и чудом не угодила на малолетку — бог миловал, вселенная меня любит. Мне было 16–17 лет, меня штырило от всего происходящего. Это было по-блатному круто. Помню, папа потом говорил, что за 60 с лишним лет столько не пережил, сколько я за свои 20. 

Пока я зависала с карманниками и жила с парнями, родители переживали. Им казалось, что я одумаюсь, если удачно выйду замуж, и они стали искать варианты. Так вышло, что, помимо дома, у них была коммунальная квартира в совместной собственности с подругой семьи. В своё время она уехала вахтовать в Нефтеюганск и там вышла замуж, а у её мужа был сын — офигенно крутой красавчик. Однажды они все вместе приехали проверить свою половину хаты и предложили моим родителям: а давайте Сашу — так его звали — с Катей поженим. Мама сначала возмутилась: мол, да вы чего, она ж несовершеннолетняя. Но чем глубже я уходила в воровскую жизнь и чем чаще исчезала с родительских радаров, тем менее бредовой ей казалась эта идея.

В итоге Сашка приезжал ко мне с Севера дважды. Когда мы гуляли по городу, люди оборачивались: высокий, с густыми бровями, смазливый. На третий раз он попросил моей руки. Я сказала да, он уволился с работы в Нефтеюганске и переехал в Казань. Мне только-только исполнилось 18, и мы зажили в четырёхкомнатной квартире наших родителей: каждый день друзья, куражи-ламбады. Родители Саши помогли мне открыть свой бизнес: дали денег, чтобы закупить товар и открыть точку. В то время в моде был фэн-шуй, и я решила, что буду закупать на Черкизовском рынке в Москве кожгалантерею и эзотерические сувениры, а потом продавать их в казанском торговом центре.

Я считала наш брак счастливым. Мы любили друг друга, Сашка работал установщиком пластиковых окон и каждый день после своих ремонтов приезжал ко мне на точку: ждал, пока закончу торговать. Не пил вообще — даже на свадьбе только минералку. Правда, со временем я выяснила, что он был закодирован. А к пятому году совместной жизни он начал колоться. 

Помню, однажды я уехала отдыхать на теплоходе, вернулась, а дома ничего нет кроме холодильника, микроволновки и стиральной машины. До этого исчезало золото — однажды ночью он выдернул пирсинг у меня из носа, а потом и вовсе обручалки ушли. Поначалу я верила, что он бросит, и выкупала драгоценности: ездила в ломбарды и на точки, где продавали героин, чтобы забрать свои браслеты, цепочки и подвески. Но всё исчезало снова. Последней каплей стали темно-синие «жигули» — подарок родителей на свадьбу. Сначала исчезла автомагнитола, а в один день — сама машина, которая стояла под нашим балконом. Наркотики, как потом оказалось, Саша пробовал ещё в армии. Служил он, кстати, там, где радиация, — из-за этого я так и не смогла забеременеть. Сейчас считаю, что бог миловал: кого бы я родила от наркомана? Зелёного человечка? 

Мы пытались лечить Сашу в наркологической клинике. Я часто его навещала, привозила еду и сигареты. Врачи долго думали, что я его сестра, а когда выяснили, что мы женаты, стали кричать на меня и махать руками: «Ты с ума сошла! Беги, пока не поздно». В тот момент я поняла, что реально делаю что-то не то, отдала его родителям точку и подала на развод. Это был 2009-й, мне было 24 года, и после шести лет брака я осталась без любви, денег и машины. Пустоту и боль глушила алкоголем, но друзья не дали скатиться.

Когда боль утихла, я обнаружила, что самое сложное для меня в новых обстоятельствах — жить без тачки. Я всегда брезгливо относилась к общественному транспорту: там грязно, неприятно пахнет и укачивает. Денег у меня не было, и единственное, что я могла сделать, — пойти в такси, где машину можно было арендовать. Я выбрала службу, в которой водители работали на «нексиях» — после «пятёрки» ощущения были непередаваемые. Через неделю работы последние признаки депрессии отступили.

Ещё через пару месяцев я поняла, что готова к новым отношениям, и написала в СМС-чат канала МузТВ сообщение: «Симпатичная пышечка сидит и скучает». Отклик был бурный, а утром мне позвонил парень с интересным говором — странный акцент, словечки характерные, — и мы начали общаться. «Где интересный говор? — спросила я себя и сразу же ответила: в тюрьме». Когда он позвонил снова, я взяла быка за рога: «Дорогой, я прошла школу жизни и прекрасно понимаю, что ты сидишь. Но у меня тут ситуация: я с мужем развожусь, он оставил меня без штанов. А ты, похоже, парень интересный, так что давай-ка залечи мои раны». 

Дело было в 2009 году, переписывались мы по SMS и MMS, то есть качество фоток было хреновое. Поэтому наше общение быстро переросло в договорённость приехать на короткое свидание. Ехать мне было недалеко: колония, где он сидел, была в паре километров от моего дома. Он мне с первого взгляда понравился: сильный, красивый, уверенный. Очень быстро я по его просьбе начала делать тюремные дела: возила деньги, подарки, торты и прочие передачки. Зэки и их близкие хорошо платили, а мне надо было отдавать аренду за тачку — 1150 рублей в сутки. Я решила: зачем мучаться и брать сторублёвые заявки, если я могу за более простую работу получать в два раза больше?

Неофициальных жён в тюрьму не пускают, поэтому мы быстро решили расписаться. Заявление нужно было заверить у нотариуса, отвезти в ЗАГС, а потом ждать: сотрудники выезжают в тюрьму и проводят церемонии только раз в два месяца. В итоге свадьбу нам назначили на 22 января — и у меня, и у него это день рождения. Я думала, это судьба. А потом узнала, что у него ВИЧ. Бог миловал: я не заболела, хоть и ездила на свиданки, где всё было круто и прикольно.

Мы были вместе полгода. Виделись каждые две недели, он передавал мне подарки и деньги. Бывало, проводили по трое суток в комнате длительных свиданий. А потом меня лишили прав на полтора года: поймали на посту ГИБДД с просроченными документами. Я сдала тачку в таксопарк, пошла с приятельницей заливать горе в один бар — и осталась там работать барменом. Освоилась быстро: хороший заработок, дружелюбные напарники, нормальные клиенты. В итоге через полгода накопила деньги на собственную машину. Правда, при покупке выяснилось, что муж имеет право на половину совместно нажитого имущества. Я тогда возмутилась: ничего себе — может, он ещё и квартиру заберёт? Поехала в тюрьму обсудить наши отношения, а администрация сообщила, что свиданки мне в этом месяце уже не положены. Оказывается, когда я осталась без транспорта и больше не могла так резво помогать ему по тюремным вопросам, к нему стал ездить кто-то ещё. 

И вот стою я у тюрьмы: здоровая, молодая, красивая, одинокая. Права, опять же, недавно вернули. Думаю: какого чёрта?! Мне хочется, чтобы мужчина был рядом со мной. Через пару месяцев мы развелись.

Пока я была замужем за зэком, за мной ухаживал ещё один молодой человек. Поначалу я не воспринимала его серьёзно: младше меня на три года, приехал из Таджикистана, без российского гражданства. Познакомились мы во время ремонта в рюмочной: он был рабочим, пришёл красить кирпичи и заливать пороги. Ходил за мной три месяца: приносил цветы, мороженое, арбузы, оплачивал такси до дома или провожал до остановки. В итоге, когда я развелась, подумала: почему нет? Так мы стали жить вместе. 

Я забеременела, мулла прочитал нам никах — это мусульманский обряд, вроде венчания у православных. Но на 34-й неделе беременности я потеряла ребёнка, а спустя пару месяцев закрылся бар — и я осталась без работы. На фоне этого мы поругались, и он ушёл. Мне тогда казалось, что в жизни наступила чёрная полоса. Несколько месяцев я каждый день ходила на кладбище. Дело было зимой: помню, как сижу у могилы сына, плачу, а мимо идёт то ли волк, то ли лиса. В тот момент я поняла, что меня сейчас либо сожрут звери, либо я замёрзну и умру. Внутри что-то щёлкнуло: я почувствовала, что нужно цепляться за жизнь во что бы то ни стало. На следующий день я снова пошла устраиваться в такси.

Я поехала оформляться в офис без денег, а домой вернулась уже с заработками, взяв на обратном пути несколько заявок. Мне было радостно возвращаться, ведь это моя любимая работа: за рулём я чувствую себя легко, обожаю общаться с пассажирами. Поначалу я работала сутками, а всё свободное время проводила на кладбище. Сил на переживания не оставалось: когда я приходила домой, сразу закрывала глаза и засыпала. Однажды я осталась ночевать у родителей, и мама рассказала, что я даже во сне беру заявки: сплю и кричу свой позывной. К лету я окончательно одуплилась, продала старую машину, разменяла четырёхкомнатную квартиру и на оставшиеся деньги купила Chery Kimo. В этот момент мне позвонил таджик: сказал, что не может без меня жить и ищет глазами в толпе. 

Через год у нас родилась дочка, а ещё через один мы расписались. Он — чтобы сделать российское гражданство, я — чтобы был официальный муж. Правда, сейчас мы не живём вместе: у него новая таджикская сожительница, и у них уже трое детей. В плане финансов он стал очень устойчив: получив гражданство, открыл свой бизнес и теперь строит дома. Он помогает дочке, и вообще мы с ним в хороших отношениях, так что я знаю: без куска хлеба, если что, не останусь.

Знакомые часто говорят мне: «Катя, тебе ж, наверное, в такси так тяжело». И клиенты заладили: «Вам, наверное, деваться некуда, раз вы в такси работаете». Пользуясь случаем, хочу ответить сразу всем: это вам деваться некуда, вы тухнете в офисах, горбатитесь на свои ипотеки и жизни не видите! А я езжу в своё удовольствие, каждый день встречаю десятки людей, и все мне душу изливают. Некоторые даже говорят, что им меня бог послал. Бывает, например, садятся люди-одиночки — с деньгами, но несчастные. Меня не раз спрашивали, сколько стоит, чтобы я с ними в магазин сходила или отдыхать съездила, а мужчины постоянно предлагают вместе пообедать. Помню, полдня ездили по городу с одним парнем. Положил мне на торпеду три тысячи, говорит: «Я эти деньги всё равно проебу, давай мне вместе купим что-нибудь». И мы поехали в ювелирный выбирать кольца, будто я его жена. Взяли ему перстень-печатку, а я уехала с огромными чаевыми. 

Некоторые пассажиры и вовсе стали мне друзьями. Например, одну девушку я возила на работу каждый день, а потом у неё на свадьбе гуляла — теперь у нас дети вместе играют. А ещё у меня была любимая постоянная клиентка — проститутка на трассе. Мы договорились: если я приезжаю и не вижу её на дороге, значит, она в КамАЗе работает и надо немного подождать, за что она мне всегда доплачивала. Я её не осуждаю: у каждого свой путь.

Люди думают, что в такси идут от безысходности. Так, оставшись без машины и средств на существование, когда-то пришла и я. Но очень быстро почувствовала кайф от свободы: мной никто не управляет, еду куда хочу, никакой трудовой книжки, начальников и будильников. Десять лет назад мне было нечего есть. Сегодня у меня есть еда, одежда, квартира, машина, деньги и нет долгов. Я отлично выгляжу и езжу отдыхать каждый год. Конечно, работая в такси, я не могу позволить себе машину мечты и ещё много пунктов из своего списка целей. Поэтому недавно я стала заниматься ещё и сетевым маркетингом. Я искренне верю, что однажды у меня будет всё, о чём я мечтаю.

За время работы в такси я повзрослела, помудрела и расцвела, но от разочарования в мужчинах после первого мужа так и не избавилась. Многие считают, что женщине нужно просто быть слабее, и тогда с ней рядом будет достойный сильный человек. Я в это не верю. Терпеть кого-то, чтобы он принёс домой кусок хлеба? Сама заработаю! Жить вместе ради того, чтобы ребёнок мог говорить слово «папа»? Моя дочь и так его говорит, просто раз в неделю. Идти на компромиссы, чтобы жить в достатке? Но единственный случай, когда мужчина выручил меня материально, — та торговая точка, которую проспонсировали Сашкины родители. Всё, что есть у меня сегодня, я сама себе намечтала. Мне 35 лет, и я не знаю, кем будет моя новая любовь и что он должен сделать, чтобы я кинулась в отношения, как в омут с головой. Возможно, мой идеал ещё не родился. Зато он существует на моей карте желаний: шатен с карими глазами, длинными ресницами, спортивным телом и выше меня минимум на три сантиметра.

Над фильмом работали:

Режиссёр: Валерия Давыдова
Оператор-постановщик: Антон Петров
Исполнительные продюсеры: Валерия Давыдова, Егор Мостовщиков
Продюсер: Тимур Исмаев
Линейный продюсер: Алёна Юнусова
Ассистент оператора: Евгений Новиков
Звукорежиссёры: Марат Гараев, Фёдор Балашов
Музыка: Фёдор Балашов
Режиссёр монтажа: Василий Мостовщиков
Цветокоррекция: Миша Денисов