Эту историю нам прислала Анна Перепеченова, наш читатель и друг. Не забывайте: мы ведём перепись тех самых историй, диких, адских, страшных, невероятных и классных. Пишите же нам скорее.
Когда говоришь людям, что вышла замуж в четырнадцать, а в шестнадцать овдовела и получила в наследство корову — реакция разная. В конце концов, чего в жизни не бывает? Одним нравится вешать на холодильник магниты из разных стран, другим — селфить на фоне достопримечательностей, у меня же сформировалась традиция выходить в поездках замуж. Не то чтобы я везде таскала с собой в чемодане свадебное платье или давала объявления в газеты а-ля «Благородная девица славянских кровей…» Достаточно быть лёгким на подъём и не терять чувства юмора.
Так было с интернет-атлетом из Новой Зеландии, присылающим для примерки в Прагу свадебное платье девочке, которую он не видел ни разу в жизни; упёртым сардинцем, ломающим на второй день знакомства ногу с целью заманить меня чувством вины на свой остров; великодушно-коварным турком или японским сапожником из Флоренции. Но настоящую любовь можно встретить только в родных краях.
Лет десять назад ездила с пленэром на Большой Соловецкий, где в неполные пятнадцать творческую душу поглотила шальная идея податься в монастырь. Не взяли — мужской, зато побили вениками за «развратное» купание и саботаж заутренней.
Мусорщика Бориса мы встречали почти каждый день: поэтическая личность бездомного склада приезжала на «буханке» в единственную на тот момент столовую. Стихи, букеты полевых цветов — несмотря на разницу в возрасте с полвека, мой кавалер отличался исключительной галантностью. За несколько часов до отъезда, в энный раз выслушав тираду о своих волнистых волосах, русалочьих глазах и возвышенной душе, я не устояла и для разнообразия ответила: «Да давай уже наконец поженимся!» Планов на вечер всё равно не было.
Чувство юмора островитян отличается от городского: оно начисто отсутствует. Поэтому уже к вечеру Борис искал служку, а я наблюдала за тем, как бабки режут на праздничный стол салат.
На Соловках в разное время находились ГУЛАГ, школа юнг и завод по производству ламинарий. Была ли на острове мэрия, выяснить мне не удалось. В любом случае, паспортов у нас с женихом не было: у меня по малолетству (я получила его только в семнадцать), а благоверный его при царе Горохе то ли пропил, то ли потерял. Так что обошлись кадилом, песнопениями, фатой из узорчатой занавески и пожеланиями долгой и счастливой жизни молодым.
Ровно до одиннадцати вечера молодожён был на седьмом небе, а в одиннадцать тридцать Золушка сложила салатницу в раковину, закинула за спину этюдник и, помахав всем ручкой, села на пароход в сторону Большой земли.
На этом историю можно было бы закончить, списав на шутку или приключение, если бы через пару лет я не получила в Москве письмо от местной бабки, где было написано, что мой прекрасный мужчина скончался и за неимением дома или родственников оставил любимой жене единственное движимое своё имущество.
На похороны я приехать не смогла, а наследство моё так и бродит где-то по острову, мычит и даёт молоко.
