Фильм о герое Marvel Человеке-муравье, прошедший не так давно в кинотеатрах, по сравнению с «Войной бесконечности», в которой мрачный титан Танос устраивает супергероям основательную взбучку, считается вполне семейным и лёгким кино. Однако это не мешает ему быть идеологически заряженным: критика спецслужб, радикальный анархизм, примеры эксплуатации капиталистами угнетённого меньшинства. Всё это в фильме и комиксе проговаривается не напрямую, но автор самиздата Алексей Павперов внимательно пригляделся к тому, что в них говорится, и теперь рапортует о считанных тайных и не очень идеологических кодах.
Выскажу гипотезу, что любой хороший массовый комикс обладает понятным социальным содержанием. Гиперболизация реальных отношений призвана формировать солидарность с позитивными героями, вызывать личностный отклик на описываемые события. Таким образом, в комиксах как в наиболее концентрированной продукции массовой культуры можно распознать уже знакомые социальные, классовые, расовые, гендерные, политические и технологические отношения: Супермен и Капитан Америка были призваны бороться с фашистами и поднимать моральный дух солдат в окопах Второй мировой, рефлексирующий Питер Паркер стал порождением реактивной молодёжной культуры 60-х, появление Зелёного Фонаря и Флэша связано с интересом к космосу и научной фантастике, Люди Икс репрезентуют сразу широкий спектр различных меньшинств. В ходе противостояния с Советским Союзом происходит катастрофа, которая обесточивает город Готэм — Бэтмен в The Dark Knight Returns собирает народное ополчение и вскоре вынужден драться с Суперменом, которого американский президент попросил утихомирить отбившегося от рук супергероя. В школе Людей Икс из трейлера второй части кинокомикса «Дэдпул» можно увидеть портрет Карла Маркса. При ближайшем рассмотрении оказывается, что безобидный семейный кинокомикс «Человек-Муравей и Оса» тоже несёт в себе подрывный потенциал.
После масштабных апокалиптических «Мстителей: Война Бесконечности», «Марвел» предлагает зрителям камерный и добрый фильм, где практически все герои решают свои семейные вопросы. Протагонист — обычный простофиля, ничем не выдающийся бывший сиделец, средней руки инженер, разведённый, обладающий средним (то есть понятным практически всем) чувством юмора. Именно своей вопиющей посредственностью он и должен привлечь зрителя. Нам как бы говорят: смотрите, героем может стать каждый из вас. Правда, для этого нужен специальный костюм, который наделяет своего владельца суперспособностями. По-настоящему подрывная риторика в аттракционе по продаже билетов и попкорна невозможна: для настоящих геройских свершений необходим какой-нибудь удивительный протез, несчастный случай с погружением в радиацию или космическую жижу, прохождение инструктажа у тибетских монахов или прописка на другой планете. Впрочем, героем можно стать и без всякого костюма: для этого нужно произвести радикальный жест эмансипации, объявить войну отупляющей повседневности и выученной беспомощности, осознать свою классовую принадлежность и разоблачить манипуляции ложного сознания.
Но голливудская сказка не совместима с революционными призывами. Любая подрывная мысль звучит в таких фильмах как размытое эхо: несправедливость мирового порядка ощущается всеми, она рассредоточена в воздухе, поэтому изъять её из социального горизонта фильма нельзя. Зато её можно амортизировать: оставить революционное послание, но сделать его несерьёзной сказкой, показать, что всё это понарошку и как бы не про реальную жизнь. В итоге зритель видит фильм, где изобретённые авторами комикса «настоящие герои» спасают мир, себя и своих близких. Парализованный окружающим «естественным» и «единственно возможным» порядком, он хотя бы на киноэкране может увидеть, как добро побеждает зло, а в мире наконец-то торжествует справедливость. После двухчасовой терапии он возвращается в мир, возможно, чуть менее несчастным, чтобы спустя какое-то время вновь вернуться в тотальную гипнотизирующую темноту кинозала, где ему вновь расскажут сказку о другом мире. Это и называется обществом спектакля.
Впрочем, культурная среда так или иначе реагирует на импульсы несправедливости. Не случайно в 80-х, одновременно с закреплением идеологии неолиберализма, индустрия комиксов начинает порождать не вписывающихся в канон сюжеты с апокалипсисами и гражданскими войнами, а также испытывать бум андеграундных комиксов с куда более мрачными и реалистичными вселенными. Алан Мур пишет opus magnum гражданского неповиновения «V значит Вендетта» — именно там впервые появляется маска Гая Фокса, действующий символ борьбы с тоталитарным государством. Позже он артикулирует политический и этический цинизм современного мира в «Хранителях». Героем наступающей эпохи киборгов и постправды становится гонзо-журналист анархических убеждений Спайдер Иерусалим из «Трансметрополитена».
Но вернёмся к фильму, о котором идёт речь. У Человека-Муравья есть соратники и коллеги. Среди них — вспыльчивый романтический гений-самодур, блестящий учёный, «человек не от мира сего», разругавшийся со всеми своими знакомыми и сыплющий многоуровневыми наукообразными терминами. Его поддерживает дочь, судя по всему, получившая свои множественные таланты из-за генетической связи с великим человеком. Также рядом с главным героем постоянно ошивается его напарник по бизнесу — говорливый и потешный мексиканец. Представителю угнетённого меньшинства не нашлось места в первом ряду персонажей. Как это часто происходит в реальной жизни, у него нет доступа к «серьёзному» языку, как нет и доступа к политической репрезентации: он обречён постоянно существовать в сниженном юмористическом регистре. Мексиканец здесь выступает в качестве смешного монстрика-компаньона из аниме — это совершенно необязательный персонаж, который всё время крутится рядом. Его главная функциональная задача — создавать комический эффект, попадать в смешные неприятности, говорить милую чушь. Остальные герои фильма понимают эти его особенности и относятся к нелепому мексиканцу снисходительно.
Главный антагонист фильма — скрывающая своё лицо под маской девушка-ассасин. Случайная жертва неудачного эксперимента, в прошлом она работала безжалостной убийцей под контролем правительства. Её стихия — спонтанные и решительные действия, жестокость, готовность идти на человеческие жертвы. В её повадках и поступках выражается дикий необузданный нрав. Все эти качества приписываются женщине — в пространстве патриархального мира существу спонтанному и эмоциональному, даже опасному для вдумчивого и возвышенного мужского сознания. И действительно: в фильме девушка-ниндзя образует бинарную оппозицию с талантливым чернокожим учёным — бывшим коллегой безумного профессора. Они вроде бы находятся в крепком союзе друг с другом, однако постоянно сталкиваются с противоречиями. Мужчина последовательно призывает к милосердию и разуму. Женщина готова к решительным и жёстким мерам. Мужчина копается в высокотехнологичных железках и занимается тактическим планированием. Женщина осуществляет «грязную работу»: выбивает из пленников показания и дерётся с врагами. В фильмах мужчины часто занимаются войной и проявляют доблесть, в то время как женщины существуют на правах сексуального объекта или призваны томно смотреть в окно, беспокоясь о возлюбленном. Но мы смотрим не столько экшн-комикс, сколько технологическую утопию, где самыми важными и деятельными представителями общества оказываются физики-изобретатели. Возможно, из-за этого в «Человеке-Муравье» женщине приходится раздавать апперкоты и скакать по потолку, в то время как её напарник-мужчина расхаживает в лабораторном халате, придумывая механизмы, которые должны изменить мир. Занятно, что сумасшедший учёный и его дочь образуют такую же бинарную оппозицию: он думает, а она бьёт.
Дополнительную пикантность ситуации придаёт тот факт, что в оригинальных комиксах девушка-убийца является мужчиной-анархистом, бывшим айтишником, который посвятил свою жизнь уничтожению капиталистических корпораций. Его главным врагом является Тони Старк, «Железный человек», технократ, плейбой, мультимиллиардер, поборник действующего порядка. Зачем нужно было менять пол персонажа? Видимо, чтобы сформировать более убедительный образ жертвы, придать истории дополнительный драматизм, предоставить антигерою возможность говорить и действовать темпераментно, эмоционально, гневно: гениальный инженер, который планирует высокотехнологичный саботаж в очередной корпорации, плохо подходит для такой роли. Нужна истерика? Так призрак становится женщиной (Ghost — одно из имён героя в фильме и комиксе).
Видимо, чтобы выставить техно-ассасина антагонистом, в комиксах ему приписываются союзы с корпорациями условных злодеев. Впрочем, инфраструктурные системы своих союзников Призрак также пытается подорвать изнутри. Его стратегия — перманентная революция, захват реальных и виртуальных территорий, апроприация и саботаж чужих сигналов, распространение вирусов и изменение вражеского кода. Мне одному Призрак кажется куда более интересным героем, чем пользующийся всеми благами неолиберализма роботизированный маршалл Тони Старк? Так выясняется, что на изнанке героических вселенных можно найти сложных и интересных персонажей, которые сообщают нам интересные вещи об устройстве современного мира. Мы словно видим отражения супергероев в кривом зеркале: наделённых сверхспособностями угнетённых, эксплуатируемых, анархистов, мстителей. Положительные герои призваны либо перевоспитать их, либо уничтожить ради установления порядка.
В связке антагонистов срабатывают и классовые противоречия: конфликт между образованным привилегированным исследователем и бесправной жертвой катастрофы откуда-то с задворок капиталистического мира (не могу вспомнить, где именно находят её агенты «Щ.И.Т.а», — кажется, в Аргентине). Всю жизнь девушку использовали американские спецслужбы, буквально высасывая из неё жизненные силы — рассматривая её таланты и особенности как ресурс, у которого есть предсказуемый срок годности. Теперь она хочет вернуть своё, но в самый последний момент дружественный исследователь пытается её остановить, апеллируя к гуманизму. Классовые противоречия переходят в неминуемый открытый конфликт. Девушка-ассасин здесь — субъект, эксплуатируемый и угнетённый империализмом. Вместо того чтобы искать лечение от странной квантовой аномалии, которая придаёт ей суперспособности и в то же самое время ведёт к преждевременной гибели, правительство использовало её как живое супероружие. Теперь же — в решающей ситуации максимального напряжения — умудрённый книгочей начинает учить её, как нужно правильно вести освободительную борьбу. Возможно, учёный действительно прав: авангард антикапиталистической борьбы подразумевает исключительно ненасильственное сопротивление. Но разве история девушки-убийцы не служит нам предупреждением, что рядом находятся миллионы таких же угнетённых, и если они в какой-то момент предъявят самый строгий счёт своим эксплуататорам, то одними разговорами дело не окончится?
Занятна и преамбула конфликта двух учёных, а точнее — даже трёх: отец девушки также работал в команде нашего сумасшедшего гения. Тот выгнал его с работы, тем самым обнулив его репутацию. Ради очищения собственного имени отцу Призрака пришлось осуществлять опасные эксперименты, один из которых и закончился вышеупомянутой катастрофой, стёр исследователя и его жену в порошок, а его дочь превратил в ходячую квантовую аномалию. Причины судьбоносного конфликта объясняются героями прямо противоположным образом: слово против слова, у нас просто нет возможности выявить истину. Разве это не похоже на современное общество постправды, где суть происходящего теряется в многоголосии трактовок, теорий и аргументов? Всё, что может сделать зритель, — принять эту катастрофическую ситуацию, продолжить «работать» (как это делают и остальные персонажи фильма) с людьми, обладающими мутными репутациями и, судя по всему, искажающими информацию в своих интересах. Интенсивность событий настолько велика, что важный момент выяснения реальных обстоятельств разрыва сразу же исчезает с повестки. Похожим образом работают и современные масс-медиа. Мы обречены на фактологическую невнятность и забывчивость так же, как и герои фильма. В соответствии с реальной жизнью зритель может поверить тому персонажу, который вызывает у него бо́льшую симпатию.
Помимо Призрака и учёного, у главных героев есть и другие враги: интернациональная группа бандитов (в комиксах, кстати, их главарь представлен не как бандит, а как самый обычный капиталист; является это авторским высказыванием или попыткой сделать сюжет чуть более авантюрным — решайте сами) и спецслужбы. Первые заседают в собственных фешенебельных ресторанах, занимаются промышленным шпионажем, в случае чего готовы к предательству и применению огнестрельного оружия. Среди участников группировки — биохимик-индус и громила-славянин, жующий серебряную цепочку.
Спецслужбы в реальном мире всё-таки олицетворяют легитимную власть, так что выставлять их головорезами в кинокомиксе вряд ли возможно. Поэтому сотрудники ФБР практически всё время существуют в нижнем регистре — пространстве несерьёзного, смешного. Они постоянно совершают нелепые ошибки, организуют бессмысленные набеги на жилище главного героя, занимаются ерундой на рабочем месте, откалывают несмешные шутки. Осуществление репрессий и право на применение оружия в их случае сглажено общей нелепостью поведения. Однако довольно скоро мы узнаём, что рука руку моет: спецслужбы и бандиты оказываются в тесном симбиозе. Правда, в мире «Марвел» есть и более влиятельные правительственные силы, которые действуют вне всяких юрисдикций и моральных норм. Например, организация «Щ.И.Т.», которая выполняет опасные государственные задания и ставит эксперименты над беззащитной, постоянно испытывающей физическую боль девушкой-подростком, которая после многолетней обработки агентами «Щ.И.Т.а» становится безжалостной и кровожадной убийцей.
Осталось только разобрать главную тема этого фильма: мир будущего и микротехнологии. Благодаря стремительному техническому развитию механизмы переходят на микроуровень. Эффектнее всего это представлено в начале фильма, где уменьшенные супергерои пытаются взломать обшивку запущенной ракеты, чтобы испортить её электронику изнутри. Миссия заканчивается успехом: выведенная из строя боеголовка падает в океан. В фильме этого нет, но похожая микроинтервенция может быть осуществлена и в человеческое тело. Наши жизни и тела никак не защищены от микротехнологий — об этом в числе прочего пишет теоретик киберфеминизма Донна Харауэй в своём «Манифесте киборга». Ничтожные по своим масштабам вторжения невозможно идентифицировать. Микророботы могут использоваться с благими намерениями — например, чтобы производить диагностику заболеваний или восстанавливать ткани внутренних органов. Также они могут использоваться и во вред. В фильме есть сцена, где Призрак проникает прямо в человеческий мозг с целью захвата или уничтожения знаний. В финале схожий процесс применяется уже в целях лечения: квантовая терапия нейтрализует мощную физическую разбалансировку. Вопрос в том, кто будет владеть этими технологиями? В фильме они остаются в руках гениальных экспериментаторов. Однако в реальном мире велик шанс, что микротехнологиями будут управлять либо спецслужбы, либо капиталисты, замаскированные в «Человеке-Муравье» под бандитов.
