Один из протестных уикендов обошёлся бюджету Гонконга в 241 миллион долларов США. Протесты в городе продолжаются уже девять месяцев, участники акций крушат витрины и переворачивают машины, прикрывают друг друга зонтиками и полностью переизобретают инструменты и стратегию уличных войн. Читатель самиздата насмотрелся красивых фотографий и отправился в Гонконг в поисках ада, полицейского произвола и приключений, но каждый раз оказывался не в том месте и не в то время. Публикуем самый честный отзыв о поездке.
Та самая история — рубрика, трансформирующая наших читателей в авторов. Вы тоже можете рассказать свою историю нашему редактору Косте Валякину.
Что такое протесты в России? Несколько человек выходят погулять по центру города размахивая плакатами и выкрикивая лозунги о том, что Россия будет свободной. Потом приезжает ОМОН, работает дубинками. Если росгвардеец хватает кого-нибудь из митингующих, остальные смотрят ему в след и кричат: «Позор!», потом всех рассаживают по автозакам и акция заканчивается. Государство посадками и репрессиями запугало россиян и убило полноценный протест. Люди, выходящие на мирные акции рискуют сесть на несколько лет. Поэтому в России никаких стычек, драк и поломанных витрин: у нас в стране не принято давать отпор.
То ли дело в Гонконге, где ребята буквально сражаются за свои права. «Нам до Гонконга, как до Китая», — думал я, сидя в кафе, попивая латте и рассматривая фотографии с антиправительственных акций.
Девушка с респиратором на лице героически смотрит вдаль на фоне стены, расписанной хештегами #freehongkong, группа людей прикрывает друг друга зонтами от полицейских дубинок и выстрелов. Выглядит эпично, как многотысячная толпа, заполонившая площадь.
О том, что в Гонконге что-то происходит, я слышал давно, но не вникал в детали. Увидев подборку красивых снимков, я заинтересовался и полез читать, в чём дело. Оказалось, в Гонконге уже не первый месяц идут акции против правительства.
«А что, если поехать?» — мелькнуло в голове. Идея выглядела безумной, но я не спешил отказываться. Почему нет? Я уже бывал в Азии несколько раз, люблю фотографировать, к тому же всегда хотел попробовать себя в жанре репортажа. А тут настоящий протест — звучит отлично.
Я живу в Петербурге и целыми днями работаю за компьютером. Иногда хочется встать и отправиться за приключениями. Сделать что-то рискованное или хотя бы придумать себе причину, чтобы куда-нибудь выбраться.
День нулевой
Потратив несколько часов, я понял, что основная тактика протестующих — be like water. Они организовывают стихийные вылазки в случайные места, перекрывают дороги, разрисовывают стены, громят витрины, а потом также стихийно ретируются, пока не приехала полиция.
При этом обилие фотографий с акций подсказывало, что журналисты и фотографы заранее узнают, в каком месте намечается экшен, чтобы приехать и успеть сделать снимки. Я решил связаться с одним из фотографов, который был указан как автор снимков на известном сайте. Нашёл его твиттер, написал в личку и получил несколько дельных советов и приглашение в специальную группу в Фейсбуке для зарубежных журналистов и фотографов, которые едут снимать протесты в Гонконге.
Эта группа стала просто находкой — в ней добрые гонконгские самаритяне сделали подробнейший гайд: какую одежду носить, что брать с собой и как защитить технику и голову.
Вопрос защиты не был праздным. Так, индонезийская журналистка Веби Мега Инда во время работы потеряла правый глаз после того, как полицейский выстрелил ей в лицо резиновой пулей.
Посмотрев цены на билеты и отели, я понял, что поездка обойдётся гораздо дешевле, чем я предполагал. Решение было принято. Я начал готовиться, попутно читая сводки последних новостей.
***
Пока я собирал рюкзак и бегал по магазинам, покупая очки и респиратор, чтобы защитить лицо от дыма и газа, в Гонконге ввели новый, «антимасочный» закон: власти запретили скрывать лицо, и теперь полиция получила право задерживать людей за маски. Хотя закон не должен был затронуть журналистов, вынужденных работать в гуще событий в противогазах и респираторах, полиция регулярно плевала на инструкции и ловила в том числе и журналистов. Однажды, судя по новостям, они задержали журналистку CNN с гражданством США. Меня подобная перспектива не очень радовала, и я всерьёз начал искать издание, которое могло бы вступиться за меня в случае неприятностей и подтвердить, что я не какой-то ноунейм с самопальной пресс-картой freelance photographer. Позже я узнал, что всё это было совершенно необязательно, к тому же полиция практически не трогает людей европейской внешности: «Твоё лицо защищает тебя здесь», — сказал мне позже один из протестующих. В чек-листе оставались каска и яркий жилет, символизирующий принадлежность к прессе. Я решил разобраться с ними на месте.
Прямых рейсов из Петербурга в Гонконг нет, пришлось лететь через Шереметьево. К гейту я пришёл заранее и попытался понять, сколько же ещё здесь людей европейской внешности собираются лететь в Гонконг в такое неспокойное время. Поначалу казалось, что таких вместе со мной человека три, но, когда началась посадка, самолёт заполнили целые семьи россиян. Многие, как выяснилось, летели на отдых.
Впереди был перелёт длиною в девять с половиной часов. В какой-то момент я начал жалеть, что не раскошелился хотя бы на комфорт-класс в Аэрофлоте: удалось бы нормально поспать.
Пока я летел, в мире разгорался скандал с участием крупнейшего разработчика видеоигр, компании Blizzard. Во время интервью на турнире один из игроков призвал освободить Гонконг. Blizzard отстранили его от участия, задержали деньги и стёрли все видео. В следующие несколько дней акции компании упали в цене, а игроки по всему миру призвали удалять приложения компании и бойкотировать её продукты.
День первый
Жара. Огромный город. Кажется, что заблужусь
Перед посадкой меня накрыло волнение. А что, если всё же потребуется виза? А если меня сейчас просто не пропустят? Обошлось без проблем, пограничник вместо штампа в паспорт вручил мне какой-то иммиграционный клочок бумаги с датой, до которой мне нужно было покинуть город, и кивнул на прощание. Приключение официально началось.
До отеля я добирался на поезде, а затем на бесплатном шаттле. Пальмы, чистейшее голубое небо, слепящее солнце, вдалеке песчаные пляжи. Пейзажи излучали безмятежность, даже когда на горизонте постепенно стали появляться знаменитые и довольно мрачные гонконгские многоэтажки.
Когда автобус поехал по тесным улочкам среди обшарпанных высоток, облепленных рекламными листовками и неоном, мне начало казаться, что я заблужусь в этих каменных джунглях, стоит мне только сделать хоть шаг.
Мой отель располагался рядом с полицейским участком. Когда стемнело, прямо под стенами участка началась демонстрация в честь дня национального флага Тайваня. У Тайваня тоже разногласия с Китаем, поэтому протестующие не могли пропустить такой повод выйти на улицу.
Я прихватил камеру и решил начать делать снимки, ещё не купив яркий жилет с надписью PRESS. У меня не было каски, респиратор остался в номере, но жутко хотелось посмотреть, как всё устроено.
Было немного боязно, люди выкрикивали свои лозунги, многие из них были в масках, несмотря на запреты. Но агрессии не было, все были рады позировать для фото. В паре сотен метров ходил отряд riot police, не предпринимая никаких попыток задержать кого-либо. Лишь несколько полицейских преградили щитами вход в участок, туда, впрочем, и так никто не рвался.
В какой-то момент полиция даже спустилась вниз, прикрываясь щитами. Я уж подумал, что начинается движуха, но они постояли с минуту, окружённые репортёрами, и ушли обратно в участок. Протестующие митинговали ещё около двух часов и стали расходиться, ничего страшного не произошло, разве что они увешали всё вокруг тайваньскими флажками.
Пока я гулял у полицейского участка, крупнейшие IT-гиганты, Google и Apple, блокировали приложение «Революция наших времён», с помощью которого участники протестов отслеживали перемещения полицейских отрядов и автомобилей. По словам представителей Apple, протестующие использовали приложение, чтобы выследить и напасть на полицейских.
День второй
Персонал внимательный, погода приятная
Следующим утром я отправился в другую часть города. Акция на острове Гонконг начиналась в каком-то сквере неподалёку от пристани. Я уже немного опаздывал к обозначенному времени, однако, как оказалось, в этом не было ничего страшного: уже на подходе к скверу я увидел колоссальной длины марш по одной из главных улиц. Сегодня акция была посвящена жертвам сексуального насилия со стороны полиции.
Демонстранты вновь вели себя очень мирно, погромов не было, но движение по дорогам всё же перекрыли. Люди в транспорте спокойно стояли и ждали, пока толпа пройдёт мимо, некоторые приветливо сигналили протестующим и махали руками в поддержку. Акция больше напоминала городской праздник. Контингент был, соответственно, разнообразным. Молодёжь в черной одежде профессиональных протестующих — безликие, неразличимые в толпе, такие люди ежедневно выходили на акции в разных частях города; обычные горожане в повседневной одежде и деловых костюмах прямо из офисов. Казалось, что люди просто вышли на обеденный перерыв, но вместо чашки кофе и сэндвича решили подкрепить силы антиправительственными кричалками.
Протестующие вели себя очень цивилизованно, один из участников очень вежливо попросил меня пойти чуть ближе к тротуару, чтобы автомобили могли занять хотя бы две полосы. Полиции нигде не было. Лишь в самом конце акции, когда колонна обошла район и вернулась в сквер, я увидел несколько офицеров без касок, дубинок, щитов и прочих привычных глазу атрибутов.
Когда марш завершился, участники почти мгновенно испарились, разошлись на перекрёстках, сели в кафе, спустились в метро — как будто ничего и не происходило. Оставшиеся в окружении десятка журналистов растянули на земле чёрное знамя с иероглифами. Женщина, стоящая рядом, объяснила мне, что там написано что-то вроде «полиция — убийцы». Мы ещё немного постояли и пообщались. Я выяснил, что, по словам местных, у гонконгцев очень много знакомых российскому читателю проблем: аресты на ровном месте, чрезмерное насилие как при подавлении протестов, так и за стенами полицейских участков, и даже схема с подкидыванием наркотиков.
Также я узнал, что плохих полицейских называют здесь black cops, а пестрящее повсюду надпись FUCK POPO обращена именно к полиции.
***
Перекусив в «Старбаксе», я отправился обратно в материковую часть Гонконга: нужно было всё же купить тот самый яркий жилет и каску. Из Фейсбука я уже знал адреса, где можно приобрести всё необходимое, вроде всё просто, но задача оказалась не такой тривиальной. В Гонконге пространство на вес золота, город очень плотно застроен, каждый квадратный метр используется по максимуму. Малый бизнес здесь живёт в непривычных для нас, зажравшихся от бесконечных просторов европейцев, условиях.
Я пешком добрался до нужного места минут за сорок, успел прогуляться и пофотографировать город. И тут начались проблемы. Гугл карты показывали точный адрес, магазин располагался в уходящей ввысь многоэтажке с кучей забегаловок и маленьких лавочек. Прямо под многоэтажкой раскинулся ночной рынок с бесконечными палатками и прилавками с ширпотребом. Улица была полностью заставлена, и, чтобы пробраться ко входу, нужно было пройти сквозь коридор из торговых точек. Воздух, с котором и без того было туго, здесь просто отказался циркулировать. Я почувствовал себя в бане.
Оказавшись внутри торгового монстра, я немного выдохнул. Таблички у входа, не совсем работающий лифт, пожарная лестница на седьмой этаж — и вот я у цели. За дверью оказалась комната, набитая стеллажами с товарами для альпинизма.
Милый старичок лет восьмидесяти бодро поприветствовал меня на плохом, но вполне понятном английском. Узнав, что мне нужен шлем, он довольно быстро достал с каких-то верхотур сразу несколько вариантов и предложил померить все, если я желаю, хотя они и отличались только цветом. Я для приличия померил два и взял белый.
— Би кефул, май френд. Дид ю хир эбаут индонезиан жорналист?
Старичок ещё раз напомнил мне историю девушки, которая лишилась глаза, пожелал успехов и посоветовал быть осторожным. Видимо, я был здесь далеко не первым европейцем с фотокамерой наперевес.
Спустя полчаса я нашёл нужный мне строительный магазин и наконец купил жилет. Снаряжение было готово, оставалось дождаться начала акций.
А в это же самое время в другой части города протестующие бросили «коктейль Молотова» на одной из станций метро в знак протеста против запрета на ношение масок. Станция сильно пострадала и отряды полиции вышли патрулировать соседние остановки.
День третий
Столкновения с полицией были, но я о них не знал
На следующий день я отправился на набережную, где была запланирована первая акция. Из-за надвигающегося дождя и полного рюкзака с водой и экипировкой за спиной день был ещё жарче, чем обычно. Особенно жарко мне стало, когда я понял, что на набережной никого нет. Буквально перекати-поле: только я, случайные прохожие и пара озадаченных европейских журналистов.
В надежде хоть на какой-то экшен я ходил из стороны в сторону, но вскоре стало понятно, что тут уже ничего не будет. Следующие пару часов я провёл в торговом центре, наслаждаясь кофе и кондиционером.
К счастью, следующая акция должна была пройти совсем рядом, у старой колокольни на набережной. Когда я направлялся туда, то уже и не надеялся на какой-либо движ, но к 15 часам люди уже заполнили площадь перед колокольней и всё продолжали подходить. Небо закрыли тучи, начал моросить лёгкий дождик, стало заметно свежее. Я оживился. Сегодняшняя акция была, пожалуй, самой серьёзной из всех, что я видел.
Люди двинулись от колокольни, полностью перекрыв движение транспорта. Подсчитать даже приблизительное количество участников я не смог, но на акции точно было больше десяти тысяч человек. В толпе я наконец заметил и серьёзно подготовленных ко всему людей в чёрных одеждах с респираторами и касками. По ходу движения они ломали светофоры, перекрывали переулки и смежные улицы импровизированными баррикадами из подручных средств. При этом, когда в большой пробке из-за перекрытой дороги встала скорая помощь, протестующие оперативно стали договариваться со всеми водителями, чтобы её пропустили, и даже специально для этого временно разблокировали дорогу.
Не обошлось без погромов: протестующие разбивали стёкла и расписывали баллончиками двери административных утверждений, банков и прокитайских магазинов, встречающихся вдоль дороги. При этом, когда начинался очередной импровизированный акт вандализма над каким-нибудь Bank of China, вокруг сразу же безо всякой команды собирались митингующие. Раскрыв зонтики, они заслоняли обзор, чтобы впоследствии никто не смог определить виновных.
По ходу движения несколько раз попадались какие-то добрые волонтёры, раздающие всем желающим бесплатные бутылки с водой. Среди протестующих также были ребята с рациями, прямо как у дальнобойщиков. Время от времени они высматривали в бинокли полицию и сообщали друг другу обстановку. Полиция, к слову, так и не появилась, хотя работы для неё было достаточно. Над колонной протестующих всё время висел полицейский вертолёт, но этим участие органов в акции и ограничивалось.
На улице уже стемнело, половина города осталась позади, и в какой-то момент все демонстранты снова исчезли без всякой команды, словно и не было никакого марша и беспорядков. Это произошло так быстро, что я даже растерялся, оставшись среди немногочисленного потока после очередного перекрёстка.
Волонтёр медпомощи, дежуривший на акции, подсказал мне дорогу до ближайшей остановки. Стоя в ожидании автобуса, я понял, что не знаю, зачем сюда приехал. «Мне что, заняться больше нечем?» — спросил я себя. Хотелось поскорее оказаться в отеле, включить ноутбук, принять душ и завалиться спать. За день я прошёл около двадцати километров и выпил больше двух литров воды, так ни разу и не зарулив ни в один из местных общественных туалетов. Влага просто испарилась. Конечно, так сильно я никогда не потел.
Пока я радостный шёл к гостинице, СМИ сообщили, что один из протестующих ударил полицейского в шею канцелярским ножом. Оказалось, на соседних улицах митингующие забрасывали полицейские машины и участки бутылками с зажигательной смесью. Ленты информагентств заполонили фото людей, устраивающих беспорядки.
День четвертый
На променаде ничего не произошло
На следующий день была запланирована ещё одна акция, опять недалеко от гостиницы. Я поднялся с кровати, добрёл до ресторана, залил хлопья молоком, после откусил кусок арбуза и снова порадовался своему выбору: дойти до локации можно было минут за пятнадцать. Я взял обмундирование, защиту для камеры и заранее отправился на место. Это оказалось хорошей идеей — там же проходил бесплатный фестиваль местных рок-групп, и я смог послушать хорошую музыку.
Но вернёмся к акции. Начиналась она очень тихо и незаметно: несколько человек вышли к перилам набережной, чтобы наклеить на них бумажных журавликов — оригами. Очень скоро они заполонили всё вокруг. Тысячи журавликов оказались на земле, траве, перилах и людях. Часть из них уже была подготовлена заранее, часть участники делали прямо на месте. Из этих журавликов создавались большие инсталляции, плакаты с призывами участвовать в выборах, здесь же регулярно мелькал и интернет-мем — лягушонок Пепе. Зелёная лягушка в разных вариациях стала символом протеста, после того как полицейские выстрелили резиновой пулей в глаз протестующей. С плюшевыми Пепе ходят демонстранты, в переходах и на стенах зданий расклеивают листовки, где он изображён в разных ролях, бумажных Пепе делали и на этой акции. Наравне с лягушонком в качестве символа используется, например, Винни Пух. В какой-то момент его сравнили с генеральным секретарём коммунистической партии Китая Си Цзиньпином, что привело к запрету Винни Пуха в китайском интернете, но в то же время сделало его одним из символов оппозиции и протеста.
Тем временем журавлиная акция набирала обороты, в толпе появились ребята с гитарами и микрофонами и протестующие начали петь песни, вероятно, о свободе и светлом будущем. Даже несмотря на различные листовки и плакаты про жертв полицейского насилия, революцию и сопротивление, атмосфера в целом была очень дружелюбной и умиротворённой, ни в ком не было ни капли агрессии.
Ко мне подошли девочки из протестующих и одна из них подарила мне бумажного журавлика. «This is for you», — сказала она. Лицо было скрыто маской, но по интонации голоса и мимике было видно, что она улыбалась. Я решил немного переспрашивать их о происходящем, и они рассказали мне о том, как примерно развивались события этого лета. Как известно, протесты в Гонконге начались с того, что правительство анонсировало закон об экстрадиции (выдаче преступников) в материковый Китай. Однако этот закон стал лишь последней каплей среди других претензий к правительству, которых к тому времени уже было достаточно.
Five demands, not one less — так звучит один из основных лозунгов протестного движения. Пять требований:
отмена закона об экстрадиции в Китай (власти пошли на встречу и выполнили требование, но для прекращения протестов этого оказалось недостаточно);
освобождение всех политических заключённых, арестованных во время этих и предыдущих протестных движений;
допуск на выборы всех кандидатов;
прекращение приравнивания акций протеста к бунту (а бунт считается преступлением);
подробное расследование полицейского произвола и чрезмерного применения силы со стороны полиции к протестующим как на улицах, так и за стенами полицейских участков.
Кроме этого, люди уже давно недовольны увеличивающимся влиянием материкового Китая на Гонконг, урезанием свобод, высасыванием финансов. Я искренне сочувствовал им, ведь многие проблемы так знакомы.
Эта акция была очень творческой, тут были и песни, и театральные сцены, и оригами различных форм, размеров и расцветок. В отличие от марша, который был за день до этого, здесь царила прямо-таки хипповая умиротворённость. Наверное, поэтому полиция не почтила своим присутствием и это мероприятие.
Тем временем понемногу вечерело, а люди стали выстраиваться в цепочку вдоль всей авеню Звёзд, и даже этим процессом руководили двое энтузиастов со специальной табличкой, указывающей конец цепочки, куда нужно вставать. В итоге люди заняли всю улицу, около шестисот метров. Вокруг звучали лозунги, многие пришли с самодельными плакатами.
Я прошёлся до конца цепочки и вернулся обратно, к тому времени здесь организовалась небольшая группа со светящимися буквами «FREE HK», к кругу пристроился парень в маске Гая Фокса со здоровенным бумажным журавлём и девушка с чем-то, напоминающим чучело из жёлтого дождевика, расписанное лозунгами и подсвеченное фонариком. Эта яркая компания попозировала для журналистов и отдельно для телевизионного репортажа, после чего все участники снова стали петь какую-то умиротворённую песню.
После акции протестующие очень тщательно собрали в пакеты все эти тысячи журавликов, и вокруг не осталось никакого мусора.
А пока я мило беседовал с участниками и фотографировал прохожих, правительство Гонконга, опасаясь за жизнь полицейских, запретило жителям города посещать кварталы, где живут полицейские и их семьи, без специального разрешения.
Дни с пятого по седьмой
Не пошёл на огромную акцию, зато купил сувениры
У меня оставалось ещё трое суток в Гонконге. На завтрак традиционно подавали фрукты, хлопья и блинчики. Я брал чай, а иногда и сок. На следующий день после «журавликов» планировалась ещё одна акция, на которую я в итоге решил не идти. За прошедшие дни накопилась усталость, ещё бы — каждый день до ночи бегать по тридцатиградусной жаре с камерой, рюкзаком, каской и прочей защитой.
Я пропустил самую масштабную акцию, на неё, судя по чужим снимкам, собрался весь город. Но я не сильно расстроился: фотографировать такое событие можно было разве что с дрона, в центре города было не протолкнуться и нечем дышать, а я же успел расслабленно прогуляться по городу, поснимать улицы и обзавестись сувенирами с символом протеста. Магазин, продающий мерч с Пепе, до протестов торговал исключительно спортивными товарами, но, видимо, решил заодно поднять денег на горячей теме.
Гуляя по городу, я понял, что, если не искать акции протеста целенаправленно, то часто по городу практически незаметно, что тут вообще что-то происходит. Да, тротуары больших улиц расписаны лозунгами, да, в переходах и на стенах много оппозиционных листовок, но всё это магическим образом вписывается в общий стиль, совершенно не выделяясь. Жизнь Гонконга идёт своим чередом, люди ходят на работу, гуляют, развлекаются, отдыхают, повсюду по-прежнему огромное количество туристов со всех уголков Земли. В это же самое время журналистке из Индонезии могут выбить глаз, протестующий может получить пулю, а какой-нибудь местный предприниматель — найти на месте своего магазинчика руины.
Совсем скоро я сел в самолёт и покинул город, в котором протестующий набросился с ножом на члена парламента, полицейский был ранен стрелой, а из-за акций оппозиции на несколько дней прекращали работу школы и детские сады. Я не увидел, как полиция штурмует здание и задерживает четыре сотни студентов, как ученика средней школы судят за применения лазера против стражей порядка.
Зато я понял, что Гонконг — интересный город. Архитектура красивая. Хочется вернуться. 10 из 10.
