Наша читательница из Украины Виктория Олейник собиралась провести незабываемые дни в Каппадокии, отпраздновать с сестрой свой день рожденья, покататься на воздушном шаре и вообще повеселиться и попутешествовать, а вместо этого ночевала под лавкой, молилась, плакала и наблюдала воочию попытку военного переворота в Турции. Keep calm, take it easy! Спасибо вам, Виктория, берегите себя! Друзья, если вы ещё не читали, обязательно прочтите отчёт нашего автора Виталия Козленкова о событиях тех дней.
Если бы мне не позвонили родители и не сказали, что аэропорт блокирован военными и к нему подтягивают танки, что Анкару обстреливают вертолёты, а Эрдоган в бегах, я бы, наверное, не сразу поняла, что что-то вообще происходит.
Ну, подумаешь, висит на табло, что все рейсы задержаны, — мало ли что? Может, погода испортилась. В остальном-то всё как обычно: люди сидят в гейтах, ждут вылетов, ходят по дьюти-фри, духи выбирают, в аэропорту тихо. На самом деле, сейчас я уже понимаю, что в аэропорту уже в тот момент было слишком тихо: ни одного объявления, ни полслова о задержке рейсов. В кафешках, на маленьких точках дьюти-фри и на информационных стойках не было ни одного сотрудника. Ни одного охранника, полицейского, пилота — вообще ни одного человека в форме. Но тогда это совершенно не показалось мне странным. До поры.
Около полуночи всех уже начало угнетать полное отсутствие информации внутри аэропорта, а та, что поступала извне, была, скажем так, не очень. Люди напряглись. Не могу сказать, что я отличаюсь способностью тонко чувствовать настроение окружающих, но даже мне было понятно: все вокруг не на шутку очкуют. Даже дети замолчали (всегда бы так, кстати).
Мы просто сидели и ждали, когда что-то скажут или что-то произойдёт. И вдруг что-то произошло: на моих глазах по проходу в ужасе неслась толпа. Мне стало очень страшно, и я спряталась под лавку. Кто-то закричал «Take it easy! Keep calm!». Странно, но это подействовало. По крайней мере, на меня. Я вылезла из-под лавки, подошла к людям, находившимся неподалёку, и попросила их побыть со мной, потому что одной мне страшно. Это оказались три немецкие женщины, которые, как потом выяснилось, летели в Филиппины с религиозной миссией. Их община в Германии молилась за них, они молились за нас — в общем, все молились за всех.
В тот момент мы так и не поняли, что произошло и от чего убегала толпа. Было несколько версий. Первая: в центральной части аэропорта кто-то выстрелил. Вторая: на первый этаж ворвались военные. Третья: это был взрыв.
Мы с моими верующими немками начали обсуждать, где будет безопаснее всего сидеть, и поняли, что нигде. Везде вокруг нас были стекло и металл, а это значит, что, если военные зайдут изнутри, нам капец, если аэропорт начнут атаковать извне — нам капец. Поэтому мы просто сидели и опять чего-то ждали. Наверное, когда придёт тот самый капец.
Родители и сестра постоянно звонили мне и рассказывали, что происходит в Стамбуле, в Анкаре, и, что самое смешно, в аэропорту. Папа обрадовал меня тем, что всё это может затянуться дня на три. Я пошла покупать воду. В тот момент это резко начали делать многие.
Как только я отошла от автомата с водой и собралась вернуться на своё место к немкам, народ вдруг в ужасе стал убегать от окон. Издалека я увидела, как с улицы к аэропорту начали стягиваться люди с флагами, которые что-то орали. Это выглядело как сцена из фильма, где орки берут хороших героев в кольцо. Однако какой-то турок в нашем гейте сказал, что всё Оk. Вскоре сторонники Эрдогана (как оказалось, это были они) захватили громкую связь, и мы наконец что-то отчётливо услышали.
Я всё ещё сидела в гейте со своими немками, в отсутствие какой-либо информации о наших рейсах мы решили хоть немного поспать. Сил переживать и бояться уже не было. Я начала засыпать, и проснулась от звука взлетающего самолета. Люди начали аплодировать, а мы с немками решили, что это первый самолёт, который наконец-то выпустили из Ататюрка. Но прошло секунд десять, и в небе бомбануло. Стёкла в окнах задрожали, да и всё здание тоже. Это был абсолютно сюрреалистичный и самый страшный момент за всю ночь. «Ну всё, они сбили этот первый самолёт», — решили мы. Мне стало реально не по себе. Мои немки отчаянно молились. Некоторые женщины плакали. Через десять минут всё повторилось: взлетающий самолёт, звук взрыва. Только на следующий день я узнала, что это были реактивные самолёты, а «взрывы» — это преодоление сверхзвукового барьера.
А потом бахнуло где-то внутри. Мне позвонила сестра и сказала, что в новостях передали о взрыве в аэропорту. Мне было очень плохо, я готовилась к худшему: что придётся убегать, прятаться в туалете, смотреть на оторванные конечности. Ужасно хотелось спать, но из-за любого странного звука у меня всё внутри обрывалось. Мысли были примерно такие: «Сколько можно, или взорвите уже нас, или освободите. Хватит только вот этой неопределённости и тягомотины».
Какое-то время я просто лежала под лавкой, не вылезая из-под неё, чтобы не пришлось снова залезать. Но потом мне это надоело, да и на полу было весьма холодно, так что я вылезла. В тот момент нам казалось, что обязательно нужно продержаться до рассвета. Почему именно до рассвета? Не знаю. Мы лежали, ждали, хотели спать и не могли заснуть.
Часов в семь утра наконец-то рассвело, и эта адская ночь закончилась. Начался день мракобесия. Сотрудников аэропорта, людей в форме и какой-либо информации по-прежнему не было. Зато началось театральное представление под кодовым названием «Аэропорт работает»: машинки тупо ездили вокруг терминала, создавая видимость активности, рабочие мыли самолёты, надписи на табло поменяли с «Задерживается» на «Идите в гейт», заработали горизонтальные эскалаторы. Но это был обман, чтобы получить классы. Никто никуда не улетал. На паспортном контроле таможенники морозились и отвечали: «Ноу инглиш».
Нас отвезли в отель, где наконец-то покормили. Короче говоря, турецкие авиалинии «включили» свой знаменитый сервис. А по пути в отель можно было вживую посмотреть, как всё выглядит в городе. Кучка людей митинговала с флагами возле аэропорта, по дорогам ездили машины, увешанные флагами, водители размахивали ими из окон, сигналили. На каждом втором здании висели гигантские флаги. Было немного страшно, но при этом уже даже прикольно. Прикольно было ровно до тех пор, пока не выяснилось, что рейс до Запорожья снова отменили. У меня уже просто опустились руки: «Я когда-нибудь выберусь из этого сраного города?» — думала я.
Вариантов улететь в Украину было мало. Точнее их вообще практически не было. Внезапно выяснилось, что из Стамбула есть рейс до Херсона. Друзья мои, никогда ещё я так сильно не хотела улететь в Херсон. Мне забронировали херсонский билет, оставалось пройти последний круг ада — получить его в офисе аэропорта. Теперь представьте, что происходило в аэропорту, когда отменённые рейсы начали массового восстанавливать. Тысячи людей стояли в очереди, чтобы пройти проверку безопасности, получить свои новые билеты, зачекиниться, пройти паспортный контроль. Слава богам, мне удалось успеть на херсонский рейс буквально минута в минуту, хотя в какой-то момент я уже даже приготовила двадцать баксов, чтобы поменяться с кем-нибудь в очереди местами.
В общем, в итоге я оказалась в Херсоне, а потом уже и в Запорожье. И это было счастье. С Днём рожденья меня.
1. Как меня отпевали на тонущем пароме.
Наша читательница переправляется с одного индонезийского острова на другой, а её пытаются отпевать ещё живую.
2. Как искусственный кот помог мне разбить лагерь голубей.
Елена столкнулась со стихией — местные голуби не давали ей спать и она отправилась за советом в Интернет. Там посоветоваи завести бумажного кота.
3. Как меня в Стамбуле взяли в плен из-за бутылки водки.
Поучительная история Мистера Инота, которому захотелось приключений в компании незнакомого дубайского мужчины и проституток в возрасте.
