Ваш любимый самиздат продолжает неделю полиции. Сегодня башкирский начальник ОВД и московский следователь рассказывают о том, почему орать на задержанного лучше, чем бить его, как написать рапорт так, чтобы тебя не наказали за применение физической силы, и кто рассматривает жалобы на самого себя (все).

Начальник городского ОВД,

Башкирия

Я работал в органах двадцать семь лет. Самым комфортным был период с 2000 по 2006 год, потому что с приходом президента порядку стало больше: все эти фиксации, видеонаблюдения — слишком открыты стали органы для граждан. Это не очень хорошо, так как накапливается уйма бумажной волокиты. Из-за этого на нормальную работу остаётся очень мало времени. Вместо того чтобы заниматься ранее осуждёнными, алкоголиками, тунеядцами и прочими, участковый занимается писаниной. Я считаю, что бич нашей работы — это бумаготворчество.

Будучи начальником, я постоянно рассматривал жалобы на сотрудников, и 95 % этих жалоб не имели никакого обоснования. К примеру: приходит участковый уполномоченный в квартиру и разбирает семейный скандал, где муж наносит телесные повреждения жене. Участковый разбирается, оформляет мужу административный протокол по мелкому хулиганству. Тут же жена, которой перестали наносить телесные повреждения, пишет на участкового жалобу, как только тот уходит. Типа он очень жёстко обошёлся с её мужем, протокол составил и штраф выписал. А штраф-то они семьёй платят.

Очень много жалоб на патрульно-постовую службу при составлении протокола, когда задержанные утверждают, что не дрались и не распивали. Жалоба есть — её надо разбирать. Опять вызывать понятых, свидетелей искать. То есть доказывать, что сотрудник составил административный документ законно. Бывает такое, что люди наносят себе ножевые ранения. Не тяжкие, а так, чтобы кровь шла. Они же тоже грамотные. Сделали себе порезы ножом и сказали, что сотрудник полиции при задержании или обороне нанёс человеку телесные повреждения. Идёт судмедэкспертиза, жалобу направляют в прокуратуру.

Иногда приходится действовать вопреки закону. Применяешь физическую силу, а потом оформляешь законным образом. Сделать это просто: главное — сразу предупредить гражданина о применении силы, как того требует закон. Но бывает так, что ты гражданина не успеваешь предупредить, потому что твоей жизни угрожает опасность. Сначала применяешь, а затем должным образом оформляешь его задержание и пишешь рапорт.

В моей практике были сотрудники, относящиеся к гражданам с особой жестокостью, но они впоследствии были осуждены. Всё это пресекается. Я не видел прямо таких зверей в погонах.  В большинстве случаев задержанный сам начинает провоцировать полицейского: оскорблять, морально давить. Молодые сотрудники не выдерживают и отвечают — могут руку вывихнуть или сломать, надевая наручники.

В 2016 году, по данным проекта «Русская Эбола», в отделениях полиции, ИВС и СИЗО умерли девяносто девять россиян. Некоторые из них пострадали от действий правоохранителей. Нынешний год начался не лучше: только за первые две недели февраля в СМИ появились несколько сообщений о полицейском насилии.

Глава нефтекамского уголовного розыска арестован по обвинению в превышении полномочий. Его обвиняют в пытках электрошокером и избиении задержанного по подозрению в краже айфона жены. Пострадавший получил множество травм и был доставлен в больницу, а затем в санаторий на реабилитацию, после чего снова был арестован.

Житель Татарстана подал иск к Министерству внутренних дел с требованием выплатить 750 000 рублей. По словам мужчины, полицейский более двадцати раз ударил его электрошокером с целью выбить признание в краже. Сотрудника приговорили к пяти годам условно за превышение полномочий. Пострадавший пытался обжаловать приговор как слишком мягкий, но его иск был отклонён.

Следователь,

город Москва

Когда я только поступал на службу, думал, что это обычная нормальная работа. На самом деле это ужасная работа. Несоблюдение трудового законодательства, минимум денег при большой ответственности, ненормированный рабочий график. Сначала издержки покрывали какими-то льготами, но сейчас их потихоньку убирают. В силу того, что задач очень много, ты не спишь по двое суток вообще. Тяжело психологически из-за загруженности, а не из-за общения с гражданами. На людей становится по барабану. Ты просто разбираешь ситуации, и всё: просматриваются признаки преступления — заводишь дело, не просматриваются — не заводишь.

С людьми взаимодействовать не сложно. Просто есть сумасшедшие всякие. Например, звонок: «Верните мой топор, который вы у меня изъяли для поимки какого-то наркомана, которого зарубили и ко мне отнесли». Я ей говорю: «Женщина, идите на фиг. Работы полно». Она мне пыталась объяснить, что наркоманов надо ловить через почтовые ящики.

Иногда вызывают и говорят, что было проникновение в квартиру: женщину кто-то избил и что-то ей вколол. Ты приезжаешь, а там сидит какая-то сумасшедшая бабка и говорит, что муж, который умер неделю назад, приходил вместе со своей любовницей, вколол шприц и забрал 40 000 рублей. Таких случаев уйма, и при любом раскладе с людьми решают вопросы посредством диалога, а не рукоприкладства. Их тронешь — потом хуже будет.

За применение физической силы нет наказания, если ты применяешь её правомерно. Я не оперативный сотрудник, поэтому не могу сказать за остальных. Но люди приходят к следователям и жалуются, что их били. Потом, когда следователь задаёт им вопросы, они не могут ничего ответить. После этого говорят, что их следователь бил. Практически все люди, утверждающие, что их избивали в полиции — врут. Они боятся уголовной или административной ответственности и таким образом пытаются уйти от неё.  

Когда сидишь за решёткой, ты понимаешь, что здесь к тебе относятся, как к собаке. У тебя тут нет ни выпить, ни пожрать; ты можешь получить от ключников за несоблюдение правил. Вот тогда люди понимают, что это ни хера не весело, и говорят самое тупое, что можно придумать: «Меня били».

Если тебя реально били, и это будет доказано, то сотрудники будут привлечены. Но ты своей ответственности не избежишь. Первоначально человек доставлен для разбирательства в отдел за правонарушение или преступление. А потом говорит, что из него выбили показания или ещё что-то сделали. Некоторые сами себя калечат. Разбегаются и в стенки бьются. Люди думают, что за них таким образом вступится вся Вселенная и общественность.

Все прекрасно знают, что любой жулик скажет: избивали, кусали, морозили. Сейчас нет такого. Ну, могут запугать сильно. Угрожать тем, что тебя посадят, типа «подумай о семье» и всё такое. Орать будут, но бить не станут. Максимум того, что могут сделать — дать подзатыльник. Не будут тебя убивать, палки в жопу сувать — это прошлый век. По крайней мере, у нас так.

Люди думают, что они умнее всех, и начинают жаловаться по любому поводу. Это ни к чему не приводит. Любая жалоба, написанная в администрацию Президента, прокурору города, ещё куда-то, всё равно доходит до рассмотрения человеком, на которого написана. Он сам себе выносит на эту жалобу ответ, а подписывает уже другим лицом. Так всегда.

В Тюмени трое полицейских обвиняются в нанесении задержанному «ударов током неустановленным предметом». Сейчас правоохранители содержатся под стражей.

Двое сотрудников полиции арестованы в Забайкалье по подозрению в пытках восемнадцатилетней девушки и девятнадцатилетнего молодого человека. В ходе допроса задержанная получила ушибы лица и тела, а юноша был госпитализирован с компрессионным переломом позвоночника. Как рассказала девушка, сотрудники полиции провели её допрос в кабинете участкового, а затем отвезли в отдел полиции, где не давали есть, пить и ходить в туалет. После очередного отказа давать показания полицейский ударил её по лицу. Упавшую со стула девушку несколько раз пнули в живот. Молодого человека, по его словам, били кулаком и книгой по спине, пинали в пах и сбивали с ног, а затем бросили на просёлочной дороге.