Ваш любимый самиздат «Батенька, да вы трансформер» продолжает неустанно находить всё новые и новые подтверждения того, что Апокалипсис давно наступил, мир сошёл с ума, а все мы неотвратимо катимся в бездну абсурда. В этом нелёгком деле нам помогают наши друзья и читатели, некоторые из которых работают журналистами в российских и мировых изданиях, на радио и телевидении. Кому, как не им, фиксировать приметы Постапокалипсиса? Сегодня наша читательница, представившаяся Аннушкой, рассказывает, как освещала в СМИ открытие завода по производству биомассы (что бы это ни значило). Спасибо, Аннушка! Читатель, если биомассы тебе сегодня мало, вот истории о том, как Екатерина Винокурова в рамках журналистского расследования копалась в мусорке и брала штурмом спа-салон, а Глеб Беличенко стал мемом на YouTube, освещая пьяный дебош на Думской. Если с вами тоже происходили невероятные, странные, абсурдные, страшные, уморительно смешные истории (даже если вы не журналист) — скорее расскажите их нам!
Всё началось со слов моего коллеги: «Ты едешь на открытие завода по производству биомассы». Я похолодела и тут же чуть не открыла собственную линию по производству оной. Я представила себе, как я, начинающий журналист без знания государственного языка, отправляюсь в село, где меня как минимум просто не поймут. Мой редактор был против, но начальство почему-то разглядело во мне потенциал (зря) и одобрило эту заведомо провальную поездку.
Утро следующего дня было жарким. Коллега вызвался отвести меня до машины (видимо, боялся, что я сбегу) и сдать на руки одному из организаторов поездки. Дважды мы чуть не попали под машину, благо одной из них была скорая помощь, так что судьба, хоть и предупреждала нас, в целом этой поездке благоволила (тоже зря).
Солнце крепко напекало мне макушку, я обливалась потом от той стремительности, с которой мы шли, чтобы успеть сдать меня организаторам поездки на просмотр биомассы. И вот, памятник корове — символ Минсельхоза — уже отчётливо маячит впереди. На маленькой площадке перед зданием министерства нас ждал автобус. Около него суетился мужчина с лицом Джорджа Буша, какой-то рыбак и бабушка, в роду у которой явно были афроамериканцы: при ходьбе эта родственница Ники Минаж твёркала так, что ей позавидовали бы не только оренбургские пчёлки, но и любая танцовщица, стёршая попу в кровь ради качественной «наездницы». Если бы не мой спутник, я ни за что в жизни не догадалась бы, что эта пёстрая компания — журналисты. Мало ли, кто ошивается возле министерства?
Буш пожал мне руку и что-то сказал про мои большие глаза. Потом велел садиться в душный автобус. Мне выпала честь сидеть рядом с телекорреспонденткой с канала «Мухосранск ТВ», которая игнорировала любые мои просьбы открыть окно. Презрение она источала ко всем, кто был ей ровесником, но при этом не работал на телевидении. По правую руку от меня сидел дедушка и рассказывал несмешные анекдоты. В общем, я умудрилась занять самое удачное место: впереди и позади меня две женщины вели между собой диалог исключительно на ультразвуке. После получаса дороги я выпала из машины и отчаянно закурила. Охранник неодобрительно хмыкнул, но, кажется, увидел в моих глазах что-то такое, отчего тоже закурил.
Стадно, слегка покачиваясь, мы подошли к заводу. Я судорожно начала искать пресс-релиз, чтобы понять, что здесь вообще происходит. Выяснилось, что пресс-релиза нет, потому что его забыли сделать. Нас попытались успокоить тем, что всё будет понятно и без пресс-релиза. После третьей сигареты приехал президент завода и всё началось. Мы зашли в небольшое свеженькое здание, где что-то гудело, затем торопливо двинулись к сараю, из которого тоже раздавался мерный гул. Никто даже не пытался объяснить нам, что происходит. Затем все в едином порыве поспешили в конференц-зал, где вновь никто не сказал о заводе ни слова. Всем хотелось поскорее закончить, поэтому официальные лица коротко благодарили других официальных лиц за помощь. В этот момент я высоко оценила навык рерайтинга президентского секретаря, ибо он умудрился написать две совершенно разные, но при этом абсолютно одинаковые по смыслу речи.
И вот, наступила самая ожидаемая часть торжественного открытия. Нет, не объяснение того, что же здесь всё-таки происходит, и даже не наглядная демонстрация процесса производства загадочной биомассы (что это вообще такое?). Настало время… пожрать на халяву. Сначала все подошли к столикам с аперитивом, откуда каждый счёл своим долгом забрать домой хотя бы один бокал. Затем процессия направилась в местную столовую, где началась настоящая борьба. Некоторые даже не отходили от стола, ожидая горячего. Я сделала робкую попытку протиснуться и после второго подхода тесно сомкнутые ряды расступились примерно на миллиметр. Буш оказался рядом и скомандовал мне набирать побольше еды, «а то всё растаскают». Несмотря на этот ценный совет, моя природная скромность так и не позволила мне взять больше, чем я могла съесть за раз. Наверное, именно поэтому мне не досталось даже бутылки воды.
Спустя час пьяные журналисты начали лениво разъезжаться. Наша компания тоже засобиралась. Любитель анекдотов всю дорогу яростно гладил мою руку, рассказывая о прошедших годах, телекорреспондентка по-прежнему не хотела глядеть в мою сторону, а ультразвуковые женщины сыто притихли. Мы возвращались домой.
Чем занимается завод по производству биомассы, я так и не поняла, но до сих пор под впечатлением.
