Ресурсы

О чём говорят контрабандисты кокаина

Что мы узнали о контрабанде из прослушки по делу «кокаинового рейса», при чём тут иконы, таблетки для унитаза и подвал школы Посольства РФ в Аргентине

Как была устроена японская секс-индустрия

Юлия Пош, Злата Улитина-Нарышкина

Вместе с куратором выставки «Шедевры живописи и гравюры эпохи Эдо» светский хроникёр Юлия Пош узнала, как японцы удовлетворяли сексуальные потребности

Как я искала спермодоноров в сети

Анна Бобровская, Лиза Стрельцова

Дикпик и священный камень: читатальница самиздата, поэтесса Анна Бобровская, рассказывает, как стала сммщицей в клинике искусственного оплодотворения

«Ребята, от архива не осталось ничего»

Семён Шешенин

Чем уничтоженный пожаром Национальный музей Бразилии похож на сгоревшую библиотеку ИНИОН и почему каждый такой случай — мини-апокалипсис для науки

«Раньше были Сид и Ненси, а теперь эти»

Анна Попова, Саша Денисова

Почему вокруг убийцы и насильника Артёма Исхакова сложился клуб фанатов, о чём говорят и думают его поклонники и что всё это говорит о нас

Как устроена наркокультура в Мексике

Маша Гавриш, Карина Абдусаламова

Репортаж самиздата из Кульякана — места, где женщины перекраивают себя и выходят замуж за наркобаронов, и каждый день кого-то убивают

Юлия Дудкина

Директор отдела Возмутительно больших вещей. Ходячее шапито. Заводит воображаемых друзей по переписке. Другие её тексты читайте на Snob.ru

Константин Лещенко

Кандидат экономических наук, преподаватель кафедры мировой экономики экономического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Ольга Добровидова

Научный журналист. Первый российский стипендиат программы по научной журналистике Knight Science Journalism Fellowship в MIT

Кира Тульчинская

Студентка НИУ ВШЭ, будущий автор бестселлера «Постмодернизм для аутистов»

День резвости

Пётр Маняхин, Никита Лопатин

Как в Новосибирске весь день рвали колоды карт, пытались не пить, выбирали губернатора и протестовали против повышения пенсионного возраста

«Состою из двух половинок — шизофрении и анорексии»

Алёна Таскаева, Злата Улитина-Нарышкина

Жить, как в античном аду, где пьёшь — и не можешь напиться, мёртвые забывают свои глаза на твоей подушке, и никогда, вообще никогда не хочется есть

Я — триммигрант

Артём Кузьмин, Tashita Bell

Россиянин, попавший в Калифорнию, рассказывает, как он пытался влиться в миллиардный рынок полностью легализованной здесь марихуаны

«Я как мышь в кувшине с молоком барахтаюсь пока»

Пётр Маняхин, Злата Улитина-Нарышкина

История ветерана второй чеченской кампании, страдающего БАС и пишущего картины, и фонда, который пытался помогать ему, но остался без денег

2068: Мир без медицины

Яна Вагнер

Что будет, если медицина окажется под запретом? Писатель Яна Вагнер и художник Олег Пащенко рассказывают, как изменился бы мир без научного знания.

Чайный гриб как одна большая мистификация

Дмитрий Левин, Евгения Власова

Советский монстр — чайный гриб пережил мощный камбэк, но никто не понял, откуда он взялся. Самиздат провёл исследование и восполняет этот пробел.

В горе, в радости, в стриптизе

Анастасия Евсинекина, Нина Абросимова

Как живёт семейная пара стриптизёров, известная на весь Смоленск. Ревность, силиконовая грудь за счёт заведения и мама, которая до сих пор не в курсе

Детранзишн, или Туда и обратно

Маша Вьюн, Анна Михайлова

Девушка, которая стала мужчиной, а потом вернулась к прежнему полу, рассказывает самиздату, через что пришлось пройти и что толкнуло её на детранзишн

Почему рейв в Грузии стал политической силой

Артём Мельник, Олег Буевский

Автор самиздата выясняет, почему на постсоветском пространстве именно в Грузии рейв приобрёл такие масштабы и как способствовал трансформации страны