Эту ностальгическую ту самую историю нам рассказал Антон Фролов, наш читатель. Спасибо, Антон! Напоминаем: мы собираем самые нелепые, ужасные, жуткие, чудовищные и запредельные истории из вашей жизни. Скорее напишите же их нам!
Эта история произошла с моим коллегой — невысоким, редко моющимся и очень талантливым мужиком Володей. Вова ещё в начале девяностых окончил сложный технический вуз и поступил работать на режимное предприятие, где производили всякую аппаратуру и проводили исследования для уже развалившейся оборонки. Два года прошли в хождениях по этажам и за распитием чаёв (и не только) в самых различных кабинетах предприятия. Была и поездка за лазером во Львов.
Вова посмотрел красивый город, пожил в местной гостинице, забрал лазер и вернулся обратно. На родном заводе быстро выяснилось, что лазер не рабочий по причине то ли заводской ошибки, то ли безответственной транспортировки. «Ну и хер с ним», — сказало руководство и отправилось пить чай (и не только) в скрытые в бесконечных коридорах кабинеты. Тут Вова понял, что тратит молодость не пойми на что. Было принято решение немедленно уволиться, поступить в творческий вуз и уехать жить в столицу. По прошествии какого-то времени так всё и произошло.
Талантливого молодого человека, который писал неплохие стихи, приняли в Литературный институт имени Горького в Москве. Годы учёбы Вова всегда вспоминал, разбирая каждую историю, легенду или институтскую байку по крупицам. Но одна история, видимо, осталась в памяти больше других и рассказывалась как самая любимая.
Место, где для распития самых разных напитков и задушевных разговоров собиралась будущая творческая интеллигенция, у будущих поэтов и прозаиков называлась «столярка». Откуда взялось такое название — концов не сыщешь, но оно и не важно. В небольшой комнатке в здании института собирались не только «горьковские», но и студенты других творческих вузов. В один из таких вечеров посиделка состоялась крупная: народа набилось много, а вот алкоголь был явно не припасён для такого количества «заседающих». Водка быстро кончилась, и перед компанией встал резонный вопрос: где взять ещё.
— У меня тут отец живёт неподалёку. Пойдём, у него займу, — сказал некто Миша, первый раз пришедший в «столярку». — Только сходите кто-нибудь со мной. Одному в падлу.
Идти с Мишей отрядили Вову. Путь по ночной Москве был действительно недолог — Мишин отец на самом деле жил рядом. Поднявшись по лестнице, Вова и Миша оказались перед дверью. Звонок. Ещё один. Из-за двери никаких признаков жизни.
— Пойдём, там нет никого, — резонно уговаривал своего нового товарища Вова.
— Нет, отец дома. Я его знаю. Сейчас откроет, — отвечал Миша.
В нажимании кнопки звонка прошло около двадцати минут. И когда даже Миша начал понимать, что выпить сегодня не получится, за дверью послышались шаркающие шаги.
— Кто там? — протянул пожилой голос.
— Пап, это я.
— Кто я?
— Миша!
— Миша, я сегодня не могу, зайди завтра.
С отцом Миша давно не жил и понимал, что приватная территория родителя останется таковой, пока сам родитель не захочет обратного.
— Пойдём отсюда. Теперь точно не откроет, — сказал Миша, и оба побрели навстречу трезвеющему утру.
На следующий день Вова узнал, что вместе с Мишей он ходил занимать деньги у Олега Ефремова. Зная Володино отношение к великому актёру, понимаю, что если бы Ефремов тогда открыл дверь, Вова умер бы прямо там, в парадной. И не было бы замечательных историй от человека, в чьём дипломе в графе «специальность» значится «поэт».
