Гонконг, неон, роботы и нескончаемые небоскрёбы: есть ли в этом мире технологий и холодного искусственного интеллекта место для простых человеческих чувств? Оказывается, чаще всего нет. Как жить в ожидании, что твой дом снесут? Почему без умения мыслить в трёх измерениях здесь не выжить? Как много там плесени? И почему местные жители вряд ли позовут вас в караоке? Об этом самиздату для совместного с ПИК исследования «Что такое дом?» рассказали соотечественники, переехавшие в Гонконг.
Антон Иванов, программист, 32 года
Я родился в Челябинске, до переезда в Гонконг в 2011 году успел пожить на Украине и в Китае. Первые четыре года здесь я жил в деревне на маленьком острове Ламма без машин, супермаркетов и фастфуда среди сотен таких же иностранцев, как я. Сюда нужно было добираться 25 минут на пароме. Легко было представить, что я приезжаю домой в другую страну, где нет такси и метро, зато есть змеи и дикие кабаны. Мою работу и дом разделяло море, из-за чего мне иногда казалось, что мне не нужно никуда бежать и спешить, не нужно ничего делать: все заботы как будто остались на другом берегу.
Пару лет назад я получил работу программиста и поселился в небольшой студии в районе Козвэй Бэй, с самым большим людским потоком в Гонконге: сотни тысяч людей ежедневно приезжают сюда на работу и шопинг. Поэтому жизненно важно знать укромные места и закоулки, куда можно сбежать от толпы, и уметь находить пустые кофейни среди дикого количества туристов и офисных работников.
Здесь трудно наладить близкие, дружеские отношения: как только начинаешь с кем-то сходиться, человек уезжает. И речь не только о русскоговорящих и иностранцах. Даже самих гонконгцев правительство стимулирует переселяться из Гонконга в Китай. Это выгодно и пенсионерам, которые за те же деньги будут жить лучше, и правительству Гонконга, которое освобождает жильё для молодого поколения и иммигрантов из Китая: согласно мини-конституции Гонконга, мы обязаны принимать на постоянное жительство 150 китайцев каждый день, без возможности сказать «нет».
Как человек, родившийся в СССР, я с отвращением наблюдаю, как коммунистическая власть постепенно проникает сюда из КНР. За последние несколько лет большинство СМИ были выкуплены и стали прямо или косвенно контролироваться из Китая. Во многих сферах правительство утратило автономию в принятии решений. Демократы потеряли большинство в парламенте и возможность хоть как-то влиять на законы. Звучат безумные идеи, вроде того что судьи должны быть в первую очередь патриотами, в школах вводятся уроки патриотического воспитания. Среди либерально настроенных жителей царят упаднические настроения. Лично у меня есть ощущение, что мы на «Титанике», который уже тонет, но как только очередную палубу захлёстывают волны, мы перебираемся на уровень выше и продолжаем вечеринку. Впрочем, некоторых гонконгцев даже не позвали на эту вечеринку: они заперты в трюме и уже начинают задыхаться.
Знакомые гонконгцы со скромным уровнем дохода сходятся во мнении, что они любят этот потрясающий город со всем его разнообразием — морем, небоскрёбами, лесами, возможностью съесть стрит-фуд в три часа ночи, людьми со всех континентов. Но им всё труднее найти приличную работу, их угнетает упадок политической жизни и безумное количество туристов и иммигрантов из Китая: за год крохотный Гонконг посещает столько же туристов, как всю Великобританию целиком, — около тридцати миллионов.
Я тоже люблю Гонконг и готов платить за 16 квадратных метров, в которых живу, 1000 долларов США в месяц. Можно начать копить на самую дешёвую квартиру — 25 метров стоимостью полмиллиона долларов США. При копеечных процентах по ипотеке это может даже получиться. Но можно ли считать это домом на всю жизнь?
Следующий шаг — дети. Отдать их в нормальную школу очень-очень тяжело. Нужно собирать ребёнку резюме с самого рождения, отстаивать очереди, пытаться пробиться правдами и неправдами, иначе ребёнок попадёт в детсад или начальную школу, после которых его никуда не возьмут. Дальше ребёнка нужно заставлять учиться всё свободное время. При этом родителям придётся безропотно наблюдать, как ребёнок ходит на патриотическое воспитание и как гаснет огонь в его глазах из-за того, что кроме домашних заданий и экзаменов другой жизни у него нет.
ПИК строит по всей России и точно знает: дом — это не квадратные метры и не жилплощадь. Поэтому в исследовании с самиздатом «Батенька, да вы трансформер» мы изучаем десятки историй людей со всей планеты. Мы уже общались с ветеранами локальных войн, сотрудниками техгигантов, моряками и многими другими.
Расскажите нам свою историю о поисках дома — пишите на [email protected]
Спокойствия тоже нет. Невозможно спрогнозировать не только то, что произойдёт через несколько лет с обществом и экономикой, но даже с твоей квартирой. Я живу в доме, за которым охотятся застройщики, — пытаются давить на жителей, чтобы те согласились на снос здания. Скорее всего, через два-три года дом снесут и на его месте построят квартиры и торговые центры для совершенно других людей.
Жить среди иностранцев любого уровня — от студентов в баре до высшего общества на балу — очень легко. Но ты всё равно здесь временно, ты в каком-то смысле гастарбайтер. Даже заведя друзей среди местных, ты вряд ли станешь своим. Ты не будешь участвовать в местной политике, в общественной жизни, не научишься понимать местных жителей. Интегрироваться в культуру очень сложно. Кто-то жалуется на мелочи: мол, гонконгцы медленно работают, медленно принимают решения и даже ходят по улицам, как в замедленной съемке, — но это не настолько важно, как то, что ты не можешь обсудить с ними любимые фильмы и любимую музыку, которых они не знают.
Тебя с удовольствием пригласят на ужин, чтобы поговорить о работе, о твоей последней поездке, о еде, но не позовут после ужина в караоке, где всем будет просто некомфортно от того, что пришёл посторонний человек.
Недавно я получил ПМЖ, прожив здесь семь лет. Тем не менее я надеюсь, что через пять — максимум десять лет я найду свой дом в другой стране. У меня есть ощущение, что Гонконг приближается к своему закату и в ближайшие десятилетия потеряет своё мировое значение. Отчасти по вине самих гонконгцев, отчасти из-за влияния Китая.
Однако, несмотря на это, я считаю себя счастливым. В моих шестнадцати квадратных метрах порядок и нет ничего лишнего. У меня сложная работа и потрясающие друзья и коллеги, у которых мне нужно многому научиться. Но я знаю, что ни я, ни они не хотят оставаться здесь навсегда. Все мы ищем себе другой дом.
Маргарита Горностаева, молекулярный биолог, 27 лет
На следующий день после приезда в Гонконг я понесла документы в университет. Казалось бы, простая задача, но вышел тот ещё квест: я блуждала по огромной территории университета около двух часов, прежде чем нашла нужное здание. В отличие от плоского, одноуровневого Петербурга, моего родного города, Гонконг многоуровневый, и чтобы куда-то попасть, нужно мыслить трёхмерно. Было непросто к этому адаптироваться, как и перестать бояться высоты, спускаясь по крутым узким лестницам в переулках. Однажды я оступилась и упала с такой лестницы, чудом ничего не повредив. Со временем страх высоты проходит, и ты получаешь приятный бонус, обнаружив себя как будто бы в аниме Ghost In The Shell или на страницах трилогии «Киберпространство» Уильяма Гибсона.
Для меня Гонконг — воплощение киберпанка, где технологический прогресс соседствует с нищетой, где за зеркальными небоскрёбами скрыты заваленные мусором переулки. Высокооплачиваемые экспаты чаще всего не видят городской грязи, потому что могут позволить себе жить в прекрасных условиях. Аспиранты же — контингент чаще выживающий, чем живущий, поэтому все эти контрасты приходится наблюдать каждый день.
Мои друзья из Петербурга часто удивляются очередям на маршрутки. В Гонконге очередь вовсе не редкость, будь то ожидание общественного транспорта, очередь в кафе, на лифт, куда угодно: люди не лезут напролом, а ждут, чтобы всем было комфортно. Эта очень приятная разница с материком. Местные повежливее: не плюются на улицах и не пялятся на гвайло (европейцев), но в остальном они такие же китайцы.
Сейчас я снимаю крохотную комнатку в старом доме, которая обходится мне в две трети моей стипендии. Живя в Петербурге, я совершенно не ценила пространство, зато теперь прекрасно понимаю, как непросто организовать нормальное жильё в квартире размером с кухню.
Гонконг находится наверху мирового топа цен на недвижимость, жилищный вопрос стоит здесь очень остро, и люди часто не могут позволить себе купить жильё: квартира часто служит лишь скромным местом для ночлега. Можно найти даже психологическое обоснование: якобы ритм жизни не позволяет подолгу сидеть дома.
Я не считаю этот город своим домом. А учитывая неустроенный быт, само понятие дома у меня размылось: сейчас мне, скорее всего, будет всё равно, где жить, лишь бы не совсем в трущобах.
Я ощущаю себя гражданином мира, но переезд дался мне очень тяжело, это была вынужденная мера, и я буквально оставила часть себя в Питере. Когда вернулась через полгода на неделю, особых эмоций уже не было, хотя вроде бы и город любимый, и дом, и люди, которые когда-то были моими друзьями. В тот момент меня окончательно отпустило, я перестала постоянно тосковать по родине. Конечно, иногда я скучаю по своей питерской квартире, по виду из окон — особенно когда смотрю из окна гонконгской квартиры на стену дома напротив с выведенными наружу трубами. Но и в этом есть своё очарование.
Я совершенно точно в Гонконге временно и оседать тут не планирую, но всем советую хоть раз тут побывать, а если повезёт — поработать пару лет. В конце концов, где ещё вы почувствуете себя Риком Декардом, ужиная лапшой в свете неона уличного ресторанчика.
Рамина Ченг, домохозяйка, 33 года
Я переехала в Гонконг к мужу, с которым мы познакомилась на международном сайте знакомств. У меня есть ребёнок от первого брака, я забрала его лишь пару месяцев назад из-за проблем с документами. Так что теперь я сижу с ребёнком дома и пока никуда не стала устраиваться — учу его английскому и немного китайскому.
Поначалу у меня была депрессия. Муж настаивал, чтобы я пошла к психотерапевту, но я отказывалась — и постепенно выбралась из этого состояния.
Гонконг — это или ненависть, или любовь с первого взгляда. Не зря его часто зовут Home Kong, многие люди чувствуют себя здесь как дома с первых дней.Так было и со мной: я влюбилась в Гонконг тут же по приезде.
И всё-таки я скучаю по русскому языку и бываю рада пообщаться с соотечественниками в свободное время. Одна из таких возможностей — чат в телеграме и группы в фейсбуке. Другая — периодические встречи русскоязычных жителей Гонконга.
Я обожаю здешний тёплый климат и частые дожди, меня восхищают высотки. Вообще я люблю здесь почти всё, кроме разве что сложного языка и плесени: у нас плесневеет замшевая обувь и даже одежда. Это, конечно, не очень хорошо для здоровья, приходится использовать осушитель воздуха.
В целом здесь плохая экология. Воздух достаточно загрязнённый, дышать трудно. Из-за языкового барьера приезжие часто чувствуют себя не в своей тарелке. На английском говорят только хорошо образованные жители (в основном врачи, учителя, и люди, которые учились за границей). Даже в «Старбаксе» или «Макдоналдсе» мало кто говорит на английском хорошо — не удивляйтесь, если вам принесут не совсем то, что вы заказывали. Это на самом деле очень раздражает, особенно в первое время после переезда.
Мой дом — это место, где мне комфортно и хорошо жить прямо сейчас. Россию, несмотря на то, что мне стало неуютно в родном городе, я не перестала считать своим домом. Гонконг очень прогрессивный, его называют вторым Нью-Йорком. Прожив здесь семь лет, люди могут получить местный паспорт. Это открывает возможность для переезда в Англию, если вы получите необходимую квалификацию.
Жить и учиться в Гонконге достаточно накладно. Купить жильё тоже не всем по карману. Небольшой дом обойдётся в шесть с половиной миллионов гонконгских долларов — больше 800 тысяч долларов США. К тому же эти деньги нельзя взять в ипотеку — за неё нужно отдать половину стоимости жилья в качестве первого взноса. Квартиру купить легче: банки охотнее дают такие займы. и депозит составит всего 30 процентов от общей суммы.
Многие думают, что стоит лишь уехать оттуда, где ты жил, — и ты найдёшь свой дом. Я тоже раньше верила, что с переездом все несчастья и неудачи останутся позади. Но, переехав, поняла, что вместе с багажом прихватила и саму себя, что это всё та же я, но только в новой стране. Я всё так же нахожу новые поводы, чтобы огорчаться и чувствовать себя несчастной. Нужно разбираться со своей головой, а не с местом жительства. Впрочем, не всё так грустно: по крайней мере, теперь я знаю, что счастье не зависит от смены стран и локаций, счастье — где-то внутри.
