«Мы все страдали какой—то фигнёй»

На прошлой неделе курсанты из Ульяновска записали клип—пародию на древнюю песню Satisfaction и случайно открыли портал в ад. Губернатор Ульяновской области создал комиссию для проверки «факта появления в интернете видеозаписи с полуголыми курсантами», ректор института пообещал, что курсанты подвергнутся жестокому наказанию, а в интернете начали спорить о чести мундира и о том, можно ли будущим лётчикам танцевать полуголыми перед камерой. Студенты училищ и институтов по всей стране решили поддержать курсантов из Ульяновска и теперь записывают собственные версии клипа. Давно забытый трек Бенни Бенасси снова звучит отовсюду, как будто мир вернулся в двухтысячные. Самиздат расспросил бывших и нынешних курсантов разных училищ о том, как им жилось в тяжёлые курсантские годы, почему они, вне зависимости от того, «какое время на дворе», готовы фотографироваться с голым задом и есть ли в этом сексуальный подтекст.

(имя по просьбе собеседника изменено), второй курс Новосибирского военного института внутренних войск МВД

Общество не считает это невинной шуткой. Были разные случаи, но не до такой степени, чтобы снимать подобные видео. Наказать, естественно, нужно, а вот как — пусть прокуратура разбирается.

Происшествий, конечно, не бывает только на кладбище. Разумеется, кто-то ещё не повзрослел, не до конца осознаёт то, что делает. С пар сбегали, за день до сессии готовились. Обычное дело. Но это ведь до такой степени было скучно ребятам, что ролики начали снимать. Хотя и жизнь курсантам тоже ломать не хочется.

Но в нашем вузе вышвырнули бы таких.

За нашей внеучебной активностью тут следят достаточно строго, чтобы поддерживать дисциплину и субординацию. У нас казарменный режим. Что касается какого-то морального кодекса курсанта, то у каждого человека должна быть своя голова с кодексом, которой он должен думать, что можно делать, а чего нельзя. Начальник курса проводит беседы с личным составом, как курсант должен себя вести. Материал не подлежит разглашению.

Военный вуз я выбрал, потому что мне нравится. Погоны нравятся. Нравится защищать страну. Нравится быть готовым ко всему. Нравится быть сильным. Стрелять нравится. Люблю, когда все чётко, как в армии.

учился в Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота

Я учился в гражданском морском вузе с военной дисциплиной, то есть мы были штатские, но носили форму, и за порядком у нас следили действующие флотские офицеры, организационно-строевой отдел нашего вуза был подразделением Балтийского флота. Два раза по нескольку месяцев мы ходили в море на паруснике «Крузенштерн», самый долгий переход — месяц через океан, и понятно, что развлечения приходилось изобретать самим.

Это была эпоха фотоаппаратов-мыльниц, и они играли во всём этом какую-то (я не понимаю, какую) важную роль, то есть все эпизоды, когда мы раздевались или хулиганили как-то ещё, мы фотографировали, и могу уверенно сказать, что если бы были телефоны с камерами и ютуб, всё бы обязательно выкладывалось. При этом сексуального подтекста ни в чём не было, даже когда мы фотографировались с голыми жопами, то есть вот эта фотосессия стоит в одном ряду с какими-то такими эпизодами: мы по очереди мочились в швартовный клюз (отверстие в борту, через которое заводятся концы при швартовке), играли в патрициев, замотавшись простынями, разрисовывали спящих фломастерами — а это уже просто какой-то пионерлагерь.

Самый доступный эксперимент над своим телом — это бритьё головы, которое модно было устраивать в два этапа с какой-нибудь промежуточной смешной причёской. К этим же развлечениям я бы отнёс и наше увлечение Михаилом Кругом — именно ироническое, но всеобщее, то есть хорошим тоном было делать вид, что плачешь под его песню, и антиамериканизм (4 июля 2000 года под песню того же Круга мы сожгли у себя на судне американский флаг, сорванный с какого-то дома в том американском городке, где мы тогда стояли), ну и алкоголь, конечно, тоже. То есть, наверное, это правильно описать так, что домашние мальчики, оказавшиеся в недомашней обстановке, делали всё, чего не могли делать дома, а официальные порядки, с которыми мы столкнулись, воспринимались скорее как нечто абсурдное, заслуживающее только того, чтобы их нарушать. Например, сандалии нужно было носить только с носками, и, разумеется, все тратили много усилий на то, чтобы ходить без носков и при этом не подвергаться каким-то репрессиям, которые могли быть довольно болезненными. Наверное, здесь зависимость такая, что чем больше тебе нельзя, тем больше ты стараешься делать.

учился в Сибирском кадетском корпусе в 2004—2012 годах

Я ничего не вижу плохого в этом ролике и считаю, что это обычная детская шалость, там нет никакого второго или третьего дна.

В кадетском корпусе такого произойти не могло. В училище курсанты живут, и поэтому появляются такие ролики: вы целый день в компании ребят, и вам нужно чем-то заняться, весёлым и интересным.

Кадетский корпус — это обычная школа, только с формой и офицером-воспитателем. В детстве я проводил там до трёх-четырёх часов дня, если с продлёнкой, то максимум до семи. Вся программа обучения состоит из двух частей. Первая — общее образование, как в обычной школе. Вторая часть — это «военная составляющая». Именно в кавычках, потому что, на мой взгляд, это наполовину игра в несуществующие звания, которые присваиваются просто так. Можно быть генералом кадетского корпуса и капитаном вооружённых сил. Это всё игра.

Офицер-воспитатель следит за дисциплиной, проводит строевые упражнения, военно-патриотические уроки, организовывает класс на соревнования, в летний лагерь. Так как это мужской коллектив, считается, что должен быть мужчина, который ругает, хвалит, наставляет, и на него нужно равняться (но, в основном, этого делать не стоит).

Кстати, на патриотических уроках в то время не было никакой пропаганды. Это были дополнительные уроки военной истории. Помню, участвовал в очень интересной конференции по высадке в Нормандии. По утрам после построения проводились уроки политинформации — обсуждали новости. Это были только новостные сюжеты, без интерпретации и пропаганды.

Ещё офицер-воспитатель забирает после урока и ведёт на другой урок. Все должны ходить строем, даже в столовую. Основная задача была выстроить товарищеские отношения в коллективе. Что касается моего случая, не было отношений «сверху вниз», скорее неформальные отношения, которые учитывал офицер-воспитатель. Он знал, кто учится хорошо, кто силён в спорте. В каких-то моментах это был офицер, который мог надавить тем, что он старший по званию, а в каких-то — старший товарищ, который мог что-то посоветовать.

По сравнению с обычной школой, где я тоже учился, отношения в коллективе отличаются. Это коллектив, который целиком состоит из молодых людей. Девушки учатся в академии благородных девиц. Иногда с ними бывают какие-то танцы, интеллектуальные игры, но девушек мало, и они с тобой не в одном классе.

Это коллектив из двадцати пяти парней в пубертате. Постоянно существует какая-то соревновательная составляющая. Грубо говоря, это не армия, где тебя могут побить, побрить, это школа, но с поправкой на возраст и на социальное положение многих учеников, это более грубый коллектив, где всё строится на личных связях и каких-то понятиях (не АУЕ, конечно). Это мужской коллектив, где есть сильные и слабые. Но все компенсируют друг друга. К седьмому-восьмому классу стало понятно, кто любит учиться, а кто драться. И они друг друга не трогали. Но, если честно, слабых били, в том числе компаниями, подкалывали, давали клички, плевались, заставляли что-то делать, например встать с угрозой весь урок пинать под жопу.

Из того, за что наказывали, могу вспомнить, как кадеты, отвлекая продавца, воровали в ларьке газировку. Их поймали, приезжала милиция. Кого-то отчислили, кого-то на учёт поставили. Что касается того, за что отчитывали. За дисциплину, за неправильный строевой шаг. Могли оставаться после уроков маршировать, потому что неправильно шагали. Пару раз за несколько лет офицер-воспитатель материл учеников, но чтобы всех выставляли на плацу и начинали кричать, — такого не было. И никто не пользовался игрушечными званиями, чтобы самоутвердиться.

учится в Ульяновском лётном училище

Когда я поступал, наше учебное заведение ещё называлось училищем, но теперь это институт, поскольку училищами называются только среднеобразовательные учреждения. Даже с погон убрали букву «К», которая означает «Курсант». Тем не менее, наше учреждение остаётся полувоенным и по факту мы по-прежнему курсанты. У нас есть устав, и мы должны соблюдать его правила. Есть распорядок дня, по которому мы живём и учимся. Особенно строго этот распорядок соблюдается на начальных курсах. Но у нас есть и свободное время. С 18:30 до 21:30 мы, по большому счёту, занимаемся чем хотим. Какого-то строгого контроля за тем, что мы делаем в наше личное время, нет и никогда не было.

Возможно, ребятам, которые записали скандальное видео, было просто нечем заняться в этот временной промежуток. Хотя, насколько я знаю, некоторым из них не помешало бы уделить побольше времени учёбе. С другой стороны, постоянно учиться невозможно. Я помню, что на первых курсах после учёбы и спортивных занятий у меня было только одно желание: отдохнуть.

Конечно, лётчик — это не только профессия, но и стиль жизни. Нужно воспитывать в себе дисциплинированность, желание открывать что-то новое. Авиация никогда не стоит на месте. Но всё-таки в свободное время каждый сходит с ума по-разному. Кто-то снимает весёлую пародию на клип Benny Bennasi, кто-то катается на новом Mercedes G-класс, нарушая общественный порядок и правила дорожного движения. Ведь в любом учебном заведении много молодых и энергичных ребят, и все они совершенно разные по характеру.

Сначала, когда только вышел нашумевший видеоролик, в училище всем это показалось извращённым и непристойным. У общественности это вызвало не лучшие ассоциации с нашей формой, названием училища и самими курсантами, будущими пилотами. Многие считали, что эти ребята должны понести самое суровое наказание. Но спустя несколько дней общее мнение успело кардинально поменяться. Курсанты увидели, какие мощные последствия вызвал этот ролик, в целом безобидный. Он приобрёл в СМИ невероятную популярность. Стало понятно, что пародийное видео не должно вызывать такую бурную реакцию общественности, не должно навлекать гонения на руководство вуза.

В институте проводились проверки со стороны Транспортной прокуратуры и Росавиации. Но никаких изменений в работе вуза пока не произошло, все работают согласно своим обязанностям, а курсанты по-прежнему соблюдают учебный план. Авиация — серьёзная область, она не терпит отклонений от учебного плана. А видео, снятое в свободное время, к этому учебному плану никак не относится. Непонятно, почему пародийный ролик вызвал такую бурную реакцию у общественности, в министерствах и среди политических деятелей. При этом реальные, насущные проблемы такого отклика не находят. Я считаю, что это просто смешно — так реагировать на подобную чушь.

учился в колледже милиции

Мы учились с восьми до четырёх, если без косяков. Но у меня они всегда были, так что я до шести тусовался на хозяйственных работах. Дело том, что мы с комвзвода были не в ладах. Если кто-то косячил особенно сильно, он приезжал в субботу на уборку. Ещё после учёбы бывала строевая подготовка.

Но ничего особенно сурового в нашей учёбе не было. Конечно, существовала дисциплина, но к ней быстро привыкаешь. Развлекаться мы тоже успевали — например, катались с горки на носилках (и ломали их). Ещё играли ледорубами в рыцарей (и ледорубы тоже ломали).

К видеоролику курсантов из Ульяновска я отношусь нейтрально. Ребята просто записали его по угару, не вижу в этом ничего криминального. Мы все по молодости страдали всякой фигнёй. Скорее даже не от безделья, а чтобы получить психологическую разгрузку.

независимый журналист, учился в Суворовском училище

Журналисты часто не видят разницы между военным училищем и армией. Пишут, будто бы курсантов мучают, издеваются. Но это только в армию людей загоняют по принуждению. В военное училище каждый приходит сам – для того, чтобы стать офицером. А для этого, конечно, нужно научиться дисциплине. Не знаю, хорошо это или плохо, но я до сих пор не могу выйти из дома, не застелив кровать. И не ложусь спать, пока не помою посуду. Если человек сам не научился дисциплине, то чему он научит солдат потом, когда станет лейтенантом?

Я учился в Суворовском, а потом поступил в военное училище. Это были голодные 90-е годы, и курсанты жили получше остальных. Если честно, то отец мне так и сказал: «Там ты будешь хотя бы одет и накормлен». Так и оказалось. Да и образование там давали хорошее. На третьем курсе меня отчислили за самоволку, я дослужил в армии положенный срок, а потом без проблем поступил в престижный государственный вуз на бюджетное отделение. При пятибалльной системе я получил 14 баллов за три экзамена.

Дело в том, что в училище было специально выделенное время на самоподготовку. Мы должны были сидеть в классе и заниматься, никуда не выходя, – были только короткие перерывы, чтобы размяться. Так что ничего не оставалось – мы сидели и учились, иначе просто сошли бы с ума от скуки, сидя в классах.

Естественно, жизнь в военном училище устроена, как в любом армейском подразделении. Подъём в 6:30, а дальше всё расписано буквально по минутам. Когда я учился, у нас было несколько свободных часов по вечерам, но в город по будням мы не выходили. Гоняли в футбол или занимались на спортплощадке. Ещё можно было пойти в бассейн, в библиотеку или в клуб – посмотреть кино. Конечно, мы не всегда идеально себя вели. Иногда уходили в самоволки, даже выпивали, хотя это было строго запрещено. Но мы не палились, не афишировали это. И каждый раз понимали, что это – наше решение и наша ответственность. И если кто-то попадётся, то ему отвечать за это решение, и нечего тут жаловаться. Это – как в любом другом вузе. Если человек поступил в МГУ, но вместо занятий мается дурью и в итоге вылетает, кто в этом виноват? Он сам. Военное училище – это такой же вуз, только с военным уклоном, так что есть свои требования.

Правда, насколько я знаю, сегодня многие ребята поступают в военные училища вовсе не для того, чтобы стать офицерами. Для них это — легальный способ не идти в армию. Ведь это куда приятнее службы: училища находятся в центральных районах крупных городов, вечером можно гулять. Так что молодёжь поступает, проводит там столько времени, чтобы это засчитывалось как служба в армии, а потом отчисляется. Наверное, вот такие ребята и занимаются всякими глупостями.

Конечно, видеоролик-пародия — это ребячество. Но ведь и ребячество бывает разным. Несколько лет назад в одном крупном городе произошла история: в эротическом журнале появилось фото одной телеведущей в обнажённом виде. Причём не просто какой-нибудь — она вела вечерние новости на главном городском телеканале. Об этом случае многие спорили, но в конце концов ей всё-таки пришлось написать заявление об уходе. Было понятно, что отношение зрителей к ней теперь будет другим. Я считаю: раз уж ты решил заниматься серьёзными вещами, то не валяй дурака, хотя бы публично. А если хочешь валять дурака, поступай в любой другой вуз, не военный, и делай там что хочешь. Никто ведь не держит.