В России уже больше года готовятся к очередной переписи населения — она пройдёт осенью 2021 года. На её официальном сайте указано, что часто переписчиками становятся студенты, потому что «участие в переписи они смогут продемонстрировать в своих резюме как показатель гражданской активности, организованности и хороших коммуникативных способностей». Выпускник курсов самиздата, будучи студентом, поработал на переписи 2010 года и рассказывает, почему она не имеет никакого смысла.

Мотивационная речь в актовом зале управы Бабушкинского района. Стульев хватает на половину присутствующих, стоим по стенке. Глава управы долго душит пафосным монологом о нашем потерянном поколении, которое не то, и о возможности загладить вину самоотверженной работой на переписи населения. Какую вину, перед кем — неясно. Тех, кто недостаточно внимательно, по его мнению, слушает, резко и грубо выгоняет. Крупный, в костюме. Грубит уверенно, наработал устойчивый навык. Ни слова по делу — так тоже надо уметь.

2010 год. В Москве дым от горящих торфяников и «Alors on danse» Stromae. Собирают весь актив универа в Церкви Николая Чудотворца. Это актовый зал в одном из корпусов с церковным алтарём. Нет, не для молитвы о дожде и сохранении от пожара. Говорят, что будет перепись и нужны переписчики, обещают помочь с долгами по учёбе. Ещё обещают заплатить. Не помню сколько, но я, от большого ума, соглашаюсь. Учёба и работа в универе: стипендия меньше 2000 руб., зарплата меньше 10 000 руб. Не хватает, нужны деньги. Полковник Сандерс в долг не работает. Хочу хоть на время завязать пить эспрессо. Эспрессо всегда самое дешёвое, что есть в меню. Если идёшь с обеспеченными одногруппниками или девушкой и берёшь стакан воды, ты беден, а так ты типа пьёшь кофе. Горькие густые помои. Пью его мучительно долго, имитирую наличие денег и отсутствие голода. Планирую за две недели в свободное от учёбы, работы и тренировок время поднять денег.

Началось. Отправляют не по своему району, как планировал и как обещали, а за полтора часа езды от дома. Автобус ЮАО — зелёная ветка метро — пересадка — оранжевая ветка — автобус СВАО — пешком. На переписном пункте ждёт коллектив из инструкторов — женщин 65+, не понимающих, что происходит, но с большим желанием руководить и контролировать. Затравленно переводят взгляд от нас на высокие стопки незаполненных бланков. Читают как мантру, что всех — и их, и нас — накажут. Кто, как и за что — не знают, но убеждены, что накажут точно. Наладить общение не могут даже между собой, ищут, кого назначить виновным. Найти не могут, виновны все по очереди. Переписной пункт — две комнаты на первом этаже, там должны инструктировать переписчиков, проверять, обходят ли они квартиры и как заполняют бланки. Туда звонят или приходят те, кто не желает пускать в квартиру посторонних, но хочет оставить свои данные для переписи. В теории ты ходишь с ущербным портфелем в похожем на динамовский бело-синем шарфе по квартирам, заполняешь бланки со слов жителей, относишь на переписной пункт, отмечаешь, в каких квартирах был, — колесо сансары делает оборот. И так, пока не обойдёшь все квартиры на участке. На практике, чтобы перепись состоялась и тебе заплатили, ты должен обойти все квартиры в двух домах на своём участке, но кто-то боится и не хочет открывать, кого-то нет, а самое главное, что заполненные бланки будет обрабатывать компьютер, но они сделаны так, что заполнить их безошибочно для такой проверки невозможно. Это изначально макулатура. Макулатура, согласно распоряжению от 16 декабря 2009 г. № 1990-р. 

С переписчиками должен ходить старший по дому (чтобы люди не боялись и открывали) и полицейский (для безопасности). Вместо старшего дали фонарь, вместо полицейского — свисток. Девушки шутят, что в него положено свистеть в процессе изнасилования. Список неблагополучных квартир с социально близким элементом (алкоголиками, наркоманами, отсидевшими) есть, но его не дают: в Приказе от 13 марта 2009 г. № 41 указано, что России важен каждый, — обойти надо все.

Квартиры с новым ремонтом, где живут молодые семьи: на позитиве, хотят общаться, пахнут кофе, сидят расслабленно, подогнув под себя ноги, совсем мало вещей. Стандартные квартиры с ушатанным ремонтом: не сильно хотят впускать чужих, а когда впускают, немедленно стараются накормить, пахнут едой, вещей много. Балабановская жесть в квартирах, где долго и тяжело болеют: запах несвежих пелёнок, сидят напряжённые. Ты через 15 минут уходишь, а они остаются. Думаешь, что это про кого угодно, но не про меня. Точно не со мной. Они сделали всё не так, ошиблись, но я умнее, я лучше. Особенный. Да, конечно. Все так думают. Квартиры за картонными дверями, где пьют: душно, горы хлама, жильцы не держат голову, как новорождённые. 

Какой бы ни была квартира, везде одинаково: звонишь в дверь, представляешься, проходишь на кухню, 15 минут на заполнение бланков, вежливо отказываешься от еды и алкоголя, идёшь в следующую квартиру. Или убегаешь по пожарной лестнице от очень полной женщины в купальнике. Что ей было надо, я не понял.

Людей очень раздражают вопросы о средствах к существованию и экономической активности. Понимаю. Неудобно, когда, заходя в квартиру, начинаешь планировать, как, если пойдёт не по плану, сломаешь жильца. Жилец в это же время решает, куда деть тела.

В одну из квартир переписчики, не сговариваясь, не заходят: там непрерывно идёт пьяная драка. Находим резиновую квартиру: свет везде потушен, все межкомнатные двери закрыты, за ними молчание около двадцати человек с дыханием, кашлем и переступанием. Жилистые смуглые жильцы, перебивая, клянутся, что кроме них в квартире никого нет. Квартира члена Союза писателей усилена бункерной дверью и собакой примерно одного со мной веса. Внутрь квартиры член Союза писателей не приглашает. Квартира с разбитой кнопкой звонка, которая при нажатии бьёт током и включает запись фразы на иностранном языке. Ток заставляет убрать палец и не даёт дослушать фразу. Вежливая приветливая женщина просит заполнить бланк у лифта — не хочет приглашать в свою квартиру: её сын состоит на учёте в психоневрологическом диспансере, вежливой приветливой женщине не нужны эксцессы. Кошка рожает под столом во время заполнения бланков, но никак не мешает переписи. 

Переписанные жильцы рекомендуют тебя соседям. Соседи оттаивают. В чистой квартире с восточной мебелью и коврами, где носят тёплые носки вместо домашней обуви, ем предложенные орехи. Часто задают вопросы не чтобы услышать ответ, а чтобы побольше рассказать о себе. Выборка небольшая, но вижу связь между доходом, количеством детей, образованием. О политике говорят в основном люди в возрасте, критикуют и одобряют власть примерно поровну. Молодые не говорят о политике совсем. Лучший вид — из окон на последних этажах у лифтов, не из квартир.

Нежная любовь к форме Л1 переписного листа. Формулировка: «Первому по порядку члену домохозяйства отметьте „записан первым“. Остальным членам домохозяйства отметьте, кем он (она) приходится тому, кто записан первым. Если мать (или отец) этого лица проживает с ним в одном домохозяйстве, то проставьте порядковый номер из зоны Б, под которым записана мать (или отец) опрашиваемого». Или: «Отметьте подсказ, соответствующий состоянию в браке на 14 октября 2010 года». № матери, № супруга. Google.Translate не переводит канцелярит на человеческий. Алгоритмы нейросетей не могут в трансцендентность. Канцелярит трактуют, как Евангелие. Если бюрократов заставить говорить на человеческом, то будет раскол, как после церковной реформы Никона. Люди в дешёвых костюмах уйдут из городов в скиты. Под страхом мученической смерти всё равно будут требовать СНИЛС. Формат заполнения листов должен быть признан негуманным. Попробуйте неделями писать в тетрадь в мелкую клетку символы по образцу, точно вписывая каждый символ в каждую клетку, не пересекая линии. Теперь представьте тетрадь, где клетки образуют не вертикальные и горизонтальные линии, а мелкий серый пунктир.

Заполняю негодные для обработки бланки. Снова. Перепись превращается в катастрофу. И для меня, и для муниципальных властей. Две недели, за которые хотел сделать план, длятся месяц. Совмещать ничего не получается. Простужаюсь. На переписном инструкторы хронически вопят о невыполнении плана. Единственный дед-инструктор едет на скорой в кардиологию. Не имеет значения: бланки должны быть заполнены. Несмотря ни на что. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 11 января 2006 года №7-р надо исполнять. Принимают решение: не ходить по квартирам, заполнять бланки прямо на переписном пункте либо из Excel-таблицы, которую называли базой УФМС, либо из головы. Какого года база, никто не знает, но это и неважно: бланки должны быть заполнены. Слишком поздно, но я не выдерживаю. Ухожу под крики инструкторов о моей неадекватности, обвинении в провале переписи и угрозы об отчислении. Обещают подать жалобу в универ. Или не подали, или не дошла. Заплатили или нет, не помню. Зарекаюсь влезать в государственные блудняки, но через год еду в стройотряд — строить олимпийские объекты в Сочи. Alors on danse.