Документалист и корреспондент самиздата Мария Чёрная провела три дня в креативном лагере «Изоленд», где нижегородские стримеры и блогеры собрались, чтобы делать самый лучший контент для соцсетей. О последних днях жизни в коттедже на розовой лужайке, где две недели подряд стримили шоу с электрошоком, ели соус табаско, пили энергетики, открывали в себе тиктокеров, плакали, радовались, размышляли об убийстве и суициде на камеру и подошли к самой границе между катарсисом и контентом, — читайте в репортаже самиздата.

«Зажиточные крестьяне отгрохали себе коттедж и устраивают громкие тусовки. Это блогеры. Придётся быть предельно осторожным, чтобы не попасть к ним в сториз. Попробуем подойти поближе. Они снимают тиктоки. Устраивают челленджи. Выкладывают еду в посты. Покупают подписчиков. Стримят и собирают донаты. Ведут себя пафосно и неправдоподобно. Ненавижу блогеров больше всех на этой планете. Я избавлю этот мир от них, от огромного количества идиотского контента, от фриковых характеров, развращающих общество. Пора их убить», — говорит в камеру актёр. В кадре в его прицел попадает он сам, стоящий в халате со смартфоном на балконе коттеджа блогеров. Так кончается видео под названием «Грёбаные блогеры» со 121 просмотром на Ютубе. «Изоленд» снял таких за две недели, кажется, сотни.

Корреспондент самиздата узнаёт про уход главной звезды проекта, знакомится с будущим российских блогов, надевает костюм полицейского и вместе со всеми пытается понять, в чём же смысл

15 мая. 17:53.МаринаСенаторская (1280 подписчиков в инстаграме) плачет. Это первое, что я успеваю снять в «Изоленде». Она — «завхоз» проекта, решающий вопросы с ночлегом, стиркой, уборкой и закупками в дом.

«Просто я не хочу уезжать отсюда. Всем весело, мне грустно. Ненавижу Дениса, зачем он так сделал, всех позвал. Мне надо было в детских лагерях побыть, чтоб понять, что это нельзя. Сейчас я «Милдронат» съем. Нет ни одного человека, кто мне здесь не нравится. Здесь здорово, все вместе просыпаетесь, ругаетесь, смеётесь».

Приободряю её и задаю отвлекающие вопросы. Мне приходится много говорить за кадром, о чём я потом пожалею: это осложнит монтаж моего фильма. Я (2011 подписчиков в инстаграме) приехала сюда из Москвы, но из-за плаща меня мгновенно принимают за «девушку из Питера». Моя цель — за последние три дня проекта снять документальный фильм о нём. Я должна заснять и понять 20 человек, которые собрались на две недели в загородном доме в разгар пандемии, чтобы делать топовый контент для соцсетей. Кроме меня, все участники — нижегородцы, свой «Изоленд» они обустроили в коттеджном посёлке недалеко от города Бор Нижегородской области. 

Автор идеи «Изоленда» Денис Шашкин (968 подписчиков в инстаграме) уже провёл для меня вводный инструктаж и рассказал, что происходило в предыдущие дни. Денису 31 год, он видеопродюсер, давно переехал из Нижнего в Москву. На проекте он, кажется, почувствовал себя богом, вершащим судьбы. Денис пригласил меня сюда как полноценного участника, но я почти сразу сказала, что не буду делать контент, а сниму фильм — так интересней.

За несколько дней до моего приезда Денис уже подводил у себя в фейсбуке итоги первой недели проекта:

«Мы провели 6 дневных эфиров, 3 ночных, сняли пилоты 5 ютуб-шоу, 2 клипа, протестировали стримы, ток-шоу, спортивные челленджи и выпустили часы бекстейджей и сториз. На этой неделе мы начнём дополнительно стримить во „ВКонтакте“, „Одноклассниках“, Инстаграме и ТикТоке, доработаем 2–3 формата шоу и соберём первую сотню тысяч просмотров. У нас были скандалы, конфликты, обиды, один участник покинул проект, два участника присоединились, у нас были провокации, приезды полиции, кришнаиты в соседнем доме, смены по 14 часов, диджеи в 8 утра, караоке в 3 ночи, экстренное прокладывание скоростного интернета и миллион просмотров на ТикТоке».

Человек, покинувший проект, о котором вскользь упоминает Денис в своём посте, — самая популярная участница «Изоленда» Яна Цветкова (96,3 тысячи подписчиков в инстаграме), снимавшаяся в телешоу «Пацанки». Она ушла с проекта с большим скандалом, заявив, что знакомства с «какими-то ноунеймами» ей не нужны. В её аккаунте даже можно найти видео самого конфликта (на данный момент аккаунт закрыт): «Я, в конце концов, публичный человек, блядь. Вот с этими блогерами — пожалуйста, а остальные — чмошники. Мы должны были делать контент, который популярен и заходит, а остальные нихуя, они делают контент, на который всем похуй. Мне это нахуя, такие знакомства?!»

После этого конфликта в доме провели «свечку» — собрание, как в детском лагере, на котором все рассказали о своих эмоциях и о том, что их бесит. У кого-то из участников за время проекта успел завязаться роман, кого-то бросила девушка, кого-то уволили с основной работы. Денис продолжает: «Все проживают кризисы, все сталкиваются с барьерами какими-то. Всё это неожиданно эмоционально, глубоко, но этого не видно на видео». 

Реакции в комментариях под постом Дениса о запуске проекта неоднозначные. Среди восторженных комментариев и слов поддержки находятся озадаченные читатели, например девушка Анастасия, изучившая, по её словам, чуть ли не весь контент «Изоленда»: «Честно посмотрела все короткие видео в инстике, зашла на YouTube: забыть бывшего или попробовать вернуть, кисколиз, час зуда, сиськи, не пей козлёночком станешь, толкнуть в бассейн в одежде — сказать, что всё это второстепенное, — ничего не сказать. Очень поверхностный, туповатый контент. Которого в интернете не то что много, а очень много... Зачем тратить столько сил на второсортную хуйню, если можно силами классных людей сделать что-то действительно новое, интересное. Ну правда, Денчик, это просто ещё одно ведро мусора в огромные полигоны интернета — и всё это будут смотреть подростки и думать, что это класс и кайф. А если это „главное, чтобы самим нравилось“, зачем всё это выкладывать? В чём идея?»

Марина показывает моё место для сна: огромная двуспальная кровать под балдахином на третьем этаже. Там находится четыре спальни, одна из которых не занята никем, кроме грустного джакузи, странно соседствующего с диваном. Всего в доме семь больших спален, включая две двухэтажные, в каждой живёт по три-четыре человека. 

На втором этаже находится импровизированная студия и кухня, совмещённая с плейбеком, где участники отсматривают материал. Посередине кухни стоит дровяная плита, которую используют как стол: из-за перемещений мебели в доме нет большого стола для совместного приёма пищи. На первом этаже живут монтажёр и звукорежиссёр, там же находятся бассейн, сауна, комната с камином, где часто курят кальян, хотя его курят везде. По периметру дома расположено три больших балкона; балкон второго этажа, смежный со студией, самый обжитой, и выходящие на него люди нередко мешают эфирам.

Дом стоит на искусственном пруду, его окружают лужайки с гамаками и детской площадкой, за прудом начинается лес, и где-то рядом течёт река Линда.

По всему дому можно найти реквизит: парики, маски, костюмы и почему-то в огромном количестве оружие — пистолеты, автоматы, луки, детские пушки.

18:30. На лестнице репетируют твёрк, прохожу мимо в спальню с джакузи — здесь обсуждают контент и тут же снимают. Рома Аникин (35,3 тысячи подписчиков на Youtube) ест острый соус на камеру, но узнаёт, что жена его не снимает, а значит, он страдал зря. Рома и Арина (577 подписчиков в инстаграме) — молодые родители-танцоры, им 20 и 18 лет. Они присоединились позже остальных и не успели особо вписаться. Никто не помнит, как зовут Арину. 

На кухне Даша Персова (2943 подписчика в инстаграме) разделывает курицу руками — скоро ужин. Она пришла сюда в качестве повара, но стала участвовать в съёмках, так что решила поступать в театральный после проекта: «По образованию я хореограф, по профессии стриптизёрша, — рассказывает Даша. — Делаю счастье людям, люди делают счастье мне. Я своей работы не стесняюсь. Здесь я готовлю. Перед приездом сюда меня в 5 утра охватила паническая атака из-за того, что вдруг кому-то не понравится моя еда. А каково это — снимать документальное кино?»

Даша слегка озадачивает меня своим вопросом. Обычно мне вопросов не задают, а тем более таких — их задаю я. С балкона, куда мы вместе вышли покурить, я наблюдаю за съёмками какого-то путаного бандитского скетча у пруда. Со временем я привыкну к хаосу и не буду так стараться понять, кто что снимает. Приглядываюсь к костюму полицейского на актёре. Спускаюсь к ним во двор, но подойти, кажется, было ошибкой: все переключаются на мою камеру и пытаются поразить — пошлой шуткой или перекатом по капоту. 

С моей камерой вообще постоянно заигрывают, блогеры не могут в неё не смотреть, не прыгать перед ней и не кричать. Они реагируют на неё, словно на волшебную дудочку, она гипнотизирует и мобилизует для того, чтобы в секунду заявить о себе. Очень скоро я смирюсь с этим и решу, что для фильма так даже лучше. 

В комнате с камином у бассейна Денис курит с парнями кальян и обсуждает будущее проекта, я скромно интересуюсь про инвестора. Всё, что мне говорят про человека, давшего деньги, — это женщина, и дивидендов она пока не ждёт. Темноволосый парень с детским лицом у кальяна кажется мне знакомым. Это Дима Банников (68,4 тысячи подписчиков в инстаграме): «Ты меня много где могла видеть, это не понт. В ВК, в инстаграме. У меня был активный аккаунт, полгода назад подзабросил, ушёл в музыку. Я живу в Нижнем, хочу в Москву. Я только на выходные сюда приезжаю, работаю. На заводе. Я живу в посёлке, там „Эльмаш“ завод называется, я слесарь».

Вопрос о том, не кажется ли контент «Изоленда» чем-то дурацким, я задам ещё много раз и от каждого получу одинаково милый и искренний ответ: «Если сейчас кто-то снимает ролики стрёмно, значит, через месяц будет лучше. Если у него есть стремление — значит, есть успех».

20:00. В заставке к прямому эфиру «Изоленда» мужской голос зачитывает рэп: «Лицо закрою маской, антисептик, мыло. „Изоленд“, контент, я на карантине».

Гостья-сексолог предлагает измерить некую «сексуальную конституцию» каждого участника по локтям. Под сексуальной конституцией понимается высокий или низкий уровень либидо. Остальные обитатели дома сидят вокруг площадки вне кадра, уютно ужинают, смеются, вытягивают руки и пытаются свести локти вместе; если локти не сходятся — конституция низкая или средняя.

21:50. На лестнице снимаются пафосные выходы каждого участника в рапиде через большие двери с розовой подсветкой и дым-машиной. Кого-то выносят на кресле, кто-то выходит в рваной маске Тома Круза, Ким наряжается в свадебное платье Арины, чьё имя никто не может запомнить. За платьем сегодня утром мы ездили в Нижний под трек про анальный секс. Арина боялась зайти в свою квартиру, где её ждёт полуторагодовалый сын. Он не видит родителей, пока они участвуют в проекте, и плачет.

После съёмок «выходов» в доме появляется упаковка халявных энергетиков, все пьют их в немереных количествах, пока упаковку не прячут. 

23:45. Приезжает Валера Борисов (16,5 тысячи подписчиков в инстаграме), Мистер Нижний Новгород — 2019, он максимально незаносчив и открыт. Спрашиваю, как Валеру занесло на конкурс красоты и что там было: «Три месяца мы проходили испытания, экстрим, разное ещё. И я победил. Что в подарок дали? Дали духи, ночь в отеле».

«С кем?» — спрашивает кто-то. Я шучу, что, конечно, с губернатором Нижнего Новгорода. 

00:04. Забулькали кальяны, разгорелся камин, запотела сауна и моя камера.

Оля (не найдена в инстаграме), скромная интеллигентная девушка, в парилке рассказывает, что благодаря проекту снялась в необычной для себя роли «задницы» в клипе Димы. Она выпивает немного лишнего, поёт караоке и пускается в эротический танец у камина, глядя мне в камеру. Я не уверена, что потом она это вспомнит. Оля раньше работала в крупной компании, но в разгар пандемии её сократили. В «Изоленде» она ведёт шоу «Инглиш-краб» про изучение английского. Оля искренне расстраивается, что в доме все ругаются матом. Через какое-то время я решаю, что её нужно забрать из сауны и отвести наверх. Она легко соглашается, а затем засыпает в кресле.

1:40. Диму Банникова учат плавать в бассейне, он в жёлтом детском жилете, ему страшно. 

1:54. Разговор на балконе словно будит меня ото сна и возвращает в мою реальность. За этот день я успела забыть, что у меня вообще была какая-то жизнь вне этого дома. Оно и к лучшему. «„Необратимость“ мне три раза под дых дал. Гаспар Ноэ шизанутый в хорошем смысле», — Юра говорит о культовом фильме французского режиссёра. Юра Горячев (11,2 тысячи подписчиков в инстаграме) — фотограф, снимающий в разной степени обнажённых девушек, на проекте стал оператором.

Молчаливый и ироничный, он пришёл на проект как на личное испытание. Я спрашиваю и у него, нравится ли ему контент «Изоленда»: «Если честно, вопросы про то, а что мы такое делаем, были только поначалу, потом это забилось несколькими слоями. Я знаю, зачем я здесь. Пройти определённый путь. Есть такая классная штука — смирение. Принятие. Все, кто приезжает, видят, что происходит, и, мол, „что за зашквар?!“ Но если ты остановишься и примешь эту действительность, этих людей, ты увидишь плюсы». 

Я делаю успокоительный заплыв в бассейне в костюме полицейского, который одолжила у Димы. К ночи внутренний критик, испытывающий боль от, казалось бы, бессмысленности происходящего, надоедает мне до невозможности — и я его затыкаю. Под напором витальности «Изоленда», где главным девизом всерьёз стало «Вообще похуй», так можно и сломаться, а я ломаться не хочу. 

2:58. Стайка в купальниках бежит из сауны в грязный ледяной пруд. Рассвет. В комнате с камином в свете огня вижу лежащий на кафеле топор и говорю Юре: 
— Топор обязательно выстрелит в третьем акте. 
— Когда он начнётся? 
— Когда я скажу.

К блогерам присоединяется Лора Палмер, Мистер Нижний Новгород открывает в себе тиктокера, а основатель «Изоленда» выбирает между едой и тестами на ковид

16 мая. 11:55. На кухне — завтрак кашей, в студии идёт прямой эфир тренировки с гостьей дома, фитнес-блогершей Настей «Золотой». В тренировке принимает участие одна из пар «Изоленда» — видеограф Кирилл Потапов (11,2 тысячи подписчиков в инстаграме) и блогерша Даша Ермилова (45,6 тысячи подписчиков в инстаграме). После завершения проекта она напишет у себя в инстаграме: «Две недели 20 человек жили в огромном доме и творили. Творили всякое-разное, где-то было круто, а где-то странно. Мы отсняли более ста видео, каждый научился чему-то новому, и каждый проявил себя.

Если бы я жила обычной жизнью, то примерно за год я бы смогла сделать то, что сделала за эти дни. А ещё тут была нехеровая школа жизни. Люди, сами того не подозревая, дали мне очень многое, например показали мои слабые стороны, которые я очень тщательно скрывала».

У Кирилла падает сахар, и он не может встать после тренировки. Зато подписчики довольны и хвалят его в эфире. Он так старался, что разорвал коврик на куски пальцами ног. У меня в голове звучит девиз из ролика на ютуб-канале проекта: «Мы стараемся только ради вас. Чтобы этот прекрасный карантин запомнился вам».

Мне рассказывают, что в это же время где-то в Нижнем снимают выездное шоу «Битва за донаты». Несмотря на всеобщее неодобрительное и ироническое отношение к карантину среди обитателей «Изоленда», участники шоу всё же носят маски на улицах, выполняя задания, предполагающие взаимодействие с прохожими. Например, нужно спеть кому-то песню. Пожилые таксисты и добрые дедушки охотно включаются в игру. Они масок не носят.

12:21. Таня и Денис пытаются придумать новое музыкальное шоу. Таня Першина (16,4 тысячи подписчиков в инстаграме) — профессиональная ведущая праздников, певица, раньше работала на радио «Энерджи». Она была единственной, кто задал Денису обстоятельные вопросы о проекте: какие правила будут в доме, будут ли подписаны какие-то договоры, будет ли гонорар. Таня мечтает получить работу на телевидении, горит работой в проекте чуть ли не больше всех и очень не хочет уезжать. Мне искренне хочется её приободрить, и я говорю, что смотрела бы с ней любую передачу. 

Из города приезжает новый для меня человек — Евгения Таланина. Женя(52,5 тысячи подписчиков в инстаграме) — известная тату-модель, в 2017-м её фото с коротким интервью выкладывал Playboy — на тот момент ей было 19 лет. Того, что эта девушка известна по откровенным съёмкам, в жизни по ней никак не сказать. Одетая в толстовку и шорты, она много дурачится, иногда впадает в детскую задумчивость и с увлечением рассказывает о живописи и саморазвитии. На её толстовке замечаю принт с кадром из фильма Дэвида Линча: 

— О, это же «Голова-ластик»! 
— Я не знаю, — отвечает Женя. Обозначаю её для себя как Лору Палмер «Изоленда». Она носит с собой маленький розовый термос, в котором оказывается вино. Женя часто меня им по-дружески выручает.

Приезжает робкий свадебный фотограф Артём, он хочет снять что-нибудь красивое и глубокое, например обряд с факелами на пруду. Меня просят помочь с придумкой, но я всё порчу вопросами «зачем?» и «из чего это следует?» 

Состав участников плавает, и двери «Изоленда» получились открытыми, хотя изначально задумывалось иначе. За две недели здесь успеют побывать десятки гостей, кто-то из участников уехал или приехал позже других, как и я. Некоторые не остаются ночевать в доме, уезжая в город.

14:02. Во дворе жарят шашлык на мангале в виде тела оленя. Долго не могу перестать об этом думать, так что просто начинаю снимать, как Мистер Нижний Новгород рубит дрова. Он смущается и говорит в камеру: 

— Если что, я умею рубить дрова, просто у меня рука болит...
— Всем похую, Валер, — отзывается кто-то за кадром.

Закончив с дровами, Валера обнаруживает в себе талант тиктокера. Он изображает слепого и спотыкается, напевая: «Я слепой, пой, пой со мной». Все смеются и хвалят его видео, пересматривая десяток раз.

В беседку у мангала подтягиваются Женя, Юра, Арина, Рома, заходит речь о завтрашнем отъезде. В доме часто говорят о том, чтобы найти ещё денег или скинуться — и продлить проект хотя бы до конца месяца. Звучит сумма в 80 000 рублей.

14:44. В эфире стрим какой-то игры, на хромакее у играющего отрезало полголовы, на плейбеке-кухне смеются и едят ролтон. Оттуда я забираю во двор Андрея Земского, чтобы взять у него интервью.Андрей (1253 подписчика в инстаграме) — профессиональный звукорежиссёр, работает в кино, с блогерами-миллионниками. На проекте он вкалывает как машина и может простоять неподвижно с микрофоном-удочкой два часа кряду: «Я не вынимал наушники, кажется, уже 12 дней, в них у меня постоянно идёт эфир. Денис позвал меня в этот проект с огромным, пока ещё не раскрытым потенциалом. Я здесь из-за него, он видит вектор, я ему доверяю. Мы верим, что найдутся те, кто сможет нас поддержать, в первую очередь материально. Те ошибки, которые мы сейчас допускаем, это как бы синячки, через которые нужно пройти, что-то понять, принять новые решения». 

15:01. «Этот трек мне подарил чел с „Газгольдера“», — репер Дима записывает клип на лестнице с дым-машиной после того, как его отругал за бездействие Денис. Трек называется «Пацан». Он поёт: «Вся моя жизнь в твоих ясных глазах, посмотри на меня, я обычный пацан. Если хочешь уйти, дверь открыта, давай, я это переживу, да ты не переживай. Помню, как на лестничной клетке ты сбежала от предков, и мы жили на съёмной. Кругом были запреты, но нам пофиг на это, ведь мы просто свободны». 

16:32. В лесу снимают хоррор, отыгрывая неестественные эмоции и путаный сюжет. У Ромы Аникина фобия водоёмов, но «ради контента» он лезет в пруд и выскакивает оттуда со страшным воплем. 

17:25. У бассейна записываю ещё одно интервью — сЕгором Свиридовым (443 подписчика в инстаграме), который выполняет роль режиссёра и монтажёра в «Изоленде». Он самый молодой участник, ему 19, он учится в ГИТРе на продюсера и держится немного особняком, хотя вполне вписался в коллектив: «Я решил свалить от самоизоляции в Москве, от паники. Торчал в Нижнем, было дико скучно. Увидел пост у Дениса, чуть ли не в последний день он меня утвердил. Вообще Денис очень классный, он тот, из-за кого я решился переехать в Москву.

Я не знал, что тут будут блогеры. Да, здесь очень произвольная команда, это всё равно что собрать людей с улицы и сказать им: „Постройте дом“. И получился такой трешовый эксперимент. Я знаю, что такое брак, который нельзя выпускать, но мы здесь выпускаем его ежедневно. Я перестал хвататься за голову через неделю.

Я немного забыл о личном, стараюсь быть в рабочем состоянии. Энергия здесь творческая очень странная, но мощная».

После интервью с режиссёром и звукооператором мне начинает казаться, что для тех, кто остаётся за кадром, не так уж важен смысл контента, который всё равно ляжет им в портфолио, ведь каждый, даже самый глупый ролик здесь прекрасно снят, смонтирован и покрашен. Расстраиваюсь и ворчу: техническим возможностям и человеческим ресурсам «Изоленда» можно позавидовать — коптеры, камеры, свет, реквизит, звук, монтажная. Кажется, что на этих же мощностях и при том же бюджете за две недели в доме можно сделать прорывные вещи, настоящее кино. 

19:30. От мангала прикатываю к пруду полено и сажусь на него, смотрю на воду. Вспоминаю, как в этот день ровно год назад была на похоронах своей подруги-журналистки, которая выпала из окна. Решаю позвонить другу, с которым были там. Звонок немного придаёт сил.

20:20. В доме начинается концерт заезжего певца Жоры в прямом эфире — лучше всего заходит песня про мокрую жопу:

«Власти говорят, что они за народ,
Но у нас у всех мокрая жооопа.
Это мировой заговор,
Я прошу вас вернуть нормальные толчки,
Чтобы в жопу вода не брызгала,
Когда полезут червячки.
Ееее».

Как это часто бывает в доме, Жору почти никто не слушает, он нервничает и расстраивается, быстро сворачивая выступление. Отправляюсь с главным виновником всего происходящего, Денисом, на интервью. Хоть мы и знакомы шапочно до проекта, я хочу лучше его понять.

«Я увидел, как Little Big засели в карантине в коттедж, и подумал, что было бы круто так же. Я планировал, что мы быстро и легко начнём набирать аудиторию. Казалось бы, у нас на борту блогеры с аудиторией по 40, 50, 100 тысяч подписчиков — мы предоставляем их аудиториям интересный, оригинальный, качественный контент про их кумиров».

Но всё пошло не так, как задумывалось. Денис рассказывает, что трансляции проекта смотрят около 60 человек, и сетует, что им не хватило сил и бюджета на продвижение: 

«На момент подготовки я честно хотел, чтобы все мы сделали тест на коронавирус. Но чем ближе было начало, тем проще становилось отношение к пандемии, затем окончательно устаканился бюджет. Несколько компаний, которые так или иначе хотели поучаствовать, ушли на майские, так ничего и не решив, и бюджет состоял только из денег инвестора. Выбирая между продуктами на всё время и тестом на ковид, я выбрал продукты. Бюджет общий, со всеми косяками, поломками и потерями, получился 362 тысячи рублей.

Я слышал в основном негативные отзывы от знакомых и друзей на фейсбуке: никто не понимал формат, многим не нравился контент, его тематика, глубина, повестка. Там, где зрители видели низкий формат, тупой стёб, пошлость, я видел удачную попытку технического материала и теста. А люди оценивали содержание или продукт в целом. 

В итоге мы потеряли и те единицы зрителей, которые потенциально могли стать основой просмотров».

По словам Дениса, инвестор проекта Варвара Семенихина отнеслась к ситуации с пониманием и не ждёт, что деньги ей вернутся. Но он всё равно не оставляет надежд отбить затраты и разместил на фейсбуке оффер для возможных клиентов: Денис предлагает им снять на базе «Изоленда» рекламный ролик на полторы минуты стоимостью 150 тысяч рублей.

«Готовы сделать до десяти роликов в эти сроки. Больше такого предложения правда не будет. Пишите в лс. Это предложение протестировали сегодня на рекламе производителя септиков и пряников. Скоро покажем».

22:05. Вполне разнообразная и вкусная изолендовская диета начинает вызывать внутренний протест, я просто хочу съесть что-то ещё, так что прошу кого-нибудь привезти мне из города шоколад — половина участников на машинах, и под вечер ими заставлен весь двор. 

22:50. Диджеи крутят музыку в прямом эфире в пустой студии, но всем пофиг, уже забулькал кальян. Сегодняшние гости дома жалеют, что попали сюда только сейчас, в предпоследний день. Во дворе пара танцоров Рома и Арина жарят свой шашлык и рассказывают о себе: «Дома у нас прекрасный сын, который очень скучает, — говорит Арина. — Сына зовут Лев. Рома хотел назвать его Аполлон, было такое напряжение во время беременности, потому что Рома всё про это говорил, мои родители бомбили жёстко. Потом хотели назвать Лео, но решили назвать Лев. У Ромы своя танцевальная школа, он владелец одного из филиалов, я работаю там преподавателем у малышей и стилистом для танцоров. Рома когда-то был блогером, в 2015-м он стал выпускать видео с игрой в „Майнкрафт“, это взлетело, у него было по два миллиона просмотров на ролик».

По словам Ромы, ему надоели примитивные стримы, но, когда он начал снимать более сложный контент, влоги, затея не понравилась подписчикам, и он решил окончательно уйти в преподавание танцев.

1:11. Снова баня. В ней, кроме шумного отдыха, идёт съёмка Роминого самоубийства, завершающего хоррор-скетч. Валера стреляет из игрушечного пистолета в таракана на стене. 

Оператора скетча зовут Роман Гёц, он здесь самый старший. После съёмки его рассказы слушает молодёжь в кругу. Роман мечтает доснять клип, который начали и бросили, не решив, кому в итоге должен принадлежать отснятый силами «Изоленда» контент.

«Умерьте своё ебучее эго здесь хотя бы в рамках проекта, у всех его до ебени-фени, всем улыбайтесь и помогайте, — рассуждает Рома-оператор о проблемах проекта. — Умерить эго не значит, что похую должно быть. Меня никто не слушает. Тут никто никого не слушает. Вот Таня чудеснейшая, мы с ней успели посраться, но через три минуты обнялись. Вот это то, как здесь надо себя вести. Тебя прорвало — тут же надо это исправить. Даже сраных 20 человек тут поделились на лагеря».

К концу второго дня «Изоленд» видится мне утопией, и название это только подчёркивает. Один из роликов в инстаграме проекта показывает разделение травы на «обычную» и крашенную в постобработке видео в розовый. Розовая — трава «Изоленда», зелёная — «обычного» мира. Здесь скромная работница офиса снимается в роли задницы в клипе, тусовки никогда не умолкают, дружба всегда побеждает, никто не одинок, есть свой собственный телик, в котором ты бог, пусть этот телик почти никто и не смотрит. А самое главное — в этих стенах нет никакого карантина, увольнений, необходимости зарабатывать — здесь даже кормят бесплатно. 

Наговорившись с оператором Романом до рассвета, иду спать. «Охота крепкое» кончилась.

В «Изоленд» приезжает гипнотизёр, атмосфера накаляется до предела, электрошокер трещит в прямом эфире, а основатель креативного лагеря делает неожиданное признание

17 мая, 13:10. Утреннее собрание в прямом эфире, строится план на досъёмы в последний день. На улице снимают абсурдистские скетчи в палатке. Скетчи режиссирует профессиональный актёр Даня Тябин (578 подписчиков в инстаграме). Содержание самого популярного скетча «Палатка» (170 просмотров на Youtube) примерно таково: парень и девушка просыпаются в палатке, он хватается за автомат. «Это что такое?» — спрашивает она. «Ты что, не знаешь? Война», — отвечает парень и выбегает из палатки под звуки снарядов. Титры.

Даня рассказывает о себе так: «Я заполнил анкету. Пошёл сюда, чтоб не сидеть дома, потому что мне было скучно. До карантина я ставил спектакли в театре, скоро там выйдет новая сказка под моим руководством. „Сказка о золотой рыбке“. Так как я молодой режиссёр, мне доверяют пока ставить только сказки. Как актёр я тоже снимаюсь, у меня есть агент. Сначала я с блогерами тут не общался, общался только с людьми за кадром. Блогеры не могут раскрыться сначала, живут в образах. После дней пяти они уже стали казаться нормальными людьми. Я проникся здесь к каждому. Поначалу в лагере никто не нравится, но со временем ты привыкаешь, и уже не хочется уезжать».

Замечаю вслух, что Даня не заигрывает с камерой, в отличие от большинства обитателей дома. «Наверно, я привык, для меня камера как четвёртая стена, с которой я просто не общаюсь. Моя профессия актёр, а не блогер. В кино не надо заигрывать, просить чего-то у зрителей. Для меня чужда всякая бытовуха, „Дом-2“. Весь остальной контент, выливание на себя табаско — это нормально, в театре так тоже делают».

14:50. На балкон возвращается звукач Андрей, он снимался в главной роли в палатке, и у него хорошо получается. После съёмки он ходит с лицом в розовой краске. Обычно молчаливый, сегодня он показывает свою экстравертную сторону, немало удивляя и веселя блогеров. «Я больше не звукач, я актёр нахуй!» 

15:58. Приезжает ведущая «Инглиш-краба» Оля, уехавшая вчера вечером домой. На лице у неё читается тревога: «Ребят, а ничего такого вчера со мной в эфир не выкладывали?»

С камерой следую за ней на кухню, чтобы узнать, что случилось. Даша-повар готовит обед и спрашивает Олю: 

— А чё, сегодня «Инглиш-краба» не будет? Блин, у тебя была самая стабильная программа. Сейчас в шесть вечера будет какое-то шоу с шокерами. Меня опять туда хотят посадить. Неправильно отвечаешь — током бьют. Не отвечаешь — током бьют. Отвечаешь — тоже. В принципе, тебя всегда бьют током. Такое шоу. Мы выяснили, что я больше всех устойчива к току, у меня мощность была больше всего из девочек. 
— Мне пока достаточно шокеров, — отвечает Оля. 

Спрашиваю, что случилось. Оля отвечает, что всё в порядке. 

Параллельно на кухне Андрей звонит тёще поздравить её с днём рождения. «У меня тут ребята подготовили песню». Даня воодушевлённо поёт в трубку: «Светлана Николавна, с днюхой, с днюхой, с днюхой, с днём рождения! Цветите, цветите!»

17:12. Атмосфера в доме всё более и более странная: несмотря на улыбки, все словно на взводе. От маниакального смеха и восторга всё переходит в раздражение и крик — и обратно. На лестнице Даша и Женя дурачатся как бы друг с другом, но и для моей камеры тоже:

«Знаешь, что сказала девственница после первого минета? — спрашивает Женя, набирая в рот овсяное молоко, и произносит ответ на шутку так, чтобы оно, булькая, выливалось на пол: „Я... тебя... люблю“».

Они хохочут, на их смех выходит Даша-повар. Так же, как и Андрей, она окончательно решила, что теперь актриса. Чтобы закрепить своё новое самоощущение, она нарочито величественно ходит в белом платье туда-сюда, словно леди, держа в руках высокий бокал с пивом «Корона»: «Я девочка. Я актриса, я больше не повар, я девочка».

Впечатлившись, я наконец говорю: «Всё, это топор, третий акт начался». Юра воспринимает мои слова как будто очень серьёзно, как и Денис. Они обсуждают, что сегодня может случиться и как это остановить. Им ясно, что триггерами могут стать наркотики, алкоголь, ссора, драка, полиция, а также пожар. А вот что можно сделать, чтобы избежать этого взрыва, — неясно.

17:22. Кручусь в своей комнате, где собрались девушки на откровенный разговор. Сегодня ко мне уже, наконец, привыкли, так что мне удаётся документировать происходящее без особых усилий.

Оля больше не может делать вид, что всё хорошо. Она рассказывает Марине, что ночью ей написал друг: он не хочет больше общаться, потому что якобы увидел с ней какой-то пошлый контент из «Изоленда». Оля самая скромная девушка в доме. 

«Так обидно, ты не представляешь. Что я могла такого сделать? Он не берёт трубку. Нет, мы не вместе, это просто друг. Он же меня в разных ситуациях видел, мы много лет знакомы, я пытаюсь перебрать в голове, что я такого успела сделать, что он так решил». 

Оля плачет. Я снимаю, а потом прошу прощения за съёмку. Девушки улыбаются и говорят, что всё понимают. 

«О, меня тоже сегодня кинули из-за проектика. Типа я шлюха и со всеми обнимаюсь, — говорит Женя. — У меня с утра была жуткая истерика. Я хотела привезти парня на проект, раз он ревнует. Поехала к нему, но он не открывает дверь. Ну а в чём я виновата? Мол, „мне тут шепчут пташки, что ты там с кем-то что-то...“»

Постепенно в комнату приходят люди, к нам присоединяются обе Даши и Кирилл.

— Вы чувствуете, что сегодня будет какой-то пиздец?! — спрашивает Даша.
— Я не чувствую, но Денис сегодня говорил, чувствуется, что будет драка или чё, — отвечает завхоз Марина.
— Опасно, что очевидного конфликта никакого нет, все ходят улыбаются, но если чё-нить случится, то здесь разъебётся просто всё. 

Я делаю предположение о том, что, может, ничего уже и не случится: если все знают про это напряжение, то сейчас выговорятся и успокоятся, поэтому не допустят пожара или убийства. Тема убийства в доме вообще всплывает постоянно и не без моего участия. Я легко могу себе его здесь представить. Вот это бы фильм у меня тогда получился.

Неясно, то ли я уловила то, что происходит, то ли нечаянно внесла изменение в атмосферу сама. Так или иначе, моей идеей «третьего акта», в котором непременно выстрелит топор, к этому моменту заражается половина дома. 

18:23. Денис пытается вывести меня на откровенный разговор на балконе. Три дня я спрашивала людей о том, зачем они, по-честному, здесь. Теперь он хочет знать то же самое относительно меня. 

Я рассказываю в том числе о том, что за несколько дней до приезда сюда проснулась и полезла в своё окно шестого этажа без видимых причин, так как решила, что пора проветриться. Через 20 минут Денис уже предлагает мне воплотить этот план в «Изоленде» — для катарсиса или контента: «А давай ты правда выйдешь в окно?» Мне очень смешно и досадно. Я говорю, что он всё хочет превратить в контент и вообще является тут не богом, а самым настоящим сатаной. Да и как выйти в окно?.. На верёвке?..

20:00. Начинается шоу с электрошоком. «Всем привет, вы смотрите „Изоленд-ТВ“, это передача „Вот это поворот!“»— Таня в красном платье на троне разыгрывает телевидениев прямом эфире.

По правилам шоу-викторины, участникам задают вопросы, и за правильные ответы они выигрывают «изокеш» — внутреннюю валюту «Изоленда». За неправильные ответы бьют электрошоком, но не участников викторины, а специально приглашённого гостя. Его спасение можно выкупить. Побеждает тот, у кого останется больше всех «изокеша». 

В студию вводят гостя Ивана, который характеризует свой род занятий коротким «рэпером работаю». 

«Мы должны видеть, что ему больно, чтобы захотеть его спасать!» — говорит Ким. 

Я ухожу подремать наверх после пары бессонных ночей. Просыпаюсь от истошного крика из студии, понимаю, что это мой идеальный будильник, значит, мне пора. Может, это сработал топор? Бегу в студию. Там приглашённого рэпера внезапно обрили машинкой прямо посередине головы. Идёт прямой эфир.

— Идите отсасывайте ему теперь в искупление вины! — обращается Ким к участникам викторины.
— Вы можете прямо сейчас установить связь с этим человеком, которого зовут Владимир… — говорит Таня.
— Владимир? Нет, он Иван!
— «Вот это поворот!» — вставляет режиссёр скетчей Даня Тябин.
— Выбирай, кто тебе отсосёт. Либо Оля, либо Даша, — говорит Ким, обращаясь к рэперу Ивану. 
— А кто из них кто? Не, ну Оля, конечно.
— Уважаемые зрители, если вы этого хотите, поднимайте руку, — Ким смотрит в камеру.

У всех раскрасневшиеся потерянные лица, после эфира технари задумчиво собирают провода, все бегут покурить и подумать. Рэпера не могут обрить до конца — боятся поранить, машинка разряжается и барахлит. Я не выдерживаю, выхватываю машинку и брею его сама, меня тут же начинают снимать. 

22:10. В гости приехал ещё один новый персонаж — молодой человек в очках и волосами, собранными в хвост, психолог-гипнотизёр Сергей Порфирьев (274 подписчика в инстаграме). После долгого переваривания эфира все собираются на уютную закрывающую «свечку», куда приглашают и новоприбывшего. Каждый рассказывает о своих эмоциях, кто ему больше всего запомнился. Слово берёт Денис:

— Есть одна история, которую я, с одной стороны, очень хотел рассказать, а с другой — боялся, что это вас по-другому настроит и заставит неправильно думать о проекте. Я сдерживался, но сейчас уже не буду.

Два месяца назад у меня умер отец. Это тяжёлое событие, но не сказал бы, что травмирующее, — случилось, и всё. Он не был старым человеком, ему было 60 лет. После такого начинаешь ориентироваться по другим направлениям: чем я живу, чего такого я могу сделать, добиться. Реально чего-то можно достичь только в том, чего ты хочешь. Можно работать на нелюбимой работе много, качественно, но ты всегда добиваешься понятных прогнозируемых результатов, без прорыва. Всегда есть барьер, который преодолеет только сумасшедший. Я понял, что надо всё бросить, кроме того, чего хочешь. 

— Ты сделал то, что хотел? Что ты сделал? — спрашивает Марина. 
— Мне нравится связывать людей и вдохновлять. 
— Вы ебанутые, обалдуи и придурки, — вмешивается оператор Рома. — Сейчас должно быть типа «но» и затем похвала. «Но» не будет, а будет «и» — и я тоже. Ещё несколько дней назад я б нашёл тут кого убить, но сегодня я понял, что хочу поработать ещё с каждым. 
— Я сидел два месяца дома на карантине, психанул и приехал сюда, — делится с окружающими Кирилл. — Я думал, мы разъедемся после первых дней, когда все ссорились. Я как-то ещё в инстаграме заметил вас, подумал: круто! Я один гулял в парке, жрал невкусную чиабатту, тут мне звонит Юра — хочешь, мол, сюда приехать? Для человека, который сидит сейчас в Нижнем в квартире, то, что здесь происходит, офигенно выглядит. Постоянно люди пишут: у вас тут так круто. Только мы знаем, что у нас тут пошло не по плану.

Меня тоже просят что-то сказать. Я собираюсь с духом и говорю, что нахожусь под впечатлением решительности участников «Изоленда»: на моих глазах они решались попробовать что-то новое раз за разом, не мучаясь рефлексией, сомнениями, достаточно ли они хороши, — просто брали и делали.

Психологу Сергею, приехавшему час назад, тоже дают слово. Он говорит чуть ли не дольше всех, рассказывая свою историю о том, как его обманули полицейские на днях. Ким не может перестать смеяться над тем, что психолога могли развести: ему кажется, что психолог — это тот, кто сам всех разводит.

— Я хочу сказать, что мы наебали коронавирус, реально, — говорит Денис. — Мы могли бы сидеть дома. 
— Через две недели посмотрим, — отмечает Даша.

1:17. «Свечка» закончилась. На кухне у меня спрашивают: «И какое будет настроение у твоего фильма?» Отвечаю: «Трагикомедия, наполненная сарказмом и эмпатией». 

Все хотят кальян и отдохнуть, но нужно ещё доснять клип, из-за которого произошёл конфликт. Все соглашаются сняться, несмотря на усталость, а я отмечаю про себя, что при всём хаосе в доме царит определённая трудовая дисциплина. 

2:30. После съёмок Денис предлагает мне устроить провокацию — сделать вид, что кто-то потерялся в лесу один и записывает оттуда страшные сториз, чтобы все понервничали, помня про «топор». Смеюсь и отказываюсь, иду к себе. Войдя в комнату, обнаруживаю, что здесь проходит тайный сеанс «массового гипноза» под руководством Сергея: пять человек лежат на матрасах, все очень хотят попробовать. Напрашиваюсь снимать, рассчитывая, что, возможно, этот момент и приведёт к всеобщему безумию. Но ничего сверхестественного не выходит: попробовав некоторые дыхательные практики, Ким снова хохмит, Рома и Арина торопятся домой. Разочарованно иду вниз.

3:30. На кухне Женя пытается напиться, переживая из-за парня. Женя плачет на балконе. Я снимаю. Женя плачет на кухне. Я снимаю. Сняв слёзы, снова убираю камеру и иду как-то успокоить. «Поехали прямо сейчас за водкой!» — просит Женя. Водка находится у юного Егора.

4:30. Рассвет. Я иду подумать в лес. Всё это время там ждали целые поляны ландышей, которые распустятся, только когда мы все отсюда уже уедем. Набираю букет, слушаю Шнитке, чтоб как-то вернуться к себе после трёх суток песен про мамочек, жопы и ганжу.

Завтра мы будем убираться, собирать реквизит, расставлять мебель по местам, а из внешнего мира приедут хозяева с уборщицей в масках и перчатках. Последние обитатели «Изоленда» станут шарахаться от них, будто те ненормальные.

В рассветных сумерках коттедж смахивает на кукольный домик. Выйдя из леса, вижу, как в рассеивающемся полумраке Женя садится в такси с чемоданом и уезжает. В доме тихо, осталась последняя сигарета. Все наконец улеглись спать. Только Даша-повар и гипнотизёр тихонько говорят о пути и о духе.