Представьте себе город, в котором много зелени и красивых детских площадок, нет надоедливой наружной рекламы, до работы добираются на бесплатных беспилотниках, все соседи — исключительно приятные и сознательные люди, а картину портят только пару беспризорных агрессивных собак. Нет, это не рендер и не фантазия урбанистов, а Иннополис — место в 40 километрах от Казани, в котором живут айтишники со всей страны. Там провела карантин владелица татарстанского SMM-агентства Регина Фасхеева. По просьбе самиздата она рассказала, как иннополисяне борются с заразой и как держит удар её собственный бизнес.

Пятница, конец апреля 2020 года. Я, как обычно, просыпаюсь в 10 утра, подхожу к подоконнику, проверяю, как себя чувствуют мои домашние грядки с микрозеленью — редисом, брокколи, мангольдом и подсолнечником, а потом несколько минут смотрю в окно. Пустая детская площадка. Пустая чистая улица, по которой за пару минут проходит всего один человек в маске. Горизонт закрывает лес. Под окном проезжает беспилотная тойота. Покой и красота. Так выглядит Иннополис — город с населением три с половиной тысячи человек, которому всего пять лет. 

В принципе, он и до пандемии выглядел примерно так же — за исключением маски на лице прохожего и отсутствия детей во дворе. В рабочее время на местных улицах почти нет людей. Площадь города — пару квадратных километров, пройти его из конца в конец можно за 20 минут, при этом вся инфраструктура рассчитана на то, чтобы жители тратили на дорогу до работы не больше десяти и не отвлекались на визуальный и аудиошум. Поэтому тут нет торговых центров, микрокофеен и наружной рекламы, всего один ресторан и один бар, одна почта, один книжный магазин, одна аптека, две парикмахерские и три супермаркета: «Пятёрочка», «Магнит» и «Бахетле» — татарстанская сеть магазинов домашней еды. 

Кстати, Иннополис —  это в Татарстане, в 40 километрах от Казани. Междугородний автобус ходит каждый час и стоит 150 рублей, расписание можно узнать через специальный телеграм-бот. С их помощью местные жители — IT-специалисты со всей России, для которых и строили город, — решают все бытовые вопросы. Специальные боты существуют для доставки еды и проверки графика работы спорткомплекса, а самый популярный бот по имени Инна отвечает на вопросы жителей, выдаёт рандомные факты о городе, сообщает о погоде и подсказывает, как добраться в соседние города. Есть ещё консьерж-сервис, сотрудники которого решают проблемы вроде забытых в автобусе вещей или переезда в другую квартиру. А если лень идти на работу пешком, айтишники вызывают бесплатное беспилотное такси. Перед первым вызовом нужно сообщить в консьерж-сервис, что вы хотите протестировать беспилотник, и через пару дней вам в приложении «Яндекс.Такси» открывают новую опцию.

Последние два года я часто приезжала в Иннополис из Казани по выходным. Мой молодой человек — айтишник, окончил магистратуру местного университета и работает в компании — резиденте особой экономической зоны «Иннополис». В конце марта, то есть примерно с тех пор как гугл-календарь стал обозначать каждый день как non-working day, я живу тут постоянно и удалённо руковожу своим SMM-агентством — компанией, которая продвигает бренды в соцсетях; бизнесу три года, в команде 20 человек, мы работаем с клиентами от небольших городских кофеен до крупных федеральных компаний. 

В целом, ничего особенного в эти пару месяцев не случилось. Я научилась готовить сырники, мыть с мылом всё, что попадает в дом из внешнего мира, и чувствовать себя иннополисянкой — так официально зовутся жительницы этого города. А ещё мир снаружи треснул по швам, и я, как и многие, совершенно перестала понимать, что ждёт в будущем меня, мою компанию и вообще всё человечество. Я регулярно смотрю обращения президента, честно соблюдаю все предписания ВОЗ и за всё время выходила на улицу не больше семи раз. Даже несмотря на то, что живу, возможно, в самом безопасном городе страны, с самыми ответственными и сознательными соседями — айтишниками.

Впервые о коронавирусе я услышала в конце 2019 года. Моя подруга Вика, которая уже несколько лет живёт в Шэньчжэне, пыталась вернуться в Китай из отпуска в Малайзии, но была вынуждена остаться там ещё на два месяца, без денег и работы. Обо всём, что с ней происходило, она рассказывала в инстаграме, переименовав свой аккаунт в «Коронавикус». Тогда же СМИ начали спекулировать на панике вокруг новой неизвестной болезни. Всё это казалось скорее забавным — я была уверена, что до России вирус не дойдёт. Ещё в сентябре мы с друзьями купили билеты в Японию на апрель, и нам ужасно не хотелось, чтобы поездка сорвалась.

В первых числах марта мы с парнем отправились в гости к друзьям, его соседям по Иннополису, — поздравить с рождением ребёнка. На входе в квартиру нам измерили температуру бесконтактным градусником. Никто не удивился, хотя ощущения были странноватые. Через пару дней я поехала в казанский визовый центр, чтобы подать документы для поездки в Японию: из десяти окон работали только два, а я была единственным посетителем. Сотрудница центра никуда не торопилась, была очень спокойной и даже помогала с заполнением анкеты. Сколько себя помню, в визовых центрах всегда царили паника и атмосфера нервного срыва, а тут такое.

Тогда же один из клиентов отменил мероприятие: итальянские спикеры не смогли приехать из-за карантина, и событию больше не нужна была наша SMM-поддержка. Стало очевидно, что кризис близко. Я села и посчитала три финансовых прогноза для агентства: оптимистичный — на случай, если всё обойдётся; реалистичный, в расчёте только на клиентов, способных быстро настроить доставку или развить новый продукт; и худший из возможных, в котором от нас уйдут даже те, в ком мы уверены. По худшему прогнозу выходило, что финансовой подушки нам хватит до конца весны. Приняв этот факт, я попросила коллег рассчитать свои минимальные ежемесячные траты и финансовые обязательства — я должна понимать, как перераспределять проекты, чтобы каждому хватало на жизнь. В переписках царило единение: ребята, которые живут с родителями, были морально готовы уступить часть работы коллегам с ипотеками и арендным жильём.

Ещё через неделю отменили наш рейс в Японию. Я заказала в офис антибактериальные чистящие средства, мы с командой хорошенько убрались и договорились, что с завтрашнего дня работаем из дома. Никто не испугался: в декабре, когда все слегли с ОРВИ, мы уже пробовали неделю работать удалённо — к понедельнику все были здоровы, а рабочие процессы не пострадали. Все были уверены, что и нынешняя удалёнка не продлится долго, но с каждым днём новости становились только тревожнее. Я позвонила арендодателю и попробовала договориться о скидке на время удалённой работы, но он отказал. Что ж, многого я и не ожидала.

25 марта Путин обратился к нации и объявил каникулы. Весь следующий день я провела, общаясь с клиентами. Кто-то просил приостановить работу из-за закрытия их кафе или магазина, другие договаривались о скидке, третьи, наоборот, были полны энтузиазма и хотели срочно обновить SMM-стратегию с учётом перехода на доставку. Я принимала любой расклад и радовалась малейшей возможности хоть что-то заработать. Перестроились мы моментально — фактически стали трудиться больше за меньшие деньги. Например, фотографы, снимающие товары клиентов для соцсетей, тоже сидели в изоляции, и это привело к усложнению логистики: цветы, продукты и одежду от заказчиков курьеры теперь возили фотографам на дом. Мне же нужно было постоянно перераспределять проекты внутри команды. Ситуация менялась каждый день, выбор не всегда был простым: у некоторых ребят, живущих с родителями, вся семья лишилась работы, так что отказаться от задач в пользу коллег с ипотекой им было уже сложнее. 

Зато собственник здания всё же согласился на 50-процентную скидку на время путинских каникул. А ещё заместитель председателя правления нашего банка-клиента лично написал мне в телеграм и предложил финансовую помощь: «Если агентство будет чувствовать себя плохо в это время, обращайтесь к нам». Пожалуй, для меня это был самый воодушевляющий момент за весь карантин.

Как только стало ясно, что с понедельника на работу никто не вернётся, я переехала к молодому человеку в Иннополис. По моим расчётам выходило, что это идеальный город для самоизоляции: людей почти нет, а все, кто есть, максимально сознательные; нет пожилых; вокруг — природа. Город построен вокруг университета и бизнес-центра, в котором снимают офисы десятки технологических компаний — от «Яндекса» до «ТатИТнефти»; и студенты, и айтишники ушли на добровольную самоизоляцию ещё до обращений президента, а администрация сразу закрыла зону барбекю, детские площадки и прочую рекреацию.

Обычно днём Иннополис похож на вымерший город-призрак, зато вечером на каждой дорожке в бассейне по пять человек, а детские площадки заполнены под завязку. Причём гуляют с детьми не только мамы — отцы очень активно участвуют во всех вопросах воспитания. Кроме того, тут все друг друга знают, хотя бы заочно. Вообще, по моим наблюдениям, в Иннополисе четыре типа жителей:

1. Молодые программисты, чаще парни, которые поступили в местный университет. Будущее отечественной IT-индустрии, технические умы со всей России.

2. Взрослые программисты, которых пригласили работать в местные IT-компании. Есть как мужчины, так и женщины, но мужчин больше. Как правило, это семейные люди, которые переезжают в город вместе с жёнами. Жёны — основные посетительницы местного спорткомплекса (на втором месте — дети, которые занимаются с тренерами по плаванию). Иногда они не выдерживают и возвращаются на родину, потому что в Иннополисе не находят ни работы, ни друзей и в целом чувствуют себя брошенными. Пожалуй, комфортнее всего в городе семьям с детьми: свежий воздух, новая инфраструра. Правда, задерживаться тут не принято: обычно люди уезжают спустя пару лет, получив новое рабочее предложение в России или за рубежом.

3. Преподаватели университета. В основном, приглашённые иностранцы, потому что обучают в Иннополисе на английском языке.

4. Семьи, переехавшие из Казани. Для них Иннополис — просто комфортный жилой комплекс на природе в 40 минутах езды от города.

   Типичный инополисянин — молодой и умный холостяк-айтишник. В доме у него идеальная чистота и много полезных гаджетов — разумеется, на Android, которые он переделал под себя. В кухонных шкафах — спортпит, на балконе — контейнеры с мытым мусором, готовым к сортировке и переработке. Нигде не вводит свои данные, поэтому у него нет карточки из «Пятёрочки». Живёт один, с девушками знакомится в Тиндере. Иногда случаются служебные романы с эйчар-менеджерами, пиарщиками или маркетологами — почему-то в IT-компаниях это исторически «женские» должности. Обычно это очень компетентные специалистки, правда, по городу ходит легенда про девушку-эйчара, которая выбирала кандидатов по знаку Зодиака. Такие истории здесь удивляют и задевают всех.
   

Первая неделя карантина в Иннополисе: ноль заболевших, ничего не происходит. В городском телеграм-чате на 1500 человек — ключевом канале общения местных жителей, где на вопросы нередко отвечает сам мэр, — активно обсуждают, как самостоятельно сделать антисептик. На фоне люди спорят о бродячих собаках: пару псов уже давно бегают по городу, пугая молодых мам, детей и хозяев других собак. Кто-то жалеет и кормит дворняг, другие считают, что они опасны, и просят перестать их подкармливать. Консенсуса не удаётся достичь уже несколько месяцев. Руководители компаний-резидентов гордо отписываются, что все их сотрудники сдали тест на COVID-19 — и результат отрицательный. Периодически владелец местной кальянной вбрасывает смешные видео. 

Вторая неделя карантина в Иннополисе: ноль заболевших, ничего не происходит. Все наши знакомые давно изготовили антисептики по рецепту ВОЗ. Один из друзей пишет на домашнем зеркале очень подробную инструкцию на экстренный случай возвращения с прогулки или из магазина. Цитирую:

Все заведения переходят в режим доставки — даже городская столовая принимает заказы через Телеграм. Запускается приложение от «Пятёрочки»: мы с удовольствием ждём, пока курьер принесёт нам продукты из соседнего дома за сто рублей. В один из дней я пробую заказать пиццу и роллы, но неверно указываю номер дома. Через некоторое время получаю сообщение в телеграме от сотрудницы пиццерии — оказалось, я вбила её адрес, и её муж радостно съел мою пиццу. Я прихожу к нему забрать остатки своего заказа, после чего мне в телеграме пишет уже он: ещё раз извиняется за пиццу и рассказывает, что жена приняла меня за его любовницу.

Третья неделя карантина в Иннополисе: ноль заболевших, ничего не происходит. Кто-то пишет в чат, что гулял в лесу с собакой и увидел там лосей. Соседка сверху начинает ежедневно петь и прыгать через скакалку. Программисты мирно сортируют мусор и добровольно соблюдают все правила: несмотря на идеальную эпидемиологическую ситуацию, по улицам ходят только в масках и на большом расстоянии друг от друга. В чате обсуждают беспилотные такси и их слишком правильную езду. Все интересуются у разработчиков, как часто машины попадают в ДТП из-за того, что их подрезают «человеческие» автомобили.

Месяц карантина в Иннополисе: тревога — возможно, криминал! Кто-то снял на видео, как сотрудники полиции схватили и куда-то поволокли человека, пытавшегося войти в супермаркет без маски. Случай вопиющий: за весь карантин тут не было проверок, да и местные соблюдают правила не из страха наказания. О дальнейшей судьбе бедолаги ничего не известно. Вопрос с собаками по-прежнему не разрешён.

С апреля я каждый день морально готовлюсь к тому, что в ближайшие месяцы на наш расчётный счёт не поступит ни копейки. Совсем грустными мыслями с командой не делюсь, но, чтобы ребята не волновались, пишу в чате сообщения про финансовую подушку и про то, что карантин — идеальное время, чтобы наконец отладить процессы, на которые обычно не хватает сил. Мы начинаем соглашаться работать в ноль и подписываемся на проекты, которые до этого бы не взяли; бесплатно консультируем по вопросам SMM всех желающих — другие бизнесы, других эсэмэмщиков, одиночных специалистов. Наши копирайтеры, которые раньше писали тексты только для соцсетей, теперь наполняют ещё и сайты клиентов, а менеджеры снимают контент дома из подручных средств. Бесплатно поддерживаем благотворительный концерт в помощь врачам: ведём аккаунты события, готовим афиши, договариваемся с блогерами и городскими площадками. Почти все наши клиенты вводят доставку и становятся частью индустрии прямых эфиров. Мы помогаем им проводить кулинарные мастер-классы, открытые тренировки, экскурсии и консультации. 

Один сотрудник пишет, что на карантине тратит в месяц пять тысяч рублей и готов временно работать за эти деньги. Дизайнер каждый день работает сверхурочно, а на предложение доплатить отвечает, что сейчас не время. Ежедневно ребята присылают в рабочий чат видео о том, как мы весело проводили время в офисе в докарантинное время, и обсуждают, как отпразднуют возвращение на рабочее место. Кажется, мне достались лучшие сотрудники в мире.

В апреле бухгалтер подаёт в Федеральную налоговую службу декларацию о доходах за прошлый год. Уже шесть лет у меня есть специальный «налоговый» счёт, куда я откладываю минимум шесть процентов с каждого поступления — чтобы мы могли заплатить государству, даже если случится что-то непредвиденное. Выяснилось, что в этом году из-за ряда бюрократических причин нужно было откладывать на два процента больше, и мне экстренно нужно доплатить несколько сотен тысяч рублей. На ровном месте из-за моей невнимательности сгорает месяц нашей финансовой подушки. Я перестаю нормально спать. 

Спустя пару дней бухгалтер пишет, что это её ошибка, и пытается уволиться. Я не хочу терять ни бухгалтера, ни хорошего человека, который ошибся. Уговариваю её остаться, а в будущем просто откладывать больше. Немного успокоившись, она сверяет наш код ОКВЭД со списком пострадавших отраслей и выясняет, что мы к ним не относимся. Зато относятся практически все наши клиенты, которые больше не могут нам платить. Что ж.

В мае в Татарстане сняли большую часть ограничений. Заработали магазины, люди вышли в офисы. Правда, масочный режим в Казани пока сохраняется. Мы с ребятами договорились о свободном посещении офиса — в итоге ходить на работу стали даже те, кто до карантина был на удалёнке. Стоимость аренды стала прежней. 

Я продолжаю жить в Иннополисе и дважды в неделю приезжаю в Казань. В первый день в большом городе было не по себе: оказалось, к масочному режиму все относятся формально, да и дистанцию никто не держит — это мне не айтишники. Полностью возвращаться в Казань я пока не готова. 

В Иннополисе по-прежнему ничего не происходит и ни одного случая заражения. Крупные местные компании продолжают работать удалённо, несмотря на официальное окончание карантина. В чате всё ещё обсуждают бездомных собак и то, что беспилотники слишком правильно ездят. За карантин я собрала три урожая микрозелени и вырастила из черенков монстеру, пилею и маранту.

Агентству постепенно начинают платить наименее пострадавшие клиенты. По итогам мая на зарплаты мы потратили больше, чем получили за месяц, — и это не считая расходов на аренду и налоги. Финансовой подушки осталось на один месяц. Я по-прежнему не знаю, что будет дальше.