Девятого июля губернатора Хабаровского края Сергея Фургала задержали по подозрению в преступлении, совершённом 15 лет назад. Следствие считает его организатором убийства и лидером ОПГ, но жители региона восприняли задержание Фургала в штыки. Два дня поддержка «народного губернатора» набирала обороты в соцсетях и во время кухонных разговоров, а затем десятки тысяч хабаровчан вышли на массовый несанкционированный митинг и продолжают выходить уже седьмой день подряд. По просьбе самиздата хабаровские журналисты рассказывают, как их край, пропавший из новостей на несколько лет, взорвался протестами, о которых пишет Washington Post, и с каких пор россияне готовы защищать своего губернатора.
Утро субботы, 11 июля. К полудню центральная площадь города — площадь Ленина — практически вся заполнена людьми. Их здесь точно тысячи. Ещё на подступах к площади понимаешь, что в городе что-то не так: слишком заполнены широкие тротуары прилегающих улиц, негромкий гул от машин звучит как непрекращающееся гудение. Сразу видно тех, кто идёт на акцию: они либо спешат с плакатами, либо несут перед собой телефон, с которого ведут прямую трансляцию.
На углу площади осторожно останавливаются люди. Рассказывают по телефону о происходящем, ловят в объективы митингующих. Другие спешат попасть в гущу событий — вход на площадь открыт, и у небольшого проёма между решётками стоят двое полицейских в масках. Вся площадь огорожена решётками с самого утра, а на них таблички: «Проводятся дезинфекционные мероприятия в связи с профилактикой коронавирусной инфекции». С другой стороны площади эти «антиковидные» ограждения уже опрокинуты: людям как будто вообще не до пандемии. Пожилой мужчина стискивает в руках палку с табличкой «За детей, за внуков, за Фургала», а рядом с ним другой мужик говорит кому-то по телефону: «Пригоняй сюда!»
Здесь начинается самый массовый в новейшей истории митинг в Хабаровске — в поддержку арестованного губернатора края, представителя ЛДПР Сергея Фургала.
Люди гибнут за чермет
29 июля 2004 года предприниматель Александр Смольский находился в своём гараже на улице Ленинградской рабочего посёлка Прогресс в Амурской области, когда неизвестный бросил туда две гранаты РГД-5. Одна из них взорвалась, но Александр отделался царапинами. Годом позже в Хабаровске были убиты бизнесмены Евгений Зоря и Олег Булатов. Зорю застрелили возле собственного дома, он скончался на месте в 50 метрах от районного РОВД. За информацию об убийце Зори полиция обещала награду в 20 тысяч долларов. Нападение на Булатова произошло, когда он заводил машину в гараж: убийца расстрелял предпринимателя из пистолета и швырнул в сторону его дома гранату. «Никакого киллера не было, это межличностная разборка. Сейчас все коммерсанты при оружии», — заявляла тогда начальник отдела по особо важным делам прокуратуры Хабаровского края Лидия Дьяконова. Все три дальневосточных бизнесмена были так или иначе связаны с индустрией сбора и перепродажи металлолома в Хабаровском крае, и во всех трёх случаях нападавший так и не был найден.
Сергей Фургал в те годы был генеральным директором компаний «Алькума», торговавшей лесоматериалами, и «Миф-Хабаровск», собиравшей чёрный лом. В 2005 году предприниматель подался в политику и прошёл в краевую законодательную думу по спискам от партии ЛДПР. Через пятнадцать лет после убийств Зори и Булатова утром 9 июля 2020 года Фургал, успевший за это время возглавить весь Хабаровский край в качестве избранного губернатора, был задержан по дороге на работу как основной подозреваемый.
На вопрос о том, почему за преступления, совершённые в 2004–2005 годах, Сергея Фургала задержали только сейчас, следствие напрямую не отвечает. Сообщается только, что в апреле 2019 года «в рамках работы по раскрытию преступлений прошлых лет» дело передали в Главное управление по расследованию особо важных дел Следственного комитета. В ноябре того же года задержали местного бизнесмена, бывшего партнёра Фургала Николая Мистрюкова. Тот более полугода спустя и дал показания против губернатора Хабаровского края, из-за чего теперь, по данным источников «Интерфакса», находится под государственной защитой.
Руководитель фракции ЛДПР в Государственной думе Владимир Жириновский заявил, что Мистрюков дал показания против губернатора под давлением. А ещё — что вся фракция ЛДПР в Госдуме выйдет из её состава и отправится к месту содержания хабаровского однопартийца: «Мы можем вывести всех депутатов фракции ЛДПР в Лефортово и стоять там до тех пор, пока не освободят Фургала. Можем попросить наших губернаторов подать в отставку из солидарности: Смоленск, Владимир. Выйти из состава ЦИКа, из состава Счётной палаты», — заявлял Владимир Жириновский на заседании в Госдуме в день задержания Фургала.
Тогда же, 9 июля, губернатора спешно доставили в Москву — через всю страну, за 8 тысяч километров от Хабаровска — и уже в Москве допросили в качестве обвиняемого. В тот же день в социальных сетях стали появляться призывы выходить на улицы «покормить голубей» 11 июля в 12 часов.
День голубя
«Давай начнём с самого примитивного: все вышли — и я вышел, — рассказывает Алексей Харин, который „кормил голубей“ на главной площади города четыре дня подряд. — Но это не настолько примитивно, потому что… Мне кажется, все давно хотели выйти, но не решались. Я, когда в первый день пошёл, думал: щас дойду до площади Ленина, увижу там условных 200 активистов, которых все снимают на телефон, сделаю так же — и пойду домой. Но когда я дошёл и увидел, что там творится… Меня это захватило. Я понял, что это сильно и что я тоже должен принять в этом участие. Что я такой же несогласный, один из многих. Появился шанс… высказаться, наверное».
Алексею 33 года. Всю свою жизнь он прожил в Хабаровске — кроме тех лет, когда служил в Приморье. Уже восемь лет работает видеографом. На митинги выходил по зову сердца, потому что «не мог не выйти». Хотя живёт и зарабатывает в целом неплохо.
«Я думаю, что это накипевшая боль и что Фургал был катализатором. Люди давно хотели выйти. История с поправками, обнулениями… Мне кажется, последние минимум лет десять это копилось. И сейчас — вопиющий случай, очередной, но коснувшийся лично многих хабаровчан, потому что многие были лично знакомы с Фургалом или были наслышаны о его народной активности. Многих это как будто бы лично коснулось, поэтому всё потянуло за собой такую волну, которая превратилась в настоящую лавину».
Хабаровскую лавину не остановил даже коронавирус. В течение недели до первого митинга в крае, только по официальным данным, отмечали в среднем по 100 новых случаев заражения в сутки, а за воскресенье 12 июля было зафиксировано сразу пять новых смертей от COVID-19.
Митинги в Хабаровске продолжаются уже шесть дней. Лозунги «Свободу Фургалу» продолжают звучать, однако митингующие хотят не только этого.
«Отправной точкой был Фургал, но за собой всё это потянуло накопившееся в народе недовольство. И я уверен, что это [недовольство] не только в нашем городе. Это могло бы произойти в любом городе. Возможно, кроме Москвы», — размышляет Алексей.
Претензии к условной Москве в Хабаровском крае назревают уже много лет. Проследить это можно на примере водных ресурсов Амура — реки, протекающей практически через весь регион. На рыбе местные, собственно, и делали деньги, в том числе браконьеры, которые вылавливали рыбу в огромных масштабах. Со временем её стало значительно меньше, и федеральные власти начали уменьшать квоты на лов рыбы для личного потребления. Браконьеров эта мера совершенно не остановила, мало того: они массово переключились на вылов в лимане — месте, где Амур впадает в Охотское море. Рыба не успевает подняться вверх по течению Амура к местам нереста и оставить потомство, чтобы восстанавливать популяцию. При этом промышленные предприятия — с собственниками и в Москве, и за границей — как ловили рыбу, так и ловят.
«Дальний Восток является фактически колонией России, Москвы, — говорит один из митингующих. — Из нас вытягивают все ресурсы, нас лишают природных ресурсов, и взамен мы получаем только нищету и экологические проблемы: вырубленные леса, выловленную рыбу. Вот и всё. Все об этом прекрасно знают».
Хабаровск отправляет сигнал
«Все в основном шли именно в поддержку губернатора, — рассказывает другой участник митингов, Павел Перов. — Но были люди, которые скандировали лозунги, больше стремящиеся к митингам Навального: „Мы здесь власть“, „Путин — вор“ и так далее. При этом представители [несистемной] оппозиции, насколько мне было видно, не скандировали такое. Думаю, они прекрасно понимали, что это не то мероприятие, на котором надо преследовать какие-то свои цели.
В нашем крае рейтинг Путина падает, а рейтинг Фургала с каждым днём всё больше и больше растёт, даже сейчас. Видимо, кто-то решил, что хватит [терпеть], что Москву здесь никто ни во что не ставит, а губернатора все любят и ценят. И губернатора решили немножко приструнить. Тем более нашли повод — 44 % явки».
На голосовании о поправках в конституцию Хабаровский край по явке занял второе место с конца. От общего числа проголосовавших за поправки свои голоса, по данным краевого избиркома, отдали 62,28 %. Это меньше 27,6 % от общего числа избирателей региона.
«Когда мы говорим об итогах выборов, у нас любят считать „за“ и „против“, — комментирует доктор исторических наук, профессор ДВИУ РАНХиГС, хабаровчанин Валерий Чудесов. — Но мы же знаем, что это „за“ и „против“ от явки. А те, которые не пришли, почему это сделали? Демонстрировали неверие, нежелание?»
По мнению историка, митинг в поддержку губернатора Фургала стал уже четвёртым сигналом Москве о том, что «у нас здесь что-то не так».
«Мы не знаем точно, что у него было в прошлом, но мы поддержим его в том смысле, что он начал какую-то позитивную подвижку. Люди, которые вышли на площадь, пытались это сказать. Мы не можем говорить, виноват он [в предъявленных обвинениях] или нет, но народ высказался в поддержку человека, который что-то попытался сдвинуть с места».
Над толпой возвышаются чаще не плакаты, а телефоны: все хотят запечатлеть важную для города дату и немыслимый масштаб акции. Посетители летних веранд озираются по сторонам и медленно поедают мороженое. Со стороны кажется, что горожане сами не верят в то, что перекрыли главную улицу и застопорили всё движение в центре.
«Мы не можем рассматривать митинг в отрыве от предшествующих событий, — вспоминает историк Валерий Чудесов. — На выборах [губернатора Хабаровского края в 2018 году] выигрывает Фургал. Вопрос: почему? Моё мнение: голоса „за“ были не столько за самого Фургала, сколько просто „не за Шпорта“».
На выборах губернатора Хабаровского края 2018 года в первом туре действующий глава региона Вячеслав Шпорт и его технический оппонент, депутат Госдумы от Хабаровского края, представитель ЛДПР Сергей Фургал набрали примерно поровну голосов. Из второго тура Фургал уже вышел не техническим кандидатом, а народным победителем — с результатом в 69,6 %. Практически сразу после этого количество новостей из Хабаровского края на федеральных каналах упало до минимума, и Дальний Восток словно исчез из инфополя. При этом по местным меркам Фургал давал достаточно поводов, чтобы о нём говорили.
Новый губернатор начал с громкой борьбы с «лишними» расходами: сократил содержание аппарата правительства, в два раза снизил пенсии бывшим чиновникам и депутатам Хабаровского края, предлагал сократить количество депутатов «на зарплате» в региональном парламенте. Даже демонстративно выставил на продажу правительственную яхту «Виктория»: её содержание обходится бюджету края в 600 тысяч рублей в год.
Добавил популярности губернатору и разнос, который он устроил чиновникам из правительства по поводу питания в начальных школах. Он вдруг узнал, что одни обедают как положено, а другие — льготники, питание которых оплачивает региональный бюджет, — получают условные чай с булочкой, потому что только на это выделяемых денег и хватало. Разнос со временем подействовал, и ученики начальных классов в Хабаровском крае теперь питаются одинаково — правда, одних эмоций было мало, пришлось перераспределять расходы краевого и муниципальных бюджетов.
Какого-то конкретного плана развития Хабаровского края Фургал не предоставлял, но в начале своего губернаторского пути обещал и дороги построить, и школы возвести, и отток населения остановить.
Школы как строились до прихода Фургала, так и продолжают строиться, но губернатор здесь ни при чём: это делается по федеральным программам, в которых участвуют сами муниципалитеты. То же самое с местными дорогами. За краевыми должен был смотреть Фургал, но, например, подъездные дороги к компактным зонам «дальневосточных гектаров» в этом году так и не появились, хотя федеральные деньги на них выделялись. Переносится срок ввода в эксплуатацию палатного корпуса противотуберкулёзного диспансера в Хабаровске и регионального центра развития спорта в Комсомольске-на-Амуре. Отток населения — отдельная тема: в 2018 году Хабаровский край покинуло больше 58 тысяч человек, в 2019-м — свыше 54 тысяч.
В общем, серьёзных изменений в жизни Хабаровского края спустя два года после смены губернатора не последовало. Тем не менее население оценило красоту жестов, и рейтинг избранника протестного голосования постепенно рос.
Победа Фургала на выборах, по мнению историка, стала первым сигналом о том, что федеральной власти необходимо что-то менять в своей политике на Дальнем Востоке. Второй сигнал Хабаровский край отправил осенью 2019 года, когда сразу в трёх местных парламентах почти все кресла заняли депутаты от ЛДПР. Они составили большинство в думах Хабаровского края, Хабаровска и второго по величине города в регионе — Комсомольска-на-Амуре.
«Никто не предполагал, что партия ЛДПР одержит такую сокрушительную победу. Я тоже не предполагал. Я сам тогда проиграл выборы: работал на беспартийного. Такого объёмного поражения я никогда не испытывал, хотя давно в этой сфере нахожусь. И когда я ходил по городу, разговаривал с людьми по подъездам, по дворам, меня чуть ли не били. Говорили: „Вы что, против ЛДПР?“» — вспоминает Чудесов прошлогоднюю кампанию.
ЛДПР заняла практически все места в думах крупных городов Хабаровского края и самого региона благодаря народной любви к Фургалу. Люди голосовали за партию, которую представляет губернатор, зачастую мало что зная о кандидатах.
Третий сигнал был отправлен в виде явки на голосование о поправках в конституцию, а четвёртый не стихает до сих пор: митинги в административном центре региона продолжаются уже почти неделю.
Человек с ножом
Митингующие описывают квадрат по главным улицам и площадям Хабаровска. На газонах площадей выставлены объявления о работах по дезинфекции, но ограждений никаких нет, и силы охраны правопорядка людям не препятствуют. На остановках другие, немитингующие хабаровчане ждут свои маршрутки, которые продолжат движение только через час. А пока людям приходится смотреть на, как кажется, бесконечное шествие протестующих.
Первая информация о задержаниях появилась на следующий день, 12 июля. Во втором часу ночи полиция остановила четверых человек, один из которых был нетрезв.
«Там было за что задерживать людей, — считает Павел Перов, который и вечером в воскресенье тоже „кормил голубей“. — Как ни странно, в воскресенье вечером часть толпы шла в состоянии алкогольного опьянения. И если одни люди понимали это и не велись на призывы вот таких участников, то другая часть, наоборот, поддерживала такое неадекватное поведение».
А в понедельник полиция задержала мужчину с ножом. Он вёл себя агрессивно, и сотрудники правопорядка, одетые в штатское, вывели его из толпы.
«Я как раз пришла на площадь, когда его задерживали, — вспоминает другая участница понедельничного митинга, журналистка, которая попросила не называть её имя. — Я пришла в тот момент, когда Прохорец, начальник нашей городской полиции, его уводил. Это очень быстро произошло. И тут же люди начали кричать „Спасибо“. Причём некоторые полицейские были в штатском. Я смотрела на них и думала: ага, вот это по-любому мент. Ну потому, что я же с криминальной темой работала, у меня чуйка на них».
15 июля, на четвёртый день митингов, полицейские вообще раздавали митингующим маски. Примерно через восемь с небольшим часов на другом конце страны — в центре Москвы полицейские будут проводить жёсткие задержания протестующих против поправок в конституцию.
«Я вообще пришла, потому что получила сообщения от друзей, что сегодня на митингах могут работать провокаторы, — говорит Марина. — И вот ты стоишь в толпе, смотришь на людей, думаешь: „А вот это провокатор?“ Начинается, знаешь, игра в мафию: надо вычислить, кто провокатор. Но если без шуток, то я пришла, потому что боюсь за жителей нашего города. У меня есть какое-то внутреннее ощущение, что когда люди идут по улице, то это более безопасно, чем когда они стоят перед зданием „Белого дома“ и на них смотрит огромное количество полиции.
У меня не было такого стресса даже во время пандемии. А вот за то, что сейчас происходит, я очень переживаю. До трёх ночи сегодня не спала, переживала. Думала: неужели что-то плохое у нас в Хабаровском крае и в нашем городе произойдёт? Я здесь живу, мне небезразлично. Я не хочу, чтобы были беспорядки, я не хочу, чтобы кого-то сажали в тюрьму, чтобы кого-то били дубинками. Я очень переживаю за это».
Минуточку внимания
Митинги прошли не только в Хабаровске. Люди вышли на улицы в Комсомольске-на-Амуре, Ванино, Амурске и других населённых пунктах края. И все — с требованиями «освободить Фургала».
Трудно сказать, сколько людей вышло на улицы Хабаровска на первый, субботний митинг. По разным оценкам, которые позже дадут краевое УМВД и СМИ, — от 10 до 35 тысяч человек.
«Чтобы полыхнул такой митинг, возьмём даже 10 тысяч, — сколько нужно усилий, чтобы организовать его? — рассуждает историк Валерий Чудесов. — Если организовывать с точки зрения работы команды, людей придётся машинами свозить. А здесь ничего этого не было. 9 июля [Фургала] арестовали — 11 июля уже полыхнуло. Хватило просто сотовых телефонов и социальных сетей».
«Он не давал едросам воровать. Свободу Фургалу!» — написано на простыне у одного из участников митинга. «Фургал — лучший губернатор Хабаровского края!!!» — кричит другой плакат. «Верните мой голос!» — требует третий. «Я/Мы Фургал!» — скандирует толпа без остановки. И наклейки с этой же надписью на лобовых стеклах автомобилей, мотоциклов, на спинах у митингующих — везде.
После шествия митингующие хабаровчане возвращаются на площадь Ленина, к зданию краевого правительства. У входа собираются полицейские в защитных масках и с дубинками, оттесняют хабаровчан от дверей. Люди продолжают скандировать «Свободу» и «Путин — вор».
Через несколько минут к толпе выходят пресс-секретарь губернатора Надежда Томченко и первый зампред правительства Владимир Хлапов. На их попытки высказаться сначала отвечают криками и освистыванием. Какой-то мужчина пробует перекричать: «Дайте им сказать! Тихо!» Томченко начинает что-то говорить в громкоговоритель, но её совсем не слышно. Хлапов не выдерживает и гремит в рупор:
— Уважаемые жители Хабаровского края! Уважаемые граждане города Хабаровска! Минуточку внимания! Послушайте пресс-секретаря!
Пресс-секретарь благодарит участников митинга за поддержку губернатора, но тем есть что ещё сказать.
— Почему вы его отдали? Кто позволил его забрать?
Томченко, кажется, сдаётся, и рупор забирает зампред правительства. Он кричит в мегафон настойчивее, и большая часть возгласов утихает.
— Мы так же, как и вы, переживаем за судьбу Сергея Ивановича, — начинает он. — Но отстаивать права надо в рамках правового поля!
Народ с удвоенной силой освистывает его и скандирует: «Позор!» Следующую реплику Хлапова, уже об опасности коронавируса, перекроют лозунгом «Я/Мы Фургал!»
Громкоговоритель передают друг другу все, у кого накипело.
— Мы требуем, чтобы был честный суд в Хабаровском крае, а не на территории Москвы! То, что они утверждают — это было на территории Хабаровского края и Амурской области, значит, наш суд должен выносить приговор, открытый и честный! — говорит какой-то молодой парень.
О политической подоплёке уголовного дела против Сергея Фургала можно только догадываться. Адвокат обвиняемого заявил, что политической составляющей в деле нет. У участников митинга своё мнение на этот счёт.
— Ты знаешь, тут ещё как будто бы этот вопрос уголовного дела сводится к личным счётам действующей власти, — рассуждает Алексей Харин. — «Единая Россия», чиновники… Где-то там, куда нам, простым смертным, не добраться — да и не интересно, как решаются там эти дела. Нам интересно, что в крае хороший губернатор, который работает, — и наконец-то видно, что что-то делается, что-то делается правильно. Вот за это люди борются.
Техническая икона
Хабаровчане продолжат скандировать «Москве позор», «Долой царя» и «Свободу Фургалу» и в ближайший час выскажутся на все проблемные темы региона: потерянный статус столицы Дальнего Востока, дорогая рыба, вырубленные леса, централизация власти, отданные Китаю части Большого Уссурийского острова.
Молодой мужчина проведёт опрос о том, кто из присутствующих голосовал против поправок к конституции, — их, судя по реакции, окажется большинство. Он же скажет, что «полиция поддерживает» митингующих, а толпа начнёт кричать «Спасибо!» небольшому строю сотрудников в форме. Через пару часов люди разойдутся, и на площади почти не останется протестующих, а люди начнут обсуждать произошедшее в чатиках ВК и ватсапа.
«Зацени прикол. Был техническим кандидатом, а стал „иконой“ на фоне постера к „сойке-пересмешнице“», — пишет друг уже в понедельник, сравнивая Фургала с героиней «Голодных игр». Я знаю, что он не был на митингах — ни в субботу, ни в воскресенье.
— Зачем?
— Во-первых, чтобы на это посмотреть, во-вторых, как-то свою гражданскую позицию выразить. Вообще, это удивительная штука, потому что обычно мы выходим на всякие парады, демонстрации… Ну вышли и вышли: кого-то заставили выйти, кто-то сам. А тут мы видим проявление гражданского общества, которое решило, что нужно о себе заявить, сказать.
— Сказать что? — спрашиваю я. Завязывается долгая дискуссия: люди вышли то ли за Сергея Фургала, то ли за собственный выбор, сделанный два года назад — и сделанный, как они считают, честно, то ли за общее недовольство политикой, которую ведёт Кремль в отношении Дальнего Востока, то ли лично против Путина. А потом приходим к выводу: люди просто хотели нормально жить, а у них это «нормально жить» взяли и отобрали. Отсюда и митинги.
— Ты знаешь, мы как-то ездили с родителями в маленький германский городок, Обераммергау называется. Там население — приблизительно 5 тысяч человек. И там видно, как эти 5 тысяч человек очень плодотворно сотрудничают с администрацией города. Все дома они украшают самостоятельно, они выглядит как пряничные домики, очень это красиво. Всё уютно очень выглядит, люди с душой и с тёплым сердцем относятся к своему городу и очень любят его. И администрация очень этому способствует. И это проявление нормального отношения к собственному городу. Вот так вот. Так можно жить. Так и нужно жить, по сути дела.
Это край
Под конец рабочей недели местные и федеральные СМИ вдруг активно заговорили о пандемии. Чиновники стали заявлять, что Хабаровский край — это единственный субъект Российской Федерации, где наблюдается стабильный прирост числа заболевших COVID-19, а на сайте краевого правительства появилось заявление, что в Хабаровске сложилась самая тяжёлая эпидемиологическая ситуация на всём Дальнем Востоке.
17 июля в регионе зафиксировали 119 новых случаев заражения, и выяснилось, что в хабаровских больницах, где лечатся заражённые коронавирусом, заполнено уже 90 % мест. Если коечный фонд города будет переполнен, людей придётся вывозить за пределы Хабаровска.
Региональный Роспотребнадзор, власти города и края на своих ресурсах и через СМИ призывают жителей города не выходить на массовые акции. Главный санитарный врач региона Татьяна Зайцева отмечает, что болезнь теперь «больше бьёт по молодому населению». Тем не менее, судя по публикациям в соцсетях, хабаровчане опять зовут друг друга «кормить голубей» в эту субботу — и есть опасения, что народу будет даже больше, чем неделю назад.
