Самиздат публикует Ту самую историю читателя, который вместе со своей девушкой ехал на свидание с транссексуалкой с сайта знакомств, но оказался в полицейской машине.

«Та самая история» — это легендарная рубрика, которая и делает самиздат самиздатом, трансформируя наших читателей в наших авторов. Вы тоже можете отправить нам свою историю. Пишите нашим редакторам Косте и Семёну.

Эта история случилась в Москве, а её отправным пунктом стала патологическая привязанность меня и моей подруги к сомнительным развлечениям сексуального характера. Впрочем, в отличие от персонажей видеороликов Максима «Тесака» Марцинкевича, наши намерения не подразумевали противоправных действий по отношению к окружающим. Мы всего лишь хотели познакомиться и развлечься с половозрелой транссексуалкой. На этом, собственно, рассказ можно было бы завершить — если бы не мефедрон.

Когда уровень серотонина в вашем мозгу достигает 900 процентов, вы забываете, что живёте в Российской Федерации. Привычная бдительность (VPN, зашифрованные диски) уступает место всепоглощающей похоти.

Именно поэтому после бессонной ночи, насыщенной наркотиком, мы принялись искать партнёршу на соответствующих сайтах знакомств. Надо сказать, что мефедрон (в простонародье также называемый солью, а в кругах более изысканных  — «мяу»), помимо прочего, делает вас трогательным и сентиментальным, и очевидное решение задачи — принять одно из многочисленных коммерческих предложений о встрече — казалось нам кощунственным и вульгарным. Наши взвинченные гормоны требовали чистой любви. В размещённых нами объявлениях мы обещали Серьёзные Отношения с Парой — и провидение, наконец, услышало нас.

Мы были вдвоём. Мы любили друг друга и были счастливы. Мы бы не стали ввязываться в подозрительную историю и нашли бы, как утолить наш обоюдный голод. Мы бы остались дома и провели отличный день. Мы бы приняли взвешенное решение взрослых людей — если бы не мефедрон.

«Давай спишемся с ней, созвонимся, а дальше уже решим», — сказал я, набирая созданию ответное письмо со своим номером и недвусмысленным намёком на то, что у нас имеется угощение, способное приятно разнообразить потенциальную встречу. Создание быстро постучалось в WhatsApp:

— Привет, это [имя].
— Привет.
— Отношения — это круто. А из допов люблю «мяу» и первый. Но редко. Ищу больше отношения.
— Мы «мяу» тоже любим. И тоже ищем отношения. Даже любовь.
— Это хорошо.
— Забота, нежность, засыпать вместе — и всё из этой серии.
— Не травите душу. Редко таких встретишь.
— Ласкать и любить.
— Приезжайте. Хочу на ручки.
— Может, давай ты приедешь?
— Куда?
— На Менделеевскую.
— Огоооо, другой конец(( Редко встречаюсь и люблю первую встречу дома проводить.
— Такси вызовем тебе.
— Я так не люблю гости. Да ещё и в другой конец. Но уже хочу встретиться с вами.
— Ты где живёшь?
— [Адрес].
— Ты одна живёшь?
— Да. Снимаю.
— Хорошо, дорогая. Мы сейчас соберёмся, вызовем тачку и поедем. Единственное — встретишь возле подъезда?
— Хорошо, встречу.
— В общем, скоро на ручки.

Тут я решил, что нужно ещё переговорить, и позвонил созданию. Нам ответил голос, интонациями и тональностью действительно похожий на голос транссексуалки. Мы поделились своими опасениями («ты же понимаешь, на этих сайтах знакомств сплошные виртуалы и фейки»), на что получили полные оскорблённого достоинства («не хотите — не надо») заверения в том, что особа действительно существует и ожидает нашего визита. Кстати, что привезти? Вина? Договорились.

Через полчаса, купив две бутылки белого, мы погрузились в такси. Конечно, мы понимали: что-то здесь не так. Так не бывает. Наивные, мы обсуждали два возможных варианта подставы: либо это чей-нибудь жестокий розыгрыш в стиле того же Тесака, либо нас собираются ограбить. Мы решили, что как только зайдём в квартиру, сразу же осмотрим все комнаты и убедимся, что в них нет посторонних. У подруги в бюстгальтере уютно устроился чек с примерно 500 миллиграммами коварного вещества. Всё остальное было в нас, и мы сидели в машине, как загипнотизированные кролики. Создание тем временем писало в мессенджер:

— Как вы там? Вас ждать? Всё в силе?
— Да, конечно ждать. Едем.
— Долго ещё?
— Тридцать пять минут.
— Я тогда пошла в душ и приводить себя в порядок.

Приехав, мы высадились возле указанного дома. Выглядела наша парочка достаточно комично: пережёвывая собственные щёки и губы, нервничая и оглядывая окрестности, по очереди присасываясь к бутылке с водой, секс-десант готовился к свиданию. Я открыл WhatsApp:

— Мы возле подъезда.
— Спускаюсь, три минуты.

Прошло ровно три минуты.

Я отправил фотографию дома, возле которого мы стоим.

— Куда идти?
— Вы сбоку стоите. Если смотреть на этот подъезд, что ты сфоткал, то налево.

Мы пошли в указанном направлении — и нас подрезал автомобиль, из которого выскочили трое мужиков в штатском. (Господи, зачем мы вышли из дому?) Один из них быстро поводил перед нашими глазами открытой ксивой. (Дома надо сидеть.) Я услышал слово «полиция». (Ты же всегда подсознательно хотел узнать, что такое российская тюрьма? Наслаждайся. Вечер в хату, или как там.) «Так, молодые люди, поступила информация, что у вас при себе имеются запрещённые вещества». Усилием воли я прекратил срывающийся на истерику внутренний монолог.

Первая мысль — самая мелочная, подлая, на уровне инстинкта самосохранения: «У меня при себе ничего нет. Есть у подруги». Вторая, более взвешенная: «Я её никогда не оставлю, и если мы начнём пропадать, то будем пропадать вместе». Подруга трясущимися пальцами прикурила сигарету. В полиэтиленовом пакете, который я держал в руках, зазвенели бутылки вина. Молодая симпатичная пара познакомится с транссексуалкой для серьёзных отношений. Она пошла в душ и приводить себя в порядок. Хочу на ручки.

«Что вы здесь делаете? К кому приехали? К знакомой? У вас паспорта с собой? Чё вы там писали — мефедрон у вас? Запрещённые вещества при себе имеются? Мы сейчас поедем в отделение, где при понятых произойдёт обыск. Вы этого хотите?» — задавал бесконечные вопросы полицейский. Мы наивно пытались препираться, но сели в машину. Я тут же начал несколько демонстративный инструктаж подруги: «Во-первых, не вздумай ничего подписывать и говорить, пока у тебя не появится нанятый адвокат. Не предоставленный ими адвокат, слышишь, а свой, нанятый. Бери 51-ю статью Конституции. И главное, не верь ни единому их слову, слышишь? Ни единому. Они будут обещать тебе что угодно, будут обещать, что отпустят, что легко отделаешься. Ничего не подписывай, ничего не говори. Пятьдесят первая статья Конституции».

Опера принялись говорить мне, чтобы я успокоился и что я делаю только хуже. Я старался не обращать на них внимания. Мне пришла в голову шальная мысль обнять подругу, сделав вид, что пытаюсь её успокоить, и вытащить у неё из лифчика злополучный чек, но сразу стало очевидно, что это гиблая затея: с нас не спускали глаз. Опер, сидящий на переднем пассажирском месте, включил хорошего копа: «Послушай, ну что ты несёшь, какая Конституция? Вот скажи, ты мне сделал что-нибудь плохое? Мне, лично, сделал?» Стараясь сохранять достоинство, я ответил, что нет, не сделал. «Ну вот видишь. С чего ты взял, что мне нужно тебя топить? Ты же обдолбанный, ничего не соображаешь вообще. Давай ты тут посиди с моими коллегами, а мы выйдем поговорить с твоей девушкой». Я согласился — при условии (условия он ставит, святая простота!), что нас не разлучат.

Мент с подругой вышли, а со мной заговорили два оставшихся в машине представителя власти.
— Если бы мы хотели вас засадить, вы бы уже давно находились в ОВД. Ты пойми, нас не интересуют мелкие потребители.
— Вас интересуют палки.
— Ого, умный такой? Ты чё, в органах служил?
— Нет, все об этом знают и говорят.
— Могу тебя проинформировать, что с раскрываемостью на данный момент у нас всё в порядке. План перевыполнен.

Мы замолчали. Я наблюдал за подругой, общающейся с ментом. К моему удивлению, держалась она довольно спокойно, они курили и что-то обсуждали. Всё это время у оперов постоянно разрывались телефоны, и то один, то второй отходили поговорить. Я удивился про себя, почему у нас не забрали паспорта — даже не заглянули в них. Мои размышления прервала открывшаяся дверь. Подруга нагнулась к моему уху: «Они хотят 25 тысяч». Мне приходилось бывать во множестве жизненных передряг, в том числе в таких, которые подразумевали взятки официальным лицам. Не все заканчивались удачно, поэтому я не спешил радоваться. «Как-то мало. А что если это провокация? На нас ещё и дачу взятки повесят», — прошептал я в ответ. «Слушай девушку! Выйдите поговорить, она тебе всё скажет, только быстрее, мы торопимся», — сказал опер, с которым мы не сделали друг другу ничего плохого.

«Малыш, — произнесла подруга, когда мы отошли на пару метров от машины, — их интересуют только деньги. Поверь мне. У них это налаженный процесс, я тебе потом всё расскажу». Я подумал о том, что для провокации менты действительно вели себя слишком вольготно: ведь в служебных машинах должно быть записывающее устройство. С другой стороны, я знал, что российская полиция способна на любую подлость и может провернуть любую схему, да и что я понимаю в устройстве служебных ментовских машин. Может, она даже не служебная. Я сомневался. «Они разводят нас на ещё одну статью», — вторил я ей. «Успокойся, пожалуйста. У них таких, как мы, целая очередь. Мент показал мне распечатки диалогов». Я не знал, как поступить. Очевидных решений не было, и оставалось одно — довериться женской интуиции. К тому же её обладательница была куда менее упорота, чем я.

«Для оплаты „штрафа“ надо ехать за карточкой, с собой кроме мелочи ничего нет», — сказал я, когда мы сели обратно в машину. Один из ментов снова говорил по телефону. «Ладно, давай адрес, только быстро, мы спешим», — ответил его коллега. Я продиктовал адрес, водитель вбил его в навигатор. Мы поехали — трое суетливых оперов, отвечающих на телефонные звонки и переговаривающихся между собой какими-то условными фразами и полунамёками, мы с подругой — зажатые на заднем сиденье, с вылезающими из орбит зрачками, да чёртов пакет со звенящими бутылками, который я к этому моменту возненавидел, пожалуй, сильнее даже самой ситуации, в которой мы очутились. Мы перешёптывались: я делился своими параноидальными опасениями, подруга меня успокаивала. За окном проносилась солнечная, так похорошевшая при Сергее Семёновиче Москва.

«Ну чё, — сказал сидящий рядом с нами мент, — давайте доставайте чё у вас там с собой». Мы с подругой переглянулись. «Да доставайте, всё уже закончилось, всё нормально, чё вы. Вот, сюда кладите», — он протянул нам какой-то ментовской бланк с таблицами. Подруга достала чек, положила его в бланк, отдала оперу. «Чё, мефедрон?» — спросил он. Я кивнул. Стало легче дышать: раз они так просто забрали стафф, значит, действительно настроены решить всё неформально. Свёрнутый бланк мент положил в карман. Все как будто расслабились. Бывают такие дни: ты обнаруживаешь себя в машине с тремя операми, и вы несётесь к тебе домой, где ты должен забрать карточку, с которой снимешь наличные, чтобы откупиться от уголовного преследования по наркотической статье.

Как же у них всё устроено? Диспетчеры женского и мужского пола шерстят сайты сексзнакомств, ориентируясь преимущественно на анкеты и объявления гомо- и бисексуального характера. Всё дело в том, что именно в этом секторе рынка сексвстреч распространён так называемый «chemsex» — половые связи, сопровождающиеся совместным приёмом наркотиков. В роли последних, как правило, выступают кокаин или мефедрон. Если в процессе знакомства с искушённым диспетчером (который и чатится умело, и созвониться может) жертва хотя бы косвенно коснётся темы («угощу», «помяукаем», «допы» — и всё из этой серии), с ним договариваются о свидании, на котором вместо утех его будет ждать бравая зондер-бригада. Именно поэтому они не слезали с телефона: заказы сыпятся один за одним, и надо везде успеть.

Мы подъехали к дому, я поднялся к себе, вернулся, и втроём, вместе с ментом, забравшим наш меф, мы отправились к банкомату. Оперов не интересовали ни наши фамилии, ни точные адреса — и это обнадёживало. «Неужели всё разрешится настолько просто?» — не верил я нашему счастью. Опер, тактично ожидавший в стороне, пока мы снимали наличные, деловито принял купюры. Вернулись к машине, подруга забрала свою сумку, я — идиотский пакет с бутылками. Стоит ли говорить, что когда мы наконец оказались дома и ещё раз пропустили через себя события последних трёх часов, то купленное вино оказалось не таким уж и лишним.

В этой истории есть и мораль, и уроки. Чем бы вы ни занимались, не следует терять бдительность, проживая в Российской Федерации. В стране, где правоохранители заняты выбиванием из реальности званий и денег любыми методами, будь то создание не существующих экстремистских сообществ или не существующих транссексуалок, необходимо всегда оставаться на стрёме — как говорится, знать местность. Я же лишь в очередной раз убедился, что не ошибся в выборе девушки.